Камни - Богини в амбарах
Пераклаў артыкул пра балцкія ахвярныя камяні. У артыкуле шмат цікавай і карыснай інфармацыі, сярод якой можна знайсці нямала падобнага з беларускімі звесткамі. Можна меркаваць, што гэтая з'ява існавала і ў літоўскай частцы Беларусі.
Перевел с английского Д. Скворчевский по изданию: Nijolė Laurinkienė. Stones - Goddesses in Granaries. Archaeologia Baltica, 2011, vol. 15, p. 56-60.
Н. Лауринкене
Камни - Богини в амбарах/с. 56/ Как известно из письменных источников и фольклора, в Литве множество камней, расположенные в природной среде, воспринимались как воплощения божеств или демонов, или как их инструменты или объекты их действий, на которых эти мифические существа оставили отпечаток своей деятельности. Камни, объекты языческого поклонения или культовые места, могли почитаться не только в природном окружении, но также и в домашних условиях. Из источников XVII - XVIII вв. мы располагаем информацией о камнях, которые находились в пределах усадьбы для религиозных целей. Эти источники говорят о размещении камней в зернохранилищах, и что некоторым богиням на этих камнях приносились жертвы. Какой культ связан с этими камнями? С какой целью приносились жертвы? Кому они были посвящены?
В одном ежегодном (1600 г.) отчете Виленского иезуитского коллегиума упоминаются жертвенные камни, которые называли «Богинями» (Deyues). Возможно, они находились в Жемайтии, однако их точное местонахождение не было указано. Это были довольно большие камни с плоской поверхностью, врытые в землю и покрытые соломой: «Alibi lapines non parui in horreis, in terra defossi, superficie plana sursum versus, non terra, sed atramine contecti asseruantur, quos Deyues appellant, atque vt custodes frumentorum et pecorum religijose colunt. Focus ipse ita omnibus obseruatur religijose, vt nemo accedere propius audeat; quod si quis eum attingat, eum confractum iri credunt» (BRMŠ 2001, p.620). («В некоторых амбарах есть вкопанные в землю большие камни, плоской стороной наверх, не закопанные, а покрытые соломой; их называют богинями (Deyues) и смиренно почитают как покровителей домашнего скота и зерна. Это место жертвоприношений настолько охраняется, что никто не осмелится приблизиться к нему. Существует поверье, что если кто-то прикоснется к нему [к камню], то будет поражен»).
Значение упомянутых камней (Deyues) объяснил Альгирдас Юлиус Греймас. Он утверждал, что камни, описанные иезуитами, являются одной из форм проявления Лаймы (Лайма-Даля) (Greimas 1990, pp.214-217). Лайма - это литовская богиня рождения, судьбы и счастья. Однако трудно представить ее покровительницей земледельцев и животноводов, а ведь в этой роли и воспринимались камни - «Богини» (Deyues). Эта сфера деятельности не свойственна ей. Имеющиеся данные позволяют нам предположить, что камни-«Богини» и обряды, связанные с ними, возможно, соотносятся с Жеминой и ее культом.
В Литве, как известно, было много камней, которые считались священными и занимали важное место в культовой сфере. Сами по себе или вместе с другими объектами, составляющими сакральное пространство, они служили жертвенными камнями, на которых жертвы оставляли, выливали или сжигали. Солома или сено являются атрибутами, которые использовались для покрытия объекта или места, где делались подношения и иные жертвенные обряды. Геродот писал, что гипербореи (люди севера) при отправке подношений, предназначенных для жертвоприношения, оборачивали их пшеничной соломой. Также, по его словам, фракийские женщины, жертвуя королеве Артемизии, хранили пожертвования в пшеничной соломе (Herodotas 1988, 221-222; BRMŠ 1996, РР. 116-117, 122-123).
Балты также использовали пшеничную солому или сено при совершении ритуала подношения древним богам. Во фрагменте утраченного текста, датируемого XVI веком и опубликованного впервые Вильгельмом Манхардтом (хранился в Секретном Государственном архиве Кёнигсберга), есть описание языческого балтского жертвоприношения козла (место, где было сделано описание, не определено), в котором также упоминается использование сена. Сено располагалось под телом жертвенного животного, голову которого опрыскивали водой пучком сена, смоченного водой. Позже вареное мясо укладывали в посуду на стол, усыпанный сеном (Mannhardt 1936, p.310; BRMŠ 2001, p.166). /с. 57/ Сено использовалось в жертвах для «земного» бога (erdische goth), так козел назывался в тексте (есть довольно много подобных упоминаний среди источников по балтской религии и мифологии о связи между козлом и сельскохозяйственными божествами).
Сено также присутствует в других ритуалах, связанных с балтскими хтоническими богами. М. Стрыйковский отмечал, что во время жертвоприношений богу Земеннику (Ziemiennik), проводимых в конце октября в Литве, Жемайтии, Ливонии, Курляндии и в некоторых регионах Руси, был накрыт стол с хлебом и пивом на сене или полотенце («stół sianem a indzie abrusem nakryją», BRMŠ 2001, РР. 515, 548). Преториус писал, что потомки древних пруссов, когда благословляли теленка, который был отнят от кормления, готовили ритуальное блюдо в корзине, покрытой сеном вместо скатерти (Pretorijus, 2006, pp.558, 559, 562, 563).
Так, по данным разных историографов, сено использовалось для покрытия мест, где ставили ритуальные блюда, которые предлагались хтоническим богам или персонажам связанных с ними по своей природе. Сено (лит. šienas «срезанная и высушенная трава на фураж) и солома (лит. šiaudai «стебли после обмолота») (LKŽe: šienas, šiaudai), очевидно, связаны с сельским хозяйством и животноводством не только с практической стороны, но также и с религиозной. Камни в амбарах, установленные плоской стороной наверх, были покрыты соломой, как это было принято в практике языческих культов, для того, чтобы отличить место, где проходило символическое общение с божеством. Можно считать, что солома использовалась для укрытия и защиты священного места.
