В гостях
Как только мы расположились в гостях, Олаф сразу попросил прислать ему мое CV. Я пытался объяснить свою ситуацию с документами, но он ничего не понял, а я решил, что хуже не будет и отправил.
На следующий день мы где-то целый день гуляли, а когда пришли, Олаф сказал:
- Я нашел тебе работу. Брат Марии работает начальником ИТ-департамента в большой компании в Барселоне. Я ему отправил твое CV и рассказал про программу, которую ты мне написал. Он с тобой побеседует и, если все нормально, то согласен взять пока на 35 тысяч в год. Если ты будешь хорошо работать, то контракт могут пересмотреть и предложить тебе больше.
На несколько секунд я даже поверил. В голове закружились образы: ходить как нормальный человек на нормальную работу, снять квартиру, купить машину, ездить путешествовать. Стоп! Как с документами то быть? Я же нелегал.
- Олаф, я пытался это объяснить тебе еще вчера. Я в Испании не имею права работать, я даже находиться тут не имею права. И еще: у меня нет даже удостоверения личности. Я точно могу работать? Может, лучше спросить брата Марии об этом?
- Как так? Почему?
Дальше пришлось объяснять в общих чертах, что к чему, и как мы дошли до жизни такой. Они, вроде как, все поняли, но было видно, что до них не все дошло. После звонка брату Марии оказалось, что без права на работу к ним устроиться никак нельзя, по чужим документам работать нельзя, и даже удаленно по чужим документам работать нельзя.
Олаф с Марией решили, что это все не проблема, а какое-то мелкое недоразумение, и сказали, что будут общаться с юристами. Мария родилась и выросла в этом городе, и имела друзей, родственников и просто знакомых везде, где только можно. Какую-то знакомую юристку они просто пригласили к себе в гости. Та выслушала нашу историю, посмотрела наши документы и на всякий случай спросила, есть ли у нас французский вид на жительство, так как на его основании можно было бы получить испанский. Мы рассказали и историю наших отношений с Францией.
Вердикт был примерно такой, как мы и представляли: ни мне, ни Оксане на работу устроиться сейчас нельзя. Обращаться за убежищем она нам категорически не рекомендует. Испании беженцы не нужны, и она старается найти повод отказать даже в рассмотрении, а тут хороший повод сплавить нас во Францию. К тому же, мы засветимся в общеевропейских базах и наши проблемы могут усугубиться, придется бежать дальше. Лучше всего нам тихонько сидеть два года, не высовываться и решать проблемы Оксаны в Украине. Договор с украинским адвокатом можно подписать и отсюда, удаленно. Через два года можно будет подать на регуляризацию, если найти контракт на работу, а раньше никак.
Олаф с женой такого, конечно, не ожидали, но не сдались и решили действовать дальше. Мария сказала, что у нее есть знакомая, которая работает в социальной службе, помогает бездомным, и как-то рассказывала ей, что они находили на улицах семьи цыган с детьми и уговаривали их поселиться в бесплатной социальной квартире. По мнению Марии, если уж даже цыганам дают жилье, то нам должны тем более. Олаф начал рассказывать, что у них в Швеции вообще принимают толпы африканцев, афганцев, сирийцев и много кого еще, и всех обеспечивают и жильем, и едой, и пособиями. Если бы мы были не в Испании, а в Швеции, то нам бы давно уже все дали. Какие наивные люди. Я пытался, как мог корректно, объяснить, что все эти африканцы и афганцы - это представители высшей расы в отличии от нас, а цыгане - вообще европейцы, но Олаф с Марией смотрели на меня непонимающим взглядом и думали, что это я так непонятно шучу.
