И не сказка, и не быль.
К "Дню розового поросенка" в "Заповеднике сказок".
Что вы всё сказки, да про сказки. Давайте, я лучше вам правдивую историю расскажу.
Я в нашей семье один городской. Брательник и сестры - те деревенские, а меня мамка в городе родила. Поехала на рынок молоко продавать, там ее и прихватило. Вот так, прямо в городе меня и родила. Человека, его завсегда на родину тянет, вот и у меня так же. Все мне хотелось в город попасть, я и в школе всегда так говорил, вот вырасту и уеду от вас всех, что мне тут, городскому, среди деревенщины делать. И так мне эта мысль в голову вдолбилась, что по ночам даже спать не мог. Едва школу окончил и давай собираться. Тут меня председатель колхоза вызвал. Тфу, сказать забыл, дело-то давно было, еще когда в нашей деревне люди жили. У нас богатый колхоз был - миллионер, да. И председатель у нас головастый был, знал кому свинью подложить в подарок, а кому и пол-гуся за глаза хватит, вот проверяющие наш колхоз и не трогали и эксперименты всякие проводить не велели. Потому, думаю и деньги в колхозе водились. А сало у нас свиньи давали, дай бог каждому: полосочка розовая, полосочка белая, полосочка розовая, полосочка белая… От одного взгляда на такую свининку полный рот слюны набегал. Сиди - глотай, считай, уже поужинал. И всякая другая живность в колхозе водилась тоже, но я не про это рассказываю.
Зовет меня, значит председатель, и говорит. Ты, Петька, как человек городского рождения в первую очередь образование должон иметь, и мы тебе в том поспособствуем, если будет твое желание на этот счет. Мы тут на правлении подумали и решили, что надо нам ветеринара из своих, а то, что это за дела, каждый раз как три года пройдет ветеринар сбегает, не дело это. Надо нам своего и точка. Так что поезжай Петька в академию учиться, в ветеринарную. Мне то что? У меня свое на уме. Академия так академия, ее ж еще закончить нужно, а там поглядим. В городе, там тоже животина случается, которую лечить нужно, не все ж коровам хвосты крутить. На том и порешили: он себе думает, что вскорости ветеринара заимеет, а что я себе думаю, так то мое личное.
Дал мне председатель грузовичок с шофером и так мы на этом грузовичке под самый ректоровский дом и подъехали. Пока грузовичок разгружали, ректор со мною лично познакомился, успокоил, все будет хорошо, мол, и направление в общежитие дал. Иди, говорит, к экзаменам готовься.
Дальше вам про мою жизнь неинтересно, потому как моя она. Ну, поступил, в общем, женился потом на городской, развелся вовремя, а потом понял, что и не хочу я городским быть, неинтересно мне. Вы там, в городе, все какие-то, как не люди что ли. Вернулся я, в общем.
Вот тут мы к моей истории и подходим. Колхоз наш был от города не далеко и не близко, так в самую серединку, поэтому к нам часто разный люд на лето приезжал. Кто отдохнуть, а кто и поработать. Руки в колхозе всегда нужны. А студентов по осени бывало вообще пруд пруди. Некоторые из тех, что наезжали со своими котами да собачками бывали. Нарушали мне эпидемиологическую ситуацию, в общем. И вот в один день прибегает ко мне Танька из свинарника и блажит, мол нечистая у них завелась. Так и говорит или, говорит, нечистая, или болезнь какая. Поросята, говорит, каждое утро цветные становятся. Как с вечера уходишь, так все нормальные, розовые, а как с утра - то синенький объявится, то зелененький, а один вообще в крапинку. А еще бабы бают, да и она-де сама раз видела, что повадился в свинарник черт. Весь черный, глазищами сверкает и хохочет диким голосом. Нюрка, мол, его раз видела, до сих пор на больничном на нервной почве. Про нечистую-то силу я предположения сразу отмел, я в академии марксистско-ленинскую философию учил больше, чем по специальности занимался. Там мне все ясно вдолбили по этому поводу, а вот болезнь какая, науке неведомая, вполне. Пошел я глянуть, и точно. Копошатся под свиноматкой цветные, прости господи. И в крапинку разную есть, а один даже в полосочку. Аж в пот кинуло, ежели болезнь заразная, то все кранты свиноферме. А потом гляжу, у одного