Революционные писатели. Валериан Правдухин / К 125-летию
Ещё писатели и Революция
Яик уходит в бездну…
К 125-летию со дня рождения замечательного писателя и критика Валериана Правдухина / Созидатели
Он один из тех ярко живших последних «детей разночинцев», которые были готовы к революции и сразу приняли ее - долгожданную, мощную, великую... ©Ещё в «Созидателях»
Слайд из презентации «Валериан Павлович Правдухин»
Для этих людей совершенно естественным и желанным было наименовать вооруженный переворот Великой Октябрьской социалистической революцией.Они жили по ее, революции, законам. Служили ей верой и правдой. [Валериан] Правдухин был не только литератором - вместе со своей женой писательницей Лидией Сейфуллиной он работал в политпросвете и детских домах, спасал беспризорников от голода, а Михаила Булгакова - от завистников, он создавал журнал «Сибирские огни» и великолепную эпопею о яицких (уральских) казаках «Яик уходит в море», писал о Пильняке, Эренбурге и Пушкине. И погиб Правдухин-правдолюбец через год после столетия со дня гибели Пушкина - на полигоне «Коммунарка» под Москвой. От пули… «защитников революции».
О, сколько нам открытий чудных готовят просвещенья дух… и опыт… и гений… и случай…
Таким чудным - и почти случайным, хотя и гениальным открытием стало для меня не так давно прочтение романа Валериана Правдухина «Яик уходит в море». Мне он, роман этот, даже показался не вполне оконченным, хотелось узнать что-то новое о героях - отчаянных храбрецах, упертых путаниках, не шибко образованных, но ярких личностях. Но эпопея о судьбе жителей казачьего поселка Соколиный - не станицы даже, а поселка! - так и окончилась, как заканчивается порой человеческая жизнь, почти внезапно. А продолжить было уже некому.
Чего Валериану Павловичу не простили, сказать невозможно, как невозможно охватить взглядом всю страшную ложь тех нескольких оголтелых лет. В один и тот же день, 28 августа 1938 года, у одного и того же рва расстреляли таких разных наших сограждан, как писателя Валериана Правдухина и актрису Белгоскино Галину Егорову, профессора Московского нефтяного института имени Губкина Александра Притулу и директора строительства брикетной установки на деревообделочном комбинате Якова Проскуровского, зам. директора Всесоюзной книжной палаты при ЦИК СССР Ивана Прусова и зам. начальника Центрального управления движения Наркомата путей сообщения Александра Пуриса, и всех за участие в контрреволюционной, а то и террористической организации. И это, разумеется, далеко, далеко, далеко не полный список…
Революция, по всей видимости, не смогла смотреть в наивные глаза своим преданным детям и закрыла их навсегда. Это случается почти с каждой революцией.
А ведь Правдухин в семнадцатом так радовался тому, что успел, что ему только 25, и вся жизнь впереди, и ее открыто можно посвятить работе для народа!
К своему первому значительному юбилею Валериан Павлович для человека не самого блестящего происхождения - он был сыном священника, - совершить успел довольно много: получил диплом народного учителя по окончании Оренбургской мужской гимназии, работал учителем в Акбулаке, участвовал в конце 1913 года во Втором Всероссийском съезде учителей, выступал там, потом печатал статьи в педагогическом журнале, три года учился в знаменитом московском учебном заведении - народном университете имени А.Л. Шанявского, дворянина, генерала и золотопромышленника, оставившего свои немалые средства делу просвещения народа. Был замечен неистовый Валериан, как его звали иногда в память о Белинском, и в движении социал-революционеров, то есть эсэров.
К 1919 году Валериан Павлович остепенился - женился - и определился как политический деятель: поработал заведующим политпросветом в Челябинской области. Там, в промышленном, старинном рудокопском крае он трудился уже вместе с супругой Лидией Сейфуллиной, писательницей. Лидия Николаевна, возможно, кому-то казалась более успешной, чем он, и по жизни, и в писательском труде - одна ее «Виринея» чего стоит.! Эту кровь от смертельного ранения, смешанную с материнским молоком, вовек не забудешь. Но мало кто знает, что все произведения именитой писательницы, однажды посмевшей поспорить с самим Сталиным, подвергались бережной редакторской правке со стороны мужа, а «Виринею» из повести в драму они превращали вместе.