О камнях, которые якобы укрывают божеств, мы можем также найти упоминания в более позднем докладе Виленского иезуитского коллегиума о суевериях жителей Литвы: «Nec praetermittendum in hac utraque missione quosdam tam crassa Dei et rerum coelestium ignoratione
repertos, ut lapidibus ipsis nescio quid numinis inesse arbitrantes, cultu superstitioso eos venerantur et decimas omnium rerum eis offerent (1603; BRMŠ 2001, p.622). «Следует отметить, что в каждой нашей миссии мы сталкивались с людьми, которые вообще ничего не знают о Боге или религиозных делах, но некоторые считают, что божество пребывает в камне, и суеверно почитают их, жертвуя десятую часть всего».
В докладе Виленского иезуитского коллегиума 1605 г., есть подтверждение того, что камень может считаться богом (Deus), от которого зависит полнота кладовых и благополучие: «Quidam rudissimi villani, opera nostrorum, prauam exuere consuetudinem colendi lapidem quendam, quem horrei ac foecunditatis, domesticaeque felicitatis Deum esse putarunt» (BRMŠ 2001, p.623). «Благодаря нашим усилиям, некоторые невежественные крестьяне отказались от привычки приносить жертвы камню, которого привыкли считать богом домашнего благополучия и полных амбаров».
В докладе Виленского иезуитского коллегиума 1605 г. есть еще одно упоминание о камне, который хранился в доме; для хороших урожаев его прокатывали через углубление на пороге: «Una superstitio pro felici fruge apud plures communis erat: servabant lapidem super orificium foveae,
cui quicquid in esculentis aut poculentis habebant, promiscue ingerebant. Fecit Pater, ut domo lapines
exturbarent et foveas humarent (BRMŠ 2001, p.624). «В надежде на хорошие урожаи, многие верят, что нужно прокатить камень через углубление, вырытое на пороге, и принести там жертву из того, что ели и пили. Отец [иезуит] приказал нам выбросить камень из дома и засыпать ямку».
О том, что порог является местом для домашних жертвоприношений, можно прочитать в служебном письме (1571 г.), написанном в Лабиау (в Восточной Пруссии), где есть описание прусского жертвоприношения черного козла: голова животного была отрублена на пороге, после чего совершили молитву и другие обряды (Neben dem hat er sie dazu gebracht, dass sie ihm halfen einen schwarzen Bock heiligen, welchem sie auf der Schwelle des Hauses den Kopf abgehauen, und indem sie sämtlich herumgekniet, wie er ihnen befohlen, gebetet und andere Zeremonien mehr gebraucht, BRMŠ 2001, p.227).
Порог считался святым местом с древних времен. Будучи барьером между безопасным пространством дома и окружающим миром, с ним связаны различные табу и рекомендации: Su žmonėm nesisveikink par slenkstį, jei nenori su jais greitu laiku susipykt («Не здороваться через порог, чтобы не было вскоре размолвки», LKŽe, slenkstis). У жителей Малой Литвы существовала традиция оставлять деньги на пороге во время новоселья. Согласно Преториусу, во время церемонии благословения дома глава семьи тайно клал монету на порог (Pretorijus 2006, p.556, 557; BRMs 2001, с.303). В фольклоре есть упоминания о захоронениях под порогом, что подтверждает веру многих народов о связи порога с предками и душами усопших (Chevalier, Gheerbrant 1996, pp.997-998). «Kad gaspadinė badu miršta, reik ją / с. 58/ po slenksčio pakasti («Если хозяйка умрет от голода, то нужно похоронить ее под порогом», LKŽe, slenkstis).
Так что наличие камня над вырытой ямой у порога, как упоминается в иезуитском докладе, позволяет нам предполагать связь между камнем и тем, что лежит под порогом, с мифическим существом, контролирующим души усопших и плодородие земли. Как мы знаем, эта часть мифического мира, призраки и плодородные силы земли, традиционно принадлежат хтоническим божествам; хотя мы временно оставляем в стороне вопрос, кому именно предназначались эти жертвы на камне у порога.
Верования латышей в сакральные камни, которые хранятся в кухне, сарае или кладовых, упоминаются в отчете венденских иезуитов 1618 г. (в приходах Динабург, Лудза и Резекне): «Lapides quosdam certos colunt tanquam sacros, quos servant in culina, in horreis aut in granariis, quos
lingua sua vocant Atmeschenes Wête, quasi loca projectiva; nephas est apud illos magnum, talia loca prophanare, vel ab aliquo alio illa tangi, praeterquam ab eo, qui a Superiore habet facultatem; fundunt super lapides tales quorumvis animalium, quae mactant, sanguinem et a quolibet cibo portiunculum ibidem reponunt (BRMŠ 2003, p.565). «Они почитают в качестве святых определенные камни, хранящиеся в кухне, сарае или кладовке, называя их на собственном языке «место, где бросают вещи». Большое преступление осквернить эти места или прикасаться к ним, за исключением тех, которые имеют разрешение от старейшины. На этих камнях они льют кровь убитых животных и части всех видов пищи».
Возникает вопрос, какое божество воплощалось в камнях, расположенных в сарае, кухне, на (возле) пороге, если оно вероятно женское (Deyues), а функции определяются как увеличение плодородия земли, обеспечение благосостояния в доме, полных кладовых, а также защита зерна и домашнего скота? Напомним, что эти камни получали жертвы из того, что ели и пили, а также кровь убитых животных.
