Торговцы и земледельцы
- Пунические войны (264-146 г. до Р.Х.)
Рим и Карфаген
Карфаген, бывшая финикийская колония в Африке, основанная как перевалочный пункт, смог превратиться в мощнейшее государство. От ежегодной дани ливийцам он перешел к жестокому господству над ними. Карфаген представлял собой городской олигархат, без какого-либо сельского населения. Их культура была слишком утилитарна и не оказала никакого воздействия на окружающие народы. Война велась силами флота и наемных армий, к которым относились как к не очень ценному инструменту: при случае город легко расставался и с полководцем и с целым войском. По старым восточно-азиатским традициям для побежденных и зависимых существовали лишь обязанности, но не права. Впрочем, природные карфагеняне были умелыми моряками и прекрасными торговцами, на чем и зиждилась мощь этого спрута.
Рим, выросший в повелителя всей Италии в ходя тяжелых войн, был земледельческой сухопутной республикой. Постоянная опасность с севера и юга выковала плеяду избираемой римлянами земледельческой аристократии, сочетающей в себе гражданские и военные функции. Не имея флота, Рим опирался на однородную по своему составу армию, союзные и зависимые итальянские города и здравый смысл. В отличие от блестящего Карфагена он был прост, но не был простоват. Менее яркий, но более основательный.
Мамертинцы
Опираясь на морскую мощь и наемные армии, олигархия Карфагена, который начинался и заканчивался в городской черте, правила покоренными и зависимыми племенными, основывала новые города для торговли и боролась с греческой цивилизацией по всем пунктам, ведя вековую войну. Вытеснив греков из Испании, карфагеняне приступили к борьбе за Сицилию. Так или иначе, но к 265 г. до н.э. остров считался сферой интересов Карфагена, что признавали в Риме. К началу новой войны, власть над остров практически равномерно была разделена между греческим полисом Сиракузами и Карфагеном. И тут в этот расклад вмешалась третья сила. Нанятые сиракузцами наемники из Кампании решили после завершения контракта остаться на острове и по дороге домой захватили сиракузский город Мессину, перебив в нем кстати всех мужчин. После чего немедленно переженились и объявили себя мамертинцами, т.е. сыновьями Марса. В общем, гром победы раздавайся. Образовавшееся государство убийц было чем-то навроде опухоли - разбойничьи набеги бывших наемников на бывших же своих нанимателей отравляли жизнь и Сиракузам и их владениям. После более чем 20 лет подобного государственного строительства, у сицилийских греков объявился свежий человек, известный нам как царь Гиерон II. Став сначала воином, а потом и правителем Сиракуз, он заключил союз с Римом, сходных образом боровшихся против таких же кампанцев в самой Италии. Греки сумели сначала отбросить и разбить мамертинцев в чистом поле, а после и запереть их в осаде. Видя такое дело и отлично понимая, что их ждет, они предприняли стремительный внешнеполитический кульбит - обратились в римский сенат. И посулили Риму себя в качестве союзного форпоста на острове, обещая сдать цитадель в Мессине как залог хорошего поведения. Сенат был поставлен перед выбором: использовать эту удачную возможность и поддержать неприятных, но все таки италиков, или сохранить разделение сфер влияния с Карфагеном? Долго думали сенаторы, недавно перебившие у себя дома таких же точно убийц как эти. В итоге перевесило желание завладеть так легко падающем в руки ключевым пунктом к южной Италии. Недавно одолевшие Пирра и его фалангу, римские ястребы не очень опасались карфагенского флота и вовсе - армии. Укрывшись за формулой господства Рима над всеми италиками (а мамертинцы именно ими и являлись), сенаторы постановили принять их под свое крыло. Так был сделан первый шаг. Рим предпринял то, за что порицал когда-то Карфаген - вмешался в чужую сферу влияния.
Простые римские парни: всегда платим свои долги
Сложные карфагенские парни: мы не сеем
Покуда римляне пытались сделать хорошую мину при плохой игре и подчеркивали, что все дело происходит между ними и греками (направляли требования Гиерону прекратить войну), карфагеняне сработали на опережение. В осажденный город приплыл флот, карфагенский военачальник Ганнон уже помирил греков с италиками, а также принял последних под свою руку. Прибывшему из Италии римскому войску честные мамертинцы заявили, что они, конечно, благодарны за поддержку, но - уже не надо. Не надо настолько, что та самая городская цитадель перешла в руки карфагенян. Видя такой змеиный сговор между Сиракузами, Карфагеном и подлыми мамертинцами, римляне совершенно ошалели. Сначала они попытались переправиться через мессинский пролив, как бы просто так. Карфагенский флот и буря мягко помешали им, захватив и тут же вернув несколько судов - финикийцы явно не желали доводить дело до открытой войны, ведь все преимущества уже были у них в руках. Тогда Рим проявил свой безотказный дубовый аргумент - силу. Командовавший авангардом трибун Клавдий все-таки сумел со второй попытки высадиться на Сицилии. Войдя в город, он созвал общее собрание и пригласил туда Ганнона. Уверенный в том, что у него все схвачено, карфагенский командир пришел - и был взят под темны руки, там же. Неизвестно как (есть мнение, что его били, возможно даже ногами), но римляне заставили его отдать приказ гарнизону крепости покинуть ее - и овладели городом. В Карфагене все поняли правильно - в том же 264 г. до н.э. незадачливый Ганнон был распят, а Риму объявлена война.
