Этнографический обзор - Россия второй половины XIX века
1. Великороссы. Сельское население: виды и типы, труд, семья, отдых.
К России второй половины XIX века я испытываю какой-то особый интерес. Может быть, потому что я успел поймать какие-то отголоски, брызги того времени - мои дедушки, родившиеся в 1890-е, хотя сами и не помнили XIX века, но помнили многих людей оттуда. А прабабушка моя, умершая, когда мне было 13 лет, та и вовсе родилась еще при Александре II, в 1880 году...
Я не склонен к идеализации тех времен, но сдается мне, что именно тогда был заложен фундамент под предполагавшееся мощное развитие нашей страны, и именно тогда был установлен правильный вектор ее прогресса, пускай все шло медленно и не слишком гладко, но, как известно, запрягаем-то мы, вообще-то, долго... Правда, в результате Россия "быстро поехала", мягко говоря, несколько по иному вектору, но это уже совсем-совсем другая история.
Планируемый мной цикл этнографических обзоров России второй половины XIX века, конечно же, не претендует на всеобъемлющий охват всех аспектов тогдашней жизни, но, я надеюсь, поможет лучше понять, как на самом деле жили наши предки в те, на первый взгляд, стародавние, но, если разобраться, не такие уж и далёкие от нас времена.
В качестве текстовых источников использованы издания:
- "Народы России" (Картографическое заведение Ильина, СПб, 1877);
- "Живописная Россия" - 19-ти томное издание, подготовленное товариществом М. О. Вольфа в 70-х годах XIX века, под редакцией сенатора П.П.Семенова-Тян-Шанского. Отдельные тома "Живописной России" выходили с 1879 по 1990 год.
- "Россия. Полное географическое описание нашего отечества" под редакцией В.П.Семенова и под общим руководством П.П.Семенова-Тян-Шанского и акад. В.И.Ламанского (Издательство Девриена, СПб). Тома, посвященные описанию Европейской России, увидели свет в 1899 и 1902 году. Всего планировалось к выпуску 22 тома, фактически издано было 11.
Эти же издания послужили источниками иллюстраций, но не только они, а еще и периодические издания 2-й половины XIX века, а также (и в этом главное отличие этого обзора от традиционных моих "обзоров прессы") фотографии, сделанные в те времена. Авторы фотографий - шотландец Вильям (Василий) Каррик, владевший собственным фотоателье в Петербурге, Иоганн Пауль (Жан-Поль) Рауль, проживавший в Одессе, нижегородец А.Карелин... Авторство некоторых снимков не установлено. На этих фотографиях - незнаменитые люди, чаше всего - в не слишком живописном антураже, но в том-то и ценность этих фотодокументов, что отражают они не приукрашенную, а живую, настоящую жизнь той России.
Однообразной, местами безлесной равниной протянулась Великорусская область. Нет на ней гор, нет прозрачных озер, нет цветущих долин, нет бездонных пропастей; ровна она, уныла, нечем пленит ей глаз усталого путника. А люба она, дорога она русскому сердцу. Много видела она, много выстрадала она, много послужила она Русской земле.
Эту равнину населяет великорусское племя. В городах сказались европейские новшества. Города изменили свой облик; города отступили от заветов предков. А деревни цепко держатся старины. Старые вековые обычаи удержались среди сельского люда. Те же незатейливые избы с соломой на крышах и резьбой на окнах, какие искони видела русская деревня. Те же паневы и душегрейки, те же лавки вдоль стен; тот же печной горшок, те же работы, забавы и обряды.
Живописная Россия
Крестьянин на фоне избы. Фото В.Каррика, 1870.
Именно эту фотографию решил я разместить в качестве заглавной к обзору. Уж больно этот дядька симпатичен и колоритен.
Красивые черты лица, средний рост и хорошее сложение, удаль и сметливость, находчивость и беззаботность, покорность судьбе и привязанность к родному углу составляют характеристику великорусского крестьянина. Уживчивость с людьми, способность применяться ко всем обстоятельствам жизни, откровенность, доходящая до болтливости, радушие, а где нужно то и хитрость, также свойственны великорусскому крестьянину. В местах, обильных землею, он земледелец; где земля дает скудные урожаи, великорусс отходит на сторону для разных промыслов и, если только не запьет, то с одинаковым уменьем и удобством пристроится к чему угодно. Понятливость великорусса дает ему возможность легко изучить всякое мастерство, а сметливость и находчивость, при счастьи, делает из него толкового торговца или промышленника. Одним словом, добрый великорусский парень, как говорится, "молодец на все руки".
Народы России
Крестьянин на телеге. Фото В.Каррика, 1870.
Напрашивается циничная подпись к этой фотке, типа "Полицаи ведут на казнь партизанку". На самом деле у женщины на груди вовсе не табличка со стершейся от времени надписью "ДNВЕРСАНТ", а что-то вроде плетеного кошелька.
Крестьяне Калужской губернии. "Живописная Россия", т.7, 1899.
Крестьянин с собакой на мостках. Фото В.Каррика, 1870.
В физическом типе великорусса трудно указать такие яркие черты, под которые бы подходил бесспорно любой представитель этого племени. В общем тип здешнего великорусса довольно видный, стройный и красивый. Рост его средний. Самый большой средний рост мужчин-новобранцев достигает 167 сантиметров (в Прибалтийских губерниях), а самый меньший - опускается до 162 сантиметров (в Привислинских губерниях).
Цвет волос - обыкновенно русый, но не светло-белокурый. Среди великоруссов половина блондины и блондинки, но темперамент их, сказывающийся в движениях и блеске глаз, обнаруживает несомненно меньше лимфы, чем у финских, шведских и немецких блондинов. Брюнеты и брюнетки не слишком уж черны; черты их лица не так резки, как у южных славян, у румын, у греков. Глаза чаще серые, с открытым правильным разрезом. Брови - то тонкие, как шнурки, то густые, „соболиные"; темная бровь нередко оттеняет синий глаз; попадаются и черноглазые блондины. Лица - средней широты, овальные, без выдающихся скул, нос - правильный, довольно крупный, но не широкий, иногда с горбинкой, реже - с небольшой выемкой; кое-где даже у явно деревенских людей попадаются прекрасной формы тонкие носы с изящно очерченными ноздрями. Цвет кожи белый и нередко слабо-смуглый; гладкие или слегка вьющиеся волосы, и в зрелом возрасте - большая, окладистая, кудреватая, золотисто-русая борода.
Россия. Полное географическое описание
Крестьяне Нижегородской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
Крестьяне Орловской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
Крестьянка Тверской губернии. Фото В.Каррика, 1860-е.
Очень симпатичная тверичанка, не правда ли? Выглядит как-то по-современному, даже не верится, что фотографии полтора века. Вполне возможно, чья-то пра-пра...-прабабушка.
Крестьяне Пермской губернии. "Иллюстрированная Россия", 1898.
Рано встает крестьянин летом, встает он, чуть занялась зорюшка. Потянется он раза два на своем жестком ложе - скамейке, зевнет, перекрестит рот, осенит себя трижды крестным знамением, положит три поясных поклона - в рабочий день ему некогда много молиться - и, как спал, в рубахе и портах, взяв на случай полушубок, идет в поле. Любит он землю, свою кормилицу. В поте лица он пашет ее, не жалеет сил...
