Лейтенант и Оборотень
Я знал эту песенку под названием "Лейтенант и Леший". Она для меня значила очень много. Не потому, что это первая песня, которую я смог напеть сам, а потому, что она связана с последней встречей с отцом. Возможно, память обманывает меня, но я всегда считал, что эту песню услышал во время поездки на Север, в форт, где отец служил тогда в штабе. Как сказали бы на Земле-здешней, военным инженером - организовывал лесопилку.
Лейтенант, попробуйте
Как-то скрыться с глаз:
Там явился оборотень,
Хочет видеть вас.
Вместо глаз - две впадины,
Волосы волной,
Крылья водопадами
В скрутке за спиной.
Лейтенант, попробуйте
Выйти через двор:
Вас у входа оборотень
Ждёт на разговор -
А в зубах у самого
Ваш платок в крови;
Уходите в самовол,
Не шалите вы!
Лейтенант, попробуйте
Спрятаться хотя бы:
По прихожей оборотень
Застучал когтями,
И мотая головой,
Как повестку в суд,
Он несёт перед собой
Кровяной лоскут!
Господи, лейтенант,
Что это за звёзды там? -
Так замолите нам
Вины перед Господом! -
По черте, по пропасти,
По мосту над миром…
Лейтенант, попробуйте…
Господи помилуй!
Я помню, как за стеной караульной комнаты, где мы дожидались отца, два голоса в две гитары дважды, а может и более того, спели эту песню. Я после первого раза подпевал, обмирая от потрясения.
Мне представлялось, что сейчас за стенкой происходит именно то, о чём поётся - Леший, узколицый и длинноволосый, со связанными за спиной руками и крыльями, стоит, прислонившись к косяку входной двери, и, насвистывая нам в такт сквозь зубы, при этом покачивает окровавленным платком, который держит углом рта. Он не смотрит на тех, кто играет на гитаре в двух шагах от него, потому что занят слежением за лестницей на второй этаж (мне через стеклянную дверь тоже видна часть лестницы, по ней должен спуститься из штаба отец).. А играющие изо всех сил бьют по струнам, почти рвут их, надеясь песней отвлечь Лешего и так, быть может, спасти жизнь того, кого он выслеживает.
Я страстно надеюсь, что это не мой отец (отец - майор), и вместе с тем изнемогаю от жалости к этому неизвестному. У отца, по крайней мере, есть я, его друг, его продолжение - а вдруг тот человек так и умрёт, никого не оставив, кроме Лешего. А Леший тоже умрёт или его застрелят за то, что он пришёл выяснять с Лейтенантом их старую историю. Я надеюсь только на то, что леших так просто не убьёшь - и на то, что Бог подхватит того человека и не даст ему упасть в пропасть среди звёзд. Тогда эти двое, Леший и Лейтенант, смогут встретиться и поговорить ещё раз, более спокойно.
Нас зовут наверх, в столовую, и там мы, наконец, встречаем отца, ужинаем вместе. Но времени на свидание очень мало: ему - уходить в ночное дежурство, нам - возвращаться на Юг, потому что здесь опасно и опасность возрастает с каждым днём. Мне кажется, я расспрашивал его, что такого сделал их лейтенант, что его у дверей в штаб поджидает леший? Отец отвечал довольно сумбурно - думаю, он не сразу сообразило, что речь о песне, не ожидал, что она настолько займёт моё внимание. Если не путаю, он высказал мнение, что друг Лейтенанта много лет назад погибал и просил отнести платок со своей кровью на алтарь в храме, а Лейтенант не смог, или забыл, или побоялся. И вот теперь друг пришёл сам, став Оборотнем, и хочет забрать Лейтенанта с собой.
На обратном пути из форта я всё время повторяю песню про себя, меня лихорадит, мне представляется, что отец тайком покинул форт и следует за нами, я почти вижу его. В полубреду я вижу, как фигура отца выступает из-за сосновых стволов и покачивает головой с длинными волосами. Я думаю - а если он уйдёт в лешии, чтобы охранять нас по дороге домой? Сможет ли он потом опять стать человеком или так и останется оборотнем?
