Четки, катакомбы - и тиара Папы
Одним из самых очевидных случаев Буддийского влияния на ранний христианский культ является Розарий [лат. Rosarium - традиционные католические чётки, а также молитва, читаемая по этим чёткам]. Как правило, Буддийские четки состоят из 108 бусин. Бирманские монахи, как известно, использовали розарии, состоявшие из 72 бусин, т.е. 2/3 от 108. Сикхи также использовать нити со 108 бусинами для молитвы. Также делали и древние последователи Вишну, которые, возможно, повлияли на буддистов. Среди мусульман, чаще всего, встречается число 99. Оригинальный католический розарий также состоял из 108 бусин (десять декад - Аве Мария, и восемь частей - Отче Наш).
Но почему четки называются четками - rosarium? Откуда появились эти розы?
Правильное объяснение, как представляется, впервые было дано немецким индологом А. Ф. Вебером (1825-1901). Чтобы понять, латинский термин, нужно сначала определить оригинальный санскритский.
На санскрите это [четки] звучит как japa-mâlâ, т.е. «нить или гирлянда», - мала, для «молитвы», - джапа. Это составное существительное широко представлено в санскрите. Сделав небольшое изменение, мы приходим к japâ-mâlâ (с долгим a = â), что расскажет нам уже совсем другую историю. Санскритское japâ -означает «роза», и не имеет ничего общего с japa, означающем, как уже было сказано, «молитву», или, точнее, «бормотание». Поэтому очевидно, что латинское rosarium является переводом japâ-mâlâ - а не «правильного» japa-mâlâ. Что вовсе не значит, будто те, кто придумал латинский розарий, просто неправильно поняли санскритское japa-mâlâ. Может быть, они просто нашли санскритское japâ-mâlâ более «поэтическим», более чарующим.
В любом случае, первоначальный смысл розария прояснится, только если мы будем иметь в виду санскритские japa-/japâ-mâlâ. Легко увидеть, что перевод не будет работать в обратном направлении: из латинского rosarium есть прямой путь назад к japâ-mâlâ, но не к japa-mâlâ. Вебер, как кажется, сделал акцент на непонимании такой разницы. Но, как говорится, вероятно это не тот случай. Мы, скорее, как это часто бывает в области сравнительного изучения Евангелия, имеем дело с преднамеренным искажением, или «забавными переводами». Я уже, где только возможно, отмечал многочисленные случаи такого «преднамеренного недоразумения».
Возвращаясь к числу бусин, отметим, что цифра 108 является важной для буддистов во многих отношениях. Например, основная санскритская версия Срединного Пути (madhyamâ pratipad) состоит ровно из 4 х 27 =108 слов и т.д. и т.п. Число 108, кроме того, часто встречается в количестве слов или слогов текстовых блоков в Новом Завете на греческом языке. 108, таким образом, связывает раннее Христианство с индийским Буддизмом многими способами. Можно сказать, это буддийские «отпечатки пальцев».
Другие примеры влияния Буддизма на ранний Христианский культ можно найти в книге Richard Garbe: Indien und das Christentum. Eine Untersuchung der religionsgeschichtlichen Zusammenhänge, Tübingen 1914 (перепечатано с новым предисловием Lühe-Verlag, Süderbrarup 2004), pp. 117- 127. Позвольте мне добавить к наблюдениям Garbe указание на существительное «катакомба», смысл которого столь же ясен, сколь не ясна этимология. Латинская cata-cumba иногда объясняется как образованная диссимиляцией из cata tumbas, которая, опять же, должна происходить от греческого kata, «вниз», а tumbas, - винительный падеж мн.числа позднего латинского tumba - «могила, гробница». Я полагаю, что мы скорее должны смотреть на санскритское caitya-kumbhas. На санскрите caitya означает «могила», а kumbhas широко использовалось буддистами как «горшок или урна» (например, в MPS).
Катакомбы, подземные кладбища в окрестностях Рима, использовавшиеся первыми христианами, таким образом, получили свое название от санскритского caitya-kumbhâs (именительный падеж множественного числа), «могилы урн». Эта гипотеза, конечно, не исключает, что санскрит, позже, смешался с греко-латинским компонентом - kata -tumbas, или catacumba (ед. число). В тот момент, естественно, санскритский оригинал был забыт. Латинско-греческое соединение звуков, на мой слух, - это еще один пример «забавного перевода».
