Летучий корабль
- Идёт, проклятый, - сказал кто-то тоскливо, и все пятеро разом замолчали. Щурились, прикрывая глаза от высокого полуденного солнца, старались разглядеть маленькую вертикальную чёрточку, пылящую по сухой дороге в сторону селения. Чёрный штрих в жарком мареве на горизонте постепенно увеличивался, становился всё ближе, и наконец окончательно обрёл очертания человеческой фигуры. Человек, слегка кренясь и прихрамывая, подпирал себя кривоватой клюкой на каждом шаге, но ковылял так быстро и ловко, что казалось, клюка нужна ему не для опоры, а как источник энергии. Люди, собравшиеся у ворот, молча ждали, пока он зайдёт за ограду, сядет на большой камень и начнёт осматриваться, переводя взгляд с лица на лицо. Начинать разговор не спешили.
Первым не выдержал Шон. Шону простительно, он в селении без года неделю, и это будет его первая Смерть-линия. Правда, считалось дурным предзнаменованием поминать смерть лишний раз, так что правильнее было бы сказать «это будет его первая Линия».
- Ну что, дяденька Пиэм, когда грянет-то? - под тяжёлым взглядом сидящего человека парнишка набычился тоже, но глаз не отвёл.
Человек по имени Пиэм ещё раз оглядел всех собравшихся. Шон - худой и нескладный, только что после школы, успевал там на «отлично», но Пиэм других и не брал. Мартина - смышлёная деваха под тридцать, не меньше трёх Линий на счету, удачу не отпугнёт. Кандид - основательный, рукастый мужик: таких бы несколько - и можно об Оброке не беспокоиться. Лексей - умница, каких мало, и ворчун, каких поискать; рубаха вечно ниже колен, а порты хоть и на ремне, но без конца сползают с тощей задницы: спасибо, рубаха конфуз маскирует. Бьянка - аккуратистка и хохотушка. Говорят, замуж вышла сразу, как последняя Линия отгремела. Причём как вышла-то: свадьбу запланировала, гостей назвала аккурат в день, когда Линия ожидалась. Кумушки деревенские аж поперхнулись от такого неуважения. А Бьянке всё хиханьки. «Знаю, - говорит, что всё удачно сложится, так нечего и откладывать. Кто знает, когда следующая Линия нагрянет, времени рассусоливать особо нет!» И - как в воду глядела, кстати. Ну, к делу.
- Следующая Линия случится через десять недель, - Пиэм хмуро наблюдал, как светлеют лица собравшихся. Бьянка, не умеющая быть серьёзной слишком долго, широко улыбнулась, а Лексей, шмыгнув носом и одновременно подтянув порты чуть не до подмышек, пошевелил бровями одобрительно: «Неплохо!» Глядя прямо в глаза опытного Кандида, который при объявленном сроке даже не шелохнулся, Пиэм вдохнул поглубже и прикончил официальную часть, как будто курице шею свернул:
- Оброком же нам назначено построить летучий корабль.
Повисла пауза. Кандид повертел большой головой, как сыч на ветке.
- Ты это, Пиэмыч. Уверен, что понял правильно? Положим, как построить, мы знаем. Но десять недель - не коротковат ли срок? Сколько мы провозились с тем дурным ковром-самолётом, не к ночи будь помянут, припоминаешь? Линия уже вовсю полыхала, а у нас дерюга вся в заплатах, только изнанкой вверх взлетала. Чуть не погорели мы тогда к ядрёной фене, а?
Пиэм достал из кармана трубку, кисет. Набил трубку табаком. Отвечать не спешил, хотя видно было: сказать есть чего.
- Ты поучи свою жёнку щи варить, - буркнул он наконец беззлобно. - Я успел в Беседку вовремя. Яблоко по тарелке с первого раза покатилось, картинку дало чёткую, слышимость отличную. А как на тарелке Правый собственной персоной нарисовался - мне сразу ясно стало, что с этим не поспоришь. Явно не в настроении был. Объявил Линию, Оброк и сгинул. Я запустил было Яблоко по новой, да без толку. Так что, дружина моя развесёлая, - обвёл опять всех взглядом, - дело решённое. Давайте-ка навалимся.
- Ага, навалимся, - ощерился в мелкозубой ухмылке Лексей, - ты свою часть работы провалил, а мы - наваливайся. Вон у потомщиков Пиэм Линию умеет заговаривать чуть ли не на месяц от начального, а у тебя вечно то Яблоко не катится, то тарелка щербатая, то Правый не в настроении.