Дальше несколько недель длилось хождение по благотворительным организациям. Мария обзванивала своих знакомых, чтобы найти выход сразу на руководство, потом мы оставляли Олафа с детьми, а сами с Марией ездили по богадельням, во многих из которых ранее уже были сами. Разница была в том, что в этот раз мы заходили через служебный вход и шли сразу к директору. В некоторых организациях руководство располагалось вообще в отдельных зданиях, в роскошных, просто до неприличия роскошных, офисах, подальше от своих бедолаг "клиентов". Похоже, что помогать сирым и убогим - это неплохой бизнес.
Мы раз за разом показывали наши бумаги, слушали непонятную испанскую речь и смотрели, как директор (почти везде женщина) качает головой и разводит руками. С жильем нам ничем помочь не могли. Даже католические организации, которые финансирует Католическая Церковь, действовали по строгим регламентам, и у них просто не было параграфа, на основании которого нам могли бы дать жилье, даже в порядке очереди, так как жилищный вопрос и так всегда был самым сложным. Если б мы были хотя бы просителями убежища, то нам бы помогли, но с нашим статусом было вообще без шансов. Все, чем нам могли помочь - еда и одежда. Раньше нас бы еще могли отправить на бесплатные курсы испанского, но в связи с эпидемией все курсы были закрыты.
Единственный вариант, который нам как-то могли предложить - поселить меня в бомжатник для одиночек, а Оксану с дочерью отправить в шелтер для жертв насилия. Находились эти заведения друг от друга в нескольких десятках километров. Несмотря на всю сложность нашего положения, мы этот вариант отвергли, да и Мария тоже считала, что нам не стоит разделяться.
Еще один важный вопрос, который висел над нами - школа для дочери. В Испании, как и во всех нормальных странах, школа обязательна даже для нелегалов, но для этого требовалась прописка, по которой и определяется в какую школу будет ходить ребенок. Поскольку было непонятно где мы будем жить и не было той самой прописки, то и со школой пока приходилось подождать.
Мы боялись, что девочку снова отправят в первый класс, и так как все затягивалось на неопределенный срок, то решили самостоятельно учиться на дому. Мария стала заниматься с ней испанским языком. Научила основным фразам (как зовут, сколько лет и т.д.), потом начала учить чтению на испанском. Наша уже умела читать на французском, но в испанском правила чтения другие и приходилось переучиваться.
Мы с Оксаной стали сами учить испанский и, попутно, занимались с ребенком математикой. Выучили все числа на испанском, выучили таблицу умножения и сложение/вычитание/умножение/деление в столбик, используя только испанские слова. Если учесть, что девочка постоянно ходила в обнимку с дочкой Олафа и играла на детской площадке с испанскими детьми, то погружение в языковую среду для нее стало очень мощным.
Примерно так прошел месяц нашей жизни у благодетелей. Все хождения по богадельням закончились практически ничем и стало непонятно, что с нами делать дальше. Олаф такого, конечно, не ожидал и постоянно повторял: "это расизм, это расизм, так не должно быть". Я его даже не троллил на эту тему, хоть и еле сдерживался. Похоже, он впервые в жизни столкнулся с тем, что бывают люди без документов и почти без прав.
Также мы стали ощущать, что мы их напрягаем. Мы старались вести себя образцово прилично: прибирались, готовили, приносили продукты, которые получали в разных благотворительных организациях. Однако, какие бы хорошие не были чужие люди, они со временем все равно начинают надоедать. Я это знаю очень хорошо по себе. За три года, которые я снимал отдельную квартиру в Ницце, было только несколько недель, которые я жил один. Все остальное время у меня кто-то селился, так как в беженско-нелегальной среде всегда есть люди, которым негде жить.
Поскольку с социальным жильем ничего не вышло, а ребенка все равно надо было отправлять в школу, Олаф с Марией прописали нас у себя дома. Точнее, прописали Оксану с дочерью. Меня, как человека без паспорта, даже прописать было никак нельзя. Поскольку квартира была у них в аренде (а может, и по другим причинам), прописку сделали только на три месяца. Также оформили Оксане с дочерью медицинские карты SIP. Их надо было ждать несколько месяцев, но сработали связи Марии, и карточки сделали сразу.
