Колбасники супротив лягушатников
- франко-немецкая война (1870-71 гг.), блистательный финал. Предыдущая часть, вместе с французскими ревкостями, тут.
Вильгельм и три паладина: фон Бисмарк, фон Мольтке, фон Роон
Итак, немцы, связанные коммуникациями и осадой Парижа, стойко отбивали французские атаки, держа столицу врага мертвой хваткой; французы комплектовали новые армии, обводили их курсором и посылали в дело, абсолютно не считаясь с потерями. Так прошла осень 1870 г.
Еще один Седан
В январе 1871 г. обе стороны задумали новые маневры: Гамбетта собрался еще раз наступать на Париж Луарской армией, а Мольтке (т.е., конечно, Вильгельм I), планировал на этот раз разделаться с ней окончательно. Пламенный Леон Г. телеграфировал в полевые армии, рассказывая одним о несуществующих успехах других. Это бодрило. Генерала Шанзи, имевшего несчастье быть командиром этой Луарской армии, это мотивировало даже слишком сильно: он перешел в наступление, почти. Французы в числе 150 т. человек решительно двинулись на 73 т. группировку врага. Развернувшиеся в самом начале месяца встречные бои вскоре привели к отходу французов и большой битве при Ле-Мане, случившейся 10 января. Двухдневное сражение уничтожило галлов. Достаточно заметить, что третью их войска командовал адмирал. Сначала солдаты Шанзи, который не желал похоронить свое обессиленное войско в еще одном городе, достаточно упорно атаковали солдат Второй армии принца Фридриха Карла, но потом дело приняло привычный, исторически оправданный оборот - германская артиллерия расстреляла врага, а пехота довершила все дело настойчивой атакой. Потери соответствовали картине полного разгрома: германцы утеряли 3,6 т. солдат, а галлы 29 т. Еще полсотни тысяч юнитов попросту разбежалось. Короче говоря, несмотря на героику революционных войн и прочих побрякушек, голодные и разбитые солдаты имеют свойство делать ноги. И это правильно, в широком смысле.
Бросая огромное количество амуниции галлы бежали.
Человек и пароход
А в Северной Франции собирались кучи и тучи. Выражаясь поэтично (а кто мне запретит?) кучи французов нависали над немецкими позициями подобно отвратительной черной туче, готовой разразиться кровавым (класс, да?) дождем. Долго время эта угроза носила достаточно локальный характер, в силу неспособности галлов к применению своих сил с должным эффектом.
Командовавший к тому времени Первой армией генерал фон Гёбен был весьма примечательной личностью. В молодости он весьма активно воевал на стороне карлистов в бесконечных испанских междоусобицах и вообще имел репутацию человека с характером - бежал из плена, славился личной храбростью и т.д. При этом коллеги описывали его с одной стороны как тихого скромнягу, а с другой, как человека склонного к бахвальству. Сложно сказать, но с фотографии на нас глядит тихий человек чеховского толка, в пенсне. Хотя, конечно, проглядывает и некоторая искорка. Главное не в этом - пока принц и Вторая армия громили врага на юге, Гебен выдержал французские атаки при Бапоме, утеряв 1 т. против 3 т. (в тамошнем сражении все произошло строго по Швейку и Радецкому - он уже собирался отступать, да увидал что французы опередили), после чего, получив подкрепления, перешел к делу.
Генерал-карлист умело сосредоточил имевшиеся 32 т. солдат у Сен-Квентина, поджидая 40 т. наступающих галлов. Вскоре плохо скоординированные атаки генерала Федерба были отбиты, а еще чуть позже французский полководец улепетывал со всех ног, опасаясь попасть в плен. Потеряв 19 января больше 12 т. солдат (против 2 т.) французы отошли.
Загадочный Гебен - человек и крейсер
Скромный Мольтке - человек, крейсер и лунный кратер
Южный марш
Уже смешно писать, но и из Южной Франции исходила угроза. Сформированная из остатков прежней Луарской армии и новых резервов Восточная армия бравого генерала Бурбаки должна была проникнуть прямо на старую границу, окружить немцев, уничтожить коммуникации и вообще, привести войну к победному окончанию. Не то чтобы на это всерьез рассчитывалось, но нужно же было во что-то верить? Бурбаки, очень похожий на бывшего императора, и сам, в свое время, чуть не ставший королем (пусть и греческим), был, пожалуй, командиром с лучшим послужным списком из всех, что оставались тогда во Франции.
