Обзор новогодней прессы (1867 - 1987)
В ознаменование нового 2012 года я уже публиковал рождественско-новогодне-святочный обзор прессы, а два года назад - обзор застольно-гастрономический, приуроченный к предстоящим новогодним праздникам. А теперь давайте познакомимся с «вырезками» из новогодних изданий, отечественных и зарубежных, посвященных новым годам, которые оканчивались на семёрку. То есть, с публикациями, появившимися круглое число лет тому назад. Помимо газетно-журнальных материалов, в обзоре будут представлены также новогодние почтовые карточки и календари соответствующих лет.
Итак, начнём.
Вот такое поздравление опубликовала газета «Санкт-Петербургские ведомости» 1 января 1867 года.
С новым годом, читатель! С новым счастьем.
Ну, а если новый год не принесет с собою и старого счастья, если не принесет он и того полупокоя, того полусчастья, которым вы наслаждались в старом году?.. Во всяком случае, шампанское налито; часы начинают бить; говор и шум смолкли; все считают: раз... два... двенадцать... Чокайтесь, обнимайте друг друга, пожимайте белую ручку возлюбленной. Все-таки несколько минут, а может быть и целый час чувствуешь в груди прилив нового счастья. Вы обманываете себя и почти сознаете это, но у вас остается утешение, что для обмана у вас есть законная причина. Вы как будто и в самом деле сделали шаг вперед, перешагнули какой-то рубеж, из старой ямы перешли в новую: авось, в самом деле, в новой будет лучше...И наверно было бы лучше, если б можно было в старой яме оставить старые дрязги, старое горе; если б за вами не тянулись грязные руки всего того. что так насолило вам в старом году, если б не тащились за вами старые метлы, старые веники, старая боль в пояснице, старые головные боли, старые нужды, старый крик детей - всё ведь это тоже справляет новый год и всё поздравляет вас с новым счастьем...
От поздравлений решительно некуда деваться: нет того живого существа, даже нет того предмета, который бы не пролепетал вам: «с новым годом». У вас болят руки от пожатия, губы - от поцелуев; в голове вместо мысли какая-то темная вода, и мозг отказывается работать. В этот-то день можно дойти до галлюцинаций: в шуме и передвиженьи мебели, в звоне колокольчика, в шелесте платья, в скрипе кровати, в брани пьянствующих православных - вам слышатся также поздравления. Даже половик, о который вы вытираете ноги, и тот словно поднимается одним концом и глухо произносит: «с новым годом, с новым счастьем!»
1877 год отечественная пресса встречала с тревогой: войну или мир несёт новый год? Вот картинка из первого номера журнала «Всемирная иллюстрация»:
А так проиллюстрировала наступление нового года «Нива» (№1, 1877):
Тревогой пронизано и новогоднее стихотворение безвестного автора из того же номера «Нивы».
1887 год. Тут уже и настроение мирное, и картиночки повеселей.
«Живописное обозрение», №1
«Нива», №1
Норвежская почтовая открытка, 1887.
Взгляд автора новогодней заметки в газете «Сибирь» (№1, 4 января 1887) всё же несколько мрачноват, что, впрочем, учитывая дату публикации, простительно. Постпраздничный синдром, знаете ли...
Еще одним годом, читатель, мы стали ближе к могиле и к вечности. Еще годом ближе к новому столетию. Следовало бы ожидать, что наш горделивый девятнадцатый век по мере приближения ликвидации своих дел, в ожидании отчета за все сто лет своей жизни, постарается скорее свести некоторые счеты, решить выпавшие на его долю вопросы, дать блестящие доказательства своего значения и оправдать перед грядущим человечеством присвоенное ему название века положительных знаний и блистательных открытий. Однако ничего такого не видно: светила наук и искусств, прославившие этот век, отходящий в вечность, давно сошли в могилы, великие изобретения достались в добычу хищникам, - и еще вопрос: лучше ли стало людям от этих изобретений? Нынешний человек как бы утомился от чрезмерных усилий и в недоумении смотрит в будущее...