Но все это делалось в свободное от работы время.
Перед супругами, настроенными чрезвычайно активно, лежало раскрытое революцией поле народной жизни, которое следовало засеять тем, что Некрасов в свое время назвал «разумным, добрым, вечным».
И они оба стали создавать библиотеки, театры, кружки, клубы, библиотеки, специальные читальни с «посадочными местами», чтобы народ садился и читал, ликвидировали беспризорничество - устраивая детские дома, и безграмотность - работая в системе ликбеза, а также выступая перед рабочими и красноармейцами; затем организовали народный университет, где Валериан Павлович читал лекции по классической литературе. Потом супруги Правдухины-Сейфуллины отправились в путь по революционной стране: Новониколаевск (Новосибирск), Москва, Ленинград, снова Москва…
Правдухин стал профессиональным критиком, возглавил отдел литературной критики в одном из новых журналов. Вступил в литературное объединение «Перевал», в которое входили Александр Воронский, Артем Веселый, Иван Катаев, Михаил Пришвин, Анна Караваева, Александр Малышкин, Эдуард Багрицкий, Дмитрий Кедрин и другие. Целью объединения стало превращение «убогой» литературы современности в истинно коммунистическую. Пресловутый РАПП давил на «перевальцев», как каток на кучки дымящегося асфальта при прокладывании новой дороги…
Отдыхать приходилось редко. И в эти драгоценные недели Валериан с женой старался уехать на Урал - ревущую по весне и ангельски спокойную в зной реку своего детства.
В 1929 году - его еще называют «годом перелома» - Правдухин собрал целую экспедицию, которая отправилась в лодочный поход по Уралу. Каждому предполагаемому участнику Валериан Павлович направил написанное поэтическим языком приглашение: «…Что делать тому, кто не может жить без девственной природы, кто должен хоть раз в год слышать ее голос? Ответ один: тот должен ехать на реку Урал! …»
Участвовал в путешествии на лодках по Уралу и Алексей Толстой, оставшийся чрезвычайно довольным как самим лодочным походом, так и теми уникальными записями для романа о Петре Великом, которые он сделал на берегах Урала в старообрядческих казачьих поселениях. Правдухин сам вел предварительные переговоры со знаменитым писателем. Потом писал об этом брату: «Собирается со мной Алексей Толстой. В это воскресенье еду к нему в Детское Село окончательно выяснять вопрос. Парень подходящий».
Это о красном-то графе - «подходящий парень»…
В эти годы, впрочем, как и всегда, Валериан Павлович писал урывками - чаще всего не в унисон с продвинутыми собратьями по перу. Такова была и повесть «Гугенот из Териберки». Этот поселок на берегу Баренцева моря благодаря тому, что повесть печаталась в 1931 году в журнале «Ленинград», стал широко известен в СССР. Критика обрушилась на повесть Правдухина незамедлительно. И… «Отдельной книгой повесть «Гугенот из Териберки» так и не была издана, - пишет современный исследователь творчества писателя Н.М. Щербанов. - По жанру это социально-философская повесть. …Есть определённая перекличка «Гугенота из Териберки» с почти одновременно созданными произведениями М.А. Булгакова и А.П. Платонова, особенно с повестью последнего «Котлован» (опубл. 1988). У этих произведений разный сюжет, иной образный строй, поэтика и стиль. Но их роднит общий трагизм, резко отличный от большинства парадных и радостно-праздничных творений того времени».
Сборник В. Правдухина «Годы, тропы, ружье» называют охотничье-этнографическим. Может быть, в какой-то мере это и так. Но к роману Правдухина «Яик уходит в море» такое определение не прилепишь - это результат творчества большого писателя.
