Приложение № 1 - Закрытый сектор: Аурелио Печчеи - ч. 2

[zlobnig_v_2]

Особенности генезиса европейской интеграции




Дискуссионной проблемой является приведенная в моногра­фии «Россия в многообразии цивилизаций» классификация цивилизаций, ко­торая содержит те же самые противо­речия, что и вышедший в 2008 г. одно­именный доклад.

Глубочайший анализ цивилизации как объекта исследования, проделан­ный А.А. Громыко, содержащий не только историографию этого вопро­са, но и комплекс религиозных, куль­турных, исторических, географических и иных аспектов, обусловливающих ти­пологию цивилизаций, соседствует с представленной в первой части ра­боты апологией отдельных, частных аспектов, которые ставятся во главу угла фактически без объяснения причин.

Это закономерно порождает противо­речия. С одной стороны, европейская цивилизация отделяется как от североаме­риканской, так и от российской. Тем са­мым авторы не только, по сути, соглаша­ются с теми исследователями, которые, например А. И. Фурсов (вслед за В. П. Фе­доровым), исходят из цивилизационной самостоятельности и самодостаточности России, но и вступают в полемику внутри самого авторского коллектива со сторон­никами другой точки зрения - о существовании единой «западной» цивилизации.

С другой стороны, авторами гово­рится о русской (православной) циви­лизации, что тоже представляется не­однозначным.

Во-первых, в мире насчитывается более 20 поместных и автокефальных православных церквей, что не позволя­ет отождествлять с православием толь­ко русскую цивилизацию.

Во-вторых, имперская трансформа­ция России в петровскую эпоху, а также советская национальная политика, ко­торая - трудно не согласиться с автора­ми - способствовала формированию единой исторической общности - совет­ского народа, позволяют говорить о по­степенном преобразовании русской ци­вилизации в российскую, образованную союзом славянско-православного и тюрко-исламского начал. Распад СССР раз­витие этой тенденции, безусловно, при­остановил, но вспять не обратил. Сего­дня не существует доказательств невоз­можности реинтеграции постсоветского пространства в единый ареал, что под­тверждается и плюрализмом мнений внутри самого авторского коллектива: от апелляции к восприятию русских «другими», даже в Белоруссии, до ут­верждений о неразрывной «культурно-цивилизационной близости» в СНГ.

С сугубо политической и геополити­ческой точки зрения приверженность российскому «европейству», как и недо­оценка в историческом и современном контекстах цивилизационной и геополи­тической самостоятельности нашей страны, укрепляет позиции крайне дест­руктивных, антигосударственных сил.

Придерживаясь весьма спорной, ес­ли не сказать одиозной, геостратеги­ческой концепции Париж - Берлин - Москва, являющейся совокупным про­должением троцкизма («перманентная революция») и нацизма (Lebensraum), сторонники этого взгляда не только имеют прямое отношение к распаду СССР, но и вынашивают аналогичные планы и для Российской Федерации.




Важно отметить, что этот проект опирается в том числе и на экумениче­ские тенденции в РПЦ, укорененные в наследии видного церковного иерар­ха 60-70-х годов митрополита Никодима (Ротова), одним из учеников и после­дователей которого является нынешний Патриарх Московский и всея Руси Ки­рилл. Явная симпатия авторов к экуменизму является ответом на вопрос о том, почему объектом критики деятельности Отдела внешних церковных связей (ОВСЦ) в монографии становится не от­рицание его нынешним главой митро­политом Иларионом (Алфеевым) осно­вополагающей для российской цивилизационной идентичности концепции «Москва - Третий Рим», а борьба с сектантством и усиление в РПЦ консер­вативно-охранительных настроений. Между тем экуменизм и консерватизм Церкви взаимосвязаны той же логикой, что и успешность республиканских администраций США в достижении дого­воренностей с СССР по сравнению с демократическими. Консерваторов труд­нее заподозрить в отступлении от принципов, и современное руководство РПЦ, на наш взгляд, пользуется имен­но этим. (Хотя не можем не отметить, что прикрываемый консерватизмом экуменический курс вызывает растущее сопротивление в рядах не только мирян, но и священноначалия.)

