Русская медицина - местами век 19, местами 21
Я уже дома, все уже позади, но впечатления сильные. Короче, в российскую больницу - только по приговору народного суда.
Номер называть не буду. Ужасный запах. Люди в коридорах, двери всех палат открыты. Вместо туалета только унитаз, у которого нет сливного бочка. Дырявые простыни накрахмалены с истинно дворянским шиком, при попытках разобрать пододеяльник, дырки рвуться дальше с сильным скрежетом.
Рядом с моей палатой всю ночь стонала инсультная бабулька. Она стонала так, что я вспомнила стихотворение Пушкина: "то, как зверь она завоет, то заплачет, как дитя". Но самое главное, что к ней никто ни разу не подошел. "Она давно так" - говорили старожилы отделения.
А потом операционная. Потрясающее оборудование. Замечательный доктор. И его помошники: Наташа, Шукрут, Амир, Ахмед, Лена. Все четко, сладенно, как в любимом сериале "Скорая помощь". Гуманитарному мозгу понять, как работает это запредельное оборудование, невозможно. Чувствуешь себя, как на космическом корабле. Наркоз местный, поэтому видишь все, что отражается на огромных экранах перед лицом хирурга.
А потом снова палата. Хорошо, что они вкатили мне лошадиную дозу Реланиума. Я от нее сплю вторые сутки, но и разговоры в больничном коридоре воспринимались, как что-то происходящее на другой планете:
- Ешь геркулес, овсянка полезна, а от риса запор,
- А от пшенки меня пучит.
- Воду дома отключили, перед больницей не помылась, а тут только умывальник в коридоре.
А мы проводим Олимпиаду и прочий Чемпионат мира по футболу. А запах по-прежнему не выветривается.
Номер называть не буду. Ужасный запах. Люди в коридорах, двери всех палат открыты. Вместо туалета только унитаз, у которого нет сливного бочка. Дырявые простыни накрахмалены с истинно дворянским шиком, при попытках разобрать пододеяльник, дырки рвуться дальше с сильным скрежетом.
Рядом с моей палатой всю ночь стонала инсультная бабулька. Она стонала так, что я вспомнила стихотворение Пушкина: "то, как зверь она завоет, то заплачет, как дитя". Но самое главное, что к ней никто ни разу не подошел. "Она давно так" - говорили старожилы отделения.
А потом операционная. Потрясающее оборудование. Замечательный доктор. И его помошники: Наташа, Шукрут, Амир, Ахмед, Лена. Все четко, сладенно, как в любимом сериале "Скорая помощь". Гуманитарному мозгу понять, как работает это запредельное оборудование, невозможно. Чувствуешь себя, как на космическом корабле. Наркоз местный, поэтому видишь все, что отражается на огромных экранах перед лицом хирурга.
А потом снова палата. Хорошо, что они вкатили мне лошадиную дозу Реланиума. Я от нее сплю вторые сутки, но и разговоры в больничном коридоре воспринимались, как что-то происходящее на другой планете:
- Ешь геркулес, овсянка полезна, а от риса запор,
- А от пшенки меня пучит.
- Воду дома отключили, перед больницей не помылась, а тут только умывальник в коридоре.
А мы проводим Олимпиаду и прочий Чемпионат мира по футболу. А запах по-прежнему не выветривается.