Начало было неплохим - 9 января 150 т. французов потеснили 15 т. немецкий корпус (6 с. против 1,2 т. у немцев) и заняли без боя Дижон. Дальнейшее продвижение вело к осажденному Бельфору. Но, к частью для всех, войска Бурбаки помирали на маршах еще быстрее чем у Мак-Магона или Шанзи. Несмотря на все понукания из Центра, французы и их командарм потеряли массу времени. Опьянение победы, незнакомое чувство.
Утеряв неделю после поражения корпуса фон Вердера, Бурбаки позволил последнему хорошо подготовиться. Теперь его 150 т. армию встретили уже 43 т. немцев, заранее обустроивших позиции на реке Лизен. В тылу у них находился гарнизон Бельфора, но Мольтке заранее снял с бравого Вердера все обвинения в возможной неудаче. Три дня Бурбаки аккуратно демонстрировал перед немецким фронтом, пытаясь нащупать слабое место и даже устроить обход, на вражий манер. Эти бои стоили ему 5 т. солдат, а немцам лишь 1,2 - итог понятен. Он решил отступить, надеясь выманить врага на более удобную местность. Эти марши без побед подорвали боевой дух французов еще сильнее.
Дальнейшее печально, для любой армии. Что сказать? Подоспевшие немцы, под общим командованием фон Мантойфеля, начали немедленное (т.е. буквально на следующий день) преследование Бурбаки и его армии. Тот бросал в дело экзотические отряды, навроде рот отмщения и прочих мобилей, с понятным результатом. Уже к концу месяца у него оставалось меньше половины войск, от прежнего числа. Армию постепенно окружали, прижимая к швейцарской границе. Несчастный генерал, видя полный провал своего похода, застрелился, но тоже неудачно (выжил, после войны баллотировался в депутаты, с тем же результатом). В предпоследние дни января остатки Восточной армии интернировались в Швейцарии... Банды Гарибальди были легко разбиты немцами, а Дижон - вновь оккупирован.
Лучшие фюрсты страны
Капитуляция Парижа и мир
Передовой город задавал традиции, переданные потом путем простого заимствования в Россию: митингующие толпы, всеобщее озверение и т.п. прелести. В бой шли после таких громких митингов, что германцы заранее успевали стянуть силы в нужный пункт. Трошю достаточно часто устраивал большие вылазки, финалом которых стал бой 19 января. Почти 100 т. солдат участвовало в этой операции - но все завязло на первых же укреплениях, не дойдя до главной немецкой позиции. Потеряв 4 т. солдат против 5 с., Трошю объявил о невозможности снять осаду самостоятельно. К этому времени в Париже уже совсем разуверились в обещаниях правительства деблокировать город. Немцы методично обстреливали форты из тяжелых орудий, занимая их один за другим. Следовало начинать сдаваться - германцы почти полностью преодолели трудности с коммуникациями и нехваткой сил, Париж держался на честном слове и вообще бурлил. Прежнее правительство ушло, новое пришло и немедленно сконфузилось. Немцы наступали на всех фронтах сразу, беспрепятственно захватывая все большие территории. Выхода не было.
Четырьмя днями спустя начались переговоры, а 28 января наступило перемирие (не касавшееся Восточной армии, как раз добиваемой на юге). Столица окончательно превратилась в огромный лагерь для военнопленных.
Еще 18 января, в Зеркальном зале Версальского дворца, произошло давно ожидаемое и славное событие - провозглашение Германской империи, Второго рейха. Новая империя заключила с Францией Франкфуртский мир в мае 1871 г. Немцы вернули старые имперские территории - Эльзас и Лотарингию, заставили французов уплатить за дебош и потасовку (контрибуция в 5 миллиардов франков) и завершили объединение Германии. Это стоило им около 30 т. убитыми. Сделанное Бисмарком и Мольтке дело оказалось настолько крепким, что его не сумели разрушить две мировые и одна холодная война.