А вот новогоднее поздравление газеты «Сибирская жизнь», тоже от 4 января того же года, выглядит оптимистичнее.
Новый год!
Как много связано для большинства людей с этими простыми, немудрыми. избитыми, как уличная песня, и старыми, как уверения в любви словами! По существу в них нет, конечно. ничего, кроме произвольно установленного деления времени, от которого ничто в мире не обязано изменяться ни в лучшую, ни в худшую сторону. Но в то же время это есть этап на жизненном пути каждого отдельного человека, целого народа и всего человечества, - этап воображаемый, потому что ни тот, ни другой, ни третье, ни на секунду на этом этапе не останавливаются в своем шествии,- но отрадный, потому что с ним связана утешительница и спасительница рода человеческого - надежда. Если бы все испытанное человеком и человечеством вечно стояло сплошной картиной перед его глазами - ни ум, ни чувство человека не вынесли бы необъятности и непрерывности впечатления. Поэтому в человеческой природе коренится потребность - проведя известную грань, все испытанное сдать в архив прошедшего и сказать себе: отсюда начинается настоящее и будущее, а надежда подсказывает: «лучшее настоящее», «лучшее будущее». И вот совершенно законный источник светлых улыбок, добрых надежд и благодушных поздравлений не только с «новым годом», но и с «новым счастьем».
Не в худшем настроении встречали и 1897 год.
«Всемирная иллюстрация», №1
«Живописное обозрение», №1
1907 год. Наступил новый век, и новые веяния коснулись новогодних иллюстраций. Вот, в первом номере «Нивы» новый год изображен в виде юноши на мотоциклете, который светом фар разгоняет волков, видимо, символизирующих старое.
Новые веяния коснулись не только технического прогресса, но и общественных умонастроений. Эгалитэ, там, фратеритэ... Картинка из «Нового времени» от 5 января 1907 года. Вместо деда Мороза - дед Кронос.
«Огонёк», № 1, 1907. Здесь юноша, символизирующий новый год, почему-то верхом на сфинксе.
А «дед Кронос» уже готов...
Редактор и издатель журнала «Пробуждение» Николай Корецкий в своём новогоднем стихотворении (№1, 1907) очень переживает за народ, «что томится под гнётом страданий».
Не знал еще прекраснодушный Николай Корецкий, что пробудившийся народ, освободившийся, в том числе и его стараниями, от всяческих гнётов, через 30 лет, когда он будет уже стареньким дедушкой, признает его своим врагом. Особой тройкой УНКВД ЛО 31 декабря 1937 года он был приговорен по ст. 58-10 УК РСФСР (проведении контрреволюционной агитации) к расстрелу. Расстрелян в Ленинграде 11 января 1938 года...
Но не будем о грустном. Вот несколько новогодних почтовых карточек 1907 года.
Английская...
... немецкая (хотя надпись почему-то по-английски)...
... японская...
... и наша отечественная.
Новый 1917 год российская пресса не отметила практически никак. Ни одного поздравления, ни одной новогодней картинки. Все публикации - только о войне. Единственное, что удалось найти - это карикатура в сатирическом журнале «Бич». Да и то, там больше про дороговизну и рост цен.
Да еще в последнем номере «Нового времени» за 1916 год - вот такая святочная фотография. Не совсем по теме, но хоть что-то.
Обложка журнала «The Saturday Evening Post» (США, 30 декабря 1916)
Почтовая карточка, Германия
Новый 1927 год в СССР не отмечался никак, хотя 1 января было еще нерабочим днём (отменили в 1929 году с внедрением непрерывной рабочей недели). Ни в одном издании я не нашёл ни поздравления, ни даже упоминания о новогоднем празднике. Разве что в «Пионерской правде» от 25 декабря 1926 г., да и то в негативном ключе.
В других странах новый год вполне себе отмечали.