Мартина с Бьянкой в разговор не встревали, но выглядели тоже не слишком счастливыми. Кандид шкурил острым ножом ивовую ветку: обдумывал. Небольшая кучка деревенских, стоявших от дружины на уважительном расстоянии, тоже заволновалась. Разговора они слышать не могли, но ежу понятно - недобрые вести принёс Пиэм. Пиэма не любили, хотя спроси - за что, никто толком и объяснить бы не смог.
- Ты вот что, Лексеич. Хорош нагнетать. - наконец сказал Кандид. - У потомщиков своя дорожка, по ней только рисковые люди прохаживаются. Один раз Линию заговоришь, вдругорядь она тебя не помилует, сам знаешь. Так что… - мотнул головой в сторону деревенских - чем лишний раз людей пугать, лучше инструменты готовь. У тебя в прошлый раз проблемы с Синим Зубом были - вот и займись.
Пиэм закурил наконец трубку. Мартина чуть заметно поморщилась: и так жарища, воздух суше соломы, а этот ещё и дымит, как труба паровозная. Кивнула Бьянке, и они первыми двинулись в сторону Площадки. За ними потянулся новичок Шон: в начале, пока осматриваешься, лучше держать нейтралитет. Лексей, сверкнув на Кандида колючими глазами, в сотый раз подтянул порты и пошёл своей вертлявой походкой за Шоном. Деревенские пошушукались и начали расходиться тоже. Кандид с Пиэмом постояли ещё немного.
- Не погореть бы нам, Пиэмыч. Может, ещё раз в Беседку наведаешься?
Пиэм не ответил, и Кандид, бросив оструганный добела прут на землю, ушёл. Солнце, проторчав положенное время в зените, наконец перевалило за крайнюю точку и спустилось чуть ниже. Десять недель - маловато. Но если не успеть - от деревни и головешек не останется, и это не фигура речи.
* * *
Две недели спустя на Площадке уже красовался корпус летучего корабля. Мартина, закончив постройку основного скелета, белкой скакала по приставным лестницам, занимаясь обшивкой. Гладкие ясеневые доски с лёгким щелчком вставали на предназначенное им место. Корабль на глазах обретал гордый профиль кнорра - торгового судна древних викингов.
Бьянка, ответственная за ходовую часть, возилась с уключинами для вёсел. Но, посоветовавшись с Кандидом, решила ограничиться парусом. Вёсла, конечно, штука эффектная, Правый оценил бы задумку, но Кандид сомневался, что сможет быстро подобрать ключ-руны для них. По шестнадцать на каждый борт - замучаешься рифмовать, чтобы в унисон ходили. Не до жиру, быть бы живу, обойдёмся и без вёсел. А для ключ-рун, наполняющих парус, у него уже была заготовка, которую он использовал для прошлого Оброка с ковром-самолётом, да не повиснет вовеки его бахрома.
Лексей с Пиэмом сидели на бревне чуть поодаль, курили: один самокруточку-не-спрашивай-с-чем, а другой трубку. Шон слонялся по Площадке, предлагая свою помощь, на него беззлобно шикали, но особо не отгоняли: придёт и его очередь отвечать за Оброк - пусть пока учится, вникает в детали. Устав любопытничать, подсел на бревно к курильщикам.
- Дяденька Пиэм, а почему Правого Правым кличут? Что, есть ещё и Левый?
Лексей хрюкнул, изображая смешок, но поперхнулся дымом, и сарказм получился не слишком убедительным. Пиэм глянул на Лексея насмешливо, но новичку ответил серьёзно:
- Левого, по счастью, нам не дадено, нам и Правого хватает. А Правым его кличут для краткости, полный же его титул «Тот, Который Всегда Прав».
- А кто он вообще? Он, - Шон притормозил, опасаясь сморозить глупость - что ли, бог?
В этот раз Лексей хрюкнул более удачно, да и Пиэм не удержался от улыбки.
- Ну какой он бог, мы что тут, в каменном веке, что ли, живём: обожествлять кого попало. Не бог, а природное явление - понимай разницу.
Шон открыл было рот, задать следующий вопрос, но у Пиэма, видно, говорливый день выдался, так что он разложил ситуацию по полочкам. Слово за слово, получился целый то ли сказ, то ли легенда - только успевай уши развешивать. Ну, Шон и развесил.