Тем временем, по Испании стали ходить слухи, что скоро всех опять закроют на карантин. Получалось, что мы тогда зависнем у наших благодетелей на неопределенный срок, так как ладно я, но бабу с ребенком, да еще и прописанную в их квартире, выгнать не будет никакой легальной возможности.
Напрямую нам никто ничего не говорил, но все это просто читалось у Олафа и Марии на лицах. Они то думали, что помогут нам устроиться на работу, снять квартиру, и мы через месяц-другой уйдем в самостоятельное плавание, а получалось, что мы можем просто сесть им на шею на несколько лет, и они даже претензии никому не смогут предъявить. Да и выгонять на улицу тех, кого сами позвали в дом, как-то нехорошо.
Мы решили не мучить моральными терзаниями людей, которые и так сделали нам столько хорошего. Когда никого не было дома, собрали вещи, оставили благодарственную записку, кинули ключи в почтовый ящик и пошли в лес к шведам. К тому же, я получил сообщение, что наша VIP-палатка уже в Испании, и скоро должна прибыть в наш город.
Мы уже давно планировали такой поворот и заранее купили себе маленькую палатку и материал, чтобы отгородить кусочек леса. Также нашли на улице несколько матрасов в почти новом состоянии и еще кучу разных полезных мелочей. Хранили мы это все у Валеры под мостом, к которому заглядывали по нескольку раз в неделю. Он собирал специально для нас продукты в социальных службах, а арабы продолжали нести ему в огромных количествах фрукты "пара нинья". Этими фруктами объедались и мы, и семья Олафа. Тут уже и я съел их, особенно персиков, больше, чем за всю предыдущую жизнь.
Шведы в лесу отнеслись к нам нормально, но только попросили не мусорить и никого больше не приводить, чтобы не устроить в их уютном мирке лагерь беженцев. Также предупредили, что все эти поселения бездомных находятся под контролем полиции, которая периодически туда приезжает и устраивает "перепись". Мы решили, что пусть будет, что будет, других вариантов у нас все равно нет.
Отгородили себе территорию
и поставили палатку.
Олаф приехал в тот же вечер и спросил почему мы ушли. Мы этому визиту сильно удивились, так как думали, что они испытали облегчение от нашего ухода. Объяснили, что не хотим никого напрягать и быть обузой. Олаф сказал, что мы можем вернуться в любой момент, наша комната останется свободной для нас и отдал нам ключи от квартиры. Нас это все очень растрогало, но вернуться мы все равно отказались. Договорились на том, что будем приходить по выходным мыться, стираться и иногда ночевать. Это был вариант, который устраивал всех. Я думаю, мы поступили правильно, так как Мария - женщина довольно темпераментная, и рано или поздно обязательно бы случился скандал по поводу каких-нибудь бытовых мелочей. Мы бы могли разругаться и испортить отношения навсегда, а своими визитами раз в неделю никого сильно не напрягали и даже все были рады увидеться.
По поводу нашей ситуации Олаф сказал, что не оставит это все вот так, потому, что "это расизм". Он будет встречаться с консулом Швеции, с которым знаком лично, и попросит его помочь. Я на эту тему опять сдержался и промолчал. Олаф пожелал нам удачи и уехал, а мы, наконец, почувствовали себя свободными. Все-таки, как хорошо, когда ты ни от кого не зависишь и живешь сам по себе, пусть и в палатке в лесу.
Буду благодарен за поддержку
Криптовалюты:
BTC: 1CgJcH7udjgRGFe3hWsE5KYJU1yR2QbfBV
ETH: 0xF67f48342a545E7822266792E2F9843b10f62459
LTC: LPyoFBtqHaxKzzGcqnkUipcFstX7SYSE1i
USDT(Trx): TFafK2Mdk9nBgVjx6EWG6Fo56xReL9DZYx
Все мои посты также выходят в моем Телеграм-канале, а для общения можете заходить в чатик.