Есть литературные произведения настолько живые, что они входят в жизнь читателя и властно располагаются в ней как страницы его собственной биографии. Таков и главный роман Валериана Правдухина, посвященный жизни яицкого казачества в последней трети XIX века.
Но не только мощью вольных казацких характеров привлекает роман. Он очень близок современному русскому читателю извечным нашим столкновением честного труженика и хапуги, труда и капитала, справедливого устройства общества и дикого капитализма… И кто победит в этом столкновении, неизвестно.
А как точно обрисован приезд в Уральск, столицу Уральского казачьего войска, наследника престола! Как готовилось к событию местное чиновничество! Сколько глупости, сколько низкопоклонства оно проявило! Тут не только наряды шились к балу - тут целые бульвары насаживались привезенными из местного редколесья молодыми деревцами, которые сразу же под суховеем и засыхали… И невольные зрители казуса - казаки и их дети, конечно же, замечали всю эту неправду и смеялись над ней.
Таков был и сам Правдухин.
Не только творчеством, но и всей своей жизнью он старался оправдывать свою фамилию и сопротивляться неправде.
В 37-м выступил в защиту Михаила Булгакова, которого власть то гоняла по кругу, то привлекала, а практически все собратья по перу и вовсе никогда не щадили. А ведь Булгаков, считал Правдухин, виртуозно владел теми качествами, которые так нужны были обновляющейся русской литературе - «хорошим, крепким и ясным стилем, острой наблюдательностью, способностью к выдумке». Может быть, именно это припомнили при аресте и длившихся больше года допросах Валериану Павловичу, может, другое. Только не дали ему пожить на свете в ясном и полном света мире, который он так любил. Прожил писатель всего 46 лет.
Статья опубликована в рамках социально значимого проекта «Россия и Революция. 1917 - 2017» с использованием средств государственной поддержки, выделенных в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 08.12.2016 № 96/68-3 и на основании конкурса, проведённого Общероссийской общественной организацией «Российский союз ректоров».
Татьяна Корсакова
специально для «Столетия», 2 февраля 2017
Яик уходит в бездну…
К 125-летию со дня рождения замечательного писателя и критика Валериана Правдухина / Созидатели
Он один из тех ярко живших последних «детей разночинцев», которые были готовы к революции и сразу приняли ее - долгожданную, мощную, великую... ©Ещё в «Созидателях»
Слайд из презентации «Валериан Павлович Правдухин»
Для этих людей совершенно естественным и желанным было наименовать вооруженный переворот Великой Октябрьской социалистической революцией.Они жили по ее, революции, законам. Служили ей верой и правдой. [Валериан] Правдухин был не только литератором - вместе со своей женой писательницей Лидией Сейфуллиной он работал в политпросвете и детских домах, спасал беспризорников от голода, а Михаила Булгакова - от завистников, он создавал журнал «Сибирские огни» и великолепную эпопею о яицких (уральских) казаках «Яик уходит в море», писал о Пильняке, Эренбурге и Пушкине. И погиб Правдухин-правдолюбец через год после столетия со дня гибели Пушкина - на полигоне «Коммунарка» под Москвой. От пули… «защитников революции».
О, сколько нам открытий чудных готовят просвещенья дух… и опыт… и гений… и случай…
Таким чудным - и почти случайным, хотя и гениальным открытием стало для меня не так давно прочтение романа Валериана Правдухина «Яик уходит в море». Мне он, роман этот, даже показался не вполне оконченным, хотелось узнать что-то новое о героях - отчаянных храбрецах, упертых путаниках, не шибко образованных, но ярких личностях. Но эпопея о судьбе жителей казачьего поселка Соколиный - не станицы даже, а поселка! - так и окончилась, как заканчивается порой человеческая жизнь, почти внезапно. А продолжить было уже некому.
