Мужчина и Женщины.
Я намеревался назвать эту заметку «Сыновья и любовники», но вовремя одумался. Зная вас, мои начитанные и образованные друзья, я понял, что вы тут же уличите меня в плагиате.
Собственно, я и не собираюсь совершать революцию в ваших умах, наподобие той, которую вызвала в начале 20-го века публикация знаменитого романа Дэвида Лоуренса «Sons and Lovers». Я просто попробую добавить пару своих, как всегда спорных (а может быть и нет?), идей к давно признанному, но не до конца разжёванному факту.
Итак, начало довольно тривиально: Каждый мужчина - только не вздумайте переубеждать меня, что это не так, поскольку я вам всё равно не поверю - каждый мужчина до конца своих дней нуждается в матери и любовнице. "То же мне открытие!" - заявите вы. Не торопитесь, поскольку, мало кто отдаёт себе при этом отчёт, что и та и другая в сознании мужчины воплощены в едином обличии - жены.
Если в начале своей самостоятельно-сексуальной карьеры мужчина ищет в избранной спутнице предоминантно любовницу, отодвинув на дальнюю горелку своего сознания тлеющую, но не угасающую страсть по материнской ласке, то с каждым прожитым годом изначально установившийся дисбаланс в уравнении «Любовница - Мать» начинает мигрировать в пользу матери. Насытившийся вкусом женского тела зверь в обличие мужчины потихоньку присмиряется и, послушно улёгшись у ног покорённой - как он по своим наивности и простодушию считает - женщины, заискивающе мурлычит в поисках позабытого, но столь ныне желаемого материнского внимания.
Естественно, что у каждого мужчины точка баланса весов «Любовница - Мать» наступает в разное время, но раньше или позже она неизбежно наступает. Однажды качнувшись, весы уже не могут остановиться, и роль матери в подруге мужчины становится для него всё более необходимой и вожделенной. Это не значит, что любовница в конце концов исчезает, словно сверкающий огнями океанский лайнер за потемневшим горизонтом, но её роль в жизни мужчины драматически меняется, о чём я попробую поспекулировать чуть позже.
Природа, зная взрывной и необузданный со времён дубин и мамонтов нрав своего выкормыша-мужчины, решила не рисковать своим покоем и ублажила этого самопровозглашённого царя зверей, наградив таки женщину искомыми мужчиной качествами: и любовницы и матери.
Эта же самая природа, известная своими издевательскими шутками, решила надсмеяться над самораздувшимся пигмеем и направила взгляд любовницы и взгляд матери (не забыли, надеюсь, что это одна и та же женщина?) на разнополюсные субъекты её внимания. Женщина-Любовница не отрывает наполненных сладострастием глаз от своего сокроватника. Женщина-Мать ласкает нежным взором появившихся у неё детей, абсолютно забыв об ещё одном сосунке-грудничке, алчущем её материнской заботы столь же рьяно - если не сильнее! - сколь и маленькие несмышлёныши.
Пытаясь соперничать с детьми, мужчина обращается к единственно известному ему способу отвоевать свою женщину назад - к сексу, апеллируя к телесному аппетиту любовницы. Но! Помните? Весы уже качнулись, и качнулись они не только у мужчины, но и у женщины. Движение это необратимо, и став матерью своим детям, женщина уже никогда не вернётся в слезшую мертвой шкурой ипостась женщины-матери своего мужа, которую она - до появления своего собственного потомства - носила для тренировки.
Вот этот разнонаправленный дуализм женщины и есть та бомба, которую природа заложила в институт современного, так называемого цивилизованного брака, организованного по правилу tête à tête.
Если всё так запущено, то на какой же ниточке продолжает держаться брак после обрушения дисбаланса в сторону женщины-матери-своим-детям? Где здесь зарыт интерес мужчины? Я думаю, что ответ таков: несмотря на «преклонные» годы, толкающие его на поиск материнских ласк, мужчина всё-таки нуждается в спутнице-любовнице. Частично (и это очень индивидуально) для - да простят меня милые дамы за площадной цинизм! - личного потребления, но по большей части для хвастовства своей женщиной-любовницей перед другими мужчинами. Именно поэтому это лысое, пузатое, неимоверно тщеславное чудище всю жизнь желает больше всего на свете того, чтобы его женщина - непременно форм и статей молодой горной козочки - вызывала зависть (но не более!) и поток похотливых слюней (но не более!) у всех остальных, столь же лысых и пузатых самцов.
