Поговорим о войне. Часть вторая. Много букв.
Предыдущий пост вызвал бурное обсуждение, невиданное доселе на страницах этого дневника. Даже с матом и оскорблениями. Видимо, тема по-настоящему больная. Поэтому я решил четче обозначить свою позицию и по поводу телеканала "Дождь" и по поводу Великой Отечественной Войны.
Телеканал "Дождь" и его опрос. Для начала, чтобы меня не записали огульно в апологеты этого СМИ, отмечу, что ни разу не смотрел ни одной передачи этого телеканала - у меня нет телевизора. Я внял развернутым комментариям, где люди не поленились описать, что лично их задело в опросе про блокаду, и понял, что формулировка, в которой составлен опрос действительно неприемлема и заслуживает всяческого порицания. Сама формулировка вопроса "Стоило ли сдать город и сохранить жизни" подразумевает, что жизни были бы сохранены, если бы город был сдан. Что является неправдой, поскольку существует документ, из которого явствует, что Гитлер намеревался уничтожить город и всех его граждан. Интересная штука состоит в том, что об этом документе и его содержании я узнал именно благодаря тому, что на сайте никогда не смотренного мною телеканала на десять минут появился вопрос с такой формулировкой. Кто-то сейчас, конечно, усмотрит во мне темного невежу, неблагодарного потомка, не знающего азов истории. Этому "кому-то" я с чистой совестью и ясной головой отвечу: "Иди нахер". С включенным интернетом все - доктора наук.
Итак, формулировка некорректна, хотя и из этой некорректности следует положительный образовательный эффект.
Большинство комментаторов, однако, не заметили, что свой пост я писал не об этом. Пост был о том, какое раздражение у меня вызывают призывы покарать, посадить, сжечь, закрыть, отлучить руководство канала и всех его работников и всех его зрителей. Сейчас я объясню, почему меня это так раздражает. Видимо, с одного раза у меня это не получилось объяснить.
Я не буду говорить Правительство и лично Путин. Я скажу - мы. Мы, российское общество, так и не нашли свою национальную идею после распада Союза. Мне видится, что действия властей в последние 15 лет усугубили ситуацию с разобщением нашего общества. У нас есть "либерасты" и "ватники", "славяне" и "чурки", "местные" и "гастеры", "москвичи" и "россияне". Список можно продолжать. Посмотрите, комментарии к предыдущему посту и вы быстро найдете этому доказательства.
И что делает власть в этих условиях? Ищет объединяющий фактор - и находит его в прошлом. 70 лет назад мы все вместе - и либерасты, и ватники, и славяне, и чурки, и хачики - мы все вместе победили страшного, безжалостного и сильного врага. И тут начинается процесс сакрализации. Все, что связано с Войной, заливается бетоном и покрывается бронзой. На получившегося идеологического монстра нельзя дышать, его нельзя ковырять пальцем, на него нельзя смотреть без подобострастного пиетета. Разговоры о войне могут быть только в одном ключе и только с придыханием. Все остальное - нельзя. И не просто нельзя, а нельзя по закону. И многочисленные, никому не известные доселе мелкие политиканчики, эти подкустовные выползни, начинают "примазываться" и делать себе имя на том, что охраняют бронзового монстра от грязных посягательств кого бы то ни было. Они это делают самоотверженно и с пеной у рта так же, как завтра будут осуществлять новую линию партии, будто то отстрел геев или отлов атеистов.
К чему приведет такая сакрализация? А вот к чему. Война священна, люди гибли за правое дело, за Великую Победу, никто не погиб напрасно. Действия командования таким образом тоже вне обсуждения, потому что из этих обсуждений может вылезти святотатственный вывод, что были ошибки, и из-за них какие-то люди погибли напрасно. Непогрешимость командования распространяется и на Верховного Главнокомандующего. И на "Договор о ненападении между Германией и СССР" (или этот факт просто вычеркнут?) и на репрессии против военных накануне войны. Вот к чему приведет сакрализация темы войны.
Поэтому, повторюсь, обсуждать можно и нужно.
Война и Великая Победа - это наше общее героическое прошлое, и я категорически против того, чтобы какие-то слишком рьяные чинуши узурпировали право говорить о нем, и решали, кто может, а кто не может обсуждать военные темы. У них это всегда получается очень однобоко - кого-то очень оскорбил фильм "Сталинград", но я не слышал призывов закрыть Бондарчука.