На следующий день мы где-то целый день гуляли, а когда пришли, Олаф сказал:
- Я нашел тебе работу. Брат Марии работает начальником ИТ-департамента в большой компании в Барселоне. Я ему отправил твое CV и рассказал про программу, которую ты мне написал. Он с тобой побеседует и, если все нормально, то согласен взять пока на 35 тысяч в год. Если ты будешь хорошо работать, то контракт могут пересмотреть и предложить тебе больше.
На несколько секунд я даже поверил. В голове закружились образы: ходить как нормальный человек на нормальную работу, снять квартиру, купить машину, ездить путешествовать. Стоп! Как с документами то быть? Я же нелегал.
- Олаф, я пытался это объяснить тебе еще вчера. Я в Испании не имею права работать, я даже находиться тут не имею права. И еще: у меня нет даже удостоверения личности. Я точно могу работать? Может, лучше спросить брата Марии об этом?
- Как так? Почему?
Дальше пришлось объяснять в общих чертах, что к чему, и как мы дошли до жизни такой. Они, вроде как, все поняли, но было видно, что до них не все дошло. После звонка брату Марии оказалось, что без права на работу к ним устроиться никак нельзя, по чужим документам работать нельзя, и даже удаленно по чужим документам работать нельзя.
Олаф с Марией решили, что это все не проблема, а какое-то мелкое недоразумение, и сказали, что будут общаться с юристами. Мария родилась и выросла в этом городе, и имела друзей, родственников и просто знакомых везде, где только можно. Какую-то знакомую юристку они просто пригласили к себе в гости. Та выслушала нашу историю, посмотрела наши документы и на всякий случай спросила, есть ли у нас французский вид на жительство, так как на его основании можно было бы получить испанский. Мы рассказали и историю наших отношений с Францией.
Вердикт был примерно такой, как мы и представляли: ни мне, ни Оксане на работу устроиться сейчас нельзя. Обращаться за убежищем она нам категорически не рекомендует. Испании беженцы не нужны, и она старается найти повод отказать даже в рассмотрении, а тут хороший повод сплавить нас во Францию. К тому же, мы засветимся в общеевропейских базах и наши проблемы могут усугубиться, придется бежать дальше. Лучше всего нам тихонько сидеть два года, не высовываться и решать проблемы Оксаны в Украине. Договор с украинским адвокатом можно подписать и отсюда, удаленно. Через два года можно будет подать на регуляризацию, если найти контракт на работу, а раньше никак.
Олаф с женой такого, конечно, не ожидали, но не сдались и решили действовать дальше. Мария сказала, что у нее есть знакомая, которая работает в социальной службе, помогает бездомным, и как-то рассказывала ей, что они находили на улицах семьи цыган с детьми и уговаривали их поселиться в бесплатной социальной квартире. По мнению Марии, если уж даже цыганам дают жилье, то нам должны тем более. Олаф начал рассказывать, что у них в Швеции вообще принимают толпы африканцев, афганцев, сирийцев и много кого еще, и всех обеспечивают и жильем, и едой, и пособиями. Если бы мы были не в Испании, а в Швеции, то нам бы давно уже все дали. Какие наивные люди. Я пытался, как мог корректно, объяснить, что все эти африканцы и афганцы - это представители высшей расы в отличии от нас, а цыгане - вообще европейцы, но Олаф с Марией смотрели на меня непонимающим взглядом и думали, что это я так непонятно шучу.
Дальше несколько недель длилось хождение по благотворительным организациям. Мария обзванивала своих знакомых, чтобы найти выход сразу на руководство, потом мы оставляли Олафа с детьми, а сами с Марией ездили по богадельням, во многих из которых ранее уже были сами. Разница была в том, что в этот раз мы заходили через служебный вход и шли сразу к директору. В некоторых организациях руководство располагалось вообще в отдельных зданиях, в роскошных, просто до неприличия роскошных, офисах, подальше от своих бедолаг "клиентов". Похоже, что помогать сирым и убогим - это неплохой бизнес.
