Хождения вокруг Толбачика. Часть первая: "Привед медвед"
Бомбардье взвыл, и отчаянно рубя винтами облака, стал набирать высоту. Я сидел в кресле, блаженно отдавшись ощущению полёта, а внизу, в прорехах облаков, проплывала Камчатка. Ещё немного и оторвавшись от циклона, самолёт поплыл над хребтами, причудливыми рисунками рек и белыми шапками вулканов. Берег, ломаной линией, обозначая границу коричневого и голубого, показался под крылом.
Над Охотским морем господствовал антициклон. Самолёт держал курс на Магадан. Впереди проступали контуры Колымского берега, где мне предстояло провести две недели второй части экспедиции, а за спиной оставался месяц в краю вулканов.
До свидания, Камчатка. Ты была к нам благосклонна настолько, насколько ты этого хотела. Как взрослеющая барышня, вся внезапная и порывистая, то жгла солнцем, то хлестала ветром, то впадала в туманную меланхолию. Я знал, что ещё вернусь. А пока вспоминал дни, проведённые на склонах Толбачика.
Начиналась всё обычно, если так можно сказать. Наука получила грант на исследования и затребовала меня к себе. Ни один нормальный шеф не отпустит своего сотрудника на два месяца, и я был готов уволиться, но если что-то должно срастись, то срастётся по любому. Получив отпуск за свой счёт, я был включён в состав петрологического отряда Института Вулканологии и Сейсмологии, на гордую должность рабочего. Мои основные функции в отряде были следующими: обеспечение безопасности научной группы, лидирование на маршруте и решение других задач, возникающих по ходу экспедиции, включая воспитание студентов в духе преданности идеалам МЛиПИ.
Регистрация, оружие, пара кинофильмов, багаж, оружие и вот мы уже в уазике едем по пробкам Петропавловска. Инструктаж по ТБ, закупка продуктов, ночная упаковка, закрытие оставшихся вопросов. Погрузка в экспедиционный Камаз и долгая дорога в Козыревск.
По первоначальному плану, нас должны были забрасывать на машине. Но, в последний момент, начальство порешало и мы весело погрузились в оранжевую тушу Ми восьмого, который высадил нас между двух речек, на мягкую горную тундру.
Под свист винтов мы выкинули свой многочисленный шмурдяк наружу, и вертолёт ушёл дальше по маршруту, оставив нас наедине с Толбачиком и нашими задачами.
Но, как оказалось, это были ошибочные мысли, потому что, через пять минут раздался голос : «Смотрите, а у нас гости». Гостем было некое существо, в миру известное, как медведь бурый.
Именно в этом порядке слов, ибо припереться тогда, когда в долине ещё не умолкло эхо вертолётных винтов, мог только на всё морду оборзевший медведь.
Судорожно выцарапав из кофра винтовку, я загнал патрон в патронник и шарахнул поверх головы этого создания. В воспитательных целях, так сказать. Медведь вскочил и быстро убежал за пригорок. Но Хыч-старая собака и мохнорылая любопытная морда была быстро обнаружена между стланником и скалой. В которую и прилетела следующая булька. Она явилась последним аргументом и медведь поспешил ретироваться. Последующий замер дистанции показал 110 метров. Неплохое начало.
Мы поставили лагерь и начали обживать окружающее пространство.
Пространство сие составляло небольшой кусок ЦКД (Центральной Камчатской Депрессии) и было очень живописным. Толбачик был закрыт, но на северо-востоке виднелись Ушковский, Ключевская, Камень и Безымянный.
Солнце садилось за хребты и его последние лучи ярко окрашивали багряным цветом и без того причудливые облака.
Над Охотским морем господствовал антициклон. Самолёт держал курс на Магадан. Впереди проступали контуры Колымского берега, где мне предстояло провести две недели второй части экспедиции, а за спиной оставался месяц в краю вулканов.
До свидания, Камчатка. Ты была к нам благосклонна настолько, насколько ты этого хотела. Как взрослеющая барышня, вся внезапная и порывистая, то жгла солнцем, то хлестала ветром, то впадала в туманную меланхолию. Я знал, что ещё вернусь. А пока вспоминал дни, проведённые на склонах Толбачика.
Начиналась всё обычно, если так можно сказать. Наука получила грант на исследования и затребовала меня к себе. Ни один нормальный шеф не отпустит своего сотрудника на два месяца, и я был готов уволиться, но если что-то должно срастись, то срастётся по любому. Получив отпуск за свой счёт, я был включён в состав петрологического отряда Института Вулканологии и Сейсмологии, на гордую должность рабочего. Мои основные функции в отряде были следующими: обеспечение безопасности научной группы, лидирование на маршруте и решение других задач, возникающих по ходу экспедиции, включая воспитание студентов в духе преданности идеалам МЛиПИ.
Регистрация, оружие, пара кинофильмов, багаж, оружие и вот мы уже в уазике едем по пробкам Петропавловска. Инструктаж по ТБ, закупка продуктов, ночная упаковка, закрытие оставшихся вопросов. Погрузка в экспедиционный Камаз и долгая дорога в Козыревск.
По первоначальному плану, нас должны были забрасывать на машине. Но, в последний момент, начальство порешало и мы весело погрузились в оранжевую тушу Ми восьмого, который высадил нас между двух речек, на мягкую горную тундру.
Под свист винтов мы выкинули свой многочисленный шмурдяк наружу, и вертолёт ушёл дальше по маршруту, оставив нас наедине с Толбачиком и нашими задачами.
Но, как оказалось, это были ошибочные мысли, потому что, через пять минут раздался голос : «Смотрите, а у нас гости». Гостем было некое существо, в миру известное, как медведь бурый.
Именно в этом порядке слов, ибо припереться тогда, когда в долине ещё не умолкло эхо вертолётных винтов, мог только на всё морду оборзевший медведь.
Судорожно выцарапав из кофра винтовку, я загнал патрон в патронник и шарахнул поверх головы этого создания. В воспитательных целях, так сказать. Медведь вскочил и быстро убежал за пригорок. Но Хыч-старая собака и мохнорылая любопытная морда была быстро обнаружена между стланником и скалой. В которую и прилетела следующая булька. Она явилась последним аргументом и медведь поспешил ретироваться. Последующий замер дистанции показал 110 метров. Неплохое начало.
Мы поставили лагерь и начали обживать окружающее пространство.
Пространство сие составляло небольшой кусок ЦКД (Центральной Камчатской Депрессии) и было очень живописным. Толбачик был закрыт, но на северо-востоке виднелись Ушковский, Ключевская, Камень и Безымянный.
Солнце садилось за хребты и его последние лучи ярко окрашивали багряным цветом и без того причудливые облака.