Вильгельм и три паладина: фон Бисмарк, фон Мольтке, фон Роон
Итак, немцы, связанные коммуникациями и осадой Парижа, стойко отбивали французские атаки, держа столицу врага мертвой хваткой; французы комплектовали новые армии, обводили их курсором и посылали в дело, абсолютно не считаясь с потерями. Так прошла осень 1870 г.
Еще один Седан
В январе 1871 г. обе стороны задумали новые маневры: Гамбетта собрался еще раз наступать на Париж Луарской армией, а Мольтке (т.е., конечно, Вильгельм I), планировал на этот раз разделаться с ней окончательно. Пламенный Леон Г. телеграфировал в полевые армии, рассказывая одним о несуществующих успехах других. Это бодрило. Генерала Шанзи, имевшего несчастье быть командиром этой Луарской армии, это мотивировало даже слишком сильно: он перешел в наступление, почти. Французы в числе 150 т. человек решительно двинулись на 73 т. группировку врага. Развернувшиеся в самом начале месяца встречные бои вскоре привели к отходу французов и большой битве при Ле-Мане, случившейся 10 января. Двухдневное сражение уничтожило галлов. Достаточно заметить, что третью их войска командовал адмирал. Сначала солдаты Шанзи, который не желал похоронить свое обессиленное войско в еще одном городе, достаточно упорно атаковали солдат Второй армии принца Фридриха Карла, но потом дело приняло привычный, исторически оправданный оборот - германская артиллерия расстреляла врага, а пехота довершила все дело настойчивой атакой. Потери соответствовали картине полного разгрома: германцы утеряли 3,6 т. солдат, а галлы 29 т. Еще полсотни тысяч юнитов попросту разбежалось. Короче говоря, несмотря на героику революционных войн и прочих побрякушек, голодные и разбитые солдаты имеют свойство делать ноги. И это правильно, в широком смысле.
Бросая огромное количество амуниции галлы бежали.
Человек и пароход
А в Северной Франции собирались кучи и тучи. Выражаясь поэтично (а кто мне запретит?) кучи французов нависали над немецкими позициями подобно отвратительной черной туче, готовой разразиться кровавым (класс, да?) дождем. Долго время эта угроза носила достаточно локальный характер, в силу неспособности галлов к применению своих сил с должным эффектом.
Командовавший к тому времени Первой армией генерал фон Гёбен был весьма примечательной личностью. В молодости он весьма активно воевал на стороне карлистов в бесконечных испанских междоусобицах и вообще имел репутацию человека с характером - бежал из плена, славился личной храбростью и т.д. При этом коллеги описывали его с одной стороны как тихого скромнягу, а с другой, как человека склонного к бахвальству. Сложно сказать, но с фотографии на нас глядит тихий человек чеховского толка, в пенсне. Хотя, конечно, проглядывает и некоторая искорка. Главное не в этом - пока принц и Вторая армия громили врага на юге, Гебен выдержал французские атаки при Бапоме, утеряв 1 т. против 3 т. (в тамошнем сражении все произошло строго по Швейку и Радецкому - он уже собирался отступать, да увидал что французы опередили), после чего, получив подкрепления, перешел к делу.
Генерал-карлист умело сосредоточил имевшиеся 32 т. солдат у Сен-Квентина, поджидая 40 т. наступающих галлов. Вскоре плохо скоординированные атаки генерала Федерба были отбиты, а еще чуть позже французский полководец улепетывал со всех ног, опасаясь попасть в плен. Потеряв 19 января больше 12 т. солдат (против 2 т.) французы отошли.
Загадочный Гебен - человек и крейсер
Скромный Мольтке - человек, крейсер и лунный кратер
Южный марш
Уже смешно писать, но и из Южной Франции исходила угроза. Сформированная из остатков прежней Луарской армии и новых резервов Восточная армия бравого генерала Бурбаки должна была проникнуть прямо на старую границу, окружить немцев, уничтожить коммуникации и вообще, привести войну к победному окончанию. Не то чтобы на это всерьез рассчитывалось, но нужно же было во что-то верить? Бурбаки, очень похожий на бывшего императора, и сам, в свое время, чуть не ставший королем (пусть и греческим), был, пожалуй, командиром с лучшим послужным списком из всех, что оставались тогда во Франции.