Чего Валериану Павловичу не простили, сказать невозможно, как невозможно охватить взглядом всю страшную ложь тех нескольких оголтелых лет. В один и тот же день, 28 августа 1938 года, у одного и того же рва расстреляли таких разных наших сограждан, как писателя Валериана Правдухина и актрису Белгоскино Галину Егорову, профессора Московского нефтяного института имени Губкина Александра Притулу и директора строительства брикетной установки на деревообделочном комбинате Якова Проскуровского, зам. директора Всесоюзной книжной палаты при ЦИК СССР Ивана Прусова и зам. начальника Центрального управления движения Наркомата путей сообщения Александра Пуриса, и всех за участие в контрреволюционной, а то и террористической организации. И это, разумеется, далеко, далеко, далеко не полный список…
Революция, по всей видимости, не смогла смотреть в наивные глаза своим преданным детям и закрыла их навсегда. Это случается почти с каждой революцией.
А ведь Правдухин в семнадцатом так радовался тому, что успел, что ему только 25, и вся жизнь впереди, и ее открыто можно посвятить работе для народа!
К своему первому значительному юбилею Валериан Павлович для человека не самого блестящего происхождения - он был сыном священника, - совершить успел довольно много: получил диплом народного учителя по окончании Оренбургской мужской гимназии, работал учителем в Акбулаке, участвовал в конце 1913 года во Втором Всероссийском съезде учителей, выступал там, потом печатал статьи в педагогическом журнале, три года учился в знаменитом московском учебном заведении - народном университете имени А.Л. Шанявского, дворянина, генерала и золотопромышленника, оставившего свои немалые средства делу просвещения народа. Был замечен неистовый Валериан, как его звали иногда в память о Белинском, и в движении социал-революционеров, то есть эсэров.
К 1919 году Валериан Павлович остепенился - женился - и определился как политический деятель: поработал заведующим политпросветом в Челябинской области. Там, в промышленном, старинном рудокопском крае он трудился уже вместе с супругой Лидией Сейфуллиной, писательницей. Лидия Николаевна, возможно, кому-то казалась более успешной, чем он, и по жизни, и в писательском труде - одна ее «Виринея» чего стоит.! Эту кровь от смертельного ранения, смешанную с материнским молоком, вовек не забудешь. Но мало кто знает, что все произведения именитой писательницы, однажды посмевшей поспорить с самим Сталиным, подвергались бережной редакторской правке со стороны мужа, а «Виринею» из повести в драму они превращали вместе.
Но все это делалось в свободное от работы время.
Перед супругами, настроенными чрезвычайно активно, лежало раскрытое революцией поле народной жизни, которое следовало засеять тем, что Некрасов в свое время назвал «разумным, добрым, вечным».
И они оба стали создавать библиотеки, театры, кружки, клубы, библиотеки, специальные читальни с «посадочными местами», чтобы народ садился и читал, ликвидировали беспризорничество - устраивая детские дома, и безграмотность - работая в системе ликбеза, а также выступая перед рабочими и красноармейцами; затем организовали народный университет, где Валериан Павлович читал лекции по классической литературе. Потом супруги Правдухины-Сейфуллины отправились в путь по революционной стране: Новониколаевск (Новосибирск), Москва, Ленинград, снова Москва…
Правдухин стал профессиональным критиком, возглавил отдел литературной критики в одном из новых журналов. Вступил в литературное объединение «Перевал», в которое входили Александр Воронский, Артем Веселый, Иван Катаев, Михаил Пришвин, Анна Караваева, Александр Малышкин, Эдуард Багрицкий, Дмитрий Кедрин и другие. Целью объединения стало превращение «убогой» литературы современности в истинно коммунистическую. Пресловутый РАПП давил на «перевальцев», как каток на кучки дымящегося асфальта при прокладывании новой дороги…
Отдыхать приходилось редко. И в эти драгоценные недели Валериан с женой старался уехать на Урал - ревущую по весне и ангельски спокойную в зной реку своего детства.
