Марксистско-криминальные проблемы современной теории
Просмотрел я по диагонали пару постов про «теорию синего мира» юзера sl-lopatnikov. В общем то конечно фигня несомненно, но все же кое-что перспективное там есть . Кое в чем перекликается с моими мыслями. А именно то, что пока мы находимся в царстве необходимости, то в понимании механики социальных процессов больше подойдут скорее не дюринговский остров, а тюрьма. Ибо в криминальном мире социальные процессы принимают наиболее обнаженную и открытую форму во первых, а во вторых именно тонкость со способом производством тут легче уловить, ибо криминальный мир не изолирован от общества.
Пересказывать не буду - там экскурсы в историю, подмечен тот момент, что чтобы тебя кооптировали в более высшую касту человек должен совершить преступление, чтобы на него был компромат, и он стал контролируемым и притом более тесным образом, нежели деньгами. И многое прочее.
Но основное внимание в этом печальном факте нужно обратить не на модели поведения паханов, как предлагает Лопатников а на людей попроще (на то и классовый подход), да к тому же, чтобы всё было по марксистки в контексте наличных способов производства.
Начну издалека - с проблем политэкономии марксизма. Как некоторые юзеры замечали что-то с ним (с марксизмом) не то. Не работает почему-то. А некоторые даже уточняли, что именно не то.
Постараюсь осветить часть проблем.
Итак - трудовая теория стоимости. Есть некая абстрактная стоимость, источником которой является любой труд и есть потребительная стоимость. Маркс уловил момент, что эти категории начали расходиться. И поэтому ввёл две сущности.
Куда именно эти сущности начали расходиться - об этом чуть позднее. А пока такие вводные - они начали отчётливо расходиться еще при Марксе, ныне же это расхождение образовало некое новое качество и новые явления.
Вопрос потребительной стоимости и её свойств обращения и соотношения с издержками более изучен в буржуазной экономической науке «теория предельной полезности»
Собственно сама теория о прибавочной стоимости в основном рассматривает некий абстрактный труд, упрощённый и усреднённый для текущих типичных условий производства. Маркс абстрагируется от сферы обращения, по тем причинам, что обращением сыт не будешь, а во вторых потребительной стоимостью обладает только потребительный продукт - продукт непосредственно производительного труда.
То есть получается такая фишка, что все самое важное в этом мире промышленные пролетарии в прямом смысле держат в своих руках. Плюс знакомство с технологиями, устройством мира как бы делает вообще остальные слои населения второстепенными, организаторские функции все равно уплывают от капиталистов в руки наемных работников, так почему бы их не взять в свои руки промышленному пролетариату? Так что даёшь диктатуру пролетариата!
Если взять примерно соответствующий способ производства в практике уголовного мира - пожалуйста. ГУЛАГ. Строительство Беломорканала или добыча золота в Сибири. Есть какие-то землеройные, прочие механизмы, обогатительные установки, но большая часть труда совершается вручную, или с употреблением относительно простых механизмов.
Органы ОГПУ -НКВД вооруженные классовой теорией берут курс на «исправление трудом». Т.е. в трудовом лагере условно диктатура пролетариата должна принять форму диктатуры непосредственно трудящихся мужиков, которые перевоспитывают нетрудовых блатарей. Пайка ставится в зависимость от выработки. Но что же мы видим. Читаем Шаламова. Блатари рады по уши такому нововведению, ведь все бригадиры и закрывающие наряды под ними ходят. В итоге блатари отдыхают и играют друг с другом в «буру» на кубометры. По итогам игры бригадиры закрывают наряды. Естественно воры оказываются стахановцами, а каста мужиков-работников находится в полуобморочном от голода состоянии и не смеет пикнуть.
Итак на заре индустриализации мужики-производители не справились с кастой блатных. Не получилось уголовной диктатуры пролетариата.
Смотрим, как способ производства изменился сейчас. Автоматизация и оптимитзация бизнес процессов ведут к тому, что непосредственными физическими производителями оказывается меньшинство населения. Зато появляется громадная пролетарская масса, у которой основной «капитал» - знания, дипломы, социальное положение или просто понты.
Короче в переводе на уголовные понятия - дело переместилось из трудового лагеря в тюрьму («дисциплинарный санаторий» по терминологии Лимонова), каста мужиков стала из производительного слоя паразитическим. Общественно-необходимого труда осталось гораздо меньше - раз в день вынести парашу и раз в неделю помыть полы.
И как же может проявиться диктатура пролетариата в воображаемой тюрьме? Все тоже самое - непосредственные производители должны взять неразделяемую ни с кем власть в свои руки. Правильно! Диктатура петухов! Притом не всех. Отсюда вычитаем блатных петухов (типа рабочую аристократию) которые работать не собираются в принципе, совсем опущенных и избитых настолько, что работать они не могут физически (типа люмпены), а так же большую часть остальных петухов «подай-принеси» (сфера услуг). Осталась совсем уж маленькая масса и она и должна осуществить в нашей воображаемой тюрьме диктатуру пролетариата. Задача совсем фантастическая. Если уж гулаговские мужики не справились.