Люди жили в этих местах с давних пор, называли местность Равниной, и была она так велика, что никому никогда не удавалось дойти до её края. Погода на Равнине стояла засушливая, и самой большой ценностью здесь всегда являлась вода, а источники найти было сложно. Из-под земли били слабенькие ключи, наполняя неглубокие бочаги, реже встречались крошечные озерца, реки же были только подземными. Люди кочевали по Равнине в поисках воды, но долго оставаться на одном месте не могли из-за регулярных стихийных бедствий, имя которым - Смерть-линии.
Нашли, скажем, кочевники бочаг с водой. Встали вокруг табором, скот напоили, бельё постирали. Обустроились, словом. Через какое-то время на горизонте появляется пыльная буря. Далеко вроде пылит, может, и пройдёт стороной, - думают кочевники. Но чем дальше, тем яснее становится, что пылища идёт в их сторону. А как подойдет на расстояние трёхдневного пешего перехода - загорается. Высоченная огненная стена прёт на становище, и тут уж не зевай - бросай всё, что настроил, и спасайся бегством. Но удивительно: когда пожар проходит водную точку - воду всю иссушает, а сам дальше не распространяется. Только кочевникам от этого не легче: они теперь погорельцы, и воду снова искать нужно.
Продолжалось это до тех пор, пока первый Пиэм, охотясь на какую-то парнокопытную живность, не наткнулся на Беседку. В чистом поле устроен загончик, как для коз, посреди загона - стол с лавками, на столе блюдечко, на блюдечке - Яблоко. Первый Пиэм то ли не был голоден, то ли был любопытен, да только кусать Яблоко он не стал (кусил бы - зуб сломал бы точно), а крутанул его по блюдечку ради смеху-то. Блюдечко тут же замерцало, а потом и картинку показало, и первый в истории кочевников Правый объяснил первому Пиэму, что именно нужно сделать, чтобы Смерть-линия вреда не нанесла. Требуемое назвали Оброком, и Оброк был пустяковый: то ли травку какую-то вырастить, то ли птичку поймать.
Вернулся первый Пиэм к своим, и тут повезло опять. Хотя соплеменники и слушали его рассказ, крутя пальцем у виска - кукушечка, мол, поехала, но решили попробовать - авось сработает. Вырастили травку, дождались, пока пыльная буря на горизонте появится, а потом запылает во весь небосклон. Конечно, у озерца своего встречать Смерть-линию не стали, отъехали чутка - и наблюдают с безопасного расстояния. Пожар до выращенной травы дошёл, да как ливанёт сверху! Чудо-чудное, невиданное, вода сверху хлещет, хочешь - шапку подставляй, хочешь - чашку. Смерть-линия исчезла, как не бывало, а вместо неё - политая водой земля, из которой сразу попёрли ништяки. Овощи, фрукты, одним словом - еда. Яблоня, скажем, за день из ростка до деревца вырастала, к вечеру можно было плоды собирать. Неделю так всё колосилось, в племени сроду такого сытого времени не было. Наелись до отвала, ещё и заготовили впрок. К тому же и озерцо не иссякло, и лёгкие постройки огнём не тронуты. Чем не жизнь?
Как отцвело - сели мозговать, как дальше жить. Наконец самый умный («Первый Пиэм, кому ж ещё», - не удержался от едкого комментария Лексей, да только Пиэму на эту едкость - тьху и растереть), додумался ещё раз в Беседку сходить. А там ему другой Правый посложнее Оброк задал, но и срок для Смерть-Линии был вполне приемлемым. С тех пор кочевники уже вполне оседлыми стали. В каждом племени есть свой Пиэм, который в Беседку ходит, с Правыми договариваться. В его же обязанности входит дружину набирать из людей, которые могут с Оброком справиться. Задача дружины - Смерть-линию обезопасить. А у деревенских теперь время появилось и на другие занятия, кроме как мотаться по Равнине да скот пасти.
- Раньше, может, кто на богов и кивал, - закончил Пиэм, выколачивая пепел из трубки, - но теперь век просвещённый, все понимают: Смерть-линия суть стихийное бедствие, а Правый суть природное явление. Тем более что Правых много, меняются они часто, запаришься всех в боги записывать. Ладно, ребятушки, потрындели и хорош, пойдём, поработаем.
