Триединый Агнец или Не будьте жмотами
Плююсь кипятком. Братцы и сестрицы, граждане и овэи (ОВи), если вам что-то не нужно, не пригодилось, потеряло ценность, надоело - подождите жечь, топить, закапывать живьём или во вспоротом виде. Оглянитесь - может, оно кому-то нужно, притом очень. Или не до зарезу, но всё-таки согреет душу или украсит быт. Вот и отдайте, коли так, не умножайте энтропию вселенной избыточным уничтожением.
Это мораль басни, или там разгадка притчи, а сама ситуация вот такая.
Один большой мальчик, но неимущий, украл игрушку у другого мальчика, поменьше, но зато имущего. Игрушка была живая-для-маленького-мальчика и неживая для большого, но зато "входила в его планы". Дальше он эту игрушку потерял как иголку в стоге сена. Извиняюсь за трюизм.
Потеряв игрушку, большой но неимущий мальчик терял вместе с ней возможность провернуть интригу. Маленький мальчик при этой потере терял почитай всё, но он был имущий и вдобавок маленький, так что большой мальчик решил не распускать нюни по его поводу и прощения не просить. А быстро-быстро найти выход из положения.
Выход был найден. Большой мальчик, назовём его А, пошёл куда надо и попросил сделать ему такую игрушку. Вот такую-то и такую-то, в точности. И при этом никому-никому не говорить про это, потому что это ужасная тайна. Что вы думаете - ему сделали игрушку! Не такую в точности, как была пропавшая, но ничего себе близнеца. И пообещали хранить тайну, потому что где надо уважали право детей на тайны, даже ужасные. Или "тем более ужасные".
Вы думаете, большой мальчик А идёт к маленькому мальчику, назовём его И, чтобы вернуть пропажу? Фига с два. А идёт к своей дочери (да-да, у него уже и дочь есть, считай ровесница И) и говорит таковы слова. Бери эту игрушку, беги к И и кричи "я нашла твоего любимца! давай ты на мне женишься теперь!"
Ну с "теперь" я загнул, всё же И с дочерью А, назовём её Ми, и правда были довольно-таки детского возраста, так что обручиться они ещё могли, а пожениться - нет. Но не в этом суть, потому что Ми в ответ посылает своего отца сами понимаете куда (не туда, где делают игрушки) и заявляет, что её заколебало участвовать в его интригах.
Он, оказывается, уже раньше достал дочку уговорами изобразить из себя эту самую игрушку, пропавшую. То есть Ми должна была, по предыдущему кретинскому замыслу, прийти к И и сказать: "у тебя кажись пропала игрушка? так вот, это я - я ожила и нашлась! бе-е-е! давай снова жить вместе!"
Ми уже тогда сказала папаше: во-первых, это ничего, что игрушка мужского рода, а я женского, на минуточку? Во-вторых, я что, до конца дней так и буду ему врать, что я бывшая игрушка? в-третьих, он же меня и раньше видел, до пропажи игрушки - или ты думаешь, что он не различает девчонок в лицо?
Этим Ми задела А за больное, потому что он сам имел такую странную странность: нет-нет а принимал за свою дочь похожих девочек и тащил домой. При этом саму дочь немножко принимал за покойную малолетнюю сестру. Ему очень хотелось, чтобы это и правда была она (ожила и теперь вот живём вместе), но признаваться он в этом стеснялся и оправдывался тем, что, мол, не различаю я девчонок в лицо.
Когда большой но неимущий мальчик А понял, что интрига не сложилась, то есть имущий маленький мальчик И его подло надул, то страшно расстроился, пошёл и стал уничтожать свою игрушку-близнеца. Не со зла, а потому что ничего не вышло, значит, не нада. Так он объясняет свои действия.
Сжечь игрушку ему не удалось, она была из шкуры и плохо горела, воняла палёной костью, а дело было ночью на чужой территории, между прочим. Тогда он её распотрошил, внутренности (набивку, я хочу сказать) зарыл в лопухах, а мех свернул рулончиком и сунул к разным обрезкам для починки сапог.
Через некоторое время Ми говорит папаше: ты отдал И его игрушку? Простодушный А отвечает - нет, сжёг, ты же отказалась отнести её.