Это только в воображении просветителей 19 века общество представляло собой пирамиду, в реальности же, оно представляет из себя гораздо более сложную фигуру в которой средние слои населения ради остатков престижа в грунт втрамбуют всех остальных. Именно здесь зарыт секрет - почему новые технологии: кофейные автоматы и компьютеры вовсе и не думают ликвидировать институт секретарш, и почему на большинстве предприятий существует вакансия уборщицы, хотя сами сотрудники большую часть дня дурью маются.
Но позвольте, может спросить меня оппонент, смотрю вокруг, большинство людей как то трудится, ходит на работу. Не слишком ли уж смелая аналогия с тюрьмой и меньшинством петухов, выносящих парашу. К сожалению нет. :( По крайней мере в перспективе. Дело в том, что труд труду рознь. Если сравнить с вольным человеком, то типа ничего не делающий мужик в тюрьме - просто стахановец и ударник. Он не может позволить себе расслабиться не минуты. Прохождение тюремных университетов вещь сложная. Когда и кому можно улыбнуться, кому ответить каким тоном и какими словами, с кем держаться вместе, с кем делиться сигаретами, когда и кого можно и нужно ударить, а что можно обратить в шутку. И самое главное ни на секунду нельзя расслабиться. Всё это в сумме создает такую трудную и утомительную жизнь, что наш мужик чуть не завидовать начинает петухам начинает, делов то у петухов - парашу вынести и п$%^*:лей пару раз в день получить.
О каких это «мужиках» я речь веду? Правильно, об офисном планктоне. Его основной капитал - социальные отношения, а его основная функция - втромбовывать производящий пролетариат в грунт, чтобы он вид социальной пирамиды не портил.
Но позвольте, может возразить мой воображаемый оппонент. Офисный планктон и сфера услуг это «тоже пролетариат», «рабочая аристократия» или что-нибудь ещё в этом духе.
Да. Это тоже пролетариат. Но так как его основной «капитал» находится в социальной сфере, то он в состоянии построить вместо коммунизма такое бюрократическое извращение, что сам же будет о капитализме, как о потерянном рае вспоминать.
А насчет «рабочая аристократия» , может и так, только не в смысле рабочих - производящего класса, а в смысле хитровывернутого римского пролетариата, которому пособие достается через работу в офисе. То есть марксистская модель в этом случае просто бьет мимо цели. Нету здесь ни прибавочного продукта, ни прибавочной стоимости. А следовательно нет и рабочей аристократии.
Но однако же помощь петухам-коммунистам в нашей воображаемой тюрьме приходит оттуда, откуда никто не ждал!
Исчезает каста блатных. Сама! http://zogin.livejournal.com/42412.html В переводе на марксистский язык - уменьшается острота внутриобщественных (и внутриклассовых в первую очередь) антагонизмов. К этому пункту я еще вернусь немного попозже и попытаюсь раскрыть механизм.
И количество новых петухов из бывших мужиков растет тоже. Само! http://zogin.livejournal.com/46467.html
А теперь пожалуй снова вернусь к марксистской политэкономии. Но уже обогащенный пониманием сути эпохи. Я немного повыше обещал раскрыть, куда разошлись и расходятся дальше абстрактная и потребительная стоимость.
Во первых овеществленный труд предыдущих поколений по крайней мере в развитых странах и в некой потенции дошел в доле капитала до такого процента, когда можно говорить о новой сущности - получении потребительной стоимости непосредственно из овеществленного труда предыдущих поколений при незначительных личных трудозатратах.
При этом большие ли затраты совокупного абстрактного труда осуществляются или малые уже не очень важно. Хватит и малых, чтобы все были сыты.
Но форма присвоения сыграла злую шутку - абстрактный труд зажил собственной жизнью. Ибо есть то нужно всем, а значит всем нужно так или иначе работать, чтобы иметь источник дохода. Вот и гоняют деньги туда-сюда в сфере обращения, вот и надувают финансовые пузыри. Иными словами расход абстрактного труда потерял всякую связь с производством потребительной стоимости. Именно поэтому классическая марксистская схема производства прибавочной стоимости не работает!
Плюс к тому же - по всей видимости, можно говорить о том, что результатом любого труда помимо абстрактной стоимости и потребительной стоимости также стала новая сущность http://zogin.livejournal.com/48004.html?thread=631684#t631684 - производство управления (информации). Как понимаете специфика труда (кто, как и над чем трудится) неизменно определяет конфигурацию технологических процессов и далее общественного устройства. Этот пункт крайне небезразличен как самому пролетариату-производителю, заинтересованному в упрощении социальных процессов и переходу рычагов управления в руки пролетариата. Как не трудно догадаться другие пролетарские слои имеют на этот счет другое мнение.