Собственно, я и не собираюсь совершать революцию в ваших умах, наподобие той, которую вызвала в начале 20-го века публикация знаменитого романа Дэвида Лоуренса «Sons and Lovers». Я просто попробую добавить пару своих, как всегда спорных (а может быть и нет?), идей к давно признанному, но не до конца разжёванному факту.
Итак, начало довольно тривиально: Каждый мужчина - только не вздумайте переубеждать меня, что это не так, поскольку я вам всё равно не поверю - каждый мужчина до конца своих дней нуждается в матери и любовнице. "То же мне открытие!" - заявите вы. Не торопитесь, поскольку, мало кто отдаёт себе при этом отчёт, что и та и другая в сознании мужчины воплощены в едином обличии - жены.
Если в начале своей самостоятельно-сексуальной карьеры мужчина ищет в избранной спутнице предоминантно любовницу, отодвинув на дальнюю горелку своего сознания тлеющую, но не угасающую страсть по материнской ласке, то с каждым прожитым годом изначально установившийся дисбаланс в уравнении «Любовница - Мать» начинает мигрировать в пользу матери. Насытившийся вкусом женского тела зверь в обличие мужчины потихоньку присмиряется и, послушно улёгшись у ног покорённой - как он по своим наивности и простодушию считает - женщины, заискивающе мурлычит в поисках позабытого, но столь ныне желаемого материнского внимания.
Естественно, что у каждого мужчины точка баланса весов «Любовница - Мать» наступает в разное время, но раньше или позже она неизбежно наступает. Однажды качнувшись, весы уже не могут остановиться, и роль матери в подруге мужчины становится для него всё более необходимой и вожделенной. Это не значит, что любовница в конце концов исчезает, словно сверкающий огнями океанский лайнер за потемневшим горизонтом, но её роль в жизни мужчины драматически меняется, о чём я попробую поспекулировать чуть позже.
Природа, зная взрывной и необузданный со времён дубин и мамонтов нрав своего выкормыша-мужчины, решила не рисковать своим покоем и ублажила этого самопровозглашённого царя зверей, наградив таки женщину искомыми мужчиной качествами: и любовницы и матери.
Эта же самая природа, известная своими издевательскими шутками, решила надсмеяться над самораздувшимся пигмеем и направила взгляд любовницы и взгляд матери (не забыли, надеюсь, что это одна и та же женщина?) на разнополюсные субъекты её внимания. Женщина-Любовница не отрывает наполненных сладострастием глаз от своего сокроватника. Женщина-Мать ласкает нежным взором появившихся у неё детей, абсолютно забыв об ещё одном сосунке-грудничке, алчущем её материнской заботы столь же рьяно - если не сильнее! - сколь и маленькие несмышлёныши.
Пытаясь соперничать с детьми, мужчина обращается к единственно известному ему способу отвоевать свою женщину назад - к сексу, апеллируя к телесному аппетиту любовницы. Но! Помните? Весы уже качнулись, и качнулись они не только у мужчины, но и у женщины. Движение это необратимо, и став матерью своим детям, женщина уже никогда не вернётся в слезшую мертвой шкурой ипостась женщины-матери своего мужа, которую она - до появления своего собственного потомства - носила для тренировки.
Вот этот разнонаправленный дуализм женщины и есть та бомба, которую природа заложила в институт современного, так называемого цивилизованного брака, организованного по правилу tête à tête.
Если всё так запущено, то на какой же ниточке продолжает держаться брак после обрушения дисбаланса в сторону женщины-матери-своим-детям? Где здесь зарыт интерес мужчины? Я думаю, что ответ таков: несмотря на «преклонные» годы, толкающие его на поиск материнских ласк, мужчина всё-таки нуждается в спутнице-любовнице. Частично (и это очень индивидуально) для - да простят меня милые дамы за площадной цинизм! - личного потребления, но по большей части для хвастовства своей женщиной-любовницей перед другими мужчинами. Именно поэтому это лысое, пузатое, неимоверно тщеславное чудище всю жизнь желает больше всего на свете того, чтобы его женщина - непременно форм и статей молодой горной козочки - вызывала зависть (но не более!) и поток похотливых слюней (но не более!) у всех остальных, столь же лысых и пузатых самцов.