Каты и гуги
- религиозные войны во Франции (1562-98 гг.), часть третья. Предыдущая тут.
Варфоломеевская ночь и утро
Выдавая за формального лидера гугенотов, короля Генриха пахнет-чесноком-с-козлом Наваррского, сестру Карла IX Маргариту, королевская власть убивала двух зайцев. Во-первых, привязывала некоторым образом к себе умеренных гугов, а во-вторых, отвязывала от себя неумеренных катов. Отвязывала в том смысле, что Марго, девушка (а возможно и не девушка с 11 лет) дюже страстная, по уши влюбилась в сына того самого Меченого, тоже Гиза, но уже Генриха. Выдать ее за иноземного прынца не представлялось возможным ввиду той самой слабости на передок, о который все знали и говорили. В общем, светской львице устроили обыск, уличили с поличным и крепко выпоров, твердо указали, что свадьбе быть. Гугеноты поехали в Париж. Сомнительная, с точки зрения канонического и вообще права, свадьба произошла 18 августа 1572 г., а шестью днями позже наступила та самая ночь.
Почему? Представьте себе католический Париж, годами пестовавший в себе ненависть к южанам-еретикам, от последнего бедняка, до профессора Сорбонны. Экспрессивных южан-гугенотов, понаехавших в столицу со своей лезгинкой. Настойчивого адмирала Колиньи, волею Карла введенного в Королевский совет и сразу же потребовавшего начать победоносную войну с Испанией ради внутреннего мира. Королеву Екатерину, династии которой предстояло расплачиваться в случае поражения ... а в случае победы - что ждало ее и Валуа? Но победа была невозможна, немыслима. И от нее требовали санкционировать войну, ставкой в которой будет все чего она достигла. При этом, о ужас, ее несмышленый сын-король все больше поддавался на громогласные призывы адмирала, желая прославить свое имя ратными подвигами. Колиньи фактически шантажировал трон - война с Испанией или война гражданская, религиозная.
Мысли о том как воспрепятствовать этому вполне логично перешли к мыслям об устранении угрозы вообще. Возможно королева вспомнила разговор с герцогом Альбой, случившимся десять лет назад - и десять тысяч лягушек не стоят одного лосося, сказал он ей. Королева, молодой Гиз и ее сын-любимчик герцог Анжуйский, затеяли политическое убийство. При этом самого Гиза использовали, что называется, втемную - выходило, что преступление совершается из личных мотивов, за отца, а корона тут не причем. В адмирала стреляли, но неудачно. Все узнали, что убийца был человеком Гизов. Обстановка накалилась до предела, парижский губернатор сбежал заранее. Не обошли обвинения и королеву, тоже понаехавшую из Италии.
На новом собрании ее партия решает довершить начатое, но уже в полном объеме - уничтожить все верхушку гугенотов, кроме молодого принца Конде и короля Наварры, подлежащих аресту и перекрещиванию, в который раз. Гэкачеписты полетели в Форос направились к ничего не подозревающему королю и рассказали ему все. Неврастеник Карл выкрикнул что-то вроде убейте тогда всех, чтобы некому было меня обвинять и самоустранился. Для массовки и подстраховки был вызван купеческий старшина Парижа, обещавший спасти Отечество и выставить двадцать тысяч патриотов-государственников. Все было подготовлено для пожара и он начался следующим утром.
В три часа все ударил набат. Гугенотов, и не только, убивали по всему Парижу, а после первых известий - и в ряде других городов. Люди с белыми крестами и нарукавными повязками убивали людей в черном. Конде и Наваррского схватили, ничего не знающая о планах своей матери Маргарита укрыла одного из людей мужа в своей постели, изобразив его любовником католического вероисповедания. Истерик-король орал и палил из аркебузы в окно. Папа велел пропеть гимн, а потом ужасался жертвам, испанский король улыбнулся, что случалось довольно редко, а римский император порицал, назвав случившееся постыдной кровавой баней. Даже Иван Грозный, из своего далека, осудил эти перегибы. О реакции протестантских стран и говорить не приходится. Ювелирная операция обернулась резней, а самих ювелиров пришлось устранять королевским солдатам, наводящим порядок на улицах Парижа.
Случившееся, мягко говоря, было чудовищным. Т.е. резались и раньше, Гиз свидетель, но чтобы так, в духе библейских и античных историй, в разгар свадьбы? Ужас, ужас. Лидеры гугенотов убиты или в плену, о мире в королевстве можно забыть.