Настоящий забавный перевод откроется, когда мы, наконец, взглянем на тиару - тройную корону Папы. Греческое слово тиара имеет предполагаемое восточное происхождения, это, скорее всего, - древний персидский головной убор. Я же полагаю, что Garbe был прав (цит. соч., С. 117), когда он указал, что этимология этого слова происходит от санскритского (и палийского) cîvaram, - платье нищенствующего буддиста. Но давайте не будем оскорблять Святого Отца, двигаясь по историческому следу дальше! И, в самом деле, есть ли хоть какая-то уважительная причина для нападения на принадлежащее Папе? В конце концов, первый Папа, PeTRoS, был, никто иной, как PuTRaS, - первый ученик, известный всем буддистам как Sâri-¨ putras. Он тоже носил cîvaram - но, правда, не на макушке!
----------------------------------------------
Оригинальный текст
Rosaries and Catacombs - and the Pope's Tiara
One of the most obvious cases of Buddhist influence on early Christian cult is provided by the Rosary - Latin: rosarium. Typically, the Buddhist rosary consists of 108 beads. Burmese monks are known to have used rosaries consisting of 72 beads, i.e. 2/3 of 108. Sikhs also use strings with 108 beads for prayer, and so did the ancient followers of Vishnu., who, perhaps, influenced the Buddhists. Among some Muslims the number is normally 99. The original Catholic Rosary also consisted of 108 beads (ten decades for Ave Maria, and eight units for Pater Noster)
But why is the rosary called a rosary - a rosarium? Where do the roses come in?
The correct explanation, it seems, was first given by the German Indologist, A.F. Weber (1825-1901). To understand the Latin term one must first identify the original Sanskrit:
The Sanskrit is japa-mâlâ, i.e. a string or garland, mâlâ, for prayer, japa-. This compound noun is well-attested in Sanskrit. If a small change is made, we arrive at japâ-mâlâ (with the long a = â), which is an entirely different story. Sanskrit japâ- means a "rose", which has nothing at all to do with japa, which, as said, means "prayer" or , more precisely, "mumbling". It is therefore obvious that the Latin rosarium is a translation of the Sanskrit japâ-mâlâ - not of the "correct" japa-mâlâ. This does not mean that those who coined the Latin rosarium simply misunderstood the Sanskrit japa-mâlâ. Perhaps they simply found the Sanskrit japâ-mâlâ more "poetical", more charming.
In any case, the original meaning of the rosarium is only clear when the Sanskrit japa-/japâ-mâlâ be kept in mind. It is easy to see that the translation would not work in the opposite direction: from Latin rosarium there is a straight way back to japâ-mâlâ, but not to japa-mâlâ. Weber, it seems, took japâ to be a misunderstanding of japa. But, as said, that is probably not the case. We are rather, as so often in the field of comparative gospel studies, dealing with deliberate distortions, or "funny translations". I have already, passim, pointed out numerous such cases of "deliberate misunderstandings".
Coming back to the number of beads, it is known that the figure 108 is important for the Buddhists in many ways. For instance, the fundamental Sanskrit version of the Middle Path (madhyamâ pratipad) consists of exactly 4 x 27, or 108 words etc. etc. The number 108 is, moreover, often found in the number of words or syllables of a given textual unit in the Greek New Testament. The number 108 thus links up early Christianity with Indian Buddhism in more than one way. It is a Buddhist "fingerprint".
More examples of early Christian cult being influenced by Buddhism will be found in the learned book of Richard Garbe: Indien und das Christentum. Eine Untersuchung der religionsgeschichtlichen Zusammenhänge, Tübingen 1914 (reprinted, with a new Foreword, by Lühe-Verlag, Süderbrarup 2004), pp. 117- 127. Let me add to Garbe´s observations by pointing to the noun "catacomb", the meaning of which is as clear as the etymology is unclear. The Latin cata-cumba is sometimes explained as formed by dissimilation from Latin cata tumbas, which , again, is supposed to be from the Greek kata, "down", and tumbas, acc.plur. of Late Latin tumba, "grave. tomb". I suggest that we rather have to look for Sanskrit caitya-kumbhas. The San. caitya- means a "tomb", and kumbhas is common Buddhist usage for a pot or urn (e.g. in the MPS).
The Catacombs, the underground cemeteries in or around Rome used by the early Christians, thus derived their name from Sanskrit caitya-kumbhâs (nom. plural), "tomb-urns". This hypothesis does, of course, not exclude that the Sanskrit, later on, was assimilated to a Greek-Latin compound - kata-tumbas, or catacumba(s). At that point, as natural, the Sanskrit original had been forgotten. The Latin-Greek compound sounds, to my ear, like yet another "funny translation".