Что-о-о? - спрашивает дочка, подступая к нему. Мальчик, испугавшись, что сейчас ему будет худо, начинает отказываться от своих слов, пошутил дескать. Не дожидаясь, чтобы Ми его расколола (что мы там несли про следователей женского рода?), уходит из дома, бежит прям среди ночи опять куда надо и просит сами понимаете - ещё такую игрушку! За любую цену и под страшным секретом. У него на лице написана при этом его смерть, если игрушки не будет или тайна раскроется. Ему делают следующую близняшку, но со строгим предупреждением.
А дело в том, что кукольница человек непростой и видит уже по гостю, что с предыдущей игрушкой сталось что-то дурное. Что перед кукольницей стоит убийца, скорее всего. Но чтобы не дожимать до края такого большого и такого неимущего убийцу ребёнка, она отдаёт ему своё изделие, своё детище, и предупреждает: если эта игрушка с твоих рук перейдёт не в те руки, что примут её с настоящей любовью, то у вас на руках будет беда - сам смотри, кому она грянет, тебе ли, или не тебе, если ты не виноват, как говоришь…
Мальчик А увозит игрушку - мол, не беспокойся, теперь всё будет как надо! - а по дороге его накрывает ужасом. Про себя-то он считает, что не виноват, конечно, потому что хотел всё устроить шито-крыто, все бы потом ему спасибо сказали. Виноват либо И, потому что нефиг так подло себя вести, а ещё князь называется. Либо всё же Ми, потому что зачем отказалась участвовать, испортила все планы и тем спровоцировала А уничтожить предыдущую зверюшку-близняшку. Но если И не признает эту игрушку за своего потерянного любимчика и умрёт от проклятия ("грянет беда" - как это понимать, если не как смертное проклятие, да?) - то это отольётся А. Ещё хуже, если проклятие падёт на малышку Ми - мальчик А её обожает и не переживёт, если опять с ней что случится, как с той сестрёнкой, что была у А в давнем детстве.
Короче, этот псих забирается на тот же сеновал и закапывает и эту игрушку в сено. Решает про себя - как-нибудь разберусь потом и заберём её оттуда. Когда найдутся такие руки, чтобы гарантированно взяли с любовью. Или когда умрут все задействованные лица и мне будет нечего терять.
Что было бы, если бы останки "изделия номер два" среди кожаных обрезков нашёл И и канеш принял бы за шкуру своего дружка, я не знаю. Не хотел бы, если можно так выразиться, оказаться в такой альтернативе. На счастье, один из заезжих с Севера парней углядел их там, оценил качество каракуля и выпросил у А (тот, похоже, даже не сообразил в тот момент, чтó отдаёт вместе со старыми голенищами). Девушка того северянина вместо пары рукавичек сшила из презента "муфточку", которую тут же и подарила малолетней подружке, и та играла со "зверюшкой", пока не выросла. Зверюшку-игрушку в семье назвали Зюйда и считают за аристократку с Юга.
Со внутренностями меньше повезло. Когда мы компанией Ми с И и Шеолом нынче доставали из сена "изделие номер три", девушка из местных, чей сеновал, робко спросила: "Так вы его оживили?!", а потом дико разрыдалась. Она, оказывается, была в детстве тайной свидетельницей ликвидации (точнее, неудачной попытки сожжения и последующего свежевания) "изделия номер два".
Она усекла, что это игрушка, а не животное, удостоверилась, произведя эксгумацию, но всё равно жутко горевала, недоумевая, зачем этот приезжий так зверски разделался со зверюшкой - лучше бы отдал ей или другим детям на ферме. Не раз потом вспоминая ту ночь, горько сожалела, что не задержала его, не расспросила - мол, "хоть под дулом пистолета!"
(Чтобы не было двоечтений, уточняю: девушка расстраивалась, что повела себя "как кисельная барышня", дала незнакомцу уйти без объяснений, а надо было заговорить с ним, если у него беда - предложить помощь, а если бы он не захотел объясняться - пригрозить оружием).
Итак, Зюйда осталась у новых хозяев на Севере. "Изделие номер три" Ми немедленно вручила хозяйке сеновала с её малолетками. Оригинал воссоединился со своим И, бывшим маленьким и по-прежнему имущим мальчиком.
Большой и по-прежнему (более чем когда-либо!) неимущий мальчик А опять остался ни с чем. Ну убейте меня, я не знаю, как ему помочь! Это ж надо - украсть чужую игрушку, потерять, дважды заплатить за копии, ни одну не вернуть хозяину и опять всё потерять!