Секс-Марго прикрывает гугенота своим телом
Потом и дальше
Все малость прихуели были ошеломлены. Война началась, но велась как-то сонно, будто сквозь силу. Католики осадили Ла-Рошель и другие гугенотские крепости, те стойко отбивались. Тоже самое происходило в Париже, где осажденные теологами, держались столпы протестантов Конде и Наваррский. В итоге крепости устояли, а люди - нет, приняв католичество. Был заключен очередной мир, почти на прежних условиях...
В Париже шли интриги, в которых Маргарита с любовниками пыталась свергнуть умирающего от стыда Карла IX, не зная толком зачем. Ее муж сходился с умеренными из католиков, а Екатерина Медичи только и ждала момента когда королем станет ее любимый сын-орлуша Генрих, ныне подвизающийся в этой роли в Польше. Любящий маму Карл вскоре умер, а вернувшийся Генрих, ставший Третьим, заехал по пути из Польши в Венецию, где приобрел пижонские привычки переодевания в женское и прочие бисексуальные штучки-дрючки. Пока Екатерина Медичи справлялась еще и с этою напастью, Генрих Наваррский тихой сапой сбежал и вообще начался очередной раунд гражданской войны. Дела Франции были совсем запутанные: восстал еще один королевич, брат Генриха III, опять шли войска очередного пфальц или просто графа из соседней империи, все воевали, что-то требовали, просили, орали, махали кулаками. Сумасшедший дом, короче говоря, тьфу.
Повоевав еще несколько лет, король Генрих решил разомкнуть кольцо врагов и заключить со всеми мир, что и произошло в 1576 г. Условия его были недурны, но обсуждать их мы не будем, ибо в следующем году война продолжилась. И закончилась, новым, компромиссным миром в 1577 г. Король Генрих III вернулся развлекаться с друзьями-педерастами людьми широкой культуры. Король Наварры, тоже Генрих, устроился с любимой женой Марго, устраивая с ней свинг-вечеринки и живя неким сообществом хиппи. Гизы, оженившие короля на своей, копили силы для новой борьбы, уже за трон - ведь наследников у короля (см. пункт о друзьях) - не было. В общем и пир, и чума и на оба дома.
После ночи - парижане ищут зраду виноватых
Варфоломеевская ночь и утро
Выдавая за формального лидера гугенотов, короля Генриха пахнет-чесноком-с-козлом Наваррского, сестру Карла IX Маргариту, королевская власть убивала двух зайцев. Во-первых, привязывала некоторым образом к себе умеренных гугов, а во-вторых, отвязывала от себя неумеренных катов. Отвязывала в том смысле, что Марго, девушка (а возможно и не девушка с 11 лет) дюже страстная, по уши влюбилась в сына того самого Меченого, тоже Гиза, но уже Генриха. Выдать ее за иноземного прынца не представлялось возможным ввиду той самой слабости на передок, о который все знали и говорили. В общем, светской львице устроили обыск, уличили с поличным и крепко выпоров, твердо указали, что свадьбе быть. Гугеноты поехали в Париж. Сомнительная, с точки зрения канонического и вообще права, свадьба произошла 18 августа 1572 г., а шестью днями позже наступила та самая ночь.
Почему? Представьте себе католический Париж, годами пестовавший в себе ненависть к южанам-еретикам, от последнего бедняка, до профессора Сорбонны. Экспрессивных южан-гугенотов, понаехавших в столицу со своей лезгинкой. Настойчивого адмирала Колиньи, волею Карла введенного в Королевский совет и сразу же потребовавшего начать победоносную войну с Испанией ради внутреннего мира. Королеву Екатерину, династии которой предстояло расплачиваться в случае поражения ... а в случае победы - что ждало ее и Валуа? Но победа была невозможна, немыслима. И от нее требовали санкционировать войну, ставкой в которой будет все чего она достигла. При этом, о ужас, ее несмышленый сын-король все больше поддавался на громогласные призывы адмирала, желая прославить свое имя ратными подвигами. Колиньи фактически шантажировал трон - война с Испанией или война гражданская, религиозная.