A funny translation, for sure, is involved when we finally look at the tiara, the Pope´s triple crown. The Greek is tiara, and the Oriental origin is generally assumed - the ancient Persian headdress. I imagine that Garbe was right (op. cit., p. 117) when he pointed out that the etymology has to be found in Sanskrit (and Pâli) cîvaram, the Buddhist mendicant´s dress. But let us not cause offense to the Holy Father by following this historical trace further! Or is there really any good cause for offense on papal part? After all, the first Pope, PeTRoS, was no other that PuTRaS, the first disciple, known to all Buddhists as Sâri-¨putras. He, too, wore his cîvaram - but, true, not on the top of his head!
Но почему четки называются четками - rosarium? Откуда появились эти розы?
Правильное объяснение, как представляется, впервые было дано немецким индологом А. Ф. Вебером (1825-1901). Чтобы понять, латинский термин, нужно сначала определить оригинальный санскритский.
На санскрите это [четки] звучит как japa-mâlâ, т.е. «нить или гирлянда», - мала, для «молитвы», - джапа. Это составное существительное широко представлено в санскрите. Сделав небольшое изменение, мы приходим к japâ-mâlâ (с долгим a = â), что расскажет нам уже совсем другую историю. Санскритское japâ -означает «роза», и не имеет ничего общего с japa, означающем, как уже было сказано, «молитву», или, точнее, «бормотание». Поэтому очевидно, что латинское rosarium является переводом japâ-mâlâ - а не «правильного» japa-mâlâ. Что вовсе не значит, будто те, кто придумал латинский розарий, просто неправильно поняли санскритское japa-mâlâ. Может быть, они просто нашли санскритское japâ-mâlâ более «поэтическим», более чарующим.
В любом случае, первоначальный смысл розария прояснится, только если мы будем иметь в виду санскритские japa-/japâ-mâlâ. Легко увидеть, что перевод не будет работать в обратном направлении: из латинского rosarium есть прямой путь назад к japâ-mâlâ, но не к japa-mâlâ. Вебер, как кажется, сделал акцент на непонимании такой разницы. Но, как говорится, вероятно это не тот случай. Мы, скорее, как это часто бывает в области сравнительного изучения Евангелия, имеем дело с преднамеренным искажением, или «забавными переводами». Я уже, где только возможно, отмечал многочисленные случаи такого «преднамеренного недоразумения».
Возвращаясь к числу бусин, отметим, что цифра 108 является важной для буддистов во многих отношениях. Например, основная санскритская версия Срединного Пути (madhyamâ pratipad) состоит ровно из 4 х 27 =108 слов и т.д. и т.п. Число 108, кроме того, часто встречается в количестве слов или слогов текстовых блоков в Новом Завете на греческом языке. 108, таким образом, связывает раннее Христианство с индийским Буддизмом многими способами. Можно сказать, это буддийские «отпечатки пальцев».
Другие примеры влияния Буддизма на ранний Христианский культ можно найти в книге Richard Garbe: Indien und das Christentum. Eine Untersuchung der religionsgeschichtlichen Zusammenhänge, Tübingen 1914 (перепечатано с новым предисловием Lühe-Verlag, Süderbrarup 2004), pp. 117- 127. Позвольте мне добавить к наблюдениям Garbe указание на существительное «катакомба», смысл которого столь же ясен, сколь не ясна этимология. Латинская cata-cumba иногда объясняется как образованная диссимиляцией из cata tumbas, которая, опять же, должна происходить от греческого kata, «вниз», а tumbas, - винительный падеж мн.числа позднего латинского tumba - «могила, гробница». Я полагаю, что мы скорее должны смотреть на санскритское caitya-kumbhas. На санскрите caitya означает «могила», а kumbhas широко использовалось буддистами как «горшок или урна» (например, в MPS).
Катакомбы, подземные кладбища в окрестностях Рима, использовавшиеся первыми христианами, таким образом, получили свое название от санскритского caitya-kumbhâs (именительный падеж множественного числа), «могилы урн». Эта гипотеза, конечно, не исключает, что санскрит, позже, смешался с греко-латинским компонентом - kata -tumbas, или catacumba (ед. число). В тот момент, естественно, санскритский оригинал был забыт. Латинско-греческое соединение звуков, на мой слух, - это еще один пример «забавного перевода».
Настоящий забавный перевод откроется, когда мы, наконец, взглянем на тиару - тройную корону Папы. Греческое слово тиара имеет предполагаемое восточное происхождения, это, скорее всего, - древний персидский головной убор. Я же полагаю, что Garbe был прав (цит. соч., С. 117), когда он указал, что этимология этого слова происходит от санскритского (и палийского) cîvaram, - платье нищенствующего буддиста. Но давайте не будем оскорблять Святого Отца, двигаясь по историческому следу дальше! И, в самом деле, есть ли хоть какая-то уважительная причина для нападения на принадлежащее Папе? В конце концов, первый Папа, PeTRoS, был, никто иной, как PuTRaS, - первый ученик, известный всем буддистам как Sâri-¨ putras. Он тоже носил cîvaram - но, правда, не на макушке!
