Унылое говно
Ну вот, начинается самая мерзкая пора года... Убавляет настроения факт, что мне еще три месяца находиться в этой мерзлоте. Постоянно ною сама себе, хорошо хоть, слезу пока не пускаю.
На тему моего состояния вот, нашла свой старый вброс уныленького.
…И приходит Осень. Ну что сидишь, говорит, иди за пивом. Сидим. Молча курим.
«Грустно мне. Я же умираю, видишь? Рождаюсь в течение года, а в свое время, именно тогда, когда мне сильной быть положено, умираю».
А мне что сказать? Если я весь год умираю? Пытаюсь сильной быть, а все равно подыхаю. От тоски. От того, что власть несбывшегося, и несбудущегося, и вообще несбывающегося на грудь давит.
Болтаем, в пьяном бреду грешки какие-то мелкие друг другу припоминаем. А когда до кондиции доходим, плачем вместе. Потихоньку так, чтобы никто-никто не слышал. Воем на луну, в тучах прячущуюся.
Почему-то, незаметно для себя, я стала любить осень. Ненавидела ведь раньше это Время Всеобщей Смерти. А теперь, гляди-ка, подружились. Плачем вдвоем. Только жалко, что погода на выходных все больше солнечная. А надо бы.… Надо пойти в парк. Гулять там одной, пинать в бессильной злобе желтые листья, и не вытирать капли дождя, на щеках остывающие. Осенние горькие слезы…
Осеннее обострение. Осенняя депрессия, плавно переходящая в депрессию зимнюю. Уже начинающаяся тоска по оживающим деревьям.
…И приходит Зима. И чего, говорит, чего ты ревешь?
Она-то не плачет. Отхаркивает замерзшие в сухой злобе слезы.
Зима - время мизантропии. Время черного утра и унылого, серого вечера. Вечера, который не несет в себе даже намека на надежду. Холод сковывает движения. Остается только горящая где-то в глубине души тяжелая ненависть ко всему живому, ко всему неумеющему умирать в любое время года.
Каждое утро - борьба с собой. Уговоры: «Ну, пожалуйста, потерпи еще денек! Ну, девочка, ты же можешь, если захочешь. Ну, ведь всего ничего до Весны осталось!»
А по вечерам - музыка в уши погромче, полтора литра алкоголя, только чтобы не слышать шепот зимнего ветра в ушах. А потом сухие слезы в подушку. Тихо-тихо. Чтобы никто не услышал. Зима ведь не плачет вместе со мной…
Зима - промежуток, не приносящий облегчения. Зимняя депрессия, медленно вытекающая из осеннего обострения, пересыпающаяся сухим льдом в долгожданную депрессию…
…И приходит Весна. Авотия, говорит, заждалась, дорогая?
Сначала, кончено, недоуменное «да ты ли это? не узнать!» и «ну и ну, на себя не похожа!». А потом, как обычно, легкий алкоголь в тяжелых дозах, воспаленные глаза и «а чего это птички петь начали? Ох, нихрена себе, утро уже»…И в опустошенную голову не лезут сны. И просыпаешься все такая же опустошенная. Чем?
Еще в конце февраля начинаю искать запах весны в воздухе. Музыка в ушках - все про весну. «Моя Весна - кошмары, это мультфильмы по ночам. Это бессонница и слезы, это кровавая моча.
Моя Весна - это измена, депрессия и тошнота. Клаустрофобия и ужас, и слепота, и глухота…»
Вот оно. Моя любимая песня в эти дни. Да, депрессия, да, плачу как обычно. Но никто же этого не видит… Мой лимит - две истерики в год. Осенью и Весной. Ура, уже скоро. Можно будет выкричаться, выблевать все, что за долгую Зиму налипло на стенках горла, что не дает нормально дышать…
Прямо как у шизофреников, весеннее обострение. Вырывающаяся из мутной, нудной зимней депрессии слезливая весенняя хандра, с глазами, уставшими пялиться в монитор, ищущими поддержки среди фантомов. Там, где ее быть не может.…
Люблю Весну, а она уходит.… В этот раз она забрала кусочек сердца, но оставила мечту…
…И приходит Лето. Ну, вот и встретились, говорит, времени у нас много, наболтаемся еще. А потом встречаемся в сети. А где обычно у меня время проводится? В сети. Среди выдуманных друзей и мифических любимых, «до 16-ти и старше», блин…
Обмениваемся кучей смайлов, выпиваем до близкого рассвета литры пива. В восьмом часу ложусь спать еще не пьяная, но уже трезвая. Еще один «день» от полудня до рассвета уходит в никуда. В жаркое, пышущее ничто.