Из письменных источников нам известно, что потомки древних пруссов, а также литовцы, поручали свои дома защите богине Жемине, которая также был покровительницей земли и плодородия, с помощью выливания на землю питья или еды: «Перед тем как испить, они (Надрувы и Скальвы, согласно Преториусу) проливали на землю для Земинели / Жеминели (Zemynele/ Žemynėlė), которая является богиней земли» (Pretorijus 2006, pp. 482, 483). «И гости во время бодрствования аккуратно бросают три кусочка хлеба, столько же мяса и столько же ложек, желая, чтобы Жеминеля была добра к ушедшим в мир иной, а некоторые говорят, что на небеса» (Pretorijus 2006, pp. 688, 689).
Возлияния Жемине совершали во время религиозных церемоний, при начале сельскохозяйственных работ и сборе урожая, при благословении животных, а также во время ключевых событий жизни человека, таких как рождение, свадьба или смерть.
Стоит отметить наличие камней в природном окружении, которые называются «бабами» (boba), иногда с каким-то эпитетом. «Бабы» связаны не только с камнями-богинями, описанными выше, но и с Жеминой, так как некоторые из ее проявлений называют «Бабой», такие как «ржаная раба» (rugių boba) (идол, сделанный из последнего снопа ржи) (о соотношении Жемины и ржаной бабы см. Laurinkienė 2008, pp.78-80).
Следует отметить, что в Германии детей пугали мифическим существом «Мать зерна» (как литовская «Ржаная баба»). Ее называли Kornmutter, Roggenmutter или Roggenmuhme, то есть «Мать зерна», «Ржаная мать», «Ржаная тетка» (Mannhardt 1865, p.17). «Kinder sollen nicht ins Ko-
rnfeld gehen, da sitzt die Kornmutter, Roggenmutter, Roggenmuhme drin» («Детей не пускали в
поля с зерновыми, потому в них сидят Мать зерна, Ржаная мать и тетка») - такие предупреждения детям хорошо известны по всей Германии (Mannhardt 1865, с.31). «Говорят, что мать зерна или тетка имеет множество железных грудей. Она заставляет детей лечь и сосать их, пока те не умрут» («Sie hat viele und grosze eisene Brüste. An diese legt sie die Kleinen, und zwingt sie, daran zu saugen, so dass sie sterben müssen» Mannhardt 1865, p.31). Таким образом, немецкая Мать зерна это страшное и опасное существо, а ее части тела, отражающие материнство, - это большая железная грудь (или их множественное число).
Камень в Леванишкяй (в районе Молетай) в Аукштайтии также стоит упомянуть. Он называется Geležine boba («Железная баба») и находится на краю болота. Истории, рассказанные о нем, говорят, что это какая-то женщина, которая вошла в землю и превратилась в камень: «Senų senovėje buvo tokia boba su geležine kačerga, ir ji vaikščiojusi ir žmones mušusi su kačerga. Paskiau, sako, ji palindus žemėsna» (Vaitkevičius 2006, p.238). «В древние времена жила женщина, которая имела железную кочергу; она ходила и била людей своей кочергой. Потом, как говорят, она вошла в землю». «Pasakojama, kad toj dirvoj [Gelažinėj] yra didžiulis akmuo ir po juo sėdinti boba, kuri geležimi pavirtus. Ja kaimo žmonės baugina vaikus. Sakoma, kad vėlai /с. 59/ vakare gaudanti mažus vaikus ir nešanti po akmeniu (Vaitkevičius 2006, p.238). «Говорят, что на этом поле есть огромный камень и баба [женщина] сидела под ним, пока он не превратился в железо. Местные жители пугают ей своих детей. Они говорят, что поздно вечером она приходит, чтобы поймать маленьких детей и забрать их под свой камень». Камень на краю болота, Железную бабу из Леванишкяй, вероятно, может сравнить с Матерью зерна. Железная баба, вероятно, связана с литовской богиней зерна («Мать зерна») Жеминой.
Как уже упоминалось, камни-богини в амбарах были покровителями зерна и скота. Богиня Жемина известна как богиня зерна, его выращивания и сбора урожая, а также домашних животных. Об этом можно прочесть в обобщенном виде в отчете Виленского иезуитского коллегиума: «Telluri, deae suae, utpote frugum et pecorum costudi offerunt» («Они жертвуют Tellus [Жемине], их богине, потому что она охраняет урожай и скот» - письмо 1634 г. Ališauskas 2003, с.214). То, что Жемина является богиней домашнего скота и связана со всем хорошим, что исходит от земли, особенно с урожаем зерновых, и не только с уборкой, но и с обмолотом, благословением и хранением, подтверждает Преториус (Pretorijus 2006, pp.504- 529, 559-569). В скрытой форме эти сферы влияния Жемины упоминаются гораздо позже в этнографических источниках, в литовских сельскохозяйственных и животноводческих практиках до ХХ века.
Мы можем также связать камни-богини с богиней земли с помощью жертвоприношения черного поросенка-сосунка, которое было описано в иезуитском отчете 1600 г.: «Mactant parcellum lactantem omni parte nigrum, quem coctum pater et mater familias, cum anu sacrifica comedunt; particulas autem tam ex porcello, quam ex aliis cibis, si qui forte parari fuerint, cum ter nouem buccellis panis, anus in horreum defert, vbi dictum Deyues sola, remotis omnibus, placat» (BRMŠ 2001, p.620).
"Они режут поросенка-сосунка, полностью черного, затем отец и мать едят его приготовленного в компании пожилой женщины-жертвователя; небольшие части свиньи, а также других продуктов, если они есть, и двадцать семь кусков хлеба, берутся жертвователем в амбар, где она, и только она одна, молится вышеупомянутой богине [камню]». Таким образом, в ритуале жертвоприношения поросенка-сосунка принимают участие отец и мать вместе с жертвователем.