----------------------------------------------
Оригинальный текст
Rosaries and Catacombs - and the Pope's Tiara
One of the most obvious cases of Buddhist influence on early Christian cult is provided by the Rosary - Latin: rosarium. Typically, the Buddhist rosary consists of 108 beads. Burmese monks are known to have used rosaries consisting of 72 beads, i.e. 2/3 of 108. Sikhs also use strings with 108 beads for prayer, and so did the ancient followers of Vishnu., who, perhaps, influenced the Buddhists. Among some Muslims the number is normally 99. The original Catholic Rosary also consisted of 108 beads (ten decades for Ave Maria, and eight units for Pater Noster)
But why is the rosary called a rosary - a rosarium? Where do the roses come in?
The correct explanation, it seems, was first given by the German Indologist, A.F. Weber (1825-1901). To understand the Latin term one must first identify the original Sanskrit:
The Sanskrit is japa-mâlâ, i.e. a string or garland, mâlâ, for prayer, japa-. This compound noun is well-attested in Sanskrit. If a small change is made, we arrive at japâ-mâlâ (with the long a = â), which is an entirely different story. Sanskrit japâ- means a "rose", which has nothing at all to do with japa, which, as said, means "prayer" or , more precisely, "mumbling". It is therefore obvious that the Latin rosarium is a translation of the Sanskrit japâ-mâlâ - not of the "correct" japa-mâlâ. This does not mean that those who coined the Latin rosarium simply misunderstood the Sanskrit japa-mâlâ. Perhaps they simply found the Sanskrit japâ-mâlâ more "poetical", more charming.
In any case, the original meaning of the rosarium is only clear when the Sanskrit japa-/japâ-mâlâ be kept in mind. It is easy to see that the translation would not work in the opposite direction: from Latin rosarium there is a straight way back to japâ-mâlâ, but not to japa-mâlâ. Weber, it seems, took japâ to be a misunderstanding of japa. But, as said, that is probably not the case. We are rather, as so often in the field of comparative gospel studies, dealing with deliberate distortions, or "funny translations". I have already, passim, pointed out numerous such cases of "deliberate misunderstandings".
Coming back to the number of beads, it is known that the figure 108 is important for the Buddhists in many ways. For instance, the fundamental Sanskrit version of the Middle Path (madhyamâ pratipad) consists of exactly 4 x 27, or 108 words etc. etc. The number 108 is, moreover, often found in the number of words or syllables of a given textual unit in the Greek New Testament. The number 108 thus links up early Christianity with Indian Buddhism in more than one way. It is a Buddhist "fingerprint".
More examples of early Christian cult being influenced by Buddhism will be found in the learned book of Richard Garbe: Indien und das Christentum. Eine Untersuchung der religionsgeschichtlichen Zusammenhänge, Tübingen 1914 (reprinted, with a new Foreword, by Lühe-Verlag, Süderbrarup 2004), pp. 117- 127. Let me add to Garbe´s observations by pointing to the noun "catacomb", the meaning of which is as clear as the etymology is unclear. The Latin cata-cumba is sometimes explained as formed by dissimilation from Latin cata tumbas, which , again, is supposed to be from the Greek kata, "down", and tumbas, acc.plur. of Late Latin tumba, "grave. tomb". I suggest that we rather have to look for Sanskrit caitya-kumbhas. The San. caitya- means a "tomb", and kumbhas is common Buddhist usage for a pot or urn (e.g. in the MPS).
The Catacombs, the underground cemeteries in or around Rome used by the early Christians, thus derived their name from Sanskrit caitya-kumbhâs (nom. plural), "tomb-urns". This hypothesis does, of course, not exclude that the Sanskrit, later on, was assimilated to a Greek-Latin compound - kata-tumbas, or catacumba(s). At that point, as natural, the Sanskrit original had been forgotten. The Latin-Greek compound sounds, to my ear, like yet another "funny translation".
A funny translation, for sure, is involved when we finally look at the tiara, the Pope´s triple crown. The Greek is tiara, and the Oriental origin is generally assumed - the ancient Persian headdress. I imagine that Garbe was right (op. cit., p. 117) when he pointed out that the etymology has to be found in Sanskrit (and Pâli) cîvaram, the Buddhist mendicant´s dress. But let us not cause offense to the Holy Father by following this historical trace further! Or is there really any good cause for offense on papal part? After all, the first Pope, PeTRoS, was no other that PuTRaS, the first disciple, known to all Buddhists as Sâri-¨putras. He, too, wore his cîvaram - but, true, not on the top of his head!