Начало первой войны
Итак, римляне получили окно на остров, а также войну с Карфагеном и Сиракузами. Осада Мессины союзникам не удалась - в том же 264 г. (здесь и далее - по умолчанию до н.э., будь она неладна) прибывший под покровом ночной темноты консул Кавдик сумел внезапной атакой рассеять осаждающих и снять ее. Летом консул даже шел на приступ самих Сиракуз, но вынужден был отступить, с уроном и конфузом. Оставив крепкий гарнизон он удалился со всей армией домой, где и был наказан отсутствием триумфа. В следующем 263 г. римляне послали новую, еще большую армию - в ней было в два раза больше солдат и консулов (т.е. всего два). Армия консулов одержала большую победу на союзниками, после чего Гиерон II разорвал союз с Карфагеном и перешел на сторону Рима. Однако предпринятая в том же году экспедиция на карфагенскую часть острова не удалась. Но это уже было не страшно - теперь римляне опирались в Сицилии на солидную базу и могли уверенно смотреть в будущее.
В 262 г. решающие события развернулись вокруг карфагенской крепости Аркагант. Взявшие его в осаду римляне были в свою очередь отрезаны от коммуникаций карфагенским полководцем Ганноном (другим), который высадился с моря и обошел римский лагерь. Они атаковали и преимущество римской пехоты сделало свое дело - пунийская армия была разбита. При этом гарнизон города сумел прорваться, но сама крепость была потеряна. После этого карфагенское присутствие на острове свелось к контрою над несколькими прибрежными крепостями, но они были неуязвимы - флот сумел снабжать их продовольствием и подкреплениями. Война явно переходила стадию истощения, суда пунийцев приступили к разорению итальянского побережья. Более того, угроза высадки пунийцев в самой Италии заставила римлян держать одну из консульских армий дома. Сложилась патовая ситуация и Рим принял решение перенести войну на море - разбить врага его же оружием.
Рим и Карфаген
Карфаген, бывшая финикийская колония в Африке, основанная как перевалочный пункт, смог превратиться в мощнейшее государство. От ежегодной дани ливийцам он перешел к жестокому господству над ними. Карфаген представлял собой городской олигархат, без какого-либо сельского населения. Их культура была слишком утилитарна и не оказала никакого воздействия на окружающие народы. Война велась силами флота и наемных армий, к которым относились как к не очень ценному инструменту: при случае город легко расставался и с полководцем и с целым войском. По старым восточно-азиатским традициям для побежденных и зависимых существовали лишь обязанности, но не права. Впрочем, природные карфагеняне были умелыми моряками и прекрасными торговцами, на чем и зиждилась мощь этого спрута.
Рим, выросший в повелителя всей Италии в ходя тяжелых войн, был земледельческой сухопутной республикой. Постоянная опасность с севера и юга выковала плеяду избираемой римлянами земледельческой аристократии, сочетающей в себе гражданские и военные функции. Не имея флота, Рим опирался на однородную по своему составу армию, союзные и зависимые итальянские города и здравый смысл. В отличие от блестящего Карфагена он был прост, но не был простоват. Менее яркий, но более основательный.