Свиньи или поросята являются типичными жертвами земле и сельскохозяйственным божествам. Свиньи, как правило, приносились в жертву греческой сельскохозяйственной богине Деметре. Свиньи также приносились в жертву римской богине земли Теллус и богине растительности Церере (Wissowa 1902, p.161; Guillen 1985, p.239).
Тот факт, что литовцы приносили свиней в жертву богине земли (tellurae dea), подтверждается Якобом Лавиниусом (1583, BRMŠ 2001, pp.605, 608) и отчетом Виленского иезуитского коллегиума 1588 г.: «In oppido quodam tam crassa erat ignorantia rerum, ut porcam immolarent Deae Telluri» («В одном маленьком городке мракобесие было таковым, что они жертвовали свиней богине земли») (BRMŠ 2003, pp.618, 626). Потомки пруссов символически приносили в жертву свинью во время торжеств в честь начала посева, очевидно, связанных с Жеминой: свиная голова, ноги и особенно рыло были главным блюдом в ритуальной кухне праздника посева (Pretorijus 2006, pp.500-501; BRMŠ 2003, pp.180-182, 287-288). Иезуит Станислав Ростовский упоминал, что народ Жемайтии приносил в жертву земле свинью: «Telluri porca faciebant» (BRMŠ 2003, pp.140, 143; вероятно, на основании информации, полученной от Лавиниуса).
Черного поросенка также приносили в жертву латышскому Цероклису, богу полей и зерна, и покровителю сфер, схожих с областью влияния Жемины. Ему приносили жертвы в лесах, и не только черного поросенка, но и черную курицу и черного быка, а также пару бочек пива (доклад 1606 г. иезуитов в Риге, BRMŠ 2003, p.555; BRMŠ 2003, pp.557, 562). Черных животных часто жертвуют богам земли и подземного мира. Согласно Ростовскому, латышский Цероклис был «богом гостеприимства родом из ада» (ex orco ille hospitalitatis deus), для которого люди проливали на землю первый глоток каждого напитка и бросали первые кусочки еды (BRMŠ 2003, pp.142, 146; BRMŠ 2003, p.567).
Возвращаясь к жертвоприношению на камне-богине, важно, чтобы ритуал был завершен жертвователем, который посещал камень в амбаре и молился в уединении, в то время как все остальные оставались в стороне, и приносил в жертву остатки поросенка и хлеб, разделенный на двадцать семь частей. Таким образом, поросенок не был единственным жертвоваванием, но также был хлеб, что обычно жертвуется домашним или хтоническим божествам: Жемине, Земникасу (Žemėpatis, Zemopatis, Zempattys), Пагирняй (Pagirniai) (BRMŠ 2003, pp.227, 323; pp.199, 302; 2001, pp.622, 630).
Резюмируя, мы можем утверждать, что богини-камни в амбарах, охраняющие зерно, можно считать воплощением божества пашни и дома. Жертвоприношения черного поросенка и хлеба на камни-богини дают нам основания рассматривать эти камни в качестве хтонических божеств, вероятно, как воплощение / с. 60 / Жемины. Если мы принимаем это предположение, то мы могли бы заключить, что богиня Жемина проявляет себя не только в земле и зерне, но и в камнях. Другими словами, эти камни считались материальным воплощением этой богини, которая почиталась как дома, так иногда и на природе.
Аббревиатура
BRMŠ - N. VĖLIUS, ed. Baltų religijos ir mitologijos šaltiniai. Sources of Baltic Religion and Mythology.
Quellen der baltischen Religion und Mythologie, vols. I-IV. Vilnius: Mokslo ir enciklopedijų leidykla, 1996-2005.
Библиография
ALIŠAUSKAS, V., 2003. Apie nemokslinį žalčio ir gyvatės skirtumą. Naujasis židinys-Aidai, 11/12, 607-615.
BRMŠ, Nuo seniausių laikų iki XV amžiaus pabaigos, t.1. Vilnius, 1996.
BRMŠ, XVI amžius, t.2. Vilnius, 2001.
BRMŠ, XVII amžius, t.3. Vilnius, 2003.
BRMŠ, XVIII amžius, t.4. Vilnius, 2005.
CHEVALIER, J., GHEERBRANT, A. 1996. Dictionary of Symbols. London: Penguin Books.
GREIMAS, A. J., 1990. Tautos atminties beieškant. Apie dievus ir žmones. Vilnius-Chicago: Mokslas.
GuILLEN, J., 1985. Vrbs Roma: Vida y costumbres de los romanos, 3. Salamanca: Edicions Sigueme.
HERODOTAS, 1988. Istorija. Iš senosios graikų kalbos vertė I. Dumčius. Vilnius: Mintis.
KARMONAS, A., 2000. Istorijos mįslės (Šiaurės Rytų Lietuva). Utena: Utenos Indra.
LAURINKIENĖ, N., 2008. Lietuvių žemės deivės vardai. Tautosakos darbai, XXXVI, p. 73-85.
LKŽe. Lietuvių kalbos žodynas. Avialable via: http://www.lkz.lt. Site visited 9.6.2011.
MANNHARDT, W., 1865. Roggenwolf und Roggenhund: Beitrag zur germanischen Sittenkunde. Danzig.
MANNHARDT, W., 1936. Letto-Preussische Götterlehre. Magazin der Lettisch-Litterärischen Gesellschaft, XXI. Riga: Lettisch-Litterärischen Gesellschaft.
PRETORIJuS, M., 2006. Prūsijos įdomybės, arba Prūsijos regykla = Deliciae Prussicae, oder Preussische Schaubühne, 3. Vilnius: Lietuvos istorijos instituto leidykla.