Что касается сектантства. Управля­ющие центры приведенных в моногра­фии сект - иеговистов, кришнаитов, бахаистов, мунитов, сайентологов и т. д. - находятся, как известно, за рубежом, а их деятельность носит подрывной ха­рактер, угрожая не только цивилизационным основам, но и национальной безопасности России. Поэтому логичнее было бы услышать от авторов не оправ­дание их активности наличием у этих сект государственной регистрации, а предложение конкретных путей и спо­собов пресечения их деструктивной де­ятельности. Ибо прецедент судебного запрета Сайентологического центра за несоответствие реальной деятельности заявленным в регистрационном свиде­тельстве целям и задачам уже имел ме­сто в Санкт-Петербурге (2008 г.), и яс­но, что сайентологи в этом смысле отнюдь не составляют исключения.

Отсюда появляется ряд вопросов в рецензии. Например, в каком соотношении между собой находятся экумениче­ский проект «Париж - Берлин - Москва» и анонсированная в монографии «Боль­шая Европа будущего без разделитель­ных линий»? Особенно учитывая сде­ланный авторами акцент на том, что «Общее пространство внешней безопасности предлагает принятие норм международных отношений, еще не кодифицированных международны­ми договорами, например, в сфере со­вместной борьбы с терроризмом»? Озна­чает ли это наличие планов вовлечения России в разрешение европейско-мусульманских противоречий после при­хода к власти в арабских странах в ре­зультате революций «братьев-мусуль­ман», чего, судя по всему, усиленно добиваются США? И какие еще «не ко­дифицированные международные дого­воры» авторами имеются в виду?

Безусловно, следует признать, что такой вопрос, как типология цивилиза­ций, представлен огромным количест­вом позиций и точек зрения. Их содер­жательный анализ является одним из очевидных достоинств работы. Вместе с тем монография значительно выигра­ла бы от применения получающей в на­стоящее время широкое распростра­нение в рамках цивилизационного подхода проектной концепции, указывающей, как сказано в новой редак­ции Концепции внешней политики РФ, на «конкуренцию между различными ценностными ориентирами и моде­лями развития». В рамках такого представления Россия после 1917 г. пе­рестает выглядеть «субъектом, по­глощенным СССР», как утверждает Е.Ю. Сидоров, вступающий в спор не только с идеологами КПСС, но и с пред­водителями белого движения А.И. Де­никиным и В.В. Шульгиным, считавшими СССР реинкарнацией Россий­ской империи, продолжением единой и неразрывной проектной преемствен­ности.

Кроме того - и это главное: благо­даря проектному подходу Россия и За­пад сразу же начинают выглядеть не двумя частями единого целого, а конку­рирующими проектными цивилизаци­ями, противостояние которых являет­ся главной исторической тенденцией всей второй половины второго тысяче­летия, а не только советского периода.

Принижение конкурентного импе­ратива российско-западных отноше­ний, ярко выраженного еще Петром («Европа нам нужна на 100 лет, а потом мы повернемся к ней спиной»), в мо­нографии осуществляется с помощью апелляции к европейскому генезису Византии. При этом упускается из виду быстрый, явно символический перенос Константином Великим сто­лицы христианской империи на Вос­ток, проведение первого Вселенского собора в Никее, то есть вообще вне пределов географической Европы, а также разделение империи и размежевание с латинским Западом.

Из этого следует, что в генезисе Ви­зантии доминируют отнюдь не евро­пейские традиции, что подтверждает­ся жесткими противоречиями с Вати­каном практически во всех сферах духовной, политической и культурной жизни, а также в догматических и бо­гослужебных вопросах, ставших глав­ным содержанием эпохи Вселенских соборов. Поэтому, с одной стороны, не­удачу потерпели попытки объединить Запад и Восток, предпринятые в VI в. Юстинианом I, а с другой - незадолго до принятия православия Древняя Русь отвергла миссию в Киев папского по­сланника Адальберта (956 г.). Это внят­но зафиксировало ее неоднократно впоследствии подтверждавшийся от­каз от пресловутого «европейского вы­бора», связанного с католицизмом. В пользу этого свидетельствует и при­веденная авторами оценка истории российско-польских отношений дирек­тором Библиотеки конгресса США Дж. Биллингтоном, в которой констатиру­ется противоположность Руси не толь­ко традиционной, католической, но и обновленческой, протестантской вер­сии западного христианства.