Мамертинцы
Опираясь на морскую мощь и наемные армии, олигархия Карфагена, который начинался и заканчивался в городской черте, правила покоренными и зависимыми племенными, основывала новые города для торговли и боролась с греческой цивилизацией по всем пунктам, ведя вековую войну. Вытеснив греков из Испании, карфагеняне приступили к борьбе за Сицилию. Так или иначе, но к 265 г. до н.э. остров считался сферой интересов Карфагена, что признавали в Риме. К началу новой войны, власть над остров практически равномерно была разделена между греческим полисом Сиракузами и Карфагеном. И тут в этот расклад вмешалась третья сила. Нанятые сиракузцами наемники из Кампании решили после завершения контракта остаться на острове и по дороге домой захватили сиракузский город Мессину, перебив в нем кстати всех мужчин. После чего немедленно переженились и объявили себя мамертинцами, т.е. сыновьями Марса. В общем, гром победы раздавайся. Образовавшееся государство убийц было чем-то навроде опухоли - разбойничьи набеги бывших наемников на бывших же своих нанимателей отравляли жизнь и Сиракузам и их владениям. После более чем 20 лет подобного государственного строительства, у сицилийских греков объявился свежий человек, известный нам как царь Гиерон II. Став сначала воином, а потом и правителем Сиракуз, он заключил союз с Римом, сходных образом боровшихся против таких же кампанцев в самой Италии. Греки сумели сначала отбросить и разбить мамертинцев в чистом поле, а после и запереть их в осаде. Видя такое дело и отлично понимая, что их ждет, они предприняли стремительный внешнеполитический кульбит - обратились в римский сенат. И посулили Риму себя в качестве союзного форпоста на острове, обещая сдать цитадель в Мессине как залог хорошего поведения. Сенат был поставлен перед выбором: использовать эту удачную возможность и поддержать неприятных, но все таки италиков, или сохранить разделение сфер влияния с Карфагеном? Долго думали сенаторы, недавно перебившие у себя дома таких же точно убийц как эти. В итоге перевесило желание завладеть так легко падающем в руки ключевым пунктом к южной Италии. Недавно одолевшие Пирра и его фалангу, римские ястребы не очень опасались карфагенского флота и вовсе - армии. Укрывшись за формулой господства Рима над всеми италиками (а мамертинцы именно ими и являлись), сенаторы постановили принять их под свое крыло. Так был сделан первый шаг. Рим предпринял то, за что порицал когда-то Карфаген - вмешался в чужую сферу влияния.
Простые римские парни: всегда платим свои долги
Сложные карфагенские парни: мы не сеем
Покуда римляне пытались сделать хорошую мину при плохой игре и подчеркивали, что все дело происходит между ними и греками (направляли требования Гиерону прекратить войну), карфагеняне сработали на опережение. В осажденный город приплыл флот, карфагенский военачальник Ганнон уже помирил греков с италиками, а также принял последних под свою руку. Прибывшему из Италии римскому войску честные мамертинцы заявили, что они, конечно, благодарны за поддержку, но - уже не надо. Не надо настолько, что та самая городская цитадель перешла в руки карфагенян. Видя такой змеиный сговор между Сиракузами, Карфагеном и подлыми мамертинцами, римляне совершенно ошалели. Сначала они попытались переправиться через мессинский пролив, как бы просто так. Карфагенский флот и буря мягко помешали им, захватив и тут же вернув несколько судов - финикийцы явно не желали доводить дело до открытой войны, ведь все преимущества уже были у них в руках. Тогда Рим проявил свой безотказный дубовый аргумент - силу. Командовавший авангардом трибун Клавдий все-таки сумел со второй попытки высадиться на Сицилии. Войдя в город, он созвал общее собрание и пригласил туда Ганнона. Уверенный в том, что у него все схвачено, карфагенский командир пришел - и был взят под темны руки, там же. Неизвестно как (есть мнение, что его били, возможно даже ногами), но римляне заставили его отдать приказ гарнизону крепости покинуть ее - и овладели городом. В Карфагене все поняли правильно - в том же 264 г. до н.э. незадачливый Ганнон был распят, а Риму объявлена война.
Начало первой войны
Итак, римляне получили окно на остров, а также войну с Карфагеном и Сиракузами. Осада Мессины союзникам не удалась - в том же 264 г. (здесь и далее - по умолчанию до н.э., будь она неладна) прибывший под покровом ночной темноты консул Кавдик сумел внезапной атакой рассеять осаждающих и снять ее. Летом консул даже шел на приступ самих Сиракуз, но вынужден был отступить, с уроном и конфузом. Оставив крепкий гарнизон он удалился со всей армией домой, где и был наказан отсутствием триумфа. В следующем 263 г. римляне послали новую, еще большую армию - в ней было в два раза больше солдат и консулов (т.е. всего два). Армия консулов одержала большую победу на союзниками, после чего Гиерон II разорвал союз с Карфагеном и перешел на сторону Рима. Однако предпринятая в том же году экспедиция на карфагенскую часть острова не удалась. Но это уже было не страшно - теперь римляне опирались в Сицилии на солидную базу и могли уверенно смотреть в будущее.
В 262 г. решающие события развернулись вокруг карфагенской крепости Аркагант. Взявшие его в осаду римляне были в свою очередь отрезаны от коммуникаций карфагенским полководцем Ганноном (другим), который высадился с моря и обошел римский лагерь. Они атаковали и преимущество римской пехоты сделало свое дело - пунийская армия была разбита. При этом гарнизон города сумел прорваться, но сама крепость была потеряна. После этого карфагенское присутствие на острове свелось к контрою над несколькими прибрежными крепостями, но они были неуязвимы - флот сумел снабжать их продовольствием и подкреплениями. Война явно переходила стадию истощения, суда пунийцев приступили к разорению итальянского побережья. Более того, угроза высадки пунийцев в самой Италии заставила римлян держать одну из консульских армий дома. Сложилась патовая ситуация и Рим принял решение перенести войну на море - разбить врага его же оружием.