Почему-то Летом особо ощущается одиночество. Вроде не одна. Вроде звонят, пишут, а в сети так и вообще хоть гарем заводи, но.… Но.
Вот так и живем. Мечтами о «самом лучшем отдыхе в самой лучшей компании». А эти мечты оборачиваются самой что ни на есть обыденной прозой. И мыслями.… Грызут червями: «что же я делаю не так?» А все не так. Все не так и все не то. Лето - время неповоротливых мыслей и несбыточных мечтаний. Которые суть - глупейшие порождения глупейшего чувства - надежды.
Летняя депрессия, от которой плавится мозг. В которой не остается ни следа весенней легкости, и даже слезы не приносят облегчения, ведь что значат капли соленой воды среди электронных импульсов? Просто значки «;-(«…
Тяжелая форма затяжной Депрессии, переходящая в буйное помешательство осенней Ангедонии, перетекающей в холодную зимнюю Мизантропию, из которой вытекает дождливая и сопливая обессилевшая весенняя Хандра, выплавляющаяся в летнюю депрессивную тяжесть…
…И приходит Пиздец. Ну вот, говорит, я пришел. Собирайся, пора бы уже.
И собираюсь.
И иду.
А что делать?
Осень 2008.
Сейчас, конечно, все гораздо лучше в моей жизни. Но глубокой осенью все равно нападает эта черная липкая пакость. И слушается постоянно Placebo и Кино, чего погрустнее. И хочется напиться и забыться, прям как в старые грустные времена...
На тему моего состояния вот, нашла свой старый вброс уныленького.
…И приходит Осень. Ну что сидишь, говорит, иди за пивом. Сидим. Молча курим.
«Грустно мне. Я же умираю, видишь? Рождаюсь в течение года, а в свое время, именно тогда, когда мне сильной быть положено, умираю».
А мне что сказать? Если я весь год умираю? Пытаюсь сильной быть, а все равно подыхаю. От тоски. От того, что власть несбывшегося, и несбудущегося, и вообще несбывающегося на грудь давит.
Болтаем, в пьяном бреду грешки какие-то мелкие друг другу припоминаем. А когда до кондиции доходим, плачем вместе. Потихоньку так, чтобы никто-никто не слышал. Воем на луну, в тучах прячущуюся.
Почему-то, незаметно для себя, я стала любить осень. Ненавидела ведь раньше это Время Всеобщей Смерти. А теперь, гляди-ка, подружились. Плачем вдвоем. Только жалко, что погода на выходных все больше солнечная. А надо бы.… Надо пойти в парк. Гулять там одной, пинать в бессильной злобе желтые листья, и не вытирать капли дождя, на щеках остывающие. Осенние горькие слезы…
Осеннее обострение. Осенняя депрессия, плавно переходящая в депрессию зимнюю. Уже начинающаяся тоска по оживающим деревьям.
…И приходит Зима. И чего, говорит, чего ты ревешь?
Она-то не плачет. Отхаркивает замерзшие в сухой злобе слезы.
Зима - время мизантропии. Время черного утра и унылого, серого вечера. Вечера, который не несет в себе даже намека на надежду. Холод сковывает движения. Остается только горящая где-то в глубине души тяжелая ненависть ко всему живому, ко всему неумеющему умирать в любое время года.
Каждое утро - борьба с собой. Уговоры: «Ну, пожалуйста, потерпи еще денек! Ну, девочка, ты же можешь, если захочешь. Ну, ведь всего ничего до Весны осталось!»