Молитвою начинается день у крестьянина. Еще до рассвета осенью и зимою поднимается большуха (хозяйка), молится, затопляет печь, возится с посудою, месить и катает хлебы. Просыпается хозяин, шепчет молитвы, стоя перед святым углом, где на полке хранятся иконы и принимается за какое-нибудь домашнее мастерство, дающее ему заработок, или за другую работу. Молодые женщины и девушки также, как только встали и помолились, так и принялись или за прялку, или за тканье, или за вязанье, и также не остаются сложа руки. Одним детям дают спать вволю: их никто не торопит вставать. Старики и старухи балуют их; при возможности одаряют подарками.
Отправляясь в первый раз сеять, крестьянин молится, но перед молитвою все домашние садятся за стол, который покрывается скатертью и на него ставятся хлеб и соль. При этом никто из домашних не садится до молитвы возле печи, так как при соблюдении этого условия крестьяне надеются избежать засухи. По окончании посева происходят „отсевки", на которых особенностью бывает у хозяина самый лучший обед, потому что хозяин желает иметь на своем поле такой же обильный урожай, каким у него в этот день оказывается обед. При молотьбе хлеба крестьянин солому первых снопов бросает, как он выражается, „дедушке на ребра", под которым понимается особенное существо, среднее между злым и добрым. В виде приношения ему подают некоторое количество соломы на крышу риги. Когда крестьянин везет хлебное зерно на мельницу, то мешки с ним кладет на телегу непременно завязанными концами назад...
И так проходит время, день за днем. Потому крестьянам и не скучно жить в деревне, потому что каждый день есть для него и для всех взрослых членов семьи какое-нибудь занятие, какая-либо работа. Весною и летом с восходом солнца крестьянин уже на поле; пашет, боронит, сеет, косит сено, убирает его, жнет хлеб, возит его, сушит, молотит, смотря по тому, как одна полевая работа чередуется другою. Время самой трудной работы называется страдою или страдною порою. В это время села и деревни пустеют: все взрослое население, мужчины и женщины, парни и девушки, находится в поле и в селениях остаются одни дети да старики и старухи, обессиленные трудами и годами. Дети постарше нянчат своих младших братьев и сестер, а остальные играют на улице между избами.
Живописная Россия
Пахарь Муромского уезда Владимирской губернии. Фото Целебровского, 1890.
Жница. Фото В.Каррика, 1870.
В поле. Пахари Смоленской губернии "Всемирная иллюстрация", №21, 1871.
Осень в деревне. Уборка капусты. "Живописное обозрение", №40, 1886.
Крестьяне Тульской губернии. "Живописная Россия", т.7, 1899.
Крестьянка со снопами. Воронежская губерния. Фото неизвестного автора, 1867.
Великорусская соха. "Живописная Россия", т.6, ч.2, 1899.
Выпалывание хлеба в Черноземной полосе России. "Всемирная иллюстрация", №7, 1892.
Семейный быт нашего великорусского крестьянина находится в переходном периоде и переживает борьбу новых начал жизни со старыми. Старая большая великорусская патриархальная семья, с неограниченной властью большака, с поглощением интересов отдельных личностей интересами целого - семьи, с полным подавлением индивидуальности ее членов, под влиянием новых условий жизни, постепенно рушится и разлагается на естественные свои единицы - малые семьи, с новым, более или менее самостоятельным характером ее членов. Даже в глухих углах, таких как Ветлужский край, Пошехонье, большие семьи встречаются лишь редкими оазисами и при том далеко не имеют уже той цельности и законченности, какой отличались прежде.
Первое, что обращает на себя внимание в современной крестьянской семье - это семейные разделы. Крайне редкие в старину, разделы ныне сделались самым заурядным явлением, так что создалась даже пословица: „сегодня женился, а завтра отделился". Причины этого явления разнообразны. Главной является дух обособления, стремление со стороны младших членов семьи к самостоятельности и нежелание подчиняться патриархальному строю, которого еще придерживаются старики современной деревни.
Прежняя патриархальная семья с властью старшего теперь отходит в область предания. Хотя и не совсем еще пала власть „старшего", как хозяина и распорядителя судьбами младших,- своих детей или братьев, но это далеко не то, что было прежде. Главные вопросы своей жизни дети или младшие решают уже сами: женятся по своему выбору, уходят на заработки по доброй воле, или по своему желанию, даже разделы в семье происходят нередко по первоначальному желанию младших членов.
Особенно благотворно отразилось распадение большой семьи на положении женщины, которая больше всего испытывала на себе влияние патриархального гнета. Пока она была в девушках, - ее назначение, весь смысл ее существования заключался в том, чтобы уйти из своей семьи в чужую, выйти замуж. По выходе замуж, она вступала в чужую семью и ценилась здесь только как работница; в остальном же, по отношению к новой семье, она была лишь невестка, сноха.
Россия. Полное географическое описание
Крестьянка за домашней работой. Фото В.Каррика, 1860-е.
Крестьянка, стирающая в корыте. Фото В.Каррика, 1870-е.
Крестьянка с серпом и колосьями в поле. Фото В.Каррика, 1870-е.
В семейной жизни русского крестьянина есть много такого, что напоминает еще времена отдаленные и что постепенно выводится у народов более образованных. Так, самый важный шаг в каждом семейном доме - брак, редко совершается между женихом и невестою полюбовно. Обыкновенно это дело берут на себя родители, часто вовсе не обращая внимания на то, нравятся ли друг другу жених и невеста. Естественным следствием такого брака весьма часто бывают семейные раздоры между мужем и женою, ненависть друг к другу, побои, а нередко и преступления, влекущие за собою смерть жены или мужа.
Народы России
Текст из "Народов России" опубликован в 1877 году, а через 20 с небольшим лет (1899) ситуация в крестьянской среде со вступлением в брак несколько изменилась:
В отношении родителей к детям произошли также большие перемены. Личность детей, не имевшая прежде никакого значения даже в таком вопросе, как брак, где бы, казалось, так безусловно необходимо принимать ее в соображение, ныне все более и более завоевывает себе права. Старики рассказывают, как венчали их, бывало, с "незнамой" девушкой, подсовывали кривых, больных и уродов. Теперь другое дело; и „хитрей стал молодой народ: с немилой и на канате не введешь его в церковь".
Еще меньше принималась прежде в расчет личность девушки, и с ней уже совсем не церемонились. "Девка такой товар, что залежится, - совсем с цены спадет",- думал глава семьи и спешил поскорее выдать ее замуж, а за кого - об этом ее не спрашивал: "мое детище, хочу с кашей ем, хочу - масло пахтаю!" В случае протеста „детища", нередко пускали в ход плетку, или просто ременный "недоуздок", чтобы вразумить "дуру" и вселить в ее сердце доброе расположение к сватающемуся жениху.
Теперь не то. Правда, в отношении девушки и теперь еще чувствуется давление патриархального строя: многие из них и заикнуться не смеют пред родителями о своем сердечном выборе и выходят замуж за „немилого"; тем не менее "знамение времени" сказывается и здесь: давление родительской власти потеряло уже прежний безапелляционный характер и нередко бывает, что девушка настаивает на своем и выходит именно за того, кто ей нравится. Сознательно или несознательно, а старики уступают тут молодежи и более благосклонно относятся к ее личным стремлениям и чувствам.
Россия. Полное географическое описание
Крестьянская девушка в платке. Фото неизвестного автора, 1890-е.
Какими же милыми были русские деревенские девушки 120 лет назад!
Девушка-крестьянка. Фото А.Карелина, 1890-е.