Почтовая карточка, Франция, 1927
Почтовая карточка, Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев, 1927
Календарь «кока-колы»
В журнале «Советское фото» (№1, 1927) хотя и нет намёков на новый год, но есть пара симпатичных фотографий зимней тематики.
Новый 1937 год в Советском Союзе уже отмечали официально, хотя и без особой помпы. Ёлки были «реабилитированы» в 1935 году, и именно на новогодних ёлках 1937 года впервые появилась Снегурочка в качестве спутницы Деда Мороза, образ которого окончательно сформировался тоже в конце 1930-х. Поначалу Снегурочка была маленькой девочкой, это уж потом она трансформировалась во вполне зрелую девицу. 1 января в 1937 году оставалось рабочим днём, поэтому новогодние мероприятия касались в основном детей.
Ёлка на Красной площади, фото 1937 г.
Советская пресса новому году тогда особого внимания не уделяла. Вот, «Правда» поздравила 1 января трудящихся - да и довольно.
И еще журнал «Физкультура и спорт» в предновогоднем номере (№24, декабрь 1936) разместил несколько фотографий... скажем так, не слишком типичных для тогдашнего строгого времени. Видимо, для создания праздничной атмосферы.
А вот такая милая девчушка символизирует новый год на американской почтовой карточке.
Новый 1947 год у нас уже праздновали вовсю. Правда, 1 января еще оставалось рабочим днем, но это было в последний раз - в декабре 1947-го этот день объявили праздничным. Все советские периодические издания посвятили грядущему или уже наступившему новому году статьи, фотографии, стихотворения - последних было особенно много.
«Литературная газета», 28 декабря 1946 г.
В том же номере еще одно стихотворение:
«Тустаган» - надо взять на вооружение...
Новогодняя картинка из журнала «Смена» - уже без всякого официоза.
Еще одно стихотворение, из того же номера «Смены».
Классические советские новогодние открытки появились несколько позже, но и в 1947 году Ленинградское управление кинофикации выпустило-таки поздравительную открытку с фотографиями киноактёров.
Зарубежные издания тоже не обошли вниманием наступление 1947 года...
Американский календарь 1947 года - январь.
Еще из календаря 1947 года, от журнала «Esquire». Тема не новогодняя, это так, для красоты.
К 1957 году уже, похоже, сложилась традиция празднования нового года, существующая у нас и поныне. Официоза стало меньше, чему способствовало общее смягчение нравов. Вот, например, журнал «Крокодил» (№36, 1956) высмеивает зануду-склочника, возмущенного тем, что трудящиеся веселятся в новогоднюю ночь.
А вот очень поучительная картинка из предновогоднего номера журнала «Смена» (№24, 1956). Картинка большая, точнее, длинная, сжимать сильнее её уже нельзя. Здесь чётко показано, кого молодёжь и комсомольцы желают видеть в наступающем году, а кого не желают. Итак, в 1957 год берём: энтузиастов-целинников, творческую молодёжь, готовящуюся к фестивалю, энтузиастов-озеленителей и спортсменов, которых символизирует девушка на велике. Не берём: лодырей, манкирующих спортивными мероприятиями; безынициативных бюрократов; дамочек, подверженных суевериям; пьяниц-забулдыг; тех, кто не желает работать на заводе; а также тех, кого в наши дни называют «фермерами». Какой из пороков символизирует мужик за рулём ботинка, я так и не понял.
А вот новогодняя открытка 1957 года, уже без всякой идеологии.
Очень популярной была в 1957 году тема дружбы народов, видимо, из-за предстоящего фестиваля.
Вот обложка новогоднего номера журнала «Мурзилка»:
А вот календарь на 1957 год:
Парочка американских календарей 1957 года с новогодней тематикой.
Вот реклама крема для обуви из журнала «Playboy» (№1, 1957).