Акцент, сделанный на противопоставлении европейского федерализма унитаризму Третьего рейха, не учитывает факты разработки федералистских планов еще в годы войны эсэсовской верхушкой. Если об инициативах У. Черчилля по созданию Совета Европы как инструмента примирения между Францией и Германией в монографии рассказывается достаточно подробно, то об аналогичных предложениях Ш. де Голлю, исходивших от рейхсфюрера СС Гиммлера и отраженных в военных мемуарах основателя Пятой республики, не говорится ничего.

Не упоминается также:

• ни   о   документе   Верховного командования СС «Идея мира для Европы 1944/1945» (Die Europaische Friedensidee 1944/1945), предполагавшем строительство «Европейской конфедерации» в виде «конституционного фюрерского государства» - «ассоциативного и социалистического сообщества народов Европы»;
• ни о соответствующих разъяснениях, данных в советском плену одним из членов Совета («малого круга») «Черного ордена СС», обергрупенфюрером Гильдебрантом («Отказ от всякой претензии на немецкое господство вне естественных этнических границ расселения немецкого народа и, таким образом, возвращение к первоначальной программе НСДАП; создание Соединенных государств Европы на основе равенства прав всех вошедших в них народов и подчинение всех национальных точек зрения этой великой общей цели»);
• ни о планах опоры в реализации данного проекта в СССР на власовскую «Русскую освободительную армию», руководство которой разделяло эсэсовские «федералистские и социалистические» императивы;
• ни о самом происхождении проекта «новой Европы» из планов компромиссного завершения войны, которые, как свидетельствовал в своих мемуарах В. Шелленберг, обсуждались им в разговоре с Гиммлером еще в августе 1942 г.;
• ни о предложениях Шелленберга взять в качестве образца будущей конституции «новой Европы» швейцарскую конфедеративную модель, высокая оценка которой дается в монографии;
• ни об обусловленности этими планами попытки ликвидации Гитлера, предпринятой 20 июля 1944 г., целью которой со всей очевидностью являлось создание условий для заключения сепаратного мира «обновленного» нацистского режима с западными союзниками СССР по антигитлеровской коалиции;
• ни о сотрудничестве с нацистами таких крупных фигур послевоенной Германии, как К. Аденауэр, Й. Мюллер, кардинал Фаульгабер, факты которого, вплоть до личного участия в судьбе Аденауэра шефов гестапо и абвера Г. Мюллера и Э. Кальтенбруннера, засвидетельствовал видный сотрудник РСХА К. Нойгауз;
• ни о ставшем в 2009 г. достоянием гласности плане операции «Немыслимое», предполагавшем оккупацию Восточной Европы и западной части СССР. Начало новой войны было намечено на 1 июля 1945 г., а в помощь британо-американским войскам планировалось отрядить десять дивизий бывшего вермахта;
• ни о роли британских и американских, а также нацистских спецслужб в формировании и развитии исламского фундаментализма, справедливо увязываемого авторами с международным терроризмом, и т. д.

Дискуссионной выглядит и представленная точка зрения на эволюцию европейского экологического движения. Успех «зеленых» связан не столько с энергетической проблематикой, сколько с глубоким укоренением в европейских и национальных институтах идей и планов, выраженных разработанной Римским клубом концепцией так называемого «устойчивого развития», развернутый критический анализ которой нашим журналом уже приводился.




Авторам монографии не может не быть известно, что фракция «Зеленые/Европейский свободный альянс» в Европейском парламенте, укрепление которой ими констатируется, является политическим крылом Федералистского союза европейских национальных меньшинств (ФСЕНМ), финансирование которого осуществляется бюджетом МВД ФРГ. ФСЕНМ включает более пятидесяти этнических меньшинств из тридцати с лишним государств, в том числе немцев Грузии и Казахстана, ингушей и кабардинцев России, крымских татар и венгров Украины и т. д.