Браки совершаются в раннем возрасте, особенно среди земледельческого населения. Редко можно встретить невесту за 20, а жениха за 25 лет. Погулял парень до 18 лет и довольно: время „закон принять", своей семьей обзаводиться, не все ему „за отцовской шеей жить", пора самому за разум браться. Впрочем, на возраст жениха имеет все большее влияние отношение молодых людей к воинской повинности. Если у парня нет льготы, то женитьба обыкновенно откладывается до „жеребья", за исключением тех случаев, когда в дом крайне нужна работница. Возраст невесты еще более молодой: в 15 лет девушка уже „заневестилась", можно засылать к ней сватов, а через год - „честным пирком и на свадебку"; старше 20 лет девушка уже „перестарок" и бракуется женихами.
Россия. Полное географическое описание
Перевозка приданого невесты в новый дом. Владимирская губерния. Фото неизвестного автора, 1890-е.
Отход от патриархальности, будучи явлением в целом прогрессивным, повлек за собой и некоторые издержки. По этому поводу сетует автор издания "Россия" в самом конце XIX века:
Прежние нравственные устои пошатнулись. Внебрачные связи все более и более распространяются. Прежде такая связь клала "худую славу" на девушку, теперь же на это смотрят гораздо легче и почти совершенно не осуждают девушку, имеющую своего „мил-дружка", с которым она встречается и гуляет в хороводах, на посиделках, ярмарках и т. п., а если уж она „покроет законным браком" свою девичью связь, то никто решительно ее не осуждает.
Женская нравственность понизилась, конечно, еще более девичьей. Крестьянские брачные пары все чаще и чаще расходятся. Жены берут отдельные виды на жительство и отправляются в Москву или другой большой город на заработки (в качестве прислуги, или на фабрики). Это в крестьянском просторечии называется „разводом". Такие брачные пары, разумеется, кончают нередко очень печально. Муж спивается где-нибудь на фабрике или шахте, а жена, пройдя все „ступени" в городе, совершенно разрушает свое здоровье. Бывают, впрочем, и такие случаи, что „разведенные" муж и жена соединяются вновь, возвращаются к своим домашним пенатам и, после бурного периода своей жизни, совершенно остепеняются и становятся вновь "хозяевами".
Россия. Полное географическое описание
Молодая крестьянская чета. Фото неизвестного автора, 1890-е.
Крестьяне-супруги Архангельского уезда Архангельской губернии. Фото неизвестного автора, 1867.
Следующий текст дает довольно неожиданную оценку деревенскому кабаку - заведению, которое традиционно рассматривалось в качестве безусловного носителя зла. Автор "Живописной России" (проф. А.Исаев) раскрывает совсем иную роль деревенского трактира в жизни великорусского мужика.
Не пройдем молчанием того учреждения, которое играет заметную роль в жизни деревни. Читатель догадается, что я разумею трактир. Публицисты громят кабаки в современной печати, и многие, под влияниемь этих сообщений, считают трактир вместилищем пьяных; многие думают, что крестьянин ходит в трактир только для того, чтобы напиться. В трактирах деревень пьют и напиваются, но это далеко не единственное назначение трактира. Он служит для крестьянина местом развлечения, отдыха, приятельской беседы; он служит чайной, читальней, клубом, местом политических прений; он служит местом купли и продажи, местом заключения самых разнообразных гражданских сделок. Где нет трактира, там нет средоточия, к которому тяготеет все мужское население деревни.
Как типичен великорусский мужик со своей круглой окладистой бородой, со своими подстриженными в скобку волосами, со своей рубахой и армяком, так типичен и сельский трактир. Несколько вечно грязных крылечных приступков ведут вас в довольно обширную комнату. В переднем углу иконы в медных ризах, слабо мерцающая лампадка. Вдоль боковой стены стойка с парой бутылок водки, полудюжиной пива, солеными огурцами и ломтиками ржаного хлеба на маленьких тарелочках. От двери к стойке проход, а по обеим сторонам его столы и стулья; изредка встретишь и клеенчатый поношеный диван. Грязен пол, грязны стены, грязны столы; еще грязнее красные бумажные скатерти, которыми местами их покрывают. Грязна лампа, тускло освещающая трактир, грязна посуда, грязна прислуга. Грязно все. Но посетители невзыскательны. И в рабочий день зимой по вечерам, и в праздники, сельский люд идет в трактир, чтобы »отвести душу». Идут старые, идут юные; идут пьяницы, идут трезвые. Много занято столов, но только изредка вам бросится в глаза зеленое стекло полуштофа. Большинство посетителей скромно спрашивают «пару чая», и ловкий мальчишка-половой, небрежно помахивая подносом, ставит перед гостями низенькие пузатые чашки и чайник с полоскательницей. Другая группа гостей спрашивает самовар, чтобы вкусить все прелести чаепития...
Живописная Россия
В сельском трактире. "Всемирная иллюстрация" №31, 1882.
Неумолчно льется в трактире беседа. Один говорит о своих домашних делах, житейских нуждах; другие пересуживают старшину и старост и хотят перемен в персонале управления; справа подряжают рабочих для рубки дров или гонки плотов; слева до вас долетают: «турки, Плевна» и другие громкие имена. А в самом дальнем углу собралась группа мужичков-грамотеев. Один, «ученый», держит в руках запоздалый нумер газеты и читает своим односельчанам внутреннюю корреспонденцию о неурожае в одном из окраинных уездов, о пожаре, истребившем полдеревни, о злоупотреблениях сельских властей. Прочитав немного, чтец останавливается, дает разъяснения и сравнивает положение описываемой местности со своей деревней. «Ишь, их старшина две тысячи рублев, пишут, украл. В оба, братцы, глядеть надо; и у нас что-то не ладно; смотрите, не досчитаемся, не досчитаемся, говорю, обчественных сумм!» С напряженным вниманием слушают крестьяне грамотея-самоучку и дивятся, не надивятся, как он «не токмо читает, что господа пишут, а еще все к себе применяет, не в бровь, а в глаз колет». За внутренней корреспонденцией читается судебный отдел и горячо обсуждается совершенное преступление...
Вдруг голоса затихли; все глаза обратились к входной двери; на пороге показалась рослая фигура солдата. Этот «кавалер», герой Плевны и Балканского перехода, с Георгием в петлице и тяжело раненой рукой на перевязи, приковывает к себе внимание всех. Забыты домашние печали, забыты грехи старшины и старост, забыты внутренние корреспонденции и судебный отдел газеты. Все ждут, что царев слуга в десятый раз расскажет им о подвигах русского солдатика в последнюю войну. И трактирщик, сам трактирщик не ждет, чтобы «кавалер» спросил чего-нибудь: он с почтением подносит ему стаканчик водки, закуску и чай. Едва сел служивый, как вкруг него образуется толпа, жаждущая слышать про неверного турку, про кровь христианскую, невинно пролитую, про славные бои, про трудные переходы. Воцаряется молчание, и «кавалер» начинает. В десятый, в двадцатый раз говорит он и о переправе через Дунай, и о неудачных битвах при Плевне, и о знаменитом переходе Балкан...
Живописная Россия
У деревенского кабака. Ночная сцена. Неизвестный художник, XIX век.
Картина поступила в фонды Третьяковской галереи в 1956 г. из Главного управления дорожных ресторанов.
