Социальные среды, социальные системы и взлом Матрицы
В истории развития общества можно выделить две крупнейших фазы. До 20-го века общество имело характер среды в физическом смысле. Точнее - оно состояло из некоторого количества слабо взаимодействующих сред с четко выраженными поверхностями раздела. В 20-м веке общество приобретает характер сложной системы с неким промежуточным переходным этапом.
Что позволяет говорить об обществе до 20-го века, как о средах? Прежде всего так говорило и мыслило о себе само то общество. В публицистике были в ходу выражения "крестьянская среда", "научная среда", "культурная среда", "в среде военных".
Были созданы социальные теории, в которых общественные среды представлялись усредненными безликими субстанциями-классами, которые можно было разогреть, возбудить, направить. В ходу был термин "народные массы", которые поэты призывали "перековать" и "переплавить". Сейчас общество-среду, состоящее из почти изолированных сословий, называют традиционным, и в самом деле традиционные уклады как раз и создавали единообразие социальной среды.
Аристократические классы, религиозные меньшинства и родовые кланы были основными действующими лицами истории общества-среды. Находясь вне общественной среды, они использовали родственные связи - устаревшую социальную технологию, чтобы мобильно действовать в пассивных общественных средах. (Архаичная социальная структура выгодна меньшинству, находящемуся в более прогрессивном обществе большинства, так как требует меньше усилий на поддержку и может паразитировать на социальной энергии большинства.)
Поэтому мировая история до 18-го века - это история личностей, героев и авантюристов. Герой, опираясь на клан, партию или просто банду сторонников, оперировал в социальной статичной среде сословий, как рыба в воде. Использовал ресурсы среды, которые казались неисчерпаемыми. Однако уже в 19-м веке аристократ Толстой рассуждает о роли личности в истории. Конкурентная борьба плавящих "кругов" требовала все больше и больше ресурсов социальных сред. Подобные мысли интеллектуалов - первые признаки приближения эпохи общества-системы.
В романе "Война и мир", автор размышляет о том, кто на самом деле действующее лицо истории - Наполеон или огромная масса его солдат? Армия Наполеона - сложнейшее сообщество, напрягающие все силы для достижения своих целей, максимально эффективное. И в стремлении довести социальную эффективность до максимума, оно начинает структурно приближаться к системе, где Наполеон не просто направляет массы солдат, и не просто уничтожает среду вражеских народов. Наполеон, его солдаты и его враги составляют социальную систему глобальной войны, где каждая часть важна и не может обойтись без остальных частей.
Индустриальная революция 19-го века оказала мощнейшее влияние не общественную мысль. Появляется представление о государстве, как о машине (доминирующее и сейчас). В общественной мысли 20-го века государство - механизм, перерабатывающий среду общества, как доменная печь - руду. Государство-пресс придает форму народным массам, использует их, и как строительный материал, и как топливо. Подобные механистические идеи - апогей представлений об обществе, как о среде, и признак гибели этой парадигмы. Тем не менее, 20-й век - это век социальных инженеров и эпоха конструкторских социальных преобразований.
21-й век принес в общественную мысль системное мышление. Постепенно получают распространение мысли об обществе, как о социальной системе. В новых представлениях общество - сложная система, где все компоненты взаимосвязаны, причем точная информация о числе и характере связей принципиально недоступна. Подобно другим сложным системам общество выступает в виде закрытого объекта, "черного ящика", который демонстрирует некое поведение при определенном воздействии.
Система отличается от среды, как скороварка от кастрюли с водой. Вода в кастрюле - это среда, которую можно подогреть, вкипятить, испарить. В качестве объекта воздействия выступает лишь одна вода. Скороварка - это система из воды, пара, корпуса и клапана, которые взаимодействуют по определенным правилам. Сложная система отличается от простой, как траффик мегаполиса от велотрека. Мы знаем, что ее компоненты взаимодействуют по определенным законам, но предсказать поведение системы в целом, можем лишь приблизительно или вообще не можем.
Поэтому история 21-го века - пока лишь история политических технологий. Политтехнологи - это социальные шаманы. Не имея возможности ни направлять массы, ни создавать социальные конструкции, политтехнологи действуют методом проб и ошибок, изучая поведение стремительно меняющейся социальной системы, и пытаясь влиять на него. Но главными действующими лицами истории 21-го века станут люди с тонким социальным чутьем, умеющие улавливать и угадывать движения социальных систем. Люди, умеющие находить тонкие места системы и способные использовать это знание.
Если социальную среду можно подогревать, направлять и перековывать, то социальную систему можно только взломать. Основным содержанием политического и исторического дествия в 21-м веке станет взлом системы. Взлом системы так же непредсказуем и разнообразен, как и сама система. Это может быть стремительное возникновение нового технологического супер-бизнеса (как Google), террористические акты, новые формы коммерческих отношений (как системы местных обменов), цветные революции и ядерный блеф (как с КНДР).
Взлом системы - это не антисистема, всего лишь паразитирующая на базовых системных процессах (преступность). Взлом - это творческое использование ограниченности поведения системы, ее вынужденной жесткости или наоборот - мягкости, использование в конце-концов ее тупости.
Героям 21-го века предстоит взломать все эти кошмарные глобальные системы мирового порядка - ООН, ВТО, ОПЕК, систему нераспространения, правозащитные движения, финансовые потоки. Все, что имеет неосторожность принять системную структуру, будет подвергнуто взлому. "Новый Мировой Порядок" будет взломан и выпотрошен, едва только сложится хотя бы какая-то его структура. Будущее - за социальными хакерами.