Пожалуй продолжу свои размышления в следующих постах, а то что то длинно начало выходить.
Пересказывать не буду - там экскурсы в историю, подмечен тот момент, что чтобы тебя кооптировали в более высшую касту человек должен совершить преступление, чтобы на него был компромат, и он стал контролируемым и притом более тесным образом, нежели деньгами. И многое прочее.
Но основное внимание в этом печальном факте нужно обратить не на модели поведения паханов, как предлагает Лопатников а на людей попроще (на то и классовый подход), да к тому же, чтобы всё было по марксистки в контексте наличных способов производства.
Начну издалека - с проблем политэкономии марксизма. Как некоторые юзеры замечали что-то с ним (с марксизмом) не то. Не работает почему-то. А некоторые даже уточняли, что именно не то.
Постараюсь осветить часть проблем.
Итак - трудовая теория стоимости. Есть некая абстрактная стоимость, источником которой является любой труд и есть потребительная стоимость. Маркс уловил момент, что эти категории начали расходиться. И поэтому ввёл две сущности.
Куда именно эти сущности начали расходиться - об этом чуть позднее. А пока такие вводные - они начали отчётливо расходиться еще при Марксе, ныне же это расхождение образовало некое новое качество и новые явления.
Вопрос потребительной стоимости и её свойств обращения и соотношения с издержками более изучен в буржуазной экономической науке «теория предельной полезности»
Собственно сама теория о прибавочной стоимости в основном рассматривает некий абстрактный труд, упрощённый и усреднённый для текущих типичных условий производства. Маркс абстрагируется от сферы обращения, по тем причинам, что обращением сыт не будешь, а во вторых потребительной стоимостью обладает только потребительный продукт - продукт непосредственно производительного труда.
То есть получается такая фишка, что все самое важное в этом мире промышленные пролетарии в прямом смысле держат в своих руках. Плюс знакомство с технологиями, устройством мира как бы делает вообще остальные слои населения второстепенными, организаторские функции все равно уплывают от капиталистов в руки наемных работников, так почему бы их не взять в свои руки промышленному пролетариату? Так что даёшь диктатуру пролетариата!
Если взять примерно соответствующий способ производства в практике уголовного мира - пожалуйста. ГУЛАГ. Строительство Беломорканала или добыча золота в Сибири. Есть какие-то землеройные, прочие механизмы, обогатительные установки, но большая часть труда совершается вручную, или с употреблением относительно простых механизмов.
Органы ОГПУ -НКВД вооруженные классовой теорией берут курс на «исправление трудом». Т.е. в трудовом лагере условно диктатура пролетариата должна принять форму диктатуры непосредственно трудящихся мужиков, которые перевоспитывают нетрудовых блатарей. Пайка ставится в зависимость от выработки. Но что же мы видим. Читаем Шаламова. Блатари рады по уши такому нововведению, ведь все бригадиры и закрывающие наряды под ними ходят. В итоге блатари отдыхают и играют друг с другом в «буру» на кубометры. По итогам игры бригадиры закрывают наряды. Естественно воры оказываются стахановцами, а каста мужиков-работников находится в полуобморочном от голода состоянии и не смеет пикнуть.
Итак на заре индустриализации мужики-производители не справились с кастой блатных. Не получилось уголовной диктатуры пролетариата.
Смотрим, как способ производства изменился сейчас. Автоматизация и оптимитзация бизнес процессов ведут к тому, что непосредственными физическими производителями оказывается меньшинство населения. Зато появляется громадная пролетарская масса, у которой основной «капитал» - знания, дипломы, социальное положение или просто понты.
Короче в переводе на уголовные понятия - дело переместилось из трудового лагеря в тюрьму («дисциплинарный санаторий» по терминологии Лимонова), каста мужиков стала из производительного слоя паразитическим. Общественно-необходимого труда осталось гораздо меньше - раз в день вынести парашу и раз в неделю помыть полы.
И как же может проявиться диктатура пролетариата в воображаемой тюрьме? Все тоже самое - непосредственные производители должны взять неразделяемую ни с кем власть в свои руки. Правильно! Диктатура петухов! Притом не всех. Отсюда вычитаем блатных петухов (типа рабочую аристократию) которые работать не собираются в принципе, совсем опущенных и избитых настолько, что работать они не могут физически (типа люмпены), а так же большую часть остальных петухов «подай-принеси» (сфера услуг). Осталась совсем уж маленькая масса и она и должна осуществить в нашей воображаемой тюрьме диктатуру пролетариата. Задача совсем фантастическая. Если уж гулаговские мужики не справились.