Взрослые трудятся, отдыхают, слушают рассказы раненого солдата, а крестьянские дети предаются забавам, древним, исконным русским забавам. Счастливо крестьянское дитя, если оно родилось в чисто земледельческой местности; счастливо оно, если вблизи нет фабрики, если родители его не вкусили плода от преждевременного фабричного заработка детей. Много лет играет оно песком на косогоре сельской улицы, много лет ловит раков на песчаных отмелях реки. Полной грудью дышит оно, дышит свежим воздухом деревни. Скудна пища крестьянского ребенка, убога одежонка его, и только воздух питает его, растит его силы; воздух влагает в него задаток здоровья, которое никогда не бывает уделом работающих на фабрике детей. Средства крестьянина слишком скудны, чтобы он мог покупать детям игрушки. Они обязаны своим происхождением изобретательности самих детей. Едва начал ребенок ползать, он лезет в песок, копошится в нем ручонками, складывает пирожки, кубики. И зимние стужи не удерживают его в тесной избе; плохо греет убогая одежонка, жмется и дрожит ребенок; только резвая игра в снежки согревает его. Старшие дети, начиная лет с 8, с увлечением играют в бабки. Бабки ничего не стоят: мальчуган найдет их где-нибудь в амбаре, подберет ровные, созовет товарищей, и игра длится с утра до захода солнца...
Живописная Россия
Тверская губерния. Крестьянские дети, играющие в бабки. "Живописная Россия", т.6, 1898.
Крестьянские дети Владимирской губернии. "Живописная Россия", т.6, 1898.
Тверская губерния. На водопое. "Живописная Россия", т.6, 1898.
Крестьянские дети. Фото В.Каррика, 1860-е.
О деревенских праздниках можно порассказать много чего. Можно даже по каждому из праздников сделать сопоставимый по объему обзор. Но объять необъятное - цель контрпродуктивная, поэтому остановимся на нескольких праздниках: Рождестве, святках и Крещении, Масленице и Троице.
Деревня гуляет! "Всемирная иллюстрация", №7, 1888.
Накануне Рождества в крестьянском быту обыкновенно ничего не едят до появления первой звезды. В этот день в избах с утра начинают печь блины, а молодые бабы и девки гурьбою ходят по улице и "кличут коледу". Подойдя к какой-нибудь избе, они начинают петь протяжным и заунывным голосом:
Коледа, подай блина, - коледа,
Не подадите блина,- коледа,
Корову за рога,- коледа,
Подадите блина, прочь пойдем,- коледа.
Под звуки этой песни окно отворяется, и щедрая рука наделяет певиц горячими блинами, после чего они идут далее. На третий день праздника начинаются дни наряжанья, гаданья, так называемые святки. Под новый год собирается толпа молодежи, ходят под окнами и кличут "авсень" или "усень", и подобно как в коледу выпрашивают себе съестных подачек. Вечер под новый год исключительно посвящается гаданиям. В день Богоявления Господня, 6-го января, по окончании обряда погружения креста в воду, некоторые крестьяне раздеваются, бросаются в Иордань и, окунувшись раз, бегут к себе в избу прямо на печку. С Иордани каждый возвращается домой с кувшином освященной воды, которую сохраняют в течение года, употребляя ее от падучей и других болезней. Эту же воду выставляют в поле, если видят приближение градовых туч.
Живописная Россия
Ночь на Рождество в деревне. "Всемирная иллюстрация", №52, 1872.
Русские святки. Гадание. "Всемирная иллюстрация", №52, 1885.
Праздник Крещения в деревне. "Русский паломник", №1, 1888.
В Масленицу все население деревни предается еде до пресыщения, гульбе и праздности. Наевшись блинов, ходят друг к другу с поздравлениями: женщины к женщинам, девушки к девушкам, старики к старикам, а молодые парни к тем и другим. Все одеваются в праздничные платья, особенно взрослые невесты. На улице, под окнами изб собираются девушки в праздничных сарафанах и паневах и белых суконных шушунах. Головы повязаны красными шерстяными платками, а шушуны такими же поясами. В губерниях Рязанской и Тамбовской девушки в дни масленицы надевают повойники и кички, крытые позументом и вышитые золотом. Появляются сани, и начинается катанье, причем в иные сани усаживается до 15 человек, и они с песнями разъезжают по своему селению и по ближним деревням. Вся масленица проводится обыкновенно в еде и в катании.
Живописная Россия
Масленица в деревне. "Всемирная иллюстрация", №8, 1886.
Масленица. Прощёный день в крестьянской семье."Всемирная иллюстрация", №9, 1875.
Много еще осталось в быте народном дохристианской старины.
Почти во всех селениях центральных губерний празднуется "семик", который приходится в четверг на седьмой неделе после Пасхи, почему и получил свое название. Ныне это собственно девичий праздник, но начало свое он берет со времен идолопоклонства, когда в это время происходили разные весенние забавы.
С "семика" обыкновенно начинаются по праздничным и воскресным дням хороводы в деревнях и селах, которые продолжаются до конца лета. Хороводы - главное удовольствие деревенских красавиц. Все девушки стараются выказать в них свою ловкость, свое умение петь, свои голосовые средства. Они поют, бегают, вертятся попарно и венцом, кружатся и раскланиваются.
Настает Троицын день - начало "русальной недели", когда душеньки шатуньи, русалки свой праздник празднуют, по деревьям сидят, песни поют, свои косы длинные плетут, парней подкликают, да в омут их заманивают. На Троицын день ввечеру снова соберутся девушки после гулянья и хороводов, да с семиковыми венками и идут по озеру, бросят венок на воду и примечают: коли плавает венок - венец недалек, коли в воду канет - смерть или горе припадет. В какую сторону венок поплывет, в той стороне и замужем быть, только в том-то и беда, что по реке венок все по течению плывет, хоть и вверх по реке милый живет.
После гаданья опять соберутся на лужок, станут в круг, за платки ухватившись, и ходя то вперед, то назад, припевают славу Лелю, тому Лелю, что на то в прежние времена был поставлен, чтобы за любовью людскою глядеть и, чуть где парочку подметит, их на брак наводит, на доброе дело, на нарождение новых служителей Лелевой матери - матушке сырой земле. Вокруг круга девушек стоят парни и выглядывают себе невест. Хорошее время Троицын день тоже и на всякую любовь, на всякий склад и лад: подружиться, побрататься, чрез травку-муравку или березку яичком покумиться - самое время; целый век той дружбе быть, нельзя ее никому избыть.
Живописная Россия
Встреча весны. Костромская губерния. "Всемирная иллюстрация", №16, 1882.
Троицын день в новгородской деревне. "Всемирная иллюстрация", №23, 1881.
И, в заключение, еще несколько крестьянских великорусских типажей из разных губерний.
Крестьяне Орловской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
Поволжские крестьяне. Фото В.Каррика, 1870.
Крестьянин Санкт-Петербургской губернии. Фото В.Каррика, 1860-е.
Крестьянин Симбирской губернии. Фото В.Каррика, 1870-е.
Сельские жители Олонецкой губернии. Россия. Полное географическое описание, т.3. 1898.
Великорус Рязанской губ. Россия. Полное географическое описание, т.2. 1898.
Великорус Воронежской губ. Россия. Полное географическое описание, т.2. 1898.
Поволжский крестьянин. Фото В.Каррика, 1870-е.
Крестьянин Тульской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
Этот колоритнейший туляк очень напоминает мне Максима Юрьевича Соколова, уважаемого.