VAITKEVIČIUS, V., 2006. Senosios Lietuvos šventvietės. Aukštaitija. Vilnius: Diemedžio leidykla.
WISSOWA, G., 1902. Religion und Kultus der Römer. München: C. H. Beck
Перевел с английского Д. Скворчевский по изданию: Nijolė Laurinkienė. Stones - Goddesses in Granaries. Archaeologia Baltica, 2011, vol. 15, p. 56-60.
Н. Лауринкене
Камни - Богини в амбарах/с. 56/ Как известно из письменных источников и фольклора, в Литве множество камней, расположенные в природной среде, воспринимались как воплощения божеств или демонов, или как их инструменты или объекты их действий, на которых эти мифические существа оставили отпечаток своей деятельности. Камни, объекты языческого поклонения или культовые места, могли почитаться не только в природном окружении, но также и в домашних условиях. Из источников XVII - XVIII вв. мы располагаем информацией о камнях, которые находились в пределах усадьбы для религиозных целей. Эти источники говорят о размещении камней в зернохранилищах, и что некоторым богиням на этих камнях приносились жертвы. Какой культ связан с этими камнями? С какой целью приносились жертвы? Кому они были посвящены?
В одном ежегодном (1600 г.) отчете Виленского иезуитского коллегиума упоминаются жертвенные камни, которые называли «Богинями» (Deyues). Возможно, они находились в Жемайтии, однако их точное местонахождение не было указано. Это были довольно большие камни с плоской поверхностью, врытые в землю и покрытые соломой: «Alibi lapines non parui in horreis, in terra defossi, superficie plana sursum versus, non terra, sed atramine contecti asseruantur, quos Deyues appellant, atque vt custodes frumentorum et pecorum religijose colunt. Focus ipse ita omnibus obseruatur religijose, vt nemo accedere propius audeat; quod si quis eum attingat, eum confractum iri credunt» (BRMŠ 2001, p.620). («В некоторых амбарах есть вкопанные в землю большие камни, плоской стороной наверх, не закопанные, а покрытые соломой; их называют богинями (Deyues) и смиренно почитают как покровителей домашнего скота и зерна. Это место жертвоприношений настолько охраняется, что никто не осмелится приблизиться к нему. Существует поверье, что если кто-то прикоснется к нему [к камню], то будет поражен»).
Значение упомянутых камней (Deyues) объяснил Альгирдас Юлиус Греймас. Он утверждал, что камни, описанные иезуитами, являются одной из форм проявления Лаймы (Лайма-Даля) (Greimas 1990, pp.214-217). Лайма - это литовская богиня рождения, судьбы и счастья. Однако трудно представить ее покровительницей земледельцев и животноводов, а ведь в этой роли и воспринимались камни - «Богини» (Deyues). Эта сфера деятельности не свойственна ей. Имеющиеся данные позволяют нам предположить, что камни-«Богини» и обряды, связанные с ними, возможно, соотносятся с Жеминой и ее культом.
В Литве, как известно, было много камней, которые считались священными и занимали важное место в культовой сфере. Сами по себе или вместе с другими объектами, составляющими сакральное пространство, они служили жертвенными камнями, на которых жертвы оставляли, выливали или сжигали. Солома или сено являются атрибутами, которые использовались для покрытия объекта или места, где делались подношения и иные жертвенные обряды. Геродот писал, что гипербореи (люди севера) при отправке подношений, предназначенных для жертвоприношения, оборачивали их пшеничной соломой. Также, по его словам, фракийские женщины, жертвуя королеве Артемизии, хранили пожертвования в пшеничной соломе (Herodotas 1988, 221-222; BRMŠ 1996, РР. 116-117, 122-123).
Балты также использовали пшеничную солому или сено при совершении ритуала подношения древним богам. Во фрагменте утраченного текста, датируемого XVI веком и опубликованного впервые Вильгельмом Манхардтом (хранился в Секретном Государственном архиве Кёнигсберга), есть описание языческого балтского жертвоприношения козла (место, где было сделано описание, не определено), в котором также упоминается использование сена. Сено располагалось под телом жертвенного животного, голову которого опрыскивали водой пучком сена, смоченного водой. Позже вареное мясо укладывали в посуду на стол, усыпанный сеном (Mannhardt 1936, p.310; BRMŠ 2001, p.166). /с. 57/ Сено использовалось в жертвах для «земного» бога (erdische goth), так козел назывался в тексте (есть довольно много подобных упоминаний среди источников по балтской религии и мифологии о связи между козлом и сельскохозяйственными божествами).
Сено также присутствует в других ритуалах, связанных с балтскими хтоническими богами. М. Стрыйковский отмечал, что во время жертвоприношений богу Земеннику (Ziemiennik), проводимых в конце октября в Литве, Жемайтии, Ливонии, Курляндии и в некоторых регионах Руси, был накрыт стол с хлебом и пивом на сене или полотенце («stół sianem a indzie abrusem nakryją», BRMŠ 2001, РР. 515, 548). Преториус писал, что потомки древних пруссов, когда благословляли теленка, который был отнят от кормления, готовили ритуальное блюдо в корзине, покрытой сеном вместо скатерти (Pretorijus, 2006, pp.558, 559, 562, 563).
Так, по данным разных историографов, сено использовалось для покрытия мест, где ставили ритуальные блюда, которые предлагались хтоническим богам или персонажам связанных с ними по своей природе. Сено (лит. šienas «срезанная и высушенная трава на фураж) и солома (лит. šiaudai «стебли после обмолота») (LKŽe: šienas, šiaudai), очевидно, связаны с сельским хозяйством и животноводством не только с практической стороны, но также и с религиозной. Камни в амбарах, установленные плоской стороной наверх, были покрыты соломой, как это было принято в практике языческих культов, для того, чтобы отличить место, где проходило символическое общение с божеством. Можно считать, что солома использовалась для укрытия и защиты священного места.