Новый 1967 год - первый из списка «седьмых» годов, который я уже помню. Главным официальным мотивом наступающего года было грядущее 50-летие Октября. Вот, например, первый номер «Крокодила». Причем, Новый год, обычно изображаемый в виде мальчика, здесь почему-то выглядит здоровым детиной.
Однако, к тому времени новогодний праздник уже полностью деидеологизировался, что отразилось в новогодних поздравлениях популярных журналов, которые дружно выбрали в качестве новогоднего символа совсем иных героев...
«Смена», №24, 1966 г.
«Огонёк», №36, 1966 г.
Симпатичная новогодняя открыточка 1967 года
Открыточка американская
Новогодний рисунок из журнала «Playboy» (№12, 1966)
К 1977 году советский пропагандистский официоз уже принял какие-то гротескные размеры. В новогодних рисунках, даже в открытках, непременно отражались идеологические установки того времени: мирные инициативы СССР, язвы империализма, успехи в коммунистическом строительстве. Впрочем, судите сами:
«Крокодил», №36, 1976 г.
из того же номера «Крокодила»
«Перець», №24, 1976
«Перець», №24, 1976
Почтовая открытка 1977 г.
А это обложка новогоднего «Нью-Йоркера» (20 декабря 1976)
Еще календарик:
Последним в нашем списке будет 1987 год. 30 лет назад - а вроде бы вчера...
Новогодняя открытка 1987 г.
На этом рисунке из журнала «Перець» (№1, 1987) Новый год выбрасывает всё лишнее и ненужное. Рисунок оказался, в какой-то степени, пророческим - вместе с несимпатичными персонажами оказались выброшенными и выпивка, и закуска, и товары народного потребления, и деньги. Примерно с этого года всё это и стало исчезать...
В новый 1987 год состоялось историческое примирение между Дедом Морозом и Санта Клаусом
(«Крокодил, №1)
Не знаю, как Дед Мороз, но Санта Клаус аккурат перед этим очень неплохо проводил время в весьма приятной компании. Источник заслуживает доверия: «Playboy», №12, 1986 г.
В заключение немного отступим от новогодней темы, хотя картинка, размещенная ниже, взята из новогоднего номера журнала «Playboy» (№12, 1956). Это реклама-анонс какого-то юмористического журнала. 60 лет прошло - а оно снова актуально, вот ведь как!
К оглавлению по обзорам прессы
Итак, начнём.
Вот такое поздравление опубликовала газета «Санкт-Петербургские ведомости» 1 января 1867 года.
С новым годом, читатель! С новым счастьем.
Ну, а если новый год не принесет с собою и старого счастья, если не принесет он и того полупокоя, того полусчастья, которым вы наслаждались в старом году?.. Во всяком случае, шампанское налито; часы начинают бить; говор и шум смолкли; все считают: раз... два... двенадцать... Чокайтесь, обнимайте друг друга, пожимайте белую ручку возлюбленной. Все-таки несколько минут, а может быть и целый час чувствуешь в груди прилив нового счастья. Вы обманываете себя и почти сознаете это, но у вас остается утешение, что для обмана у вас есть законная причина. Вы как будто и в самом деле сделали шаг вперед, перешагнули какой-то рубеж, из старой ямы перешли в новую: авось, в самом деле, в новой будет лучше...И наверно было бы лучше, если б можно было в старой яме оставить старые дрязги, старое горе; если б за вами не тянулись грязные руки всего того. что так насолило вам в старом году, если б не тащились за вами старые метлы, старые веники, старая боль в пояснице, старые головные боли, старые нужды, старый крик детей - всё ведь это тоже справляет новый год и всё поздравляет вас с новым счастьем...
От поздравлений решительно некуда деваться: нет того живого существа, даже нет того предмета, который бы не пролепетал вам: «с новым годом». У вас болят руки от пожатия, губы - от поцелуев; в голове вместо мысли какая-то темная вода, и мозг отказывается работать. В этот-то день можно дойти до галлюцинаций: в шуме и передвиженьи мебели, в звоне колокольчика, в шелесте платья, в скрипе кровати, в брани пьянствующих православных - вам слышатся также поздравления. Даже половик, о который вы вытираете ноги, и тот словно поднимается одним концом и глухо произносит: «с новым годом, с новым счастьем!»
