Кролик
Тема: День Восточных сладостей
Самым счастливым днём Даньки был не новый год и даже не день рождения. Самым счастливым днём всегда был Пурим. В этот день мама вставала до рассвета и тихо, пока все спят, шла на кухню. Надо было сделать много всего. Сначала надо подготовить курицу. Курицу покупали загодя. Она обмазывала её оливковым маслом, обсыпала травами, нарезала в большую миску много лука и укладывала её на подушку из лука -- немного примяв: чтобы лук отдал свой сок курице, для этого он и нужен. После закрывала крышкой и ставила в холодильник -- к ужину только вытащить, и в духовку. Из второй курицы варился знаменитый юх -- прозрачный, как слеза (как говорила бабушка), бульон. К нему обязательно полагались креплах. Мама вытирала насухо стол, высыпала на него горсть муки, делала в ней небольшое углубление (прямо кулаком), заливала туда воды и разбивала яйцо. Всё это надо было замесить. Месить надо долго, чтобы хорошо получилось. Чтобы тянулось, чтобы тонко раскатывалось. Теперь надо начинкой заняться. Вытащить курицу из юха -- мягкая, мясо от костей само отходит, жирная, жир по локтю стекает. Надо разобрать на ниточки, ниточки порубить мелко-мелко, зелени туда, чеснока. Раскатывает тонко лепёшку (отойди, мешаешь, не получится креплах, сам же ныть будешь -- всё, теперь всё буду делать только рано утром, отстань неугомонный!), зачерпывает щедрую ложку ароматной курицы и прямо в центр лепёшки. Быстро склеить, чтобы аромат не выветрился. Раз креплах, два, десяток, ещё... Креплах аккуратными рядами укладывался на деревянную разделочную доску и уж потом накрывался твёрдым льняным полотенцем (чтобы не засох, чтобы дождался). Потом, вечером, когда юх будет на огне, креплах отдаст ему свои ароматы и заберёт немного у него. Креплах загадочный -- прямо как пуримское чудо.
Но юх, курица, креплах -- не главное. Главнее, конечно же, умэнташн. Данька целый год ждал Пурима -- во-первых, ради умэнташн. Какой же Пурим без умэнташн. Обязательно с маком (вместе с вашими компьютерами и телефонами, додумались, ироды, умэнташн с вареньем делать! -- бабушка сердилась, качала головой и просила -- ну хоть ты не подведи, с маком сделай. И Данька их любит!). Пока не взошло солнце, пока никто не проснулся, колдовала мама на кухне над умэнташн. Креплах уже на доске, юх готов, курица в холодильнике, самое время для умэнташн. Тесто надо делать весело -- будешь кислая, когда будешь тесто делать, -- говаривала бабушка, -- и тесто будет кислое; на зуб возьмёшь -- и вся твоя горечь в нём будет! Мама пела себе под нос, отирала лоб мучной рукой и оттого становилась похожа на тётенек из телевизора, которых обмазывали белым, чтобы они выглядели как будто они не тётеньки, а только во второй класс пошли. (Смешно же, -- бабушка кашляла и смеялась, -- право слово, взрослые, а мозгов, как у курицы -- совсем мало, да и те в бьёдрах!) Как тесто готово -- в холодильник. А сейчас маком заняться надо. У Даньки были самые вкусные умэнташн на улице. Мама как-то по-хитрому варила маковую начинку -- там и мак, и молоко, и изюм, и фисташки, и миндаль. И ещё что-то. Но никто не знал что. Умэнташн должны быть готовы к утру. Во-первых, Данька просыпался и бежал сразу -- Пурим уже, где умэнташн? А во-вторых, надо же шалахмонес приготовить. На тарелки с вишенками и зелёным ободком по краю, выкладывала мама умэнташн, а середину заполняла орехами, изюмом, конфетами и финиками. Чтобы всем сладко было, чтобы богатый шалахмонес. Чтобы не сказала эта фифа с пятого этажа, что бедновато получилось. Это у нас бедновато? -- ругалась бабушка, принимая от неё две упаковки хитрых шоколадных конфет и плюясь -- тьфу, вот что это такое? это разве Пурим? это цурес мои, а не Пурим! Разносил шалахмонес Данька. Строго-настрого предупреждали ничего из шлахмонес не брать. В кармане всегда был пакетик с умэнташн -- если вдруг захочется, чтобы не из шалахмонес. Чтобы не как в книжке -- пока эти две служанки дошли, сами всё съели. Смешная книжка -- Данька морщил нос, вспоминая, и потихоньку откусывал от умэнташн, спрятанного в карман.