Крестьянин Тамбовской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
К оглавлению этнографического обзора
К России второй половины XIX века я испытываю какой-то особый интерес. Может быть, потому что я успел поймать какие-то отголоски, брызги того времени - мои дедушки, родившиеся в 1890-е, хотя сами и не помнили XIX века, но помнили многих людей оттуда. А прабабушка моя, умершая, когда мне было 13 лет, та и вовсе родилась еще при Александре II, в 1880 году...
Я не склонен к идеализации тех времен, но сдается мне, что именно тогда был заложен фундамент под предполагавшееся мощное развитие нашей страны, и именно тогда был установлен правильный вектор ее прогресса, пускай все шло медленно и не слишком гладко, но, как известно, запрягаем-то мы, вообще-то, долго... Правда, в результате Россия "быстро поехала", мягко говоря, несколько по иному вектору, но это уже совсем-совсем другая история.
Планируемый мной цикл этнографических обзоров России второй половины XIX века, конечно же, не претендует на всеобъемлющий охват всех аспектов тогдашней жизни, но, я надеюсь, поможет лучше понять, как на самом деле жили наши предки в те, на первый взгляд, стародавние, но, если разобраться, не такие уж и далёкие от нас времена.
В качестве текстовых источников использованы издания:
- "Народы России" (Картографическое заведение Ильина, СПб, 1877);
- "Живописная Россия" - 19-ти томное издание, подготовленное товариществом М. О. Вольфа в 70-х годах XIX века, под редакцией сенатора П.П.Семенова-Тян-Шанского. Отдельные тома "Живописной России" выходили с 1879 по 1990 год.
- "Россия. Полное географическое описание нашего отечества" под редакцией В.П.Семенова и под общим руководством П.П.Семенова-Тян-Шанского и акад. В.И.Ламанского (Издательство Девриена, СПб). Тома, посвященные описанию Европейской России, увидели свет в 1899 и 1902 году. Всего планировалось к выпуску 22 тома, фактически издано было 11.
Эти же издания послужили источниками иллюстраций, но не только они, а еще и периодические издания 2-й половины XIX века, а также (и в этом главное отличие этого обзора от традиционных моих "обзоров прессы") фотографии, сделанные в те времена. Авторы фотографий - шотландец Вильям (Василий) Каррик, владевший собственным фотоателье в Петербурге, Иоганн Пауль (Жан-Поль) Рауль, проживавший в Одессе, нижегородец А.Карелин... Авторство некоторых снимков не установлено. На этих фотографиях - незнаменитые люди, чаше всего - в не слишком живописном антураже, но в том-то и ценность этих фотодокументов, что отражают они не приукрашенную, а живую, настоящую жизнь той России.
Однообразной, местами безлесной равниной протянулась Великорусская область. Нет на ней гор, нет прозрачных озер, нет цветущих долин, нет бездонных пропастей; ровна она, уныла, нечем пленит ей глаз усталого путника. А люба она, дорога она русскому сердцу. Много видела она, много выстрадала она, много послужила она Русской земле.
Эту равнину населяет великорусское племя. В городах сказались европейские новшества. Города изменили свой облик; города отступили от заветов предков. А деревни цепко держатся старины. Старые вековые обычаи удержались среди сельского люда. Те же незатейливые избы с соломой на крышах и резьбой на окнах, какие искони видела русская деревня. Те же паневы и душегрейки, те же лавки вдоль стен; тот же печной горшок, те же работы, забавы и обряды.
Живописная Россия
Крестьянин на фоне избы. Фото В.Каррика, 1870.
Именно эту фотографию решил я разместить в качестве заглавной к обзору. Уж больно этот дядька симпатичен и колоритен.
Красивые черты лица, средний рост и хорошее сложение, удаль и сметливость, находчивость и беззаботность, покорность судьбе и привязанность к родному углу составляют характеристику великорусского крестьянина. Уживчивость с людьми, способность применяться ко всем обстоятельствам жизни, откровенность, доходящая до болтливости, радушие, а где нужно то и хитрость, также свойственны великорусскому крестьянину. В местах, обильных землею, он земледелец; где земля дает скудные урожаи, великорусс отходит на сторону для разных промыслов и, если только не запьет, то с одинаковым уменьем и удобством пристроится к чему угодно. Понятливость великорусса дает ему возможность легко изучить всякое мастерство, а сметливость и находчивость, при счастьи, делает из него толкового торговца или промышленника. Одним словом, добрый великорусский парень, как говорится, "молодец на все руки".
Народы России
Крестьянин на телеге. Фото В.Каррика, 1870.
Напрашивается циничная подпись к этой фотке, типа "Полицаи ведут на казнь партизанку". На самом деле у женщины на груди вовсе не табличка со стершейся от времени надписью "ДNВЕРСАНТ", а что-то вроде плетеного кошелька.
Крестьяне Калужской губернии. "Живописная Россия", т.7, 1899.
Крестьянин с собакой на мостках. Фото В.Каррика, 1870.
В физическом типе великорусса трудно указать такие яркие черты, под которые бы подходил бесспорно любой представитель этого племени. В общем тип здешнего великорусса довольно видный, стройный и красивый. Рост его средний. Самый большой средний рост мужчин-новобранцев достигает 167 сантиметров (в Прибалтийских губерниях), а самый меньший - опускается до 162 сантиметров (в Привислинских губерниях).
Цвет волос - обыкновенно русый, но не светло-белокурый. Среди великоруссов половина блондины и блондинки, но темперамент их, сказывающийся в движениях и блеске глаз, обнаруживает несомненно меньше лимфы, чем у финских, шведских и немецких блондинов. Брюнеты и брюнетки не слишком уж черны; черты их лица не так резки, как у южных славян, у румын, у греков. Глаза чаще серые, с открытым правильным разрезом. Брови - то тонкие, как шнурки, то густые, „соболиные"; темная бровь нередко оттеняет синий глаз; попадаются и черноглазые блондины. Лица - средней широты, овальные, без выдающихся скул, нос - правильный, довольно крупный, но не широкий, иногда с горбинкой, реже - с небольшой выемкой; кое-где даже у явно деревенских людей попадаются прекрасной формы тонкие носы с изящно очерченными ноздрями. Цвет кожи белый и нередко слабо-смуглый; гладкие или слегка вьющиеся волосы, и в зрелом возрасте - большая, окладистая, кудреватая, золотисто-русая борода.
Россия. Полное географическое описание
Крестьяне Нижегородской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
Крестьяне Орловской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
Крестьянка Тверской губернии. Фото В.Каррика, 1860-е.
Очень симпатичная тверичанка, не правда ли? Выглядит как-то по-современному, даже не верится, что фотографии полтора века. Вполне возможно, чья-то пра-пра...-прабабушка.
Крестьяне Пермской губернии. "Иллюстрированная Россия", 1898.
Рано встает крестьянин летом, встает он, чуть занялась зорюшка. Потянется он раза два на своем жестком ложе - скамейке, зевнет, перекрестит рот, осенит себя трижды крестным знамением, положит три поясных поклона - в рабочий день ему некогда много молиться - и, как спал, в рубахе и портах, взяв на случай полушубок, идет в поле. Любит он землю, свою кормилицу. В поте лица он пашет ее, не жалеет сил...