Я машу ему рукой и пытаюсь сказать, что он может на меня рассчитывать - я и в храм пойду, если надо, и он может в виде лешего ко мне приходить в любое время, я не испугаюсь его, и по мосту над бездной пойду, если он позовёт меня с собой…
Домой на Юг меня привезли больным, так что некоторое время даже опасались за мою жизнь, но я поправился. Тем не менее, мать дрожала надо мной и поэтому не разрешила родне сразу рассказать мне, что отец погиб - вскоре после нашей поездки к нему. Когда я об этом узнал, я сразу подумал, что и вправду он тогда покинул форт, чтобы нас сопровождать незаметно - а они все решили, что он погиб, или предпочли записать его в погибшие.
Самое интересное - он теперь говорит, что ему тогда, в ночь перед стычкой, в которой он получил смертельное ранение, снилось, что он на лыжах бежит за нашими санями. Но лыжи какие-то странные, и под ногами уже не снег, а молодая трава, весенняя, даже цветы можно разглядеть - и тут он понимает, что лыжи летят низко-низко над землёй И думает - вот здорово! - никто след не заметит, и я смогу спокойно проводить моих до самого дома на Юге, может, и жену повидаю, лишь бы она не испугалась! А потом раз-раз - назад, и никто ничего не заметит. И вот он уже поворачивает назад и видит вдалеке форт, но кто-то не пускает его и говорит - нельзя, твоё отсутствие заметили и тебя расстреляют! Давай я пойду вместо тебя - я так на тебя похож, что никто не заметит разницы, а ты лучше возвращайся домой, к малышу и маме. Но отец не соглашается, ему стыдно, это же дезертирство, и решительно говорит: нет, давай наоборот! Я возвращаюсь, а ты тогда вместо меня поезжай на Юг, я тебе лыжи дам, вот эти, очень хорошие! Стал снимать лыжи и проснулся.
Ещё подумал тогда - вот про такие сны и говорят суеверные люди, что "к смерти": если рассказать кому-то, а потом тебя убьют, так и скажут - сон был к смерти! а мне некому рассказать, но я не умру и забуду этот сон.
Рассказал теперь мне и маме, а также Алвастру. Мама сказала, конечно, что и ей снилось кое-что важное, но она сейчас не может точно вспомнить. А Алвастр только плечами пожимал: он всё это видел по-другому, со своей стороны, ему в Сростке и не такое снилось, притом двадцать четыре часа в сутки.
(Алвастр - это не родич наш по плоти, это Глоб Сростка, покровитель моей матери и вообще печальник о судьбах Арийского народа и кромешников; он примерно напоминает рисунок ниже - здесь не он лично изображён, но характерный образ схвачен.)
Лейтенант, попробуйте
Как-то скрыться с глаз:
Там явился оборотень,
Хочет видеть вас.
Вместо глаз - две впадины,
Волосы волной,
Крылья водопадами
В скрутке за спиной.
Лейтенант, попробуйте
Выйти через двор:
Вас у входа оборотень
Ждёт на разговор -
А в зубах у самого
Ваш платок в крови;
Уходите в самовол,
Не шалите вы!
Лейтенант, попробуйте
Спрятаться хотя бы:
По прихожей оборотень
Застучал когтями,
И мотая головой,
Как повестку в суд,
Он несёт перед собой
Кровяной лоскут!
Господи, лейтенант,
Что это за звёзды там? -
Так замолите нам
Вины перед Господом! -
По черте, по пропасти,
По мосту над миром…
Лейтенант, попробуйте…
Господи помилуй!
Я помню, как за стеной караульной комнаты, где мы дожидались отца, два голоса в две гитары дважды, а может и более того, спели эту песню. Я после первого раза подпевал, обмирая от потрясения.
Мне представлялось, что сейчас за стенкой происходит именно то, о чём поётся - Леший, узколицый и длинноволосый, со связанными за спиной руками и крыльями, стоит, прислонившись к косяку входной двери, и, насвистывая нам в такт сквозь зубы, при этом покачивает окровавленным платком, который держит углом рта. Он не смотрит на тех, кто играет на гитаре в двух шагах от него, потому что занят слежением за лестницей на второй этаж (мне через стеклянную дверь тоже видна часть лестницы, по ней должен спуститься из штаба отец).. А играющие изо всех сил бьют по струнам, почти рвут их, надеясь песней отвлечь Лешего и так, быть может, спасти жизнь того, кого он выслеживает.