Мысли о том как воспрепятствовать этому вполне логично перешли к мыслям об устранении угрозы вообще. Возможно королева вспомнила разговор с герцогом Альбой, случившимся десять лет назад - и десять тысяч лягушек не стоят одного лосося, сказал он ей. Королева, молодой Гиз и ее сын-любимчик герцог Анжуйский, затеяли политическое убийство. При этом самого Гиза использовали, что называется, втемную - выходило, что преступление совершается из личных мотивов, за отца, а корона тут не причем. В адмирала стреляли, но неудачно. Все узнали, что убийца был человеком Гизов. Обстановка накалилась до предела, парижский губернатор сбежал заранее. Не обошли обвинения и королеву, тоже понаехавшую из Италии.
На новом собрании ее партия решает довершить начатое, но уже в полном объеме - уничтожить все верхушку гугенотов, кроме молодого принца Конде и короля Наварры, подлежащих аресту и перекрещиванию, в который раз. Гэкачеписты полетели в Форос направились к ничего не подозревающему королю и рассказали ему все. Неврастеник Карл выкрикнул что-то вроде убейте тогда всех, чтобы некому было меня обвинять и самоустранился. Для массовки и подстраховки был вызван купеческий старшина Парижа, обещавший спасти Отечество и выставить двадцать тысяч патриотов-государственников. Все было подготовлено для пожара и он начался следующим утром.
В три часа все ударил набат. Гугенотов, и не только, убивали по всему Парижу, а после первых известий - и в ряде других городов. Люди с белыми крестами и нарукавными повязками убивали людей в черном. Конде и Наваррского схватили, ничего не знающая о планах своей матери Маргарита укрыла одного из людей мужа в своей постели, изобразив его любовником католического вероисповедания. Истерик-король орал и палил из аркебузы в окно. Папа велел пропеть гимн, а потом ужасался жертвам, испанский король улыбнулся, что случалось довольно редко, а римский император порицал, назвав случившееся постыдной кровавой баней. Даже Иван Грозный, из своего далека, осудил эти перегибы. О реакции протестантских стран и говорить не приходится. Ювелирная операция обернулась резней, а самих ювелиров пришлось устранять королевским солдатам, наводящим порядок на улицах Парижа.
Случившееся, мягко говоря, было чудовищным. Т.е. резались и раньше, Гиз свидетель, но чтобы так, в духе библейских и античных историй, в разгар свадьбы? Ужас, ужас. Лидеры гугенотов убиты или в плену, о мире в королевстве можно забыть.
Секс-Марго прикрывает гугенота своим телом
Потом и дальше
Все малость прихуели были ошеломлены. Война началась, но велась как-то сонно, будто сквозь силу. Католики осадили Ла-Рошель и другие гугенотские крепости, те стойко отбивались. Тоже самое происходило в Париже, где осажденные теологами, держались столпы протестантов Конде и Наваррский. В итоге крепости устояли, а люди - нет, приняв католичество. Был заключен очередной мир, почти на прежних условиях...
В Париже шли интриги, в которых Маргарита с любовниками пыталась свергнуть умирающего от стыда Карла IX, не зная толком зачем. Ее муж сходился с умеренными из католиков, а Екатерина Медичи только и ждала момента когда королем станет ее любимый сын-орлуша Генрих, ныне подвизающийся в этой роли в Польше. Любящий маму Карл вскоре умер, а вернувшийся Генрих, ставший Третьим, заехал по пути из Польши в Венецию, где приобрел пижонские привычки переодевания в женское и прочие бисексуальные штучки-дрючки. Пока Екатерина Медичи справлялась еще и с этою напастью, Генрих Наваррский тихой сапой сбежал и вообще начался очередной раунд гражданской войны. Дела Франции были совсем запутанные: восстал еще один королевич, брат Генриха III, опять шли войска очередного пфальц или просто графа из соседней империи, все воевали, что-то требовали, просили, орали, махали кулаками. Сумасшедший дом, короче говоря, тьфу.
Повоевав еще несколько лет, король Генрих решил разомкнуть кольцо врагов и заключить со всеми мир, что и произошло в 1576 г. Условия его были недурны, но обсуждать их мы не будем, ибо в следующем году война продолжилась. И закончилась, новым, компромиссным миром в 1577 г. Король Генрих III вернулся развлекаться с друзьями-педерастами людьми широкой культуры. Король Наварры, тоже Генрих, устроился с любимой женой Марго, устраивая с ней свинг-вечеринки и живя неким сообществом хиппи. Гизы, оженившие короля на своей, копили силы для новой борьбы, уже за трон - ведь наследников у короля (см. пункт о друзьях) - не было. В общем и пир, и чума и на оба дома.
После ночи - парижане ищут зраду виноватых