Но и умэнташн не главное -- ведь есть же во-вторых. В этом году Данька ждал Пурима, как никогда. В этом году мама пообещала самый лучший костюм -- динозавра. Такого, которого видел по телевизору -- в мультике. Зелёного, большого, с длинной мордой, с большими лапами. Мама сказала, что попытается найти. Сначала правда удивилась -- где же я возьму динозавра? ведь Пурим уже послезавтра! надо же было раньше сказать! Но Данька же не знал раньше, что захочет именно динозавра. Ну какая она смешная -- как же можно сказать раньше, если сам раньше не знаешь -- это же все понимают. И только мама качает головой -- динозавра! нет, вы только послушайте -- динозавра! где же мы возьмём этого динозавра? да ещё и с лапами, мордой и зелёного! Ну конечно зелёного, -- удивлялся Данька, -- где же ты видела не зелёных динозавров. Мама засмеялась -- а я вообще динозавров не видела, между прочим! И добавила -- я ещё не такая старая, в смысле уже не такая старая, тьфу на вас -- хочу сказать, что не старая я совсем! Смешная какая -- ну при чём тут старая? Динозавры не старые, а древние! И видеть их могли древние! А старая или молодая тут вовсе ни при чём. Даньке снилось, как он идёт разносить сладкие подарки в костюме динозавра. Снилось как все ахают и удивляются -- ну какой прекрасный динозавр, прямо как настоящий. Все просят подержаться, потрогать или, к примеру, зарычать. Данька даже репетировал перед сном рычание. Встал перед зеркалом, поднял руки, скрючил страшно пальцы и зарычал -- рррр! Правда, почему-то, получилось совсем не страшно. Я буду нестрашным динозавром, -- после пятой неудачной попытки решил Данька. Такие тоже бывают. Бывали, в смысле. Вот и буду таким.
Утром Данька прибежал на кухню, схватил умэнташн, быстро откусил. Очень быстро, ведь сразу началось -- зубы сначала почисть, горе моё луковое! Вовсе не луковое, -- быстро глотая, ответил Данька -- умэнташное! И не горе, а счастье -- сама говорила, какое я счастье! Где же динозавр? Мама грустно покачала головой -- не получилось в этот раз. но костюм есть, не волнуйся, сейчас покажу. Мама убежала в спальню, оттуда донёсся разговор с папой. Слов было не разобрать, но Данька понял, что папа встаёт и они сейчас вместе принесут вожделенный костюм. Мама пошутила, догадался Данька -- будет динозавр! Мама вернулась на кухню с папой -- папа нёс что-то бело-розовое и пушистое. Извини, друг, динозавра в этот раз не получилось. Он всегда разговаривал с Данькой, как со взрослым. Даньке это очень нравилось. Но именно сейчас предательски щипало в носу и быть взрослым совсем не получалось. Папа тряхнул руками и Данька, наконец, увидел костюм -- кролик. Весёлый, забавный, смешной, самый настоящий кролик. Что же я буду, как дурак, в этом кролике, -- хотелось прореветь Даньке, но реветь нельзя, мальчик же. Вот именно мальчик, -- спорил Данька сам с собой, -- а буду, как дурак мальчик-кролик, как это вообще? Хорошо, что мама заметила. Сразу подошла, обняла -- крепко, как только она умеет. Глупый, ты глупый, ну ты чего -- ты знаешь как здорово быть кроликом? Ну не получилось динозавра в этот раз, получится на следующий год -- ведь получится же, точно тебе говорю! А знаешь как здорово разносить шалахмонес кролику? Все настоящие кролики об этом только и мечтают. И потом, ты можешь пойти кроликом, а про себя думать, что ты динозавр. Пурим же!
Данька надел костюм, чихнул на себя в зеркало -- кролик, настоящий кролик! А должен был быть... Эх, чего говорить, когда теперь кролик и всё. Он пошёл гулять по городу в костюме кролика, но очень жалел, что не динозавра. Дошёл до Нэты (сейчас увидит и никогда не будет со мной дружить, никогда!), позвонил в дверь. Вытянул руку с шалахмонесом и зло вытер стекающую слезу (девчонка, прямо девчонка -- не реви, кому сказано!). Нэта отворила дверь. На ней был бело-розовый пушистый костюм. Кролика.
А когда по городу гуляют два кролика, тогда веселее. И совсем не хочется уже быть динозавром. Разве только самую малость. Ничего, в следующий раз.