О камнях, которые якобы укрывают божеств, мы можем также найти упоминания в более позднем докладе Виленского иезуитского коллегиума о суевериях жителей Литвы: «Nec praetermittendum in hac utraque missione quosdam tam crassa Dei et rerum coelestium ignoratione
repertos, ut lapidibus ipsis nescio quid numinis inesse arbitrantes, cultu superstitioso eos venerantur et decimas omnium rerum eis offerent (1603; BRMŠ 2001, p.622). «Следует отметить, что в каждой нашей миссии мы сталкивались с людьми, которые вообще ничего не знают о Боге или религиозных делах, но некоторые считают, что божество пребывает в камне, и суеверно почитают их, жертвуя десятую часть всего».
В докладе Виленского иезуитского коллегиума 1605 г., есть подтверждение того, что камень может считаться богом (Deus), от которого зависит полнота кладовых и благополучие: «Quidam rudissimi villani, opera nostrorum, prauam exuere consuetudinem colendi lapidem quendam, quem horrei ac foecunditatis, domesticaeque felicitatis Deum esse putarunt» (BRMŠ 2001, p.623). «Благодаря нашим усилиям, некоторые невежественные крестьяне отказались от привычки приносить жертвы камню, которого привыкли считать богом домашнего благополучия и полных амбаров».
В докладе Виленского иезуитского коллегиума 1605 г. есть еще одно упоминание о камне, который хранился в доме; для хороших урожаев его прокатывали через углубление на пороге: «Una superstitio pro felici fruge apud plures communis erat: servabant lapidem super orificium foveae,
cui quicquid in esculentis aut poculentis habebant, promiscue ingerebant. Fecit Pater, ut domo lapines
exturbarent et foveas humarent (BRMŠ 2001, p.624). «В надежде на хорошие урожаи, многие верят, что нужно прокатить камень через углубление, вырытое на пороге, и принести там жертву из того, что ели и пили. Отец [иезуит] приказал нам выбросить камень из дома и засыпать ямку».
О том, что порог является местом для домашних жертвоприношений, можно прочитать в служебном письме (1571 г.), написанном в Лабиау (в Восточной Пруссии), где есть описание прусского жертвоприношения черного козла: голова животного была отрублена на пороге, после чего совершили молитву и другие обряды (Neben dem hat er sie dazu gebracht, dass sie ihm halfen einen schwarzen Bock heiligen, welchem sie auf der Schwelle des Hauses den Kopf abgehauen, und indem sie sämtlich herumgekniet, wie er ihnen befohlen, gebetet und andere Zeremonien mehr gebraucht, BRMŠ 2001, p.227).
Порог считался святым местом с древних времен. Будучи барьером между безопасным пространством дома и окружающим миром, с ним связаны различные табу и рекомендации: Su žmonėm nesisveikink par slenkstį, jei nenori su jais greitu laiku susipykt («Не здороваться через порог, чтобы не было вскоре размолвки», LKŽe, slenkstis). У жителей Малой Литвы существовала традиция оставлять деньги на пороге во время новоселья. Согласно Преториусу, во время церемонии благословения дома глава семьи тайно клал монету на порог (Pretorijus 2006, p.556, 557; BRMs 2001, с.303). В фольклоре есть упоминания о захоронениях под порогом, что подтверждает веру многих народов о связи порога с предками и душами усопших (Chevalier, Gheerbrant 1996, pp.997-998). «Kad gaspadinė badu miršta, reik ją / с. 58/ po slenksčio pakasti («Если хозяйка умрет от голода, то нужно похоронить ее под порогом», LKŽe, slenkstis).
Так что наличие камня над вырытой ямой у порога, как упоминается в иезуитском докладе, позволяет нам предполагать связь между камнем и тем, что лежит под порогом, с мифическим существом, контролирующим души усопших и плодородие земли. Как мы знаем, эта часть мифического мира, призраки и плодородные силы земли, традиционно принадлежат хтоническим божествам; хотя мы временно оставляем в стороне вопрос, кому именно предназначались эти жертвы на камне у порога.
Верования латышей в сакральные камни, которые хранятся в кухне, сарае или кладовых, упоминаются в отчете венденских иезуитов 1618 г. (в приходах Динабург, Лудза и Резекне): «Lapides quosdam certos colunt tanquam sacros, quos servant in culina, in horreis aut in granariis, quos
lingua sua vocant Atmeschenes Wête, quasi loca projectiva; nephas est apud illos magnum, talia loca prophanare, vel ab aliquo alio illa tangi, praeterquam ab eo, qui a Superiore habet facultatem; fundunt super lapides tales quorumvis animalium, quae mactant, sanguinem et a quolibet cibo portiunculum ibidem reponunt (BRMŠ 2003, p.565). «Они почитают в качестве святых определенные камни, хранящиеся в кухне, сарае или кладовке, называя их на собственном языке «место, где бросают вещи». Большое преступление осквернить эти места или прикасаться к ним, за исключением тех, которые имеют разрешение от старейшины. На этих камнях они льют кровь убитых животных и части всех видов пищи».
Возникает вопрос, какое божество воплощалось в камнях, расположенных в сарае, кухне, на (возле) пороге, если оно вероятно женское (Deyues), а функции определяются как увеличение плодородия земли, обеспечение благосостояния в доме, полных кладовых, а также защита зерна и домашнего скота? Напомним, что эти камни получали жертвы из того, что ели и пили, а также кровь убитых животных.