1877 год отечественная пресса встречала с тревогой: войну или мир несёт новый год? Вот картинка из первого номера журнала «Всемирная иллюстрация»:
А так проиллюстрировала наступление нового года «Нива» (№1, 1877):
Тревогой пронизано и новогоднее стихотворение безвестного автора из того же номера «Нивы».
1887 год. Тут уже и настроение мирное, и картиночки повеселей.
«Живописное обозрение», №1
«Нива», №1
Норвежская почтовая открытка, 1887.
Взгляд автора новогодней заметки в газете «Сибирь» (№1, 4 января 1887) всё же несколько мрачноват, что, впрочем, учитывая дату публикации, простительно. Постпраздничный синдром, знаете ли...
Еще одним годом, читатель, мы стали ближе к могиле и к вечности. Еще годом ближе к новому столетию. Следовало бы ожидать, что наш горделивый девятнадцатый век по мере приближения ликвидации своих дел, в ожидании отчета за все сто лет своей жизни, постарается скорее свести некоторые счеты, решить выпавшие на его долю вопросы, дать блестящие доказательства своего значения и оправдать перед грядущим человечеством присвоенное ему название века положительных знаний и блистательных открытий. Однако ничего такого не видно: светила наук и искусств, прославившие этот век, отходящий в вечность, давно сошли в могилы, великие изобретения достались в добычу хищникам, - и еще вопрос: лучше ли стало людям от этих изобретений? Нынешний человек как бы утомился от чрезмерных усилий и в недоумении смотрит в будущее...
А вот новогоднее поздравление газеты «Сибирская жизнь», тоже от 4 января того же года, выглядит оптимистичнее.
Новый год!
Как много связано для большинства людей с этими простыми, немудрыми. избитыми, как уличная песня, и старыми, как уверения в любви словами! По существу в них нет, конечно. ничего, кроме произвольно установленного деления времени, от которого ничто в мире не обязано изменяться ни в лучшую, ни в худшую сторону. Но в то же время это есть этап на жизненном пути каждого отдельного человека, целого народа и всего человечества, - этап воображаемый, потому что ни тот, ни другой, ни третье, ни на секунду на этом этапе не останавливаются в своем шествии,- но отрадный, потому что с ним связана утешительница и спасительница рода человеческого - надежда. Если бы все испытанное человеком и человечеством вечно стояло сплошной картиной перед его глазами - ни ум, ни чувство человека не вынесли бы необъятности и непрерывности впечатления. Поэтому в человеческой природе коренится потребность - проведя известную грань, все испытанное сдать в архив прошедшего и сказать себе: отсюда начинается настоящее и будущее, а надежда подсказывает: «лучшее настоящее», «лучшее будущее». И вот совершенно законный источник светлых улыбок, добрых надежд и благодушных поздравлений не только с «новым годом», но и с «новым счастьем».
Не в худшем настроении встречали и 1897 год.
«Всемирная иллюстрация», №1
«Живописное обозрение», №1
1907 год. Наступил новый век, и новые веяния коснулись новогодних иллюстраций. Вот, в первом номере «Нивы» новый год изображен в виде юноши на мотоциклете, который светом фар разгоняет волков, видимо, символизирующих старое.
Новые веяния коснулись не только технического прогресса, но и общественных умонастроений. Эгалитэ, там, фратеритэ... Картинка из «Нового времени» от 5 января 1907 года. Вместо деда Мороза - дед Кронос.
«Огонёк», № 1, 1907. Здесь юноша, символизирующий новый год, почему-то верхом на сфинксе.
А «дед Кронос» уже готов...
Редактор и издатель журнала «Пробуждение» Николай Корецкий в своём новогоднем стихотворении (№1, 1907) очень переживает за народ, «что томится под гнётом страданий».