Пурим -- еврейский праздник (в марте)
умэнташн -- треугольные пирожки с маком
шалахмонес -- посылка со сладостями на Пурим
цурес -- беды
Самым счастливым днём Даньки был не новый год и даже не день рождения. Самым счастливым днём всегда был Пурим. В этот день мама вставала до рассвета и тихо, пока все спят, шла на кухню. Надо было сделать много всего. Сначала надо подготовить курицу. Курицу покупали загодя. Она обмазывала её оливковым маслом, обсыпала травами, нарезала в большую миску много лука и укладывала её на подушку из лука -- немного примяв: чтобы лук отдал свой сок курице, для этого он и нужен. После закрывала крышкой и ставила в холодильник -- к ужину только вытащить, и в духовку. Из второй курицы варился знаменитый юх -- прозрачный, как слеза (как говорила бабушка), бульон. К нему обязательно полагались креплах. Мама вытирала насухо стол, высыпала на него горсть муки, делала в ней небольшое углубление (прямо кулаком), заливала туда воды и разбивала яйцо. Всё это надо было замесить. Месить надо долго, чтобы хорошо получилось. Чтобы тянулось, чтобы тонко раскатывалось. Теперь надо начинкой заняться. Вытащить курицу из юха -- мягкая, мясо от костей само отходит, жирная, жир по локтю стекает. Надо разобрать на ниточки, ниточки порубить мелко-мелко, зелени туда, чеснока. Раскатывает тонко лепёшку (отойди, мешаешь, не получится креплах, сам же ныть будешь -- всё, теперь всё буду делать только рано утром, отстань неугомонный!), зачерпывает щедрую ложку ароматной курицы и прямо в центр лепёшки. Быстро склеить, чтобы аромат не выветрился. Раз креплах, два, десяток, ещё... Креплах аккуратными рядами укладывался на деревянную разделочную доску и уж потом накрывался твёрдым льняным полотенцем (чтобы не засох, чтобы дождался). Потом, вечером, когда юх будет на огне, креплах отдаст ему свои ароматы и заберёт немного у него. Креплах загадочный -- прямо как пуримское чудо.
Но юх, курица, креплах -- не главное. Главнее, конечно же, умэнташн. Данька целый год ждал Пурима -- во-первых, ради умэнташн. Какой же Пурим без умэнташн. Обязательно с маком (вместе с вашими компьютерами и телефонами, додумались, ироды, умэнташн с вареньем делать! -- бабушка сердилась, качала головой и просила -- ну хоть ты не подведи, с маком сделай. И Данька их любит!). Пока не взошло солнце, пока никто не проснулся, колдовала мама на кухне над умэнташн. Креплах уже на доске, юх готов, курица в холодильнике, самое время для умэнташн. Тесто надо делать весело -- будешь кислая, когда будешь тесто делать, -- говаривала бабушка, -- и тесто будет кислое; на зуб возьмёшь -- и вся твоя горечь в нём будет! Мама пела себе под нос, отирала лоб мучной рукой и оттого становилась похожа на тётенек из телевизора, которых обмазывали белым, чтобы они выглядели как будто они не тётеньки, а только во второй класс пошли. (Смешно же, -- бабушка кашляла и смеялась, -- право слово, взрослые, а мозгов, как у курицы -- совсем мало, да и те в бьёдрах!) Как тесто готово -- в холодильник. А сейчас маком заняться надо. У Даньки были самые вкусные умэнташн на улице. Мама как-то по-хитрому варила маковую начинку -- там и мак, и молоко, и изюм, и фисташки, и миндаль. И ещё что-то. Но никто не знал что. Умэнташн должны быть готовы к утру. Во-первых, Данька просыпался и бежал сразу -- Пурим уже, где умэнташн? А во-вторых, надо же шалахмонес приготовить. На тарелки с вишенками и зелёным ободком по краю, выкладывала мама умэнташн, а середину заполняла орехами, изюмом, конфетами и финиками. Чтобы всем сладко было, чтобы богатый шалахмонес. Чтобы не сказала эта фифа с пятого этажа, что бедновато получилось. Это у нас бедновато? -- ругалась бабушка, принимая от неё две упаковки хитрых шоколадных конфет и плюясь -- тьфу, вот что это такое? это разве Пурим? это цурес мои, а не Пурим! Разносил шалахмонес Данька. Строго-настрого предупреждали ничего из шлахмонес не брать. В кармане всегда был пакетик с умэнташн -- если вдруг захочется, чтобы не из шалахмонес. Чтобы не как в книжке -- пока эти две служанки дошли, сами всё съели. Смешная книжка -- Данька морщил нос, вспоминая, и потихоньку откусывал от умэнташн, спрятанного в карман.