Теперь последнее. Многие комментаторы бросились сравнивать ВОВ с Холокостом (мол, попробуй пообсуждать Холокост в Израиле, быстро все узнаешь про свободу слова). Мне это кажется неправомерным. Холокост - это великая трагедия еврейского народа. Но это не главный объединяющий фактор еврейского народа. Меньше месяца назад я был в Еврейском музее в Берлине. Холокосту посвящена всего половина одного зала. Я думаю, это сделано неспроста. В этом есть очень глубокий смысл. Суть такой экспозиции, как мне кажется, в том, чтобы показать, что история еврейского народа не исчерпывается одним, пусть и очень болезненным, периодом. Что были тысячелетия до этого, и будут после. Так было и с нашей историей до того, как за неимением объединяющей идеи начали красить в бронзу Великую Отечественную Войну.
Что касается того, что Холокост - это не обсуждаемая тема, то тоже не соглашусь. Есть множество художественных произведений еврейских и не еврейских авторов, в которых поднята серьезная проблема. Проблема, которая вопиюще бросилась в глаза, именно во время Холокоста. Проблема непротивления злу. И в 15 метрах от синагоги на Большой Бронной уже много лет с успехом идет спектакль по пьесе братьев Стругацких "Жиды города Питера", тоже посвященный этой проблеме.
К чему привело обсуждение (отнесем публикацию книг, выпуск фильмов и выставки картин тоже к обсуждению) этой проблемы? К тому что кого-то лишили израильского вида на жительство? Или объявили религиозную охоту? Или общественную травлю? Нет, это привело к тому, что израильское "ведомство специальных задач" МОССАД является одной из самых эффективных подобных организаций, а внешняя политика Израиля безапелляционна по отношению к недоброжелателям. Как бы кто ни относился к этой политке, нельзя не согласится, что она направлена на защиту граждан.
И все это родилось из обсуждения (в широком смысле).
Что же я вижу у нас?
Вся история нашей страны сжалась до четырех героических лет, на которые можно только молиться и ничего больше. И ничто не идет в сравнение с этими четырьмя годами. Событие 70-летней давности стало квинтэссенцией существования целой нации. Отрицаю ли этими рассуждениями значимость ВОВ? Принижаю ли ее? Нет. Я осуждаю государственную политику, которая привела к этой ситуации. И как частное ее проявление - призывы чинуш закрыть телеканал за опрос.
Приятного аппетита!
Телеканал "Дождь" и его опрос. Для начала, чтобы меня не записали огульно в апологеты этого СМИ, отмечу, что ни разу не смотрел ни одной передачи этого телеканала - у меня нет телевизора. Я внял развернутым комментариям, где люди не поленились описать, что лично их задело в опросе про блокаду, и понял, что формулировка, в которой составлен опрос действительно неприемлема и заслуживает всяческого порицания. Сама формулировка вопроса "Стоило ли сдать город и сохранить жизни" подразумевает, что жизни были бы сохранены, если бы город был сдан. Что является неправдой, поскольку существует документ, из которого явствует, что Гитлер намеревался уничтожить город и всех его граждан. Интересная штука состоит в том, что об этом документе и его содержании я узнал именно благодаря тому, что на сайте никогда не смотренного мною телеканала на десять минут появился вопрос с такой формулировкой. Кто-то сейчас, конечно, усмотрит во мне темного невежу, неблагодарного потомка, не знающего азов истории. Этому "кому-то" я с чистой совестью и ясной головой отвечу: "Иди нахер". С включенным интернетом все - доктора наук.
Итак, формулировка некорректна, хотя и из этой некорректности следует положительный образовательный эффект.
Большинство комментаторов, однако, не заметили, что свой пост я писал не об этом. Пост был о том, какое раздражение у меня вызывают призывы покарать, посадить, сжечь, закрыть, отлучить руководство канала и всех его работников и всех его зрителей. Сейчас я объясню, почему меня это так раздражает. Видимо, с одного раза у меня это не получилось объяснить.
Я не буду говорить Правительство и лично Путин. Я скажу - мы. Мы, российское общество, так и не нашли свою национальную идею после распада Союза. Мне видится, что действия властей в последние 15 лет усугубили ситуацию с разобщением нашего общества. У нас есть "либерасты" и "ватники", "славяне" и "чурки", "местные" и "гастеры", "москвичи" и "россияне". Список можно продолжать. Посмотрите, комментарии к предыдущему посту и вы быстро найдете этому доказательства.