А по вечерам - музыка в уши погромче, полтора литра алкоголя, только чтобы не слышать шепот зимнего ветра в ушах. А потом сухие слезы в подушку. Тихо-тихо. Чтобы никто не услышал. Зима ведь не плачет вместе со мной…
Зима - промежуток, не приносящий облегчения. Зимняя депрессия, медленно вытекающая из осеннего обострения, пересыпающаяся сухим льдом в долгожданную депрессию…
…И приходит Весна. Авотия, говорит, заждалась, дорогая?
Сначала, кончено, недоуменное «да ты ли это? не узнать!» и «ну и ну, на себя не похожа!». А потом, как обычно, легкий алкоголь в тяжелых дозах, воспаленные глаза и «а чего это птички петь начали? Ох, нихрена себе, утро уже»…И в опустошенную голову не лезут сны. И просыпаешься все такая же опустошенная. Чем?
Еще в конце февраля начинаю искать запах весны в воздухе. Музыка в ушках - все про весну. «Моя Весна - кошмары, это мультфильмы по ночам. Это бессонница и слезы, это кровавая моча.
Моя Весна - это измена, депрессия и тошнота. Клаустрофобия и ужас, и слепота, и глухота…»
Вот оно. Моя любимая песня в эти дни. Да, депрессия, да, плачу как обычно. Но никто же этого не видит… Мой лимит - две истерики в год. Осенью и Весной. Ура, уже скоро. Можно будет выкричаться, выблевать все, что за долгую Зиму налипло на стенках горла, что не дает нормально дышать…
Прямо как у шизофреников, весеннее обострение. Вырывающаяся из мутной, нудной зимней депрессии слезливая весенняя хандра, с глазами, уставшими пялиться в монитор, ищущими поддержки среди фантомов. Там, где ее быть не может.…
Люблю Весну, а она уходит.… В этот раз она забрала кусочек сердца, но оставила мечту…
…И приходит Лето. Ну, вот и встретились, говорит, времени у нас много, наболтаемся еще. А потом встречаемся в сети. А где обычно у меня время проводится? В сети. Среди выдуманных друзей и мифических любимых, «до 16-ти и старше», блин…
Обмениваемся кучей смайлов, выпиваем до близкого рассвета литры пива. В восьмом часу ложусь спать еще не пьяная, но уже трезвая. Еще один «день» от полудня до рассвета уходит в никуда. В жаркое, пышущее ничто.
Почему-то Летом особо ощущается одиночество. Вроде не одна. Вроде звонят, пишут, а в сети так и вообще хоть гарем заводи, но.… Но.
Вот так и живем. Мечтами о «самом лучшем отдыхе в самой лучшей компании». А эти мечты оборачиваются самой что ни на есть обыденной прозой. И мыслями.… Грызут червями: «что же я делаю не так?» А все не так. Все не так и все не то. Лето - время неповоротливых мыслей и несбыточных мечтаний. Которые суть - глупейшие порождения глупейшего чувства - надежды.
Летняя депрессия, от которой плавится мозг. В которой не остается ни следа весенней легкости, и даже слезы не приносят облегчения, ведь что значат капли соленой воды среди электронных импульсов? Просто значки «;-(«…
Тяжелая форма затяжной Депрессии, переходящая в буйное помешательство осенней Ангедонии, перетекающей в холодную зимнюю Мизантропию, из которой вытекает дождливая и сопливая обессилевшая весенняя Хандра, выплавляющаяся в летнюю депрессивную тяжесть…
…И приходит Пиздец. Ну вот, говорит, я пришел. Собирайся, пора бы уже.
И собираюсь.
И иду.
А что делать?
Осень 2008.
Сейчас, конечно, все гораздо лучше в моей жизни. Но глубокой осенью все равно нападает эта черная липкая пакость. И слушается постоянно Placebo и Кино, чего погрустнее. И хочется напиться и забыться, прям как в старые грустные времена...