Начало было неплохим - 9 января 150 т. французов потеснили 15 т. немецкий корпус (6 с. против 1,2 т. у немцев) и заняли без боя Дижон. Дальнейшее продвижение вело к осажденному Бельфору. Но, к частью для всех, войска Бурбаки помирали на маршах еще быстрее чем у Мак-Магона или Шанзи. Несмотря на все понукания из Центра, французы и их командарм потеряли массу времени. Опьянение победы, незнакомое чувство.
Утеряв неделю после поражения корпуса фон Вердера, Бурбаки позволил последнему хорошо подготовиться. Теперь его 150 т. армию встретили уже 43 т. немцев, заранее обустроивших позиции на реке Лизен. В тылу у них находился гарнизон Бельфора, но Мольтке заранее снял с бравого Вердера все обвинения в возможной неудаче. Три дня Бурбаки аккуратно демонстрировал перед немецким фронтом, пытаясь нащупать слабое место и даже устроить обход, на вражий манер. Эти бои стоили ему 5 т. солдат, а немцам лишь 1,2 - итог понятен. Он решил отступить, надеясь выманить врага на более удобную местность. Эти марши без побед подорвали боевой дух французов еще сильнее.
Дальнейшее печально, для любой армии. Что сказать? Подоспевшие немцы, под общим командованием фон Мантойфеля, начали немедленное (т.е. буквально на следующий день) преследование Бурбаки и его армии. Тот бросал в дело экзотические отряды, навроде рот отмщения и прочих мобилей, с понятным результатом. Уже к концу месяца у него оставалось меньше половины войск, от прежнего числа. Армию постепенно окружали, прижимая к швейцарской границе. Несчастный генерал, видя полный провал своего похода, застрелился, но тоже неудачно (выжил, после войны баллотировался в депутаты, с тем же результатом). В предпоследние дни января остатки Восточной армии интернировались в Швейцарии... Банды Гарибальди были легко разбиты немцами, а Дижон - вновь оккупирован.
Лучшие фюрсты страны
Капитуляция Парижа и мир
Передовой город задавал традиции, переданные потом путем простого заимствования в Россию: митингующие толпы, всеобщее озверение и т.п. прелести. В бой шли после таких громких митингов, что германцы заранее успевали стянуть силы в нужный пункт. Трошю достаточно часто устраивал большие вылазки, финалом которых стал бой 19 января. Почти 100 т. солдат участвовало в этой операции - но все завязло на первых же укреплениях, не дойдя до главной немецкой позиции. Потеряв 4 т. солдат против 5 с., Трошю объявил о невозможности снять осаду самостоятельно. К этому времени в Париже уже совсем разуверились в обещаниях правительства деблокировать город. Немцы методично обстреливали форты из тяжелых орудий, занимая их один за другим. Следовало начинать сдаваться - германцы почти полностью преодолели трудности с коммуникациями и нехваткой сил, Париж держался на честном слове и вообще бурлил. Прежнее правительство ушло, новое пришло и немедленно сконфузилось. Немцы наступали на всех фронтах сразу, беспрепятственно захватывая все большие территории. Выхода не было.
Четырьмя днями спустя начались переговоры, а 28 января наступило перемирие (не касавшееся Восточной армии, как раз добиваемой на юге). Столица окончательно превратилась в огромный лагерь для военнопленных.
Еще 18 января, в Зеркальном зале Версальского дворца, произошло давно ожидаемое и славное событие - провозглашение Германской империи, Второго рейха. Новая империя заключила с Францией Франкфуртский мир в мае 1871 г. Немцы вернули старые имперские территории - Эльзас и Лотарингию, заставили французов уплатить за дебош и потасовку (контрибуция в 5 миллиардов франков) и завершили объединение Германии. Это стоило им около 30 т. убитыми. Сделанное Бисмарком и Мольтке дело оказалось настолько крепким, что его не сумели разрушить две мировые и одна холодная война.