Все вернулись к делам, но впечатлившийся Шон весь день потом представлял, что бы он сделал на месте первого Пиэма. Уж он Яблоко по тарелке точно катать не стал, укусил бы с размаху. Эх, не выйдет из него Пиэма-то. Зато Беззубый Шон - запросто.
* * *
Красавец-кнорр выглядел почти готовым. Широкая палуба для товаров, высоко загнутый нос и такая же корма. Парус тоже был почти закончен - Бьянка несколько раз меняла цвета и рисунок на парусине, но в конце концов остановилась на широких красных и белых вертикальных полосах. Яркое полотнище хлопало на ветру, Бьянка возилась с люверсами по нижнему краю. Пиэм, попыхивая трубочкой, наведался к мачте, посмотрел на работу, щедро похвалил мастерицу: успевает.
Из недр кнорра слышался равномерный шорох и позвякивание: Мартина трудолюбивой пчелой наводила лоск на панели внутри корабля. Лестница в трюм у неё вышла такая роскошная, что Пиэм разворчался - мол, ни к чему эти завитушки дубовые, можно было бы и попроще. Но было совершенно ясно, что Мартина справляется, так что он отстал от девушки и пошёл посмотреть, как дела у Кандида и Лексея.
Оба сидели под навесом, и со стороны могло показаться, что они играют в маджонг или в кости. Склонившись над столом, парни сосредоточенно щёлкали небольшими кубиками, которые доставали из полотняного мешка, лежащего перед ними. Кубики, положенные рядом, липли друг к другу, будто намагниченные, образуя ровные цепочки и разнообразные геометрические фигуры. Кандид работал сноровисто и ловко, фигуры у него получались компактные и симметричные. Присоединив завершающий кубик, Кандид легонько щёлкал по нему, и если по цепи пробегала синяя искра - это означало, что соединения работают, как задумано, так что Кандид переходил к следующей фигуре. Отлаженное лежало рядом на чёрной доске.
Лексеевы конструкции, делающие корабль невидимым для чужого глаза, выглядели, как классическое «чёрт-те что и сбоку бантик», потому что Лексей, презрев традиции, складывал кубик-руны не на плоскости, а объёмно. Там, где у Кандида лежал гладкий плоский ромб, у Лексея высилась шестиугольная призма с некоторым подобием хвоста из мелких кубиков, невесть как приделанного к одной из граней. Хвостатая призма, однако, исправно искрила при проверке, да и то сказать: не будь Лексей искусным мастером рун - не бывать ему в Пиэмовой дружине.
Пиэм постоял рядом, взял один кубик, покатал на ладони. Гладкая матовая поверхность, скруглённые углы, на каждой грани - по ключ-руне, каждая из которых человеку непосвящённому покажется бессмысленной закорючкой. Берёшь несколько таких закорючек, складываешь из них предложение, и, коли сложено оно верно, руны начинают действовать: ковёр-самолёт летит, шапка-невидимка скрывает. Да только пойди найди эту верную комбинацию - замучаешься.
Лексей, не переставая бубнить под нос своё любимое, невесть откуда к нему приблудившееся «Я - водяной, я - водяной, никто не водится со мной», глянул на Пиэма скептически.
- Ребятушки, пошевеливайтесь, да? - передразнил он, причём похоже, Пиэмову присказку. - Не трухай, Пиэмыч. Успеваем. Скоро пробовать будем, а не полетит с первого раза - заплаток наставим.
Из трюма вынырнул Шон. Вообще-то его дело сегодня было - сидеть, учиться у Кандида с Лексеем, но, сложив свою первую работающую змейку из кубиков, Шон загордился и сбежал хвастаться Мартине. У Мартины выдался небольшой перерыв, она терпеливо выслушала Шоновы похвастушки, а потом прогнала обратно на учёбу. Некогда ей рассиживаться, ясеневые панели внутренней обшивки полировать надо. Шон подошёл к навесу и заворожённо смотрел, как Кандид, завершив очередную змейку из кубиков, ловко приладил её к готовому. Тот проверил цепочку на искру - работает. Встал, потянулся.
- Ёлки, весь копчик отсидел. Кстати, сегодня у соседей наших, у потомщиков, Линия. Шон, хочешь, пойдем, посмотрим, как вода сверху льётся? Нам до воды ещё далече.