И что делает власть в этих условиях? Ищет объединяющий фактор - и находит его в прошлом. 70 лет назад мы все вместе - и либерасты, и ватники, и славяне, и чурки, и хачики - мы все вместе победили страшного, безжалостного и сильного врага. И тут начинается процесс сакрализации. Все, что связано с Войной, заливается бетоном и покрывается бронзой. На получившегося идеологического монстра нельзя дышать, его нельзя ковырять пальцем, на него нельзя смотреть без подобострастного пиетета. Разговоры о войне могут быть только в одном ключе и только с придыханием. Все остальное - нельзя. И не просто нельзя, а нельзя по закону. И многочисленные, никому не известные доселе мелкие политиканчики, эти подкустовные выползни, начинают "примазываться" и делать себе имя на том, что охраняют бронзового монстра от грязных посягательств кого бы то ни было. Они это делают самоотверженно и с пеной у рта так же, как завтра будут осуществлять новую линию партии, будто то отстрел геев или отлов атеистов.
К чему приведет такая сакрализация? А вот к чему. Война священна, люди гибли за правое дело, за Великую Победу, никто не погиб напрасно. Действия командования таким образом тоже вне обсуждения, потому что из этих обсуждений может вылезти святотатственный вывод, что были ошибки, и из-за них какие-то люди погибли напрасно. Непогрешимость командования распространяется и на Верховного Главнокомандующего. И на "Договор о ненападении между Германией и СССР" (или этот факт просто вычеркнут?) и на репрессии против военных накануне войны. Вот к чему приведет сакрализация темы войны.
Поэтому, повторюсь, обсуждать можно и нужно.
Война и Великая Победа - это наше общее героическое прошлое, и я категорически против того, чтобы какие-то слишком рьяные чинуши узурпировали право говорить о нем, и решали, кто может, а кто не может обсуждать военные темы. У них это всегда получается очень однобоко - кого-то очень оскорбил фильм "Сталинград", но я не слышал призывов закрыть Бондарчука.
Теперь последнее. Многие комментаторы бросились сравнивать ВОВ с Холокостом (мол, попробуй пообсуждать Холокост в Израиле, быстро все узнаешь про свободу слова). Мне это кажется неправомерным. Холокост - это великая трагедия еврейского народа. Но это не главный объединяющий фактор еврейского народа. Меньше месяца назад я был в Еврейском музее в Берлине. Холокосту посвящена всего половина одного зала. Я думаю, это сделано неспроста. В этом есть очень глубокий смысл. Суть такой экспозиции, как мне кажется, в том, чтобы показать, что история еврейского народа не исчерпывается одним, пусть и очень болезненным, периодом. Что были тысячелетия до этого, и будут после. Так было и с нашей историей до того, как за неимением объединяющей идеи начали красить в бронзу Великую Отечественную Войну.
Что касается того, что Холокост - это не обсуждаемая тема, то тоже не соглашусь. Есть множество художественных произведений еврейских и не еврейских авторов, в которых поднята серьезная проблема. Проблема, которая вопиюще бросилась в глаза, именно во время Холокоста. Проблема непротивления злу. И в 15 метрах от синагоги на Большой Бронной уже много лет с успехом идет спектакль по пьесе братьев Стругацких "Жиды города Питера", тоже посвященный этой проблеме.
К чему привело обсуждение (отнесем публикацию книг, выпуск фильмов и выставки картин тоже к обсуждению) этой проблемы? К тому что кого-то лишили израильского вида на жительство? Или объявили религиозную охоту? Или общественную травлю? Нет, это привело к тому, что израильское "ведомство специальных задач" МОССАД является одной из самых эффективных подобных организаций, а внешняя политика Израиля безапелляционна по отношению к недоброжелателям. Как бы кто ни относился к этой политке, нельзя не согласится, что она направлена на защиту граждан.
И все это родилось из обсуждения (в широком смысле).
Что же я вижу у нас?
Вся история нашей страны сжалась до четырех героических лет, на которые можно только молиться и ничего больше. И ничто не идет в сравнение с этими четырьмя годами. Событие 70-летней давности стало квинтэссенцией существования целой нации. Отрицаю ли этими рассуждениями значимость ВОВ? Принижаю ли ее? Нет. Я осуждаю государственную политику, которая привела к этой ситуации. И как частное ее проявление - призывы чинуш закрыть телеканал за опрос.
Приятного аппетита!