Что позволяет говорить об обществе до 20-го века, как о средах? Прежде всего так говорило и мыслило о себе само то общество. В публицистике были в ходу выражения "крестьянская среда", "научная среда", "культурная среда", "в среде военных".
Были созданы социальные теории, в которых общественные среды представлялись усредненными безликими субстанциями-классами, которые можно было разогреть, возбудить, направить. В ходу был термин "народные массы", которые поэты призывали "перековать" и "переплавить". Сейчас общество-среду, состоящее из почти изолированных сословий, называют традиционным, и в самом деле традиционные уклады как раз и создавали единообразие социальной среды.
Аристократические классы, религиозные меньшинства и родовые кланы были основными действующими лицами истории общества-среды. Находясь вне общественной среды, они использовали родственные связи - устаревшую социальную технологию, чтобы мобильно действовать в пассивных общественных средах. (Архаичная социальная структура выгодна меньшинству, находящемуся в более прогрессивном обществе большинства, так как требует меньше усилий на поддержку и может паразитировать на социальной энергии большинства.)
Поэтому мировая история до 18-го века - это история личностей, героев и авантюристов. Герой, опираясь на клан, партию или просто банду сторонников, оперировал в социальной статичной среде сословий, как рыба в воде. Использовал ресурсы среды, которые казались неисчерпаемыми. Однако уже в 19-м веке аристократ Толстой рассуждает о роли личности в истории. Конкурентная борьба плавящих "кругов" требовала все больше и больше ресурсов социальных сред. Подобные мысли интеллектуалов - первые признаки приближения эпохи общества-системы.
В романе "Война и мир", автор размышляет о том, кто на самом деле действующее лицо истории - Наполеон или огромная масса его солдат? Армия Наполеона - сложнейшее сообщество, напрягающие все силы для достижения своих целей, максимально эффективное. И в стремлении довести социальную эффективность до максимума, оно начинает структурно приближаться к системе, где Наполеон не просто направляет массы солдат, и не просто уничтожает среду вражеских народов. Наполеон, его солдаты и его враги составляют социальную систему глобальной войны, где каждая часть важна и не может обойтись без остальных частей.
Индустриальная революция 19-го века оказала мощнейшее влияние не общественную мысль. Появляется представление о государстве, как о машине (доминирующее и сейчас). В общественной мысли 20-го века государство - механизм, перерабатывающий среду общества, как доменная печь - руду. Государство-пресс придает форму народным массам, использует их, и как строительный материал, и как топливо. Подобные механистические идеи - апогей представлений об обществе, как о среде, и признак гибели этой парадигмы. Тем не менее, 20-й век - это век социальных инженеров и эпоха конструкторских социальных преобразований.
21-й век принес в общественную мысль системное мышление. Постепенно получают распространение мысли об обществе, как о социальной системе. В новых представлениях общество - сложная система, где все компоненты взаимосвязаны, причем точная информация о числе и характере связей принципиально недоступна. Подобно другим сложным системам общество выступает в виде закрытого объекта, "черного ящика", который демонстрирует некое поведение при определенном воздействии.
Система отличается от среды, как скороварка от кастрюли с водой. Вода в кастрюле - это среда, которую можно подогреть, вкипятить, испарить. В качестве объекта воздействия выступает лишь одна вода. Скороварка - это система из воды, пара, корпуса и клапана, которые взаимодействуют по определенным правилам. Сложная система отличается от простой, как траффик мегаполиса от велотрека. Мы знаем, что ее компоненты взаимодействуют по определенным законам, но предсказать поведение системы в целом, можем лишь приблизительно или вообще не можем.
Поэтому история 21-го века - пока лишь история политических технологий. Политтехнологи - это социальные шаманы. Не имея возможности ни направлять массы, ни создавать социальные конструкции, политтехнологи действуют методом проб и ошибок, изучая поведение стремительно меняющейся социальной системы, и пытаясь влиять на него. Но главными действующими лицами истории 21-го века станут люди с тонким социальным чутьем, умеющие улавливать и угадывать движения социальных систем. Люди, умеющие находить тонкие места системы и способные использовать это знание.
Если социальную среду можно подогревать, направлять и перековывать, то социальную систему можно только взломать. Основным содержанием политического и исторического дествия в 21-м веке станет взлом системы. Взлом системы так же непредсказуем и разнообразен, как и сама система. Это может быть стремительное возникновение нового технологического супер-бизнеса (как Google), террористические акты, новые формы коммерческих отношений (как системы местных обменов), цветные революции и ядерный блеф (как с КНДР).
Взлом системы - это не антисистема, всего лишь паразитирующая на базовых системных процессах (преступность). Взлом - это творческое использование ограниченности поведения системы, ее вынужденной жесткости или наоборот - мягкости, использование в конце-концов ее тупости.
Героям 21-го века предстоит взломать все эти кошмарные глобальные системы мирового порядка - ООН, ВТО, ОПЕК, систему нераспространения, правозащитные движения, финансовые потоки. Все, что имеет неосторожность принять системную структуру, будет подвергнуто взлому. "Новый Мировой Порядок" будет взломан и выпотрошен, едва только сложится хотя бы какая-то его структура. Будущее - за социальными хакерами.