В заключение - старый стих, задолбался рифмованно переводить с кастового, примите так:
Разнадобился хлеб - отдай убогому.
Разнадобился яд - отдай врачам.
Разнадобилась краля - в дом свези.
Разнадобился друг - дай адрес дома.
Вот при всей двусмысленности и сомнительности совета - что-то дельное в нём есть. Своеобразная широта и немелочность.
Да, ещё напоследок. Вдогонку.
Перед тем, как мы все полезли на сеновал искать там всевозможных Меен разных годов розлива, Мина мне говорит:
Ивэ, у меня к тебе просьба, сделай мне такое одолжение. Когда мы найдём игрушку, можно я её возьму сама и дам тебе в руки, а ты меня поцелуй.
Ну, мне чо, Мина Аргуста - адекватная девушка (как сказал бы Шеол), без пяти минут друг детства, отчего не поцеловать.
И вот на глазах у папаши Аргуста она мне подаёт близняшку Меены, вынутую из сена, я говорю "мерси, Аргуста" и целую подставленную щёчку. И от себя лично, вполне искренне, даже в чувствах, жму ей руку.
После того Мина подходит к отцу, обнимает за воловьи плечики, и я слышу, что она говорит:
Папа, ну вот, сбылось что ты загадал - дочь твоя подала юному князю пропажу, и князь поцеловал твою дочь от всего сердца. Порядок теперь? Все свободны? Ну и ладушки, айда по домам.
Сели они вместе в аргусову машину, я их подкинул сразу до его дома, чтобы им не мотаться по степи. Выходят, Ми так ласково Гусю объясняет: папа, но сердцу же не прикажешь, у меня своя семья, у князя своя давно, все довольны. У тебя своя. Своё хозяйство вон, своё авто, достаток. Кому плохо-то? Хочешь, на днях в Центр смотаемся или на море…
Тут мы с Мееной с ними распростились и отбыли восвояси. Пока фсё, уф.
====================================
Апдейт:
Подробности кому интересно смотрим тут:
http://yve-chmur-ent.livejournal.com/12260.html?thread=378852#t378852
(тут ветка - два больших коммента один за другим)
http://yve-chmur-ent.livejournal.com/12260.html?thread=379364#t379364
(тут тоже ветка - три больших коммента один за другим)
Это мораль басни, или там разгадка притчи, а сама ситуация вот такая.
Один большой мальчик, но неимущий, украл игрушку у другого мальчика, поменьше, но зато имущего. Игрушка была живая-для-маленького-мальчика и неживая для большого, но зато "входила в его планы". Дальше он эту игрушку потерял как иголку в стоге сена. Извиняюсь за трюизм.
Потеряв игрушку, большой но неимущий мальчик терял вместе с ней возможность провернуть интригу. Маленький мальчик при этой потере терял почитай всё, но он был имущий и вдобавок маленький, так что большой мальчик решил не распускать нюни по его поводу и прощения не просить. А быстро-быстро найти выход из положения.
Выход был найден. Большой мальчик, назовём его А, пошёл куда надо и попросил сделать ему такую игрушку. Вот такую-то и такую-то, в точности. И при этом никому-никому не говорить про это, потому что это ужасная тайна. Что вы думаете - ему сделали игрушку! Не такую в точности, как была пропавшая, но ничего себе близнеца. И пообещали хранить тайну, потому что где надо уважали право детей на тайны, даже ужасные. Или "тем более ужасные".
Вы думаете, большой мальчик А идёт к маленькому мальчику, назовём его И, чтобы вернуть пропажу? Фига с два. А идёт к своей дочери (да-да, у него уже и дочь есть, считай ровесница И) и говорит таковы слова. Бери эту игрушку, беги к И и кричи "я нашла твоего любимца! давай ты на мне женишься теперь!"
Ну с "теперь" я загнул, всё же И с дочерью А, назовём её Ми, и правда были довольно-таки детского возраста, так что обручиться они ещё могли, а пожениться - нет. Но не в этом суть, потому что Ми в ответ посылает своего отца сами понимаете куда (не туда, где делают игрушки) и заявляет, что её заколебало участвовать в его интригах.