Из письменных источников нам известно, что потомки древних пруссов, а также литовцы, поручали свои дома защите богине Жемине, которая также был покровительницей земли и плодородия, с помощью выливания на землю питья или еды: «Перед тем как испить, они (Надрувы и Скальвы, согласно Преториусу) проливали на землю для Земинели / Жеминели (Zemynele/ Žemynėlė), которая является богиней земли» (Pretorijus 2006, pp. 482, 483). «И гости во время бодрствования аккуратно бросают три кусочка хлеба, столько же мяса и столько же ложек, желая, чтобы Жеминеля была добра к ушедшим в мир иной, а некоторые говорят, что на небеса» (Pretorijus 2006, pp. 688, 689).
Возлияния Жемине совершали во время религиозных церемоний, при начале сельскохозяйственных работ и сборе урожая, при благословении животных, а также во время ключевых событий жизни человека, таких как рождение, свадьба или смерть.
Стоит отметить наличие камней в природном окружении, которые называются «бабами» (boba), иногда с каким-то эпитетом. «Бабы» связаны не только с камнями-богинями, описанными выше, но и с Жеминой, так как некоторые из ее проявлений называют «Бабой», такие как «ржаная раба» (rugių boba) (идол, сделанный из последнего снопа ржи) (о соотношении Жемины и ржаной бабы см. Laurinkienė 2008, pp.78-80).
Следует отметить, что в Германии детей пугали мифическим существом «Мать зерна» (как литовская «Ржаная баба»). Ее называли Kornmutter, Roggenmutter или Roggenmuhme, то есть «Мать зерна», «Ржаная мать», «Ржаная тетка» (Mannhardt 1865, p.17). «Kinder sollen nicht ins Ko-
rnfeld gehen, da sitzt die Kornmutter, Roggenmutter, Roggenmuhme drin» («Детей не пускали в
поля с зерновыми, потому в них сидят Мать зерна, Ржаная мать и тетка») - такие предупреждения детям хорошо известны по всей Германии (Mannhardt 1865, с.31). «Говорят, что мать зерна или тетка имеет множество железных грудей. Она заставляет детей лечь и сосать их, пока те не умрут» («Sie hat viele und grosze eisene Brüste. An diese legt sie die Kleinen, und zwingt sie, daran zu saugen, so dass sie sterben müssen» Mannhardt 1865, p.31). Таким образом, немецкая Мать зерна это страшное и опасное существо, а ее части тела, отражающие материнство, - это большая железная грудь (или их множественное число).
Камень в Леванишкяй (в районе Молетай) в Аукштайтии также стоит упомянуть. Он называется Geležine boba («Железная баба») и находится на краю болота. Истории, рассказанные о нем, говорят, что это какая-то женщина, которая вошла в землю и превратилась в камень: «Senų senovėje buvo tokia boba su geležine kačerga, ir ji vaikščiojusi ir žmones mušusi su kačerga. Paskiau, sako, ji palindus žemėsna» (Vaitkevičius 2006, p.238). «В древние времена жила женщина, которая имела железную кочергу; она ходила и била людей своей кочергой. Потом, как говорят, она вошла в землю». «Pasakojama, kad toj dirvoj [Gelažinėj] yra didžiulis akmuo ir po juo sėdinti boba, kuri geležimi pavirtus. Ja kaimo žmonės baugina vaikus. Sakoma, kad vėlai /с. 59/ vakare gaudanti mažus vaikus ir nešanti po akmeniu (Vaitkevičius 2006, p.238). «Говорят, что на этом поле есть огромный камень и баба [женщина] сидела под ним, пока он не превратился в железо. Местные жители пугают ей своих детей. Они говорят, что поздно вечером она приходит, чтобы поймать маленьких детей и забрать их под свой камень». Камень на краю болота, Железную бабу из Леванишкяй, вероятно, может сравнить с Матерью зерна. Железная баба, вероятно, связана с литовской богиней зерна («Мать зерна») Жеминой.
Как уже упоминалось, камни-богини в амбарах были покровителями зерна и скота. Богиня Жемина известна как богиня зерна, его выращивания и сбора урожая, а также домашних животных. Об этом можно прочесть в обобщенном виде в отчете Виленского иезуитского коллегиума: «Telluri, deae suae, utpote frugum et pecorum costudi offerunt» («Они жертвуют Tellus [Жемине], их богине, потому что она охраняет урожай и скот» - письмо 1634 г. Ališauskas 2003, с.214). То, что Жемина является богиней домашнего скота и связана со всем хорошим, что исходит от земли, особенно с урожаем зерновых, и не только с уборкой, но и с обмолотом, благословением и хранением, подтверждает Преториус (Pretorijus 2006, pp.504- 529, 559-569). В скрытой форме эти сферы влияния Жемины упоминаются гораздо позже в этнографических источниках, в литовских сельскохозяйственных и животноводческих практиках до ХХ века.
Мы можем также связать камни-богини с богиней земли с помощью жертвоприношения черного поросенка-сосунка, которое было описано в иезуитском отчете 1600 г.: «Mactant parcellum lactantem omni parte nigrum, quem coctum pater et mater familias, cum anu sacrifica comedunt; particulas autem tam ex porcello, quam ex aliis cibis, si qui forte parari fuerint, cum ter nouem buccellis panis, anus in horreum defert, vbi dictum Deyues sola, remotis omnibus, placat» (BRMŠ 2001, p.620).
"Они режут поросенка-сосунка, полностью черного, затем отец и мать едят его приготовленного в компании пожилой женщины-жертвователя; небольшие части свиньи, а также других продуктов, если они есть, и двадцать семь кусков хлеба, берутся жертвователем в амбар, где она, и только она одна, молится вышеупомянутой богине [камню]». Таким образом, в ритуале жертвоприношения поросенка-сосунка принимают участие отец и мать вместе с жертвователем.