рядом с хвостиком цветочек и понимаю, что никакая не болезнь это, а злостное хулиганство. Ну, думаю, поймаю гада, самого так разукрашу, мама родная не узнает. Будет он у меня и в крапинку, и в полосочку, и в цветочек. С вечера в засаду засел. Берданку солью зарядил, поллитру казенной с собой взял, чтоб не так скучно было, ну и иконку из мамкиного красного угла прихватил. Так, на всякий случай. А то Танька ту намела языком конечно, а вдруг. Пристроился себе удобно, тепло, за загородкой свиноматка ворочается да похрюкивает, поросята подвизгивают, так и заснул. Проснулся, слышу - поросенок верещит. Я берданку вскинул, мать честная! Черный! Стоит против меня и глазищами блымает, а в руках у него поросенок надрывается. Я в бога не верил, вот те крест, не верил, а тут рука сама потянулась крестное знамение сотворить, еле удержал, но иконку вперед себя выставил. А он поросенка в меня швырнул, руками замахал, да как кинется бежать. Только недалеко убег, я стрелять завсегда хорошо умел, как засадил ему солью пониже пояса, так с копыт и свалил. Подхожу к нему осторожненько, гляжу - человек. Как есть человек, только негр. Таньке простительно, она негров никогда не видала, а я маху дал, у нас в академии целых две штуки негров училось. Что ж теперь делать, думаю, чуть человека не погубил, спасать же надо. За воротами у нас бочка с дождевой водой всегда стояла, так, на всякий случай. Водопровод дело ненадежное, а для хозяйских нужд и дождевая вода сгодиться может. Вот и пригодилась. Потащил я его к бочке, в воду спихнул с трудом, здоровый негр оказался, и тут он очнулся, на меня глянул и как криком зайдется. И руками на меня машет, и плюется, и все не по-нашему кричит, я ж его не понимаю. Тихо, говорю ему, успокойся. Обознался, бывает, за черта тебя принял, чего теперь-то орать как кабан недорезанный. Тебе теперь не кричать надо, а тихо сидеть и отмокать, пока соль не раствориться. Он как мой голос услышал, дергаться перестал и так внимательно в меня всматривается. А потом спрашивает, ты кто? Конь в пальто, говорю, я ветеринар здешний, а вот ты кто? Он, негр этот, хорошо по-русски говорил, даже подозрительно. У тебя зеркало есть?- он меня спрашивает. Зачем тебе зеркало?- я в ответ. А он, да не мне, а тебе, ты в него поглядись.
У наших свинарок все есть и зеркало тоже, бабы, как никак. Я в раздевалку ихнюю сходил в зеркало глянул, а оттуда страшилище на меня - зырк. Чего уж там, я крепко заснул, видно во сне и перемазался. Вся морда в навозе разводами, из головы солома торчит, чисто леший. Только на груди иконка блестит. Я б, честно говоря, такого бы увидел, сам заикаться бы начал, а негр этот ничего, крепкий оказался. Отмылся, обтерся я, назад возвращаюсь, а он из бочки вылезти пытается. Ты, говорю, сиди, сиди. Тебе еще там сидеть часа два, как минимум, пока соль не выйдет. А он на меня так поглядел и головой качает укоризненно. Ну, что делать, виноват, бес попутал. Я свою поллитровку вытащил и так мы с ним и сидели, он в бочке, я рядом и за жизнь разговаривали. Ничего такой мужик оказался, из немцев. Папаша его в войну в американской армии служил, и с мамкой его немецкой в германии познакомился. Слюбились они, а потом американцев подвинули, и русские на их место вошли. Так он папку своего и не видел никогда. Он в германии, в художественной академии учился и его к нам сюда, по студенческому обмену направили, а уж из института, как всех, на уборку. Славно поговорили, только в голове у него явно шарики за ролики временами заходили. Я его спросил, чего это он в свинарник ночью-то полез, а он такой бред нести начал, слушать противно. Мол, ищет он, болезный, дизайн экономичной свиньи, а когда найдет, то свиней этих раскупать будут, что горячие пирожки. А дизайн должен быть такой, что вроде как и свинья, но не совсем, тогда будет понятно, что это свинья экономичная. Бред, в общем. Я ему и говорю, ты б еще ленточку поросенку на шею повязал и был бы тебе полный дизайн.
К рассвету попустило его с солью-то, и бутылка опустела, на том и расстались. Вот такая история.