Он, оказывается, уже раньше достал дочку уговорами изобразить из себя эту самую игрушку, пропавшую. То есть Ми должна была, по предыдущему кретинскому замыслу, прийти к И и сказать: "у тебя кажись пропала игрушка? так вот, это я - я ожила и нашлась! бе-е-е! давай снова жить вместе!"
Ми уже тогда сказала папаше: во-первых, это ничего, что игрушка мужского рода, а я женского, на минуточку? Во-вторых, я что, до конца дней так и буду ему врать, что я бывшая игрушка? в-третьих, он же меня и раньше видел, до пропажи игрушки - или ты думаешь, что он не различает девчонок в лицо?
Этим Ми задела А за больное, потому что он сам имел такую странную странность: нет-нет а принимал за свою дочь похожих девочек и тащил домой. При этом саму дочь немножко принимал за покойную малолетнюю сестру. Ему очень хотелось, чтобы это и правда была она (ожила и теперь вот живём вместе), но признаваться он в этом стеснялся и оправдывался тем, что, мол, не различаю я девчонок в лицо.
Когда большой но неимущий мальчик А понял, что интрига не сложилась, то есть имущий маленький мальчик И его подло надул, то страшно расстроился, пошёл и стал уничтожать свою игрушку-близнеца. Не со зла, а потому что ничего не вышло, значит, не нада. Так он объясняет свои действия.
Сжечь игрушку ему не удалось, она была из шкуры и плохо горела, воняла палёной костью, а дело было ночью на чужой территории, между прочим. Тогда он её распотрошил, внутренности (набивку, я хочу сказать) зарыл в лопухах, а мех свернул рулончиком и сунул к разным обрезкам для починки сапог.
Через некоторое время Ми говорит папаше: ты отдал И его игрушку? Простодушный А отвечает - нет, сжёг, ты же отказалась отнести её.
Что-о-о? - спрашивает дочка, подступая к нему. Мальчик, испугавшись, что сейчас ему будет худо, начинает отказываться от своих слов, пошутил дескать. Не дожидаясь, чтобы Ми его расколола (что мы там несли про следователей женского рода?), уходит из дома, бежит прям среди ночи опять куда надо и просит сами понимаете - ещё такую игрушку! За любую цену и под страшным секретом. У него на лице написана при этом его смерть, если игрушки не будет или тайна раскроется. Ему делают следующую близняшку, но со строгим предупреждением.
А дело в том, что кукольница человек непростой и видит уже по гостю, что с предыдущей игрушкой сталось что-то дурное. Что перед кукольницей стоит убийца, скорее всего. Но чтобы не дожимать до края такого большого и такого неимущего убийцу ребёнка, она отдаёт ему своё изделие, своё детище, и предупреждает: если эта игрушка с твоих рук перейдёт не в те руки, что примут её с настоящей любовью, то у вас на руках будет беда - сам смотри, кому она грянет, тебе ли, или не тебе, если ты не виноват, как говоришь…
Мальчик А увозит игрушку - мол, не беспокойся, теперь всё будет как надо! - а по дороге его накрывает ужасом. Про себя-то он считает, что не виноват, конечно, потому что хотел всё устроить шито-крыто, все бы потом ему спасибо сказали. Виноват либо И, потому что нефиг так подло себя вести, а ещё князь называется. Либо всё же Ми, потому что зачем отказалась участвовать, испортила все планы и тем спровоцировала А уничтожить предыдущую зверюшку-близняшку. Но если И не признает эту игрушку за своего потерянного любимчика и умрёт от проклятия ("грянет беда" - как это понимать, если не как смертное проклятие, да?) - то это отольётся А. Ещё хуже, если проклятие падёт на малышку Ми - мальчик А её обожает и не переживёт, если опять с ней что случится, как с той сестрёнкой, что была у А в давнем детстве.
Короче, этот псих забирается на тот же сеновал и закапывает и эту игрушку в сено. Решает про себя - как-нибудь разберусь потом и заберём её оттуда. Когда найдутся такие руки, чтобы гарантированно взяли с любовью. Или когда умрут все задействованные лица и мне будет нечего терять.