Свиньи или поросята являются типичными жертвами земле и сельскохозяйственным божествам. Свиньи, как правило, приносились в жертву греческой сельскохозяйственной богине Деметре. Свиньи также приносились в жертву римской богине земли Теллус и богине растительности Церере (Wissowa 1902, p.161; Guillen 1985, p.239).
Тот факт, что литовцы приносили свиней в жертву богине земли (tellurae dea), подтверждается Якобом Лавиниусом (1583, BRMŠ 2001, pp.605, 608) и отчетом Виленского иезуитского коллегиума 1588 г.: «In oppido quodam tam crassa erat ignorantia rerum, ut porcam immolarent Deae Telluri» («В одном маленьком городке мракобесие было таковым, что они жертвовали свиней богине земли») (BRMŠ 2003, pp.618, 626). Потомки пруссов символически приносили в жертву свинью во время торжеств в честь начала посева, очевидно, связанных с Жеминой: свиная голова, ноги и особенно рыло были главным блюдом в ритуальной кухне праздника посева (Pretorijus 2006, pp.500-501; BRMŠ 2003, pp.180-182, 287-288). Иезуит Станислав Ростовский упоминал, что народ Жемайтии приносил в жертву земле свинью: «Telluri porca faciebant» (BRMŠ 2003, pp.140, 143; вероятно, на основании информации, полученной от Лавиниуса).
Черного поросенка также приносили в жертву латышскому Цероклису, богу полей и зерна, и покровителю сфер, схожих с областью влияния Жемины. Ему приносили жертвы в лесах, и не только черного поросенка, но и черную курицу и черного быка, а также пару бочек пива (доклад 1606 г. иезуитов в Риге, BRMŠ 2003, p.555; BRMŠ 2003, pp.557, 562). Черных животных часто жертвуют богам земли и подземного мира. Согласно Ростовскому, латышский Цероклис был «богом гостеприимства родом из ада» (ex orco ille hospitalitatis deus), для которого люди проливали на землю первый глоток каждого напитка и бросали первые кусочки еды (BRMŠ 2003, pp.142, 146; BRMŠ 2003, p.567).
Возвращаясь к жертвоприношению на камне-богине, важно, чтобы ритуал был завершен жертвователем, который посещал камень в амбаре и молился в уединении, в то время как все остальные оставались в стороне, и приносил в жертву остатки поросенка и хлеб, разделенный на двадцать семь частей. Таким образом, поросенок не был единственным жертвоваванием, но также был хлеб, что обычно жертвуется домашним или хтоническим божествам: Жемине, Земникасу (Žemėpatis, Zemopatis, Zempattys), Пагирняй (Pagirniai) (BRMŠ 2003, pp.227, 323; pp.199, 302; 2001, pp.622, 630).
Резюмируя, мы можем утверждать, что богини-камни в амбарах, охраняющие зерно, можно считать воплощением божества пашни и дома. Жертвоприношения черного поросенка и хлеба на камни-богини дают нам основания рассматривать эти камни в качестве хтонических божеств, вероятно, как воплощение / с. 60 / Жемины. Если мы принимаем это предположение, то мы могли бы заключить, что богиня Жемина проявляет себя не только в земле и зерне, но и в камнях. Другими словами, эти камни считались материальным воплощением этой богини, которая почиталась как дома, так иногда и на природе.
Аббревиатура
BRMŠ - N. VĖLIUS, ed. Baltų religijos ir mitologijos šaltiniai. Sources of Baltic Religion and Mythology.
Quellen der baltischen Religion und Mythologie, vols. I-IV. Vilnius: Mokslo ir enciklopedijų leidykla, 1996-2005.
Библиография
ALIŠAUSKAS, V., 2003. Apie nemokslinį žalčio ir gyvatės skirtumą. Naujasis židinys-Aidai, 11/12, 607-615.
BRMŠ, Nuo seniausių laikų iki XV amžiaus pabaigos, t.1. Vilnius, 1996.
BRMŠ, XVI amžius, t.2. Vilnius, 2001.
BRMŠ, XVII amžius, t.3. Vilnius, 2003.
BRMŠ, XVIII amžius, t.4. Vilnius, 2005.
CHEVALIER, J., GHEERBRANT, A. 1996. Dictionary of Symbols. London: Penguin Books.
GREIMAS, A. J., 1990. Tautos atminties beieškant. Apie dievus ir žmones. Vilnius-Chicago: Mokslas.
GuILLEN, J., 1985. Vrbs Roma: Vida y costumbres de los romanos, 3. Salamanca: Edicions Sigueme.
HERODOTAS, 1988. Istorija. Iš senosios graikų kalbos vertė I. Dumčius. Vilnius: Mintis.
KARMONAS, A., 2000. Istorijos mįslės (Šiaurės Rytų Lietuva). Utena: Utenos Indra.
LAURINKIENĖ, N., 2008. Lietuvių žemės deivės vardai. Tautosakos darbai, XXXVI, p. 73-85.
LKŽe. Lietuvių kalbos žodynas. Avialable via: http://www.lkz.lt. Site visited 9.6.2011.
MANNHARDT, W., 1865. Roggenwolf und Roggenhund: Beitrag zur germanischen Sittenkunde. Danzig.
MANNHARDT, W., 1936. Letto-Preussische Götterlehre. Magazin der Lettisch-Litterärischen Gesellschaft, XXI. Riga: Lettisch-Litterärischen Gesellschaft.
PRETORIJuS, M., 2006. Prūsijos įdomybės, arba Prūsijos regykla = Deliciae Prussicae, oder Preussische Schaubühne, 3. Vilnius: Lietuvos istorijos instituto leidykla.
VAITKEVIČIUS, V., 2006. Senosios Lietuvos šventvietės. Aukštaitija. Vilnius: Diemedžio leidykla.
WISSOWA, G., 1902. Religion und Kultus der Römer. München: C. H. Beck