Через годик где-то получаю я посылку из германской демократической республики. От него, значит. Открываю, а там поросенок фарфоровый, розовенький такой, а на шее голубая ленточка с бантиком и прорезь для монет на спине. И записка в посылку вложена: «спасибо за идею».
Я эту историю одному профессору рассказывал, он у нас тут отдыхал, язву парным молоком лечил, это когда у нас еще коровы были, так он мне сказал, что экономическая свинья - это копилка если по-немецки. Вот так.
Никогда неграм русского языка не выучить.
Что вы всё сказки, да про сказки. Давайте, я лучше вам правдивую историю расскажу.
Я в нашей семье один городской. Брательник и сестры - те деревенские, а меня мамка в городе родила. Поехала на рынок молоко продавать, там ее и прихватило. Вот так, прямо в городе меня и родила. Человека, его завсегда на родину тянет, вот и у меня так же. Все мне хотелось в город попасть, я и в школе всегда так говорил, вот вырасту и уеду от вас всех, что мне тут, городскому, среди деревенщины делать. И так мне эта мысль в голову вдолбилась, что по ночам даже спать не мог. Едва школу окончил и давай собираться. Тут меня председатель колхоза вызвал. Тфу, сказать забыл, дело-то давно было, еще когда в нашей деревне люди жили. У нас богатый колхоз был - миллионер, да. И председатель у нас головастый был, знал кому свинью подложить в подарок, а кому и пол-гуся за глаза хватит, вот проверяющие наш колхоз и не трогали и эксперименты всякие проводить не велели. Потому, думаю и деньги в колхозе водились. А сало у нас свиньи давали, дай бог каждому: полосочка розовая, полосочка белая, полосочка розовая, полосочка белая… От одного взгляда на такую свининку полный рот слюны набегал. Сиди - глотай, считай, уже поужинал. И всякая другая живность в колхозе водилась тоже, но я не про это рассказываю.
Зовет меня, значит председатель, и говорит. Ты, Петька, как человек городского рождения в первую очередь образование должон иметь, и мы тебе в том поспособствуем, если будет твое желание на этот счет. Мы тут на правлении подумали и решили, что надо нам ветеринара из своих, а то, что это за дела, каждый раз как три года пройдет ветеринар сбегает, не дело это. Надо нам своего и точка. Так что поезжай Петька в академию учиться, в ветеринарную. Мне то что? У меня свое на уме. Академия так академия, ее ж еще закончить нужно, а там поглядим. В городе, там тоже животина случается, которую лечить нужно, не все ж коровам хвосты крутить. На том и порешили: он себе думает, что вскорости ветеринара заимеет, а что я себе думаю, так то мое личное.
Дал мне председатель грузовичок с шофером и так мы на этом грузовичке под самый ректоровский дом и подъехали. Пока грузовичок разгружали, ректор со мною лично познакомился, успокоил, все будет хорошо, мол, и направление в общежитие дал. Иди, говорит, к экзаменам готовься.
Дальше вам про мою жизнь неинтересно, потому как моя она. Ну, поступил, в общем, женился потом на городской, развелся вовремя, а потом понял, что и не хочу я городским быть, неинтересно мне. Вы там, в городе, все какие-то, как не люди что ли. Вернулся я, в общем.