Молитвою начинается день у крестьянина. Еще до рассвета осенью и зимою поднимается большуха (хозяйка), молится, затопляет печь, возится с посудою, месить и катает хлебы. Просыпается хозяин, шепчет молитвы, стоя перед святым углом, где на полке хранятся иконы и принимается за какое-нибудь домашнее мастерство, дающее ему заработок, или за другую работу. Молодые женщины и девушки также, как только встали и помолились, так и принялись или за прялку, или за тканье, или за вязанье, и также не остаются сложа руки. Одним детям дают спать вволю: их никто не торопит вставать. Старики и старухи балуют их; при возможности одаряют подарками.
Отправляясь в первый раз сеять, крестьянин молится, но перед молитвою все домашние садятся за стол, который покрывается скатертью и на него ставятся хлеб и соль. При этом никто из домашних не садится до молитвы возле печи, так как при соблюдении этого условия крестьяне надеются избежать засухи. По окончании посева происходят „отсевки", на которых особенностью бывает у хозяина самый лучший обед, потому что хозяин желает иметь на своем поле такой же обильный урожай, каким у него в этот день оказывается обед. При молотьбе хлеба крестьянин солому первых снопов бросает, как он выражается, „дедушке на ребра", под которым понимается особенное существо, среднее между злым и добрым. В виде приношения ему подают некоторое количество соломы на крышу риги. Когда крестьянин везет хлебное зерно на мельницу, то мешки с ним кладет на телегу непременно завязанными концами назад...
И так проходит время, день за днем. Потому крестьянам и не скучно жить в деревне, потому что каждый день есть для него и для всех взрослых членов семьи какое-нибудь занятие, какая-либо работа. Весною и летом с восходом солнца крестьянин уже на поле; пашет, боронит, сеет, косит сено, убирает его, жнет хлеб, возит его, сушит, молотит, смотря по тому, как одна полевая работа чередуется другою. Время самой трудной работы называется страдою или страдною порою. В это время села и деревни пустеют: все взрослое население, мужчины и женщины, парни и девушки, находится в поле и в селениях остаются одни дети да старики и старухи, обессиленные трудами и годами. Дети постарше нянчат своих младших братьев и сестер, а остальные играют на улице между избами.
Живописная Россия
Пахарь Муромского уезда Владимирской губернии. Фото Целебровского, 1890.
Жница. Фото В.Каррика, 1870.
В поле. Пахари Смоленской губернии "Всемирная иллюстрация", №21, 1871.
Осень в деревне. Уборка капусты. "Живописное обозрение", №40, 1886.
Крестьяне Тульской губернии. "Живописная Россия", т.7, 1899.
Крестьянка со снопами. Воронежская губерния. Фото неизвестного автора, 1867.
Великорусская соха. "Живописная Россия", т.6, ч.2, 1899.
Выпалывание хлеба в Черноземной полосе России. "Всемирная иллюстрация", №7, 1892.
Семейный быт нашего великорусского крестьянина находится в переходном периоде и переживает борьбу новых начал жизни со старыми. Старая большая великорусская патриархальная семья, с неограниченной властью большака, с поглощением интересов отдельных личностей интересами целого - семьи, с полным подавлением индивидуальности ее членов, под влиянием новых условий жизни, постепенно рушится и разлагается на естественные свои единицы - малые семьи, с новым, более или менее самостоятельным характером ее членов. Даже в глухих углах, таких как Ветлужский край, Пошехонье, большие семьи встречаются лишь редкими оазисами и при том далеко не имеют уже той цельности и законченности, какой отличались прежде.
Первое, что обращает на себя внимание в современной крестьянской семье - это семейные разделы. Крайне редкие в старину, разделы ныне сделались самым заурядным явлением, так что создалась даже пословица: „сегодня женился, а завтра отделился". Причины этого явления разнообразны. Главной является дух обособления, стремление со стороны младших членов семьи к самостоятельности и нежелание подчиняться патриархальному строю, которого еще придерживаются старики современной деревни.
Прежняя патриархальная семья с властью старшего теперь отходит в область предания. Хотя и не совсем еще пала власть „старшего", как хозяина и распорядителя судьбами младших,- своих детей или братьев, но это далеко не то, что было прежде. Главные вопросы своей жизни дети или младшие решают уже сами: женятся по своему выбору, уходят на заработки по доброй воле, или по своему желанию, даже разделы в семье происходят нередко по первоначальному желанию младших членов.
Особенно благотворно отразилось распадение большой семьи на положении женщины, которая больше всего испытывала на себе влияние патриархального гнета. Пока она была в девушках, - ее назначение, весь смысл ее существования заключался в том, чтобы уйти из своей семьи в чужую, выйти замуж. По выходе замуж, она вступала в чужую семью и ценилась здесь только как работница; в остальном же, по отношению к новой семье, она была лишь невестка, сноха.
Россия. Полное географическое описание
Крестьянка за домашней работой. Фото В.Каррика, 1860-е.
Крестьянка, стирающая в корыте. Фото В.Каррика, 1870-е.
Крестьянка с серпом и колосьями в поле. Фото В.Каррика, 1870-е.
В семейной жизни русского крестьянина есть много такого, что напоминает еще времена отдаленные и что постепенно выводится у народов более образованных. Так, самый важный шаг в каждом семейном доме - брак, редко совершается между женихом и невестою полюбовно. Обыкновенно это дело берут на себя родители, часто вовсе не обращая внимания на то, нравятся ли друг другу жених и невеста. Естественным следствием такого брака весьма часто бывают семейные раздоры между мужем и женою, ненависть друг к другу, побои, а нередко и преступления, влекущие за собою смерть жены или мужа.
Народы России
Текст из "Народов России" опубликован в 1877 году, а через 20 с небольшим лет (1899) ситуация в крестьянской среде со вступлением в брак несколько изменилась:
В отношении родителей к детям произошли также большие перемены. Личность детей, не имевшая прежде никакого значения даже в таком вопросе, как брак, где бы, казалось, так безусловно необходимо принимать ее в соображение, ныне все более и более завоевывает себе права. Старики рассказывают, как венчали их, бывало, с "незнамой" девушкой, подсовывали кривых, больных и уродов. Теперь другое дело; и „хитрей стал молодой народ: с немилой и на канате не введешь его в церковь".
Еще меньше принималась прежде в расчет личность девушки, и с ней уже совсем не церемонились. "Девка такой товар, что залежится, - совсем с цены спадет",- думал глава семьи и спешил поскорее выдать ее замуж, а за кого - об этом ее не спрашивал: "мое детище, хочу с кашей ем, хочу - масло пахтаю!" В случае протеста „детища", нередко пускали в ход плетку, или просто ременный "недоуздок", чтобы вразумить "дуру" и вселить в ее сердце доброе расположение к сватающемуся жениху.
Теперь не то. Правда, в отношении девушки и теперь еще чувствуется давление патриархального строя: многие из них и заикнуться не смеют пред родителями о своем сердечном выборе и выходят замуж за „немилого"; тем не менее "знамение времени" сказывается и здесь: давление родительской власти потеряло уже прежний безапелляционный характер и нередко бывает, что девушка настаивает на своем и выходит именно за того, кто ей нравится. Сознательно или несознательно, а старики уступают тут молодежи и более благосклонно относятся к ее личным стремлениям и чувствам.
Россия. Полное географическое описание
Крестьянская девушка в платке. Фото неизвестного автора, 1890-е.
Какими же милыми были русские деревенские девушки 120 лет назад!
Девушка-крестьянка. Фото А.Карелина, 1890-е.