Я страстно надеюсь, что это не мой отец (отец - майор), и вместе с тем изнемогаю от жалости к этому неизвестному. У отца, по крайней мере, есть я, его друг, его продолжение - а вдруг тот человек так и умрёт, никого не оставив, кроме Лешего. А Леший тоже умрёт или его застрелят за то, что он пришёл выяснять с Лейтенантом их старую историю. Я надеюсь только на то, что леших так просто не убьёшь - и на то, что Бог подхватит того человека и не даст ему упасть в пропасть среди звёзд. Тогда эти двое, Леший и Лейтенант, смогут встретиться и поговорить ещё раз, более спокойно.
Нас зовут наверх, в столовую, и там мы, наконец, встречаем отца, ужинаем вместе. Но времени на свидание очень мало: ему - уходить в ночное дежурство, нам - возвращаться на Юг, потому что здесь опасно и опасность возрастает с каждым днём. Мне кажется, я расспрашивал его, что такого сделал их лейтенант, что его у дверей в штаб поджидает леший? Отец отвечал довольно сумбурно - думаю, он не сразу сообразило, что речь о песне, не ожидал, что она настолько займёт моё внимание. Если не путаю, он высказал мнение, что друг Лейтенанта много лет назад погибал и просил отнести платок со своей кровью на алтарь в храме, а Лейтенант не смог, или забыл, или побоялся. И вот теперь друг пришёл сам, став Оборотнем, и хочет забрать Лейтенанта с собой.
На обратном пути из форта я всё время повторяю песню про себя, меня лихорадит, мне представляется, что отец тайком покинул форт и следует за нами, я почти вижу его. В полубреду я вижу, как фигура отца выступает из-за сосновых стволов и покачивает головой с длинными волосами. Я думаю - а если он уйдёт в лешии, чтобы охранять нас по дороге домой? Сможет ли он потом опять стать человеком или так и останется оборотнем?
Я машу ему рукой и пытаюсь сказать, что он может на меня рассчитывать - я и в храм пойду, если надо, и он может в виде лешего ко мне приходить в любое время, я не испугаюсь его, и по мосту над бездной пойду, если он позовёт меня с собой…
Домой на Юг меня привезли больным, так что некоторое время даже опасались за мою жизнь, но я поправился. Тем не менее, мать дрожала надо мной и поэтому не разрешила родне сразу рассказать мне, что отец погиб - вскоре после нашей поездки к нему. Когда я об этом узнал, я сразу подумал, что и вправду он тогда покинул форт, чтобы нас сопровождать незаметно - а они все решили, что он погиб, или предпочли записать его в погибшие.
Самое интересное - он теперь говорит, что ему тогда, в ночь перед стычкой, в которой он получил смертельное ранение, снилось, что он на лыжах бежит за нашими санями. Но лыжи какие-то странные, и под ногами уже не снег, а молодая трава, весенняя, даже цветы можно разглядеть - и тут он понимает, что лыжи летят низко-низко над землёй И думает - вот здорово! - никто след не заметит, и я смогу спокойно проводить моих до самого дома на Юге, может, и жену повидаю, лишь бы она не испугалась! А потом раз-раз - назад, и никто ничего не заметит. И вот он уже поворачивает назад и видит вдалеке форт, но кто-то не пускает его и говорит - нельзя, твоё отсутствие заметили и тебя расстреляют! Давай я пойду вместо тебя - я так на тебя похож, что никто не заметит разницы, а ты лучше возвращайся домой, к малышу и маме. Но отец не соглашается, ему стыдно, это же дезертирство, и решительно говорит: нет, давай наоборот! Я возвращаюсь, а ты тогда вместо меня поезжай на Юг, я тебе лыжи дам, вот эти, очень хорошие! Стал снимать лыжи и проснулся.
Ещё подумал тогда - вот про такие сны и говорят суеверные люди, что "к смерти": если рассказать кому-то, а потом тебя убьют, так и скажут - сон был к смерти! а мне некому рассказать, но я не умру и забуду этот сон.
Рассказал теперь мне и маме, а также Алвастру. Мама сказала, конечно, что и ей снилось кое-что важное, но она сейчас не может точно вспомнить. А Алвастр только плечами пожимал: он всё это видел по-другому, со своей стороны, ему в Сростке и не такое снилось, притом двадцать четыре часа в сутки.
(Алвастр - это не родич наш по плоти, это Глоб Сростка, покровитель моей матери и вообще печальник о судьбах Арийского народа и кромешников; он примерно напоминает рисунок ниже - здесь не он лично изображён, но характерный образ схвачен.)