ЗАКУЛИСНАЯ ЖИЗНЬ
25 февраля 2006 года, суббота
ДУЭЛЬ И УТКА
шутка
Евгений Онегин вызвал на дуэль Ивана Сусанина. Сусанин по привычке повёл Евгения на болото. Раздались выстрелы. С шумом и хлопом взлетела утка. Вслед ей раздалась народная русская песня «Летят утки». Конец.
Тяжело охнув, с душераздирающим грохотом падает занавес.
По ту сторону занавеса начинают обмывать выдающийся творческий успех. Раскупоривается бутылка простонародной «Московской». Режется последний солёный огурец. Под малиновый звон подмороженной клюквы развесисто-разухабисто звучат недозабытые отпетой троицей Евгения, Ивана и Утки «Подмосковные вечера, Рублёвские ночи».
От этих вечерних ночей у колосников едет решётка, непогасшие искры любви к театру летят вниз и вспыхивают в ночи огоньками быстротечного пламени - будто болотный газ во мраке окружённой густым лесом трясины загорается.
Труппа мрачнеет ещё больше трясины: поллитра выпита без сухого остатка, однако оперная глотка совсем не промочена...
Вдруг со стороны служебного входа слышится густой бас главрежа, безбожно фальшивящий «Вдоль по Питерской».
Даже Утка затыкает себе уши.
Но главреж неспроста фальшивил: из-за его спины выскакивает юркий помреж с бутылкой настоящей «Столичной» в авоське.
Онегин и Сусанин почему-то решают выпить на брудершафт - хотя очень давно знают друг друга как облупленные больше даже занозистых досок сцены. Долго и взаимно выясняют, почему именно «на брудершафт», и решают, что слово-то хоть и немецкое, но очень благозвучное - и грех за него не выпить: пьют поэтому не «на брудершафт», а за «брудершафт», - за то, что вначале было слово такое хорошее.
Утка идею не поддерживает: она и без того так уже наклюкалась, что носом клюёт. В конце концов накладной нос перевешивает, Утка падает лапками кверху и начинает дико храпеть: Утку - как всегда блестяще - играл старый, но заслуженно народный артист. А ему много не надо, напёрстка хватает: как хватит - так с ног долой!..
Вот раньше!
Но мало ли чего было раньше...