Браки совершаются в раннем возрасте, особенно среди земледельческого населения. Редко можно встретить невесту за 20, а жениха за 25 лет. Погулял парень до 18 лет и довольно: время „закон принять", своей семьей обзаводиться, не все ему „за отцовской шеей жить", пора самому за разум браться. Впрочем, на возраст жениха имеет все большее влияние отношение молодых людей к воинской повинности. Если у парня нет льготы, то женитьба обыкновенно откладывается до „жеребья", за исключением тех случаев, когда в дом крайне нужна работница. Возраст невесты еще более молодой: в 15 лет девушка уже „заневестилась", можно засылать к ней сватов, а через год - „честным пирком и на свадебку"; старше 20 лет девушка уже „перестарок" и бракуется женихами.
Россия. Полное географическое описание
Перевозка приданого невесты в новый дом. Владимирская губерния. Фото неизвестного автора, 1890-е.
Отход от патриархальности, будучи явлением в целом прогрессивным, повлек за собой и некоторые издержки. По этому поводу сетует автор издания "Россия" в самом конце XIX века:
Прежние нравственные устои пошатнулись. Внебрачные связи все более и более распространяются. Прежде такая связь клала "худую славу" на девушку, теперь же на это смотрят гораздо легче и почти совершенно не осуждают девушку, имеющую своего „мил-дружка", с которым она встречается и гуляет в хороводах, на посиделках, ярмарках и т. п., а если уж она „покроет законным браком" свою девичью связь, то никто решительно ее не осуждает.
Женская нравственность понизилась, конечно, еще более девичьей. Крестьянские брачные пары все чаще и чаще расходятся. Жены берут отдельные виды на жительство и отправляются в Москву или другой большой город на заработки (в качестве прислуги, или на фабрики). Это в крестьянском просторечии называется „разводом". Такие брачные пары, разумеется, кончают нередко очень печально. Муж спивается где-нибудь на фабрике или шахте, а жена, пройдя все „ступени" в городе, совершенно разрушает свое здоровье. Бывают, впрочем, и такие случаи, что „разведенные" муж и жена соединяются вновь, возвращаются к своим домашним пенатам и, после бурного периода своей жизни, совершенно остепеняются и становятся вновь "хозяевами".
Россия. Полное географическое описание
Молодая крестьянская чета. Фото неизвестного автора, 1890-е.
Крестьяне-супруги Архангельского уезда Архангельской губернии. Фото неизвестного автора, 1867.
Следующий текст дает довольно неожиданную оценку деревенскому кабаку - заведению, которое традиционно рассматривалось в качестве безусловного носителя зла. Автор "Живописной России" (проф. А.Исаев) раскрывает совсем иную роль деревенского трактира в жизни великорусского мужика.
Не пройдем молчанием того учреждения, которое играет заметную роль в жизни деревни. Читатель догадается, что я разумею трактир. Публицисты громят кабаки в современной печати, и многие, под влияниемь этих сообщений, считают трактир вместилищем пьяных; многие думают, что крестьянин ходит в трактир только для того, чтобы напиться. В трактирах деревень пьют и напиваются, но это далеко не единственное назначение трактира. Он служит для крестьянина местом развлечения, отдыха, приятельской беседы; он служит чайной, читальней, клубом, местом политических прений; он служит местом купли и продажи, местом заключения самых разнообразных гражданских сделок. Где нет трактира, там нет средоточия, к которому тяготеет все мужское население деревни.
Как типичен великорусский мужик со своей круглой окладистой бородой, со своими подстриженными в скобку волосами, со своей рубахой и армяком, так типичен и сельский трактир. Несколько вечно грязных крылечных приступков ведут вас в довольно обширную комнату. В переднем углу иконы в медных ризах, слабо мерцающая лампадка. Вдоль боковой стены стойка с парой бутылок водки, полудюжиной пива, солеными огурцами и ломтиками ржаного хлеба на маленьких тарелочках. От двери к стойке проход, а по обеим сторонам его столы и стулья; изредка встретишь и клеенчатый поношеный диван. Грязен пол, грязны стены, грязны столы; еще грязнее красные бумажные скатерти, которыми местами их покрывают. Грязна лампа, тускло освещающая трактир, грязна посуда, грязна прислуга. Грязно все. Но посетители невзыскательны. И в рабочий день зимой по вечерам, и в праздники, сельский люд идет в трактир, чтобы »отвести душу». Идут старые, идут юные; идут пьяницы, идут трезвые. Много занято столов, но только изредка вам бросится в глаза зеленое стекло полуштофа. Большинство посетителей скромно спрашивают «пару чая», и ловкий мальчишка-половой, небрежно помахивая подносом, ставит перед гостями низенькие пузатые чашки и чайник с полоскательницей. Другая группа гостей спрашивает самовар, чтобы вкусить все прелести чаепития...
Живописная Россия
В сельском трактире. "Всемирная иллюстрация" №31, 1882.
Неумолчно льется в трактире беседа. Один говорит о своих домашних делах, житейских нуждах; другие пересуживают старшину и старост и хотят перемен в персонале управления; справа подряжают рабочих для рубки дров или гонки плотов; слева до вас долетают: «турки, Плевна» и другие громкие имена. А в самом дальнем углу собралась группа мужичков-грамотеев. Один, «ученый», держит в руках запоздалый нумер газеты и читает своим односельчанам внутреннюю корреспонденцию о неурожае в одном из окраинных уездов, о пожаре, истребившем полдеревни, о злоупотреблениях сельских властей. Прочитав немного, чтец останавливается, дает разъяснения и сравнивает положение описываемой местности со своей деревней. «Ишь, их старшина две тысячи рублев, пишут, украл. В оба, братцы, глядеть надо; и у нас что-то не ладно; смотрите, не досчитаемся, не досчитаемся, говорю, обчественных сумм!» С напряженным вниманием слушают крестьяне грамотея-самоучку и дивятся, не надивятся, как он «не токмо читает, что господа пишут, а еще все к себе применяет, не в бровь, а в глаз колет». За внутренней корреспонденцией читается судебный отдел и горячо обсуждается совершенное преступление...
Вдруг голоса затихли; все глаза обратились к входной двери; на пороге показалась рослая фигура солдата. Этот «кавалер», герой Плевны и Балканского перехода, с Георгием в петлице и тяжело раненой рукой на перевязи, приковывает к себе внимание всех. Забыты домашние печали, забыты грехи старшины и старост, забыты внутренние корреспонденции и судебный отдел газеты. Все ждут, что царев слуга в десятый раз расскажет им о подвигах русского солдатика в последнюю войну. И трактирщик, сам трактирщик не ждет, чтобы «кавалер» спросил чего-нибудь: он с почтением подносит ему стаканчик водки, закуску и чай. Едва сел служивый, как вкруг него образуется толпа, жаждущая слышать про неверного турку, про кровь христианскую, невинно пролитую, про славные бои, про трудные переходы. Воцаряется молчание, и «кавалер» начинает. В десятый, в двадцатый раз говорит он и о переправе через Дунай, и о неудачных битвах при Плевне, и о знаменитом переходе Балкан...
Живописная Россия
У деревенского кабака. Ночная сцена. Неизвестный художник, XIX век.
Картина поступила в фонды Третьяковской галереи в 1956 г. из Главного управления дорожных ресторанов.