Что было бы, если бы останки "изделия номер два" среди кожаных обрезков нашёл И и канеш принял бы за шкуру своего дружка, я не знаю. Не хотел бы, если можно так выразиться, оказаться в такой альтернативе. На счастье, один из заезжих с Севера парней углядел их там, оценил качество каракуля и выпросил у А (тот, похоже, даже не сообразил в тот момент, чтó отдаёт вместе со старыми голенищами). Девушка того северянина вместо пары рукавичек сшила из презента "муфточку", которую тут же и подарила малолетней подружке, и та играла со "зверюшкой", пока не выросла. Зверюшку-игрушку в семье назвали Зюйда и считают за аристократку с Юга.
Со внутренностями меньше повезло. Когда мы компанией Ми с И и Шеолом нынче доставали из сена "изделие номер три", девушка из местных, чей сеновал, робко спросила: "Так вы его оживили?!", а потом дико разрыдалась. Она, оказывается, была в детстве тайной свидетельницей ликвидации (точнее, неудачной попытки сожжения и последующего свежевания) "изделия номер два".
Она усекла, что это игрушка, а не животное, удостоверилась, произведя эксгумацию, но всё равно жутко горевала, недоумевая, зачем этот приезжий так зверски разделался со зверюшкой - лучше бы отдал ей или другим детям на ферме. Не раз потом вспоминая ту ночь, горько сожалела, что не задержала его, не расспросила - мол, "хоть под дулом пистолета!"
(Чтобы не было двоечтений, уточняю: девушка расстраивалась, что повела себя "как кисельная барышня", дала незнакомцу уйти без объяснений, а надо было заговорить с ним, если у него беда - предложить помощь, а если бы он не захотел объясняться - пригрозить оружием).
Итак, Зюйда осталась у новых хозяев на Севере. "Изделие номер три" Ми немедленно вручила хозяйке сеновала с её малолетками. Оригинал воссоединился со своим И, бывшим маленьким и по-прежнему имущим мальчиком.
Большой и по-прежнему (более чем когда-либо!) неимущий мальчик А опять остался ни с чем. Ну убейте меня, я не знаю, как ему помочь! Это ж надо - украсть чужую игрушку, потерять, дважды заплатить за копии, ни одну не вернуть хозяину и опять всё потерять!
В заключение - старый стих, задолбался рифмованно переводить с кастового, примите так:
Разнадобился хлеб - отдай убогому.
Разнадобился яд - отдай врачам.
Разнадобилась краля - в дом свези.
Разнадобился друг - дай адрес дома.
Вот при всей двусмысленности и сомнительности совета - что-то дельное в нём есть. Своеобразная широта и немелочность.
Да, ещё напоследок. Вдогонку.
Перед тем, как мы все полезли на сеновал искать там всевозможных Меен разных годов розлива, Мина мне говорит:
Ивэ, у меня к тебе просьба, сделай мне такое одолжение. Когда мы найдём игрушку, можно я её возьму сама и дам тебе в руки, а ты меня поцелуй.
Ну, мне чо, Мина Аргуста - адекватная девушка (как сказал бы Шеол), без пяти минут друг детства, отчего не поцеловать.
И вот на глазах у папаши Аргуста она мне подаёт близняшку Меены, вынутую из сена, я говорю "мерси, Аргуста" и целую подставленную щёчку. И от себя лично, вполне искренне, даже в чувствах, жму ей руку.
После того Мина подходит к отцу, обнимает за воловьи плечики, и я слышу, что она говорит:
Папа, ну вот, сбылось что ты загадал - дочь твоя подала юному князю пропажу, и князь поцеловал твою дочь от всего сердца. Порядок теперь? Все свободны? Ну и ладушки, айда по домам.
Сели они вместе в аргусову машину, я их подкинул сразу до его дома, чтобы им не мотаться по степи. Выходят, Ми так ласково Гусю объясняет: папа, но сердцу же не прикажешь, у меня своя семья, у князя своя давно, все довольны. У тебя своя. Своё хозяйство вон, своё авто, достаток. Кому плохо-то? Хочешь, на днях в Центр смотаемся или на море…
Тут мы с Мееной с ними распростились и отбыли восвояси. Пока фсё, уф.
====================================
Апдейт:
Подробности кому интересно смотрим тут:
http://yve-chmur-ent.livejournal.com/12260.html?thread=378852#t378852
(тут ветка - два больших коммента один за другим)
http://yve-chmur-ent.livejournal.com/12260.html?thread=379364#t379364
(тут тоже ветка - три больших коммента один за другим)