Мы раз за разом показывали наши бумаги, слушали непонятную испанскую речь и смотрели, как директор (почти везде женщина) качает головой и разводит руками. С жильем нам ничем помочь не могли. Даже католические организации, которые финансирует Католическая Церковь, действовали по строгим регламентам, и у них просто не было параграфа, на основании которого нам могли бы дать жилье, даже в порядке очереди, так как жилищный вопрос и так всегда был самым сложным. Если б мы были хотя бы просителями убежища, то нам бы помогли, но с нашим статусом было вообще без шансов. Все, чем нам могли помочь - еда и одежда. Раньше нас бы еще могли отправить на бесплатные курсы испанского, но в связи с эпидемией все курсы были закрыты.
Единственный вариант, который нам как-то могли предложить - поселить меня в бомжатник для одиночек, а Оксану с дочерью отправить в шелтер для жертв насилия. Находились эти заведения друг от друга в нескольких десятках километров. Несмотря на всю сложность нашего положения, мы этот вариант отвергли, да и Мария тоже считала, что нам не стоит разделяться.
Еще один важный вопрос, который висел над нами - школа для дочери. В Испании, как и во всех нормальных странах, школа обязательна даже для нелегалов, но для этого требовалась прописка, по которой и определяется в какую школу будет ходить ребенок. Поскольку было непонятно где мы будем жить и не было той самой прописки, то и со школой пока приходилось подождать.
Мы боялись, что девочку снова отправят в первый класс, и так как все затягивалось на неопределенный срок, то решили самостоятельно учиться на дому. Мария стала заниматься с ней испанским языком. Научила основным фразам (как зовут, сколько лет и т.д.), потом начала учить чтению на испанском. Наша уже умела читать на французском, но в испанском правила чтения другие и приходилось переучиваться.
Мы с Оксаной стали сами учить испанский и, попутно, занимались с ребенком математикой. Выучили все числа на испанском, выучили таблицу умножения и сложение/вычитание/умножение/деление в столбик, используя только испанские слова. Если учесть, что девочка постоянно ходила в обнимку с дочкой Олафа и играла на детской площадке с испанскими детьми, то погружение в языковую среду для нее стало очень мощным.
Примерно так прошел месяц нашей жизни у благодетелей. Все хождения по богадельням закончились практически ничем и стало непонятно, что с нами делать дальше. Олаф такого, конечно, не ожидал и постоянно повторял: "это расизм, это расизм, так не должно быть". Я его даже не троллил на эту тему, хоть и еле сдерживался. Похоже, он впервые в жизни столкнулся с тем, что бывают люди без документов и почти без прав.
Также мы стали ощущать, что мы их напрягаем. Мы старались вести себя образцово прилично: прибирались, готовили, приносили продукты, которые получали в разных благотворительных организациях. Однако, какие бы хорошие не были чужие люди, они со временем все равно начинают надоедать. Я это знаю очень хорошо по себе. За три года, которые я снимал отдельную квартиру в Ницце, было только несколько недель, которые я жил один. Все остальное время у меня кто-то селился, так как в беженско-нелегальной среде всегда есть люди, которым негде жить.
Поскольку с социальным жильем ничего не вышло, а ребенка все равно надо было отправлять в школу, Олаф с Марией прописали нас у себя дома. Точнее, прописали Оксану с дочерью. Меня, как человека без паспорта, даже прописать было никак нельзя. Поскольку квартира была у них в аренде (а может, и по другим причинам), прописку сделали только на три месяца. Также оформили Оксане с дочерью медицинские карты SIP. Их надо было ждать несколько месяцев, но сработали связи Марии, и карточки сделали сразу.