Взрослые трудятся, отдыхают, слушают рассказы раненого солдата, а крестьянские дети предаются забавам, древним, исконным русским забавам. Счастливо крестьянское дитя, если оно родилось в чисто земледельческой местности; счастливо оно, если вблизи нет фабрики, если родители его не вкусили плода от преждевременного фабричного заработка детей. Много лет играет оно песком на косогоре сельской улицы, много лет ловит раков на песчаных отмелях реки. Полной грудью дышит оно, дышит свежим воздухом деревни. Скудна пища крестьянского ребенка, убога одежонка его, и только воздух питает его, растит его силы; воздух влагает в него задаток здоровья, которое никогда не бывает уделом работающих на фабрике детей. Средства крестьянина слишком скудны, чтобы он мог покупать детям игрушки. Они обязаны своим происхождением изобретательности самих детей. Едва начал ребенок ползать, он лезет в песок, копошится в нем ручонками, складывает пирожки, кубики. И зимние стужи не удерживают его в тесной избе; плохо греет убогая одежонка, жмется и дрожит ребенок; только резвая игра в снежки согревает его. Старшие дети, начиная лет с 8, с увлечением играют в бабки. Бабки ничего не стоят: мальчуган найдет их где-нибудь в амбаре, подберет ровные, созовет товарищей, и игра длится с утра до захода солнца...
Живописная Россия
Тверская губерния. Крестьянские дети, играющие в бабки. "Живописная Россия", т.6, 1898.
Крестьянские дети Владимирской губернии. "Живописная Россия", т.6, 1898.
Тверская губерния. На водопое. "Живописная Россия", т.6, 1898.
Крестьянские дети. Фото В.Каррика, 1860-е.
О деревенских праздниках можно порассказать много чего. Можно даже по каждому из праздников сделать сопоставимый по объему обзор. Но объять необъятное - цель контрпродуктивная, поэтому остановимся на нескольких праздниках: Рождестве, святках и Крещении, Масленице и Троице.
Деревня гуляет! "Всемирная иллюстрация", №7, 1888.
Накануне Рождества в крестьянском быту обыкновенно ничего не едят до появления первой звезды. В этот день в избах с утра начинают печь блины, а молодые бабы и девки гурьбою ходят по улице и "кличут коледу". Подойдя к какой-нибудь избе, они начинают петь протяжным и заунывным голосом:
Коледа, подай блина, - коледа,
Не подадите блина,- коледа,
Корову за рога,- коледа,
Подадите блина, прочь пойдем,- коледа.
Под звуки этой песни окно отворяется, и щедрая рука наделяет певиц горячими блинами, после чего они идут далее. На третий день праздника начинаются дни наряжанья, гаданья, так называемые святки. Под новый год собирается толпа молодежи, ходят под окнами и кличут "авсень" или "усень", и подобно как в коледу выпрашивают себе съестных подачек. Вечер под новый год исключительно посвящается гаданиям. В день Богоявления Господня, 6-го января, по окончании обряда погружения креста в воду, некоторые крестьяне раздеваются, бросаются в Иордань и, окунувшись раз, бегут к себе в избу прямо на печку. С Иордани каждый возвращается домой с кувшином освященной воды, которую сохраняют в течение года, употребляя ее от падучей и других болезней. Эту же воду выставляют в поле, если видят приближение градовых туч.
Живописная Россия
Ночь на Рождество в деревне. "Всемирная иллюстрация", №52, 1872.
Русские святки. Гадание. "Всемирная иллюстрация", №52, 1885.
Праздник Крещения в деревне. "Русский паломник", №1, 1888.
В Масленицу все население деревни предается еде до пресыщения, гульбе и праздности. Наевшись блинов, ходят друг к другу с поздравлениями: женщины к женщинам, девушки к девушкам, старики к старикам, а молодые парни к тем и другим. Все одеваются в праздничные платья, особенно взрослые невесты. На улице, под окнами изб собираются девушки в праздничных сарафанах и паневах и белых суконных шушунах. Головы повязаны красными шерстяными платками, а шушуны такими же поясами. В губерниях Рязанской и Тамбовской девушки в дни масленицы надевают повойники и кички, крытые позументом и вышитые золотом. Появляются сани, и начинается катанье, причем в иные сани усаживается до 15 человек, и они с песнями разъезжают по своему селению и по ближним деревням. Вся масленица проводится обыкновенно в еде и в катании.
Живописная Россия
Масленица в деревне. "Всемирная иллюстрация", №8, 1886.
Масленица. Прощёный день в крестьянской семье."Всемирная иллюстрация", №9, 1875.
Много еще осталось в быте народном дохристианской старины.
Почти во всех селениях центральных губерний празднуется "семик", который приходится в четверг на седьмой неделе после Пасхи, почему и получил свое название. Ныне это собственно девичий праздник, но начало свое он берет со времен идолопоклонства, когда в это время происходили разные весенние забавы.
С "семика" обыкновенно начинаются по праздничным и воскресным дням хороводы в деревнях и селах, которые продолжаются до конца лета. Хороводы - главное удовольствие деревенских красавиц. Все девушки стараются выказать в них свою ловкость, свое умение петь, свои голосовые средства. Они поют, бегают, вертятся попарно и венцом, кружатся и раскланиваются.
Настает Троицын день - начало "русальной недели", когда душеньки шатуньи, русалки свой праздник празднуют, по деревьям сидят, песни поют, свои косы длинные плетут, парней подкликают, да в омут их заманивают. На Троицын день ввечеру снова соберутся девушки после гулянья и хороводов, да с семиковыми венками и идут по озеру, бросят венок на воду и примечают: коли плавает венок - венец недалек, коли в воду канет - смерть или горе припадет. В какую сторону венок поплывет, в той стороне и замужем быть, только в том-то и беда, что по реке венок все по течению плывет, хоть и вверх по реке милый живет.
После гаданья опять соберутся на лужок, станут в круг, за платки ухватившись, и ходя то вперед, то назад, припевают славу Лелю, тому Лелю, что на то в прежние времена был поставлен, чтобы за любовью людскою глядеть и, чуть где парочку подметит, их на брак наводит, на доброе дело, на нарождение новых служителей Лелевой матери - матушке сырой земле. Вокруг круга девушек стоят парни и выглядывают себе невест. Хорошее время Троицын день тоже и на всякую любовь, на всякий склад и лад: подружиться, побрататься, чрез травку-муравку или березку яичком покумиться - самое время; целый век той дружбе быть, нельзя ее никому избыть.
Живописная Россия
Встреча весны. Костромская губерния. "Всемирная иллюстрация", №16, 1882.
Троицын день в новгородской деревне. "Всемирная иллюстрация", №23, 1881.
И, в заключение, еще несколько крестьянских великорусских типажей из разных губерний.
Крестьяне Орловской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
Поволжские крестьяне. Фото В.Каррика, 1870.
Крестьянин Санкт-Петербургской губернии. Фото В.Каррика, 1860-е.
Крестьянин Симбирской губернии. Фото В.Каррика, 1870-е.
Сельские жители Олонецкой губернии. Россия. Полное географическое описание, т.3. 1898.
Великорус Рязанской губ. Россия. Полное географическое описание, т.2. 1898.
Великорус Воронежской губ. Россия. Полное географическое описание, т.2. 1898.
Поволжский крестьянин. Фото В.Каррика, 1870-е.
Крестьянин Тульской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
Этот колоритнейший туляк очень напоминает мне Максима Юрьевича Соколова, уважаемого.
Крестьянин Тамбовской губернии. Фото И.Рауля, 1870-е.
К оглавлению этнографического обзора