Конечно же Шон хотел! Когда подошли к околице - там уже собралась стайка деревенской детворы, облепившей плетень, как воробьи. Смотрели в сторону соседней деревни, хотя и видны-то были лишь соломенные крыши, да Линия, полыхающая алым, подобравшаяся к самой границе селения.
Кандид долго всматривался, мрачнея на глазах. Потом повернулся к девахе, приглядывающей за самым младшим воробьишкой.
- Уведи-ка малого, Линда. Нечего ему тут делать.
- Дяденька Кандид, - заныла девчонка, - да пусть посмотрит, интересно же!
- Ничего интересного здесь нет, забирай, сказал. И вам, - повернулся к остальной малышне, - тоже не на что здесь смотреть. А ну по домам, живо!
Кандиду даже взрослые перечить не пробуют, так что мальчишки, хоть и нехотя, но слезли со своих жёрдочек и побрели обратно в деревню, нарочно так загребая босыми ногами по сухой дороге, что пыль заклубилась выше их голов.
Огненная Линия, подступившая к соломенным крышам, постепенно темнела. Алый с проблесками оранжевого переходил в багровый, и хотя языки пламени, похожие на гладкие шёлковые лоскутки, всё ещё струились по воздуху в границах Линии, не причиняя вреда, Шон видел, что нежный этот трепет неумолимо движется в сторону изгороди деревни, уже почти касается её.
- Да что они там, заснули, что ли? Пусть Оброк выставляют за околицу, сгорят же!
- Нечего, похоже, выставлять, - хмуро сказал Кандид. - Бросили потомщики свою деревню. Видишь, смотровая башня пустая.
Багровая стена, сделав невидимый шаг, ещё чуть придвинулась, языки из шёлковых стали вдруг хищными, и деревня вспыхнула. Занялось дружно, зарево в пол-неба, Шону показалось, он слышит треск сухих брёвен и обваливающихся кровель, но на самом деле вокруг было тихо: всё же до пожара было далеко. Стена заслонила пылающие дома, слилась с ними, и минут пять ничего не было видно, кроме огненной вертикальной плоскости. Пламя бесновалось на одном месте, как гигантский огненный смерч. Внезапно он опрокинулся и исчез, как не было. Шон поморгал слезящимися глазами, всматриваясь. Горизонт был пуст и гладок. Не было ни высоких ворот, ни смотровой башни, ни домов, ни деревьев, посаженных около них. Чёрная, выжженная наголо земля.
- Не удалось, стало быть, в этот раз Линию-то передвинуть, - послышался из-за спины скрипучий голос Пиэма. - Не всегда это получается. «Потом, успеется» - вот и допотомкались, доуспевались. Теперь жди, их Оброк на нас перейдёт со следующей же Линией. Правые в этом деле настырные, могут не одну деревню загубить, но своё получат.
На Площадку возвращались молча.
* * *
Готовый корабль выставили за деревенские ворота и, не медля, побежали на смотровую башню: Линия поджимала. На башне Кандид поколдовал над кубиками, легко поднял посудину в воздух и развернул полосатый парус: корабль слушался, как дрессированный цирковой пудель. Полюбовались на дело рук своих, ещё раз похвалили Мартину с Бьянкой - не корабль получился, а новогодняя игрушка. Весёлый и летучий, всё чётко по Оброку. Лексей, до последней минуты возившийся над своими кубиками, явно нервничал и огрызался на подгонявшего его Пиэма, но когда очередь дошла до невидимости, корабль дрогнул и исчез. Лексей щёлкнул по отменяющей руне, и корабль снова появился перед глазами. Все выдохнули с облегчением. Вспоминать, как намучились в прошлый раз с ковром-самолётом, да не сожрёт его моль зловредная, никому не хотелось.
Смерть-Линия тем временем подступила к самой околице. Огненная стена светилась ровным алым, неотвратимо продвигаясь вперёд. Деревня выглядела вымершей: жители доверяли своей дружине, но не Правым, известным своими капризами. Готов Оброк или нет - это решать Правому, Оброк назначившему. Примет жертву - гуляем, не примет… Лучше бы всё же принял. Но на всякий пожарный случай деревенские в день назначенной Линии коротали время на безопасном расстоянии, а дружина наблюдала за Линией со смотровой башни.
