Сараевский Пурим
"О Сараевском пуриме сложена замечательная сефардская баллада-романсеро на ладино. История эта рассказывается в разных версиях и с разных точек зрения. О ней писали Стивен Шварц в «Розе Сараево», Ноэль Малколм в «Краткой истории Боснии», немецкий антрополог, раввин и доктор Мориц Леви в книге 1911 года «Сефарды Боснии» и другие авторы. Источник - история сараевской еврейской общины, написанная видным еврейским нотаблем Моше Бен-Рафаил Атиасом, известным еще под славянским именем Моше Рафаиловичем или под турецким именем Заки-эффренди. Вначале была обычная история притеснений, когда «встает на нас…». Некий еврей из Травника по имени Моше Хавийо принял ислам и имя Дервиш Ахмет. Он стал подбивать своих сторонников против евреев. В 1817 году еврейские нотабли пожаловались на него турецким властям за подстрекательство к мятежу. Не без того, что хотели наказать отступника. Турки поймали и казнили дервиша.
Последователи дервиша, верившие, что казненный был святым чудотворцем, оклеветали евреев перед новым губернатором Ружди-пашой. Тот не замедлил воспользоваться случаем, чтоб выжать из евреев побольше денег. Паша потребовал у евреев Травника огромную по тем временам контрибуцию в полмиллиона золотых турецких грошей. В Травнике жила сплошная еврейская беднота, и губернатор обратил свой взор на богатую общину Сараево. Богатых сараевских евреев во главе с раввином Моше Даноном посадили в тюрьму-кишлэ и угрожали казнить, если в течение трех дней они не выплатят денег.
Конец истории совсем нетипичен, потому, что не соответствует сложившимся у нас концепциям извечной ненависти к евреям. Уважаемый еврей по имени Рафаэль Леви нарушил субботу. Он пошел по местным кофейням, поговорить с соседями-мусульманами. Рафаэль Леви взывал к состраданию всех, кто пожелал его слушать. Соседи-мусульмане не купились на историю про еврейские козни против мусульманского святого человека. Они были тронуты страданиями еврейских соседей и возмущены до глубины души. «Все вместе, как один человек», пишет Моше Рафайлович, мусульмане поклялись, что жизни не пожалеют, чтоб освободить своих еврейских соседей. Возмущенный народ направился к дому баряхтара Ахмета, командира местной дружины квартала Белява, где жили евреи и мусульмане. Ахмет призвал своих людей к оружию. Он обратился баряхтарам других кварталов.
Наутро три тысячи вооруженных людей во главе с белявский баряхтаром подступили к губернаторской резиденции. Ахмет-баряхтар стучал ятаганом в ворота, поносил губернатора и требовал справедливости для заключенных евреев. Испуганный губернатор приказал срочно казнить рабби Данона. Увидав приготовления палачей, люди баряхтара ворвались во дворец и освободили рабби Данона и других заключенных. Ликующие евреи отправились в синагогу, где рабби произнес проповедь про историю Пурима. Позже Высокая Порта в Стамбуле отстранила Ружди-пашу, а деньги, собранные евреями для выкупа пошли на ремонт синагоги.
В турецких архивах нашлась даже челобитная, поданная 249 мусульманскими нотаблями и духовными лицами города Сараево султану. Там история рассказана несколько иначе. Арест и пытки евреев, упоминается среди жалоб на произвол губернатора. «Он арестовал главного учителя (раввина Данона) и других евреев, а также некоторых христиан, находящихся под защитой наших законов… Из-за его беззаконий их женщины и дети плакали и стонали так, что было слышно на седьмом небе». Однако упор делается на другие беззакония, злоупотребления и некомпетентность правителя. События в челобитной подаются так, чтобы отвести обвинения в мятеже. Мол, гулял себе народ в праздник, а слуги губернатора непонятно зачем, как собаки набросились на людей, которые ни сном, ни духом не собирались бунтовать. «Губернатора миром пытались ублаготворить, однако он клевещет на народ, якобы те бунтовали и стреляли в него из ружей и пытались захватить его».
Так или иначе, но евреи хранят память о том, что чудо Сараевского пурима 1818 года случилось благодаря помощи их мусульманских соседей. Этим событиям посвящены две баллады, которые вошли в изданный в Израиле фундаментальный двухтомник «Романсэро Худео-Эспаньол» под редакцией Шмуэля Элазара. Баллада на языке оригинала (балканские сефарды, в отличие от более консервативных сефардов Салоник, пользовались для письма не еврейским алфавитом, а стандартной латиницей по славянской транслитерации) заканчивается:
Muchos si a el entesados
Salió cosa que no iba pensando,
Tolo su saber perdió,
Y a Travnik el buyó.
Многие собрались вокруг его крепости,
И что-то случилось, чего он не ожидал,
И он потерял самообладание
И сбежал в Травник.
Интересно, что здесь нет описаний казни злодея, тем более казни его детей, чад и домочадцев, как у нас любят разукрасить пуримские истории. Сбежал злодей и скатертью дорога".
Via
lamerkhav