Не знал еще прекраснодушный Николай Корецкий, что пробудившийся народ, освободившийся, в том числе и его стараниями, от всяческих гнётов, через 30 лет, когда он будет уже стареньким дедушкой, признает его своим врагом. Особой тройкой УНКВД ЛО 31 декабря 1937 года он был приговорен по ст. 58-10 УК РСФСР (проведении контрреволюционной агитации) к расстрелу. Расстрелян в Ленинграде 11 января 1938 года...
Но не будем о грустном. Вот несколько новогодних почтовых карточек 1907 года.
Английская...
... немецкая (хотя надпись почему-то по-английски)...
... японская...
... и наша отечественная.
Новый 1917 год российская пресса не отметила практически никак. Ни одного поздравления, ни одной новогодней картинки. Все публикации - только о войне. Единственное, что удалось найти - это карикатура в сатирическом журнале «Бич». Да и то, там больше про дороговизну и рост цен.
Да еще в последнем номере «Нового времени» за 1916 год - вот такая святочная фотография. Не совсем по теме, но хоть что-то.
Обложка журнала «The Saturday Evening Post» (США, 30 декабря 1916)
Почтовая карточка, Германия
Новый 1927 год в СССР не отмечался никак, хотя 1 января было еще нерабочим днём (отменили в 1929 году с внедрением непрерывной рабочей недели). Ни в одном издании я не нашёл ни поздравления, ни даже упоминания о новогоднем празднике. Разве что в «Пионерской правде» от 25 декабря 1926 г., да и то в негативном ключе.
В других странах новый год вполне себе отмечали.
Почтовая карточка, Франция, 1927
Почтовая карточка, Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев, 1927
Календарь «кока-колы»
В журнале «Советское фото» (№1, 1927) хотя и нет намёков на новый год, но есть пара симпатичных фотографий зимней тематики.
Новый 1937 год в Советском Союзе уже отмечали официально, хотя и без особой помпы. Ёлки были «реабилитированы» в 1935 году, и именно на новогодних ёлках 1937 года впервые появилась Снегурочка в качестве спутницы Деда Мороза, образ которого окончательно сформировался тоже в конце 1930-х. Поначалу Снегурочка была маленькой девочкой, это уж потом она трансформировалась во вполне зрелую девицу. 1 января в 1937 году оставалось рабочим днём, поэтому новогодние мероприятия касались в основном детей.
Ёлка на Красной площади, фото 1937 г.
Советская пресса новому году тогда особого внимания не уделяла. Вот, «Правда» поздравила 1 января трудящихся - да и довольно.
И еще журнал «Физкультура и спорт» в предновогоднем номере (№24, декабрь 1936) разместил несколько фотографий... скажем так, не слишком типичных для тогдашнего строгого времени. Видимо, для создания праздничной атмосферы.
А вот такая милая девчушка символизирует новый год на американской почтовой карточке.
Новый 1947 год у нас уже праздновали вовсю. Правда, 1 января еще оставалось рабочим днем, но это было в последний раз - в декабре 1947-го этот день объявили праздничным. Все советские периодические издания посвятили грядущему или уже наступившему новому году статьи, фотографии, стихотворения - последних было особенно много.
«Литературная газета», 28 декабря 1946 г.
В том же номере еще одно стихотворение:
«Тустаган» - надо взять на вооружение...
Новогодняя картинка из журнала «Смена» - уже без всякого официоза.
Еще одно стихотворение, из того же номера «Смены».
Классические советские новогодние открытки появились несколько позже, но и в 1947 году Ленинградское управление кинофикации выпустило-таки поздравительную открытку с фотографиями киноактёров.
Зарубежные издания тоже не обошли вниманием наступление 1947 года...
Американский календарь 1947 года - январь.
Еще из календаря 1947 года, от журнала «Esquire». Тема не новогодняя, это так, для красоты.