Торговый красавец-кнорр висел в воздухе, слегка покачиваясь. Когда стена огня подступила к нему вплотную, Шон с трудом удержался, чтобы не зажмуриться: ему не хотелось смотреть, как судно вспыхнет. Но вспышки не последовало. Огненная линия прошила корпус от носа до кормы, и разом погасла, а следом пропал и корабль. Теперь над этим местом повисла огромная чёрная туча, из которой - кап, кап - сначала закапала, а потом полилась вода. Прозрачная, прохладная, чистая, и - Шон подставил ладони - вкусная!
- Правый принял жертву! Мы победили, урааа! - заорал парнишка с восторгом, и тут же схлопотал несильный подзатыльник от Пиэма: негоже, мол, Правого обожествлять. Обычное природное явление, никакого опиума для народа.
- Теперь всё в рост пойдёт! Яблоки, вишня, хлеб, картошка, огурцы, помидоры, - вот такие мы обжоры!
- Капуста опять же, - добавил Лексей, подмигивая Кандиду.
Из укрытия небольшими группами возвращались деревенские. Впереди всех, разбрызгивая стремительно образовавшиеся лужи, неслась банда вездесущих мальчишек. Проливной дождь после двухмесячной засухи, диво дивное, чудо расчудесное, и значит оно - будем жить.
* * *
- По-моему, ничего себе получилось, а? - Мартина отпила ещё немного кофе из своей щёгольской фарфоровой чашки. На её планшете красовался полностью (и вовремя!) отрисованный интерфейс мобильного приложения «Летучий корабль». - Слушайте, какое всё же дурацкое название: «Летучий корабль». О чём думали в отделе маркетинга - непонятно. Мультиков пересмотрели, что ли...
- Да ну, нормальное название, чо, - не согласился Лексей. - Даже прикольное, для заказа авиабилетов-то. Зато вам с Бьянкой рисовать было легко, дизайнерское решение на поверхности лежало. Ну и мы все заодно разобрались, чем отличается боевой драккар от торгового кнорра.
- А какой Бьянка личный кабинет отгрохала под это дело! - подхватил Шон. - Я бы там навеки поселился, среди кольчуг, медвежьих шкур и лосиных черепов. История заказов, корзина товаров и всё - в стилистике викингов, народ реально зависать будет.
- Ладно, ребзя, послушаем, что заказчик скажет. Вроде, техническое задание мы тютелька в тютельку выполнили. А если так, то и зарплатная ведомость нас порадует.
- Ох и корыстный ты, Кандидище. Всё бы тебе капустой мерять.
- Слушайте, а куда наш проджект-менеджер запропастился?
- Пошёл в соседний отдел, утешать местных прокрастинаторов. Они какой-то важный дедлайн профакапили, и их в полном составе увольняют. Всех, от дизайнера до фронтендера. А наш на пожарище отправился поразнюхать, нельзя ли чем поживиться. Он давно на Марьяну глаз положил, может, теперь уговорит к нам перейти, она, по ходу, в безопасности трафика сечёт не по годам.
- Не повезло с дедлайном-то.
- Печалька.
- Ты, Лексеич, ещё больше опечалишься, если их провальный проект на нас перекинут.
- Не накаркай, бро.
Дверь открылась, и в комнату вошёл проджект-менеджер. С трудом оторвавшись от благостного созерцания «Летучего корабля», все повернулись к вошедшему.
- В общем так, ребятушки, - он прекрасно знал, что команду коробит от этого обращения, но упорно обращался к ним именно так. - «Летучий корабль» у нас приняли, всем спасибо за работу. Премия обещана неплохая. Учитывая короткие сроки, не работа, а подвиг профессионалов, - улыбнулся он сдержанно. - Мартина, Бьянка - дизайн, детализация, кнопки, иконы - любо-дорого смотреть. Кандид - движок фурычит без проблем, как всегда. Лексей - блютус на пять, последний патч - по делу. Шон - с боевым крещением тебя.
И, не дожидаясь, пока команда радостно загомонит, добавил:
- Следующий дедлайн через месяц. Будем разрабатывать «Лампу Аладдина». Техзадание я полистал, там чёрт ногу сломит, так что не расслабляйтесь. Для желающих поворчать на эту тему спецом напоминаю: заказчик всегда прав, а если у проекта нет дедлайна, то это не проект, а мечта несбыточная.
Спорить со сказанным никто не стал.
* * *
Написано для Заповедника сказок
по ключевым словам, выданным юзером fridka,
правда, не все из них у меня получилось обыграть:
ДедЛайн - мешок - влюбленность - зарплатная ведомость - подвиг - командировка