Тем временем, по Испании стали ходить слухи, что скоро всех опять закроют на карантин. Получалось, что мы тогда зависнем у наших благодетелей на неопределенный срок, так как ладно я, но бабу с ребенком, да еще и прописанную в их квартире, выгнать не будет никакой легальной возможности.
Напрямую нам никто ничего не говорил, но все это просто читалось у Олафа и Марии на лицах. Они то думали, что помогут нам устроиться на работу, снять квартиру, и мы через месяц-другой уйдем в самостоятельное плавание, а получалось, что мы можем просто сесть им на шею на несколько лет, и они даже претензии никому не смогут предъявить. Да и выгонять на улицу тех, кого сами позвали в дом, как-то нехорошо.
Мы решили не мучить моральными терзаниями людей, которые и так сделали нам столько хорошего. Когда никого не было дома, собрали вещи, оставили благодарственную записку, кинули ключи в почтовый ящик и пошли в лес к шведам. К тому же, я получил сообщение, что наша VIP-палатка уже в Испании, и скоро должна прибыть в наш город.
Мы уже давно планировали такой поворот и заранее купили себе маленькую палатку и материал, чтобы отгородить кусочек леса. Также нашли на улице несколько матрасов в почти новом состоянии и еще кучу разных полезных мелочей. Хранили мы это все у Валеры под мостом, к которому заглядывали по нескольку раз в неделю. Он собирал специально для нас продукты в социальных службах, а арабы продолжали нести ему в огромных количествах фрукты "пара нинья". Этими фруктами объедались и мы, и семья Олафа. Тут уже и я съел их, особенно персиков, больше, чем за всю предыдущую жизнь.
Шведы в лесу отнеслись к нам нормально, но только попросили не мусорить и никого больше не приводить, чтобы не устроить в их уютном мирке лагерь беженцев. Также предупредили, что все эти поселения бездомных находятся под контролем полиции, которая периодически туда приезжает и устраивает "перепись". Мы решили, что пусть будет, что будет, других вариантов у нас все равно нет.
Отгородили себе территорию
и поставили палатку.
Олаф приехал в тот же вечер и спросил почему мы ушли. Мы этому визиту сильно удивились, так как думали, что они испытали облегчение от нашего ухода. Объяснили, что не хотим никого напрягать и быть обузой. Олаф сказал, что мы можем вернуться в любой момент, наша комната останется свободной для нас и отдал нам ключи от квартиры. Нас это все очень растрогало, но вернуться мы все равно отказались. Договорились на том, что будем приходить по выходным мыться, стираться и иногда ночевать. Это был вариант, который устраивал всех. Я думаю, мы поступили правильно, так как Мария - женщина довольно темпераментная, и рано или поздно обязательно бы случился скандал по поводу каких-нибудь бытовых мелочей. Мы бы могли разругаться и испортить отношения навсегда, а своими визитами раз в неделю никого сильно не напрягали и даже все были рады увидеться.
По поводу нашей ситуации Олаф сказал, что не оставит это все вот так, потому, что "это расизм". Он будет встречаться с консулом Швеции, с которым знаком лично, и попросит его помочь. Я на эту тему опять сдержался и промолчал. Олаф пожелал нам удачи и уехал, а мы, наконец, почувствовали себя свободными. Все-таки, как хорошо, когда ты ни от кого не зависишь и живешь сам по себе, пусть и в палатке в лесу.
Буду благодарен за поддержку
Криптовалюты:
BTC: 1CgJcH7udjgRGFe3hWsE5KYJU1yR2QbfBV
ETH: 0xF67f48342a545E7822266792E2F9843b10f62459
LTC: LPyoFBtqHaxKzzGcqnkUipcFstX7SYSE1i
USDT(Trx): TFafK2Mdk9nBgVjx6EWG6Fo56xReL9DZYx
Все мои посты также выходят в моем Телеграм-канале, а для общения можете заходить в чатик.