Действуя в составе Совета Европы, ФСЕНМ тесно взаимодействует с Ассоциацией европейских приграничных регионов (АЕПР), отвечающей за реализацию планов «еврорегионализации», в центр которых поставлено переформатирование Европы государств в «Европу регионов и племен» (в монографии упоминается формула «Европа народов»).
Этими институтами дело не ограничивается. ФСЕНМ связан с группой «Проект по этническим отношениям» (ПЭО), в рамках которой взаимодействует с Государственным департаментом США и фондами Рокфеллера, Форда, Карнеги. В свою очередь, ПЭО является частью «Платформы за обогащение культурного и этнического разнообразия Европы», включающей Институт Сороса и группу «За права меньшинств» со штаб-квартирой в Лондоне. Полный перечень соответствующих институтов и документов занял бы не одну страницу.

Таким образом, федералистские тенденции, представленные авторами как прогрессивные и демократические, на деле оборачиваются управляемым подрывом территориальной целостности и суверенитета европейских государств, в том числе и России, на территории которой образовано шесть «еврорегионов», причем все - в Северо-Западном федеральном округе. Это указывает вектор внешней экспансии против нашей страны, осуществляемой в рамках принятой ООН стратегии «устойчивого развития». Между тем очевидна преемственность этих планов как обнаруженному в германских архивах в 2009 г. Генеральному плану «Ост», так и аналогичным англо-американским проектам расчленения нашей страны - меморандуму А. Бальфура, плану «Петля анаконды» и т. д. Причем основой таких планов являлась идея «тевтонского союза» англосаксонских стран с Германией, выдвинутая в 1899 г. Дж. Чемберленом и получившая развитие в предложенном (1913 г.) полковником Э. Хаузом проекте четырехстороннего альянса этих стран с Японией («для обеспечения мира и развития неразработанных территорий»).

Между тем очевидно, что обращение к этой части европейского исторического и современного наследства способно было бы существенно повысить объективность выводов монографии, особенно в части, касающейся оценок происхождения, роли и места в общем глобалистском замысле таких институтов, как Европейский союз, Совет Европы и ОБСЕ, а также Социнтерн с учетом социалистического генезиса эсэсовского плана «Европейской конфедерации».

Лишь трое членов авторского коллектива - Н.П. Шмелев, В.П. Федоров и А.А. Язькова - затрагивают данную проблематику, указывая на сочетание национализма национальных автономий России с сепаратизмом и поддержку этих тенденций «демократической Европой в лице ее интеграционных органов». Замеченная ими опасность, которую таит в себе формула «Европа от Атлантики до Урала», для территори-альной целостности страны дополняется глубоко осознаваемой угрозой запустения зауральских территорий и отпадения их от страны «естественным путем». Предлагаемый, однако, в качестве выхода из этой ситуации перенос столицы в один из сибирских областных центров, решая в принципе данную проблему, порождает другую, не менее, если не более, опасную. Он напрочь блокирует перспективы постсоветской интеграции и воссоздания «большой страны». Между тем вернуть самодостаточность без Украины и Белоруссии так же невозможно, как и без Сибири и Дальнего Востока.
профессор, доктор политических наук и руководитель журнала «Обозреватель» Владимир Владимирович Штоль

источник

Владимир Владимирович Штоль




Главный редактор информационно-аналитического журнала "Обозреватель-Оbsеrvеr", генеральный директор информационно-издательского агентства "Обозреватель", вице-президент международной неправительственной научно-исследовательской и образовательной организации "РАУ-Корпорация"; родился 23 ноября 1956 г.; окончил МГИМО, кандидат исторических наук; работал в системе МИД СССР, преподавал на кафедре истории международных отношений и внешней политики МГИМО; автор многочисленных работ по проблемам внешней и внутренней политики; член Союза журналистов России; член Правления Российской ассоциации содействия ООН, председатель Комиссии по проблемам национальных отношений Российской ассоциации содействия ООН; избирался председателем Исполкома, заместителем председателя Центрального Совета Всероссийского общественно-политического движения "Духовное наследие"; женат, имеет сына.



© Фото: "Голос России"
слева направо: И.Н. Панарин, В.В. Штоль.

Закрытый сектор
Открытый сектор

Операция - Преемник 2.0.
Психотехнологии на службе СЕКты
Заговор Коржакова
Операция - Преемник
материалы по ЭТЦ
Ельцинизм
The Tragedy of Russia's Reforms