В 1929 году - его еще называют «годом перелома» - Правдухин собрал целую экспедицию, которая отправилась в лодочный поход по Уралу. Каждому предполагаемому участнику Валериан Павлович направил написанное поэтическим языком приглашение: «…Что делать тому, кто не может жить без девственной природы, кто должен хоть раз в год слышать ее голос? Ответ один: тот должен ехать на реку Урал! …»
Участвовал в путешествии на лодках по Уралу и Алексей Толстой, оставшийся чрезвычайно довольным как самим лодочным походом, так и теми уникальными записями для романа о Петре Великом, которые он сделал на берегах Урала в старообрядческих казачьих поселениях. Правдухин сам вел предварительные переговоры со знаменитым писателем. Потом писал об этом брату: «Собирается со мной Алексей Толстой. В это воскресенье еду к нему в Детское Село окончательно выяснять вопрос. Парень подходящий».
Это о красном-то графе - «подходящий парень»…
В эти годы, впрочем, как и всегда, Валериан Павлович писал урывками - чаще всего не в унисон с продвинутыми собратьями по перу. Такова была и повесть «Гугенот из Териберки». Этот поселок на берегу Баренцева моря благодаря тому, что повесть печаталась в 1931 году в журнале «Ленинград», стал широко известен в СССР. Критика обрушилась на повесть Правдухина незамедлительно. И… «Отдельной книгой повесть «Гугенот из Териберки» так и не была издана, - пишет современный исследователь творчества писателя Н.М. Щербанов. - По жанру это социально-философская повесть. …Есть определённая перекличка «Гугенота из Териберки» с почти одновременно созданными произведениями М.А. Булгакова и А.П. Платонова, особенно с повестью последнего «Котлован» (опубл. 1988). У этих произведений разный сюжет, иной образный строй, поэтика и стиль. Но их роднит общий трагизм, резко отличный от большинства парадных и радостно-праздничных творений того времени».
Сборник В. Правдухина «Годы, тропы, ружье» называют охотничье-этнографическим. Может быть, в какой-то мере это и так. Но к роману Правдухина «Яик уходит в море» такое определение не прилепишь - это результат творчества большого писателя.
Есть литературные произведения настолько живые, что они входят в жизнь читателя и властно располагаются в ней как страницы его собственной биографии. Таков и главный роман Валериана Правдухина, посвященный жизни яицкого казачества в последней трети XIX века.
Но не только мощью вольных казацких характеров привлекает роман. Он очень близок современному русскому читателю извечным нашим столкновением честного труженика и хапуги, труда и капитала, справедливого устройства общества и дикого капитализма… И кто победит в этом столкновении, неизвестно.
А как точно обрисован приезд в Уральск, столицу Уральского казачьего войска, наследника престола! Как готовилось к событию местное чиновничество! Сколько глупости, сколько низкопоклонства оно проявило! Тут не только наряды шились к балу - тут целые бульвары насаживались привезенными из местного редколесья молодыми деревцами, которые сразу же под суховеем и засыхали… И невольные зрители казуса - казаки и их дети, конечно же, замечали всю эту неправду и смеялись над ней.
Таков был и сам Правдухин.
Не только творчеством, но и всей своей жизнью он старался оправдывать свою фамилию и сопротивляться неправде.
В 37-м выступил в защиту Михаила Булгакова, которого власть то гоняла по кругу, то привлекала, а практически все собратья по перу и вовсе никогда не щадили. А ведь Булгаков, считал Правдухин, виртуозно владел теми качествами, которые так нужны были обновляющейся русской литературе - «хорошим, крепким и ясным стилем, острой наблюдательностью, способностью к выдумке». Может быть, именно это припомнили при аресте и длившихся больше года допросах Валериану Павловичу, может, другое. Только не дали ему пожить на свете в ясном и полном света мире, который он так любил. Прожил писатель всего 46 лет.
Статья опубликована в рамках социально значимого проекта «Россия и Революция. 1917 - 2017» с использованием средств государственной поддержки, выделенных в качестве гранта в соответствии с распоряжением Президента Российской Федерации от 08.12.2016 № 96/68-3 и на основании конкурса, проведённого Общероссийской общественной организацией «Российский союз ректоров».
Татьяна Корсакова
специально для «Столетия», 2 февраля 2017