К 1957 году уже, похоже, сложилась традиция празднования нового года, существующая у нас и поныне. Официоза стало меньше, чему способствовало общее смягчение нравов. Вот, например, журнал «Крокодил» (№36, 1956) высмеивает зануду-склочника, возмущенного тем, что трудящиеся веселятся в новогоднюю ночь.
А вот очень поучительная картинка из предновогоднего номера журнала «Смена» (№24, 1956). Картинка большая, точнее, длинная, сжимать сильнее её уже нельзя. Здесь чётко показано, кого молодёжь и комсомольцы желают видеть в наступающем году, а кого не желают. Итак, в 1957 год берём: энтузиастов-целинников, творческую молодёжь, готовящуюся к фестивалю, энтузиастов-озеленителей и спортсменов, которых символизирует девушка на велике. Не берём: лодырей, манкирующих спортивными мероприятиями; безынициативных бюрократов; дамочек, подверженных суевериям; пьяниц-забулдыг; тех, кто не желает работать на заводе; а также тех, кого в наши дни называют «фермерами». Какой из пороков символизирует мужик за рулём ботинка, я так и не понял.
А вот новогодняя открытка 1957 года, уже без всякой идеологии.
Очень популярной была в 1957 году тема дружбы народов, видимо, из-за предстоящего фестиваля.
Вот обложка новогоднего номера журнала «Мурзилка»:
А вот календарь на 1957 год:
Парочка американских календарей 1957 года с новогодней тематикой.
Вот реклама крема для обуви из журнала «Playboy» (№1, 1957).
Новый 1967 год - первый из списка «седьмых» годов, который я уже помню. Главным официальным мотивом наступающего года было грядущее 50-летие Октября. Вот, например, первый номер «Крокодила». Причем, Новый год, обычно изображаемый в виде мальчика, здесь почему-то выглядит здоровым детиной.
Однако, к тому времени новогодний праздник уже полностью деидеологизировался, что отразилось в новогодних поздравлениях популярных журналов, которые дружно выбрали в качестве новогоднего символа совсем иных героев...
«Смена», №24, 1966 г.
«Огонёк», №36, 1966 г.
Симпатичная новогодняя открыточка 1967 года
Открыточка американская
Новогодний рисунок из журнала «Playboy» (№12, 1966)
К 1977 году советский пропагандистский официоз уже принял какие-то гротескные размеры. В новогодних рисунках, даже в открытках, непременно отражались идеологические установки того времени: мирные инициативы СССР, язвы империализма, успехи в коммунистическом строительстве. Впрочем, судите сами:
«Крокодил», №36, 1976 г.
из того же номера «Крокодила»
«Перець», №24, 1976
«Перець», №24, 1976
Почтовая открытка 1977 г.
А это обложка новогоднего «Нью-Йоркера» (20 декабря 1976)
Еще календарик:
Последним в нашем списке будет 1987 год. 30 лет назад - а вроде бы вчера...
Новогодняя открытка 1987 г.
На этом рисунке из журнала «Перець» (№1, 1987) Новый год выбрасывает всё лишнее и ненужное. Рисунок оказался, в какой-то степени, пророческим - вместе с несимпатичными персонажами оказались выброшенными и выпивка, и закуска, и товары народного потребления, и деньги. Примерно с этого года всё это и стало исчезать...
В новый 1987 год состоялось историческое примирение между Дедом Морозом и Санта Клаусом
(«Крокодил, №1)
Не знаю, как Дед Мороз, но Санта Клаус аккурат перед этим очень неплохо проводил время в весьма приятной компании. Источник заслуживает доверия: «Playboy», №12, 1986 г.
В заключение немного отступим от новогодней темы, хотя картинка, размещенная ниже, взята из новогоднего номера журнала «Playboy» (№12, 1956). Это реклама-анонс какого-то юмористического журнала. 60 лет прошло - а оно снова актуально, вот ведь как!
К оглавлению по обзорам прессы