Но и умэнташн не главное -- ведь есть же во-вторых. В этом году Данька ждал Пурима, как никогда. В этом году мама пообещала самый лучший костюм -- динозавра. Такого, которого видел по телевизору -- в мультике. Зелёного, большого, с длинной мордой, с большими лапами. Мама сказала, что попытается найти. Сначала правда удивилась -- где же я возьму динозавра? ведь Пурим уже послезавтра! надо же было раньше сказать! Но Данька же не знал раньше, что захочет именно динозавра. Ну какая она смешная -- как же можно сказать раньше, если сам раньше не знаешь -- это же все понимают. И только мама качает головой -- динозавра! нет, вы только послушайте -- динозавра! где же мы возьмём этого динозавра? да ещё и с лапами, мордой и зелёного! Ну конечно зелёного, -- удивлялся Данька, -- где же ты видела не зелёных динозавров. Мама засмеялась -- а я вообще динозавров не видела, между прочим! И добавила -- я ещё не такая старая, в смысле уже не такая старая, тьфу на вас -- хочу сказать, что не старая я совсем! Смешная какая -- ну при чём тут старая? Динозавры не старые, а древние! И видеть их могли древние! А старая или молодая тут вовсе ни при чём. Даньке снилось, как он идёт разносить сладкие подарки в костюме динозавра. Снилось как все ахают и удивляются -- ну какой прекрасный динозавр, прямо как настоящий. Все просят подержаться, потрогать или, к примеру, зарычать. Данька даже репетировал перед сном рычание. Встал перед зеркалом, поднял руки, скрючил страшно пальцы и зарычал -- рррр! Правда, почему-то, получилось совсем не страшно. Я буду нестрашным динозавром, -- после пятой неудачной попытки решил Данька. Такие тоже бывают. Бывали, в смысле. Вот и буду таким.
Утром Данька прибежал на кухню, схватил умэнташн, быстро откусил. Очень быстро, ведь сразу началось -- зубы сначала почисть, горе моё луковое! Вовсе не луковое, -- быстро глотая, ответил Данька -- умэнташное! И не горе, а счастье -- сама говорила, какое я счастье! Где же динозавр? Мама грустно покачала головой -- не получилось в этот раз. но костюм есть, не волнуйся, сейчас покажу. Мама убежала в спальню, оттуда донёсся разговор с папой. Слов было не разобрать, но Данька понял, что папа встаёт и они сейчас вместе принесут вожделенный костюм. Мама пошутила, догадался Данька -- будет динозавр! Мама вернулась на кухню с папой -- папа нёс что-то бело-розовое и пушистое. Извини, друг, динозавра в этот раз не получилось. Он всегда разговаривал с Данькой, как со взрослым. Даньке это очень нравилось. Но именно сейчас предательски щипало в носу и быть взрослым совсем не получалось. Папа тряхнул руками и Данька, наконец, увидел костюм -- кролик. Весёлый, забавный, смешной, самый настоящий кролик. Что же я буду, как дурак, в этом кролике, -- хотелось прореветь Даньке, но реветь нельзя, мальчик же. Вот именно мальчик, -- спорил Данька сам с собой, -- а буду, как дурак мальчик-кролик, как это вообще? Хорошо, что мама заметила. Сразу подошла, обняла -- крепко, как только она умеет. Глупый, ты глупый, ну ты чего -- ты знаешь как здорово быть кроликом? Ну не получилось динозавра в этот раз, получится на следующий год -- ведь получится же, точно тебе говорю! А знаешь как здорово разносить шалахмонес кролику? Все настоящие кролики об этом только и мечтают. И потом, ты можешь пойти кроликом, а про себя думать, что ты динозавр. Пурим же!
Данька надел костюм, чихнул на себя в зеркало -- кролик, настоящий кролик! А должен был быть... Эх, чего говорить, когда теперь кролик и всё. Он пошёл гулять по городу в костюме кролика, но очень жалел, что не динозавра. Дошёл до Нэты (сейчас увидит и никогда не будет со мной дружить, никогда!), позвонил в дверь. Вытянул руку с шалахмонесом и зло вытер стекающую слезу (девчонка, прямо девчонка -- не реви, кому сказано!). Нэта отворила дверь. На ней был бело-розовый пушистый костюм. Кролика.
А когда по городу гуляют два кролика, тогда веселее. И совсем не хочется уже быть динозавром. Разве только самую малость. Ничего, в следующий раз.
Пурим -- еврейский праздник (в марте)
умэнташн -- треугольные пирожки с маком
шалахмонес -- посылка со сладостями на Пурим
цурес -- беды