Это только в воображении просветителей 19 века общество представляло собой пирамиду, в реальности же, оно представляет из себя гораздо более сложную фигуру в которой средние слои населения ради остатков престижа в грунт втрамбуют всех остальных. Именно здесь зарыт секрет - почему новые технологии: кофейные автоматы и компьютеры вовсе и не думают ликвидировать институт секретарш, и почему на большинстве предприятий существует вакансия уборщицы, хотя сами сотрудники большую часть дня дурью маются.
Но позвольте, может спросить меня оппонент, смотрю вокруг, большинство людей как то трудится, ходит на работу. Не слишком ли уж смелая аналогия с тюрьмой и меньшинством петухов, выносящих парашу. К сожалению нет. :( По крайней мере в перспективе. Дело в том, что труд труду рознь. Если сравнить с вольным человеком, то типа ничего не делающий мужик в тюрьме - просто стахановец и ударник. Он не может позволить себе расслабиться не минуты. Прохождение тюремных университетов вещь сложная. Когда и кому можно улыбнуться, кому ответить каким тоном и какими словами, с кем держаться вместе, с кем делиться сигаретами, когда и кого можно и нужно ударить, а что можно обратить в шутку. И самое главное ни на секунду нельзя расслабиться. Всё это в сумме создает такую трудную и утомительную жизнь, что наш мужик чуть не завидовать начинает петухам начинает, делов то у петухов - парашу вынести и п$%^*:лей пару раз в день получить.
О каких это «мужиках» я речь веду? Правильно, об офисном планктоне. Его основной капитал - социальные отношения, а его основная функция - втромбовывать производящий пролетариат в грунт, чтобы он вид социальной пирамиды не портил.
Но позвольте, может возразить мой воображаемый оппонент. Офисный планктон и сфера услуг это «тоже пролетариат», «рабочая аристократия» или что-нибудь ещё в этом духе.
Да. Это тоже пролетариат. Но так как его основной «капитал» находится в социальной сфере, то он в состоянии построить вместо коммунизма такое бюрократическое извращение, что сам же будет о капитализме, как о потерянном рае вспоминать.
А насчет «рабочая аристократия» , может и так, только не в смысле рабочих - производящего класса, а в смысле хитровывернутого римского пролетариата, которому пособие достается через работу в офисе. То есть марксистская модель в этом случае просто бьет мимо цели. Нету здесь ни прибавочного продукта, ни прибавочной стоимости. А следовательно нет и рабочей аристократии.
Но однако же помощь петухам-коммунистам в нашей воображаемой тюрьме приходит оттуда, откуда никто не ждал!
Исчезает каста блатных. Сама! http://zogin.livejournal.com/42412.html В переводе на марксистский язык - уменьшается острота внутриобщественных (и внутриклассовых в первую очередь) антагонизмов. К этому пункту я еще вернусь немного попозже и попытаюсь раскрыть механизм.
И количество новых петухов из бывших мужиков растет тоже. Само! http://zogin.livejournal.com/46467.html
А теперь пожалуй снова вернусь к марксистской политэкономии. Но уже обогащенный пониманием сути эпохи. Я немного повыше обещал раскрыть, куда разошлись и расходятся дальше абстрактная и потребительная стоимость.
Во первых овеществленный труд предыдущих поколений по крайней мере в развитых странах и в некой потенции дошел в доле капитала до такого процента, когда можно говорить о новой сущности - получении потребительной стоимости непосредственно из овеществленного труда предыдущих поколений при незначительных личных трудозатратах.
При этом большие ли затраты совокупного абстрактного труда осуществляются или малые уже не очень важно. Хватит и малых, чтобы все были сыты.
Но форма присвоения сыграла злую шутку - абстрактный труд зажил собственной жизнью. Ибо есть то нужно всем, а значит всем нужно так или иначе работать, чтобы иметь источник дохода. Вот и гоняют деньги туда-сюда в сфере обращения, вот и надувают финансовые пузыри. Иными словами расход абстрактного труда потерял всякую связь с производством потребительной стоимости. Именно поэтому классическая марксистская схема производства прибавочной стоимости не работает!
Плюс к тому же - по всей видимости, можно говорить о том, что результатом любого труда помимо абстрактной стоимости и потребительной стоимости также стала новая сущность http://zogin.livejournal.com/48004.html?thread=631684#t631684 - производство управления (информации). Как понимаете специфика труда (кто, как и над чем трудится) неизменно определяет конфигурацию технологических процессов и далее общественного устройства. Этот пункт крайне небезразличен как самому пролетариату-производителю, заинтересованному в упрощении социальных процессов и переходу рычагов управления в руки пролетариата. Как не трудно догадаться другие пролетарские слои имеют на этот счет другое мнение.
Пожалуй продолжу свои размышления в следующих постах, а то что то длинно начало выходить.