Вот тут мы к моей истории и подходим. Колхоз наш был от города не далеко и не близко, так в самую серединку, поэтому к нам часто разный люд на лето приезжал. Кто отдохнуть, а кто и поработать. Руки в колхозе всегда нужны. А студентов по осени бывало вообще пруд пруди. Некоторые из тех, что наезжали со своими котами да собачками бывали. Нарушали мне эпидемиологическую ситуацию, в общем. И вот в один день прибегает ко мне Танька из свинарника и блажит, мол нечистая у них завелась. Так и говорит или, говорит, нечистая, или болезнь какая. Поросята, говорит, каждое утро цветные становятся. Как с вечера уходишь, так все нормальные, розовые, а как с утра - то синенький объявится, то зелененький, а один вообще в крапинку. А еще бабы бают, да и она-де сама раз видела, что повадился в свинарник черт. Весь черный, глазищами сверкает и хохочет диким голосом. Нюрка, мол, его раз видела, до сих пор на больничном на нервной почве. Про нечистую-то силу я предположения сразу отмел, я в академии марксистско-ленинскую философию учил больше, чем по специальности занимался. Там мне все ясно вдолбили по этому поводу, а вот болезнь какая, науке неведомая, вполне. Пошел я глянуть, и точно. Копошатся под свиноматкой цветные, прости господи. И в крапинку разную есть, а один даже в полосочку. Аж в пот кинуло, ежели болезнь заразная, то все кранты свиноферме. А потом гляжу, у одного рядом с хвостиком цветочек и понимаю, что никакая не болезнь это, а злостное хулиганство. Ну, думаю, поймаю гада, самого так разукрашу, мама родная не узнает. Будет он у меня и в крапинку, и в полосочку, и в цветочек. С вечера в засаду засел. Берданку солью зарядил, поллитру казенной с собой взял, чтоб не так скучно было, ну и иконку из мамкиного красного угла прихватил. Так, на всякий случай. А то Танька ту намела языком конечно, а вдруг. Пристроился себе удобно, тепло, за загородкой свиноматка ворочается да похрюкивает, поросята подвизгивают, так и заснул. Проснулся, слышу - поросенок верещит. Я берданку вскинул, мать честная! Черный! Стоит против меня и глазищами блымает, а в руках у него поросенок надрывается. Я в бога не верил, вот те крест, не верил, а тут рука сама потянулась крестное знамение сотворить, еле удержал, но иконку вперед себя выставил. А он поросенка в меня швырнул, руками замахал, да как кинется бежать. Только недалеко убег, я стрелять завсегда хорошо умел, как засадил ему солью пониже пояса, так с копыт и свалил. Подхожу к нему осторожненько, гляжу - человек. Как есть человек, только негр. Таньке простительно, она негров никогда не видала, а я маху дал, у нас в академии целых две штуки негров училось. Что ж теперь делать, думаю, чуть человека не погубил, спасать же надо. За воротами у нас бочка с дождевой водой всегда стояла, так, на всякий случай. Водопровод дело ненадежное, а для хозяйских нужд и дождевая вода сгодиться может. Вот и пригодилась. Потащил я его к бочке, в воду спихнул с трудом, здоровый негр оказался, и тут он очнулся, на меня глянул и как криком зайдется. И руками на меня машет, и плюется, и все не по-нашему кричит, я ж его не понимаю. Тихо, говорю ему, успокойся. Обознался, бывает, за черта тебя принял, чего теперь-то орать как кабан недорезанный. Тебе теперь не кричать надо, а тихо сидеть и отмокать, пока соль не раствориться. Он как мой голос услышал, дергаться перестал и так внимательно в меня всматривается. А потом спрашивает, ты кто? Конь в пальто, говорю, я ветеринар здешний, а вот ты кто? Он, негр этот, хорошо по-русски говорил, даже подозрительно. У тебя зеркало есть?- он меня спрашивает. Зачем тебе зеркало?- я в ответ. А он, да не мне, а тебе, ты в него поглядись.
У наших свинарок все есть и зеркало тоже, бабы, как никак. Я в раздевалку ихнюю сходил в зеркало глянул, а оттуда страшилище на меня - зырк. Чего уж там, я крепко заснул, видно во сне и перемазался. Вся морда в навозе разводами, из головы солома торчит, чисто леший. Только на груди иконка блестит. Я б, честно говоря, такого бы увидел, сам заикаться бы начал, а негр этот ничего, крепкий оказался. Отмылся, обтерся я, назад возвращаюсь, а он из бочки вылезти пытается. Ты, говорю, сиди, сиди. Тебе еще там сидеть часа два, как минимум, пока соль не выйдет. А он на меня так поглядел и головой качает укоризненно. Ну, что делать, виноват, бес попутал. Я свою поллитровку вытащил и так мы с ним и сидели, он в бочке, я рядом и за жизнь разговаривали. Ничего такой мужик оказался, из немцев. Папаша его в войну в американской армии служил, и с мамкой его немецкой в германии познакомился. Слюбились они, а потом американцев подвинули, и русские на их место вошли. Так он папку своего и не видел никогда. Он в германии, в художественной академии учился и его к нам сюда, по студенческому обмену направили, а уж из института, как всех, на уборку. Славно поговорили, только в голове у него явно шарики за ролики временами заходили. Я его спросил, чего это он в свинарник ночью-то полез, а он такой бред нести начал, слушать противно. Мол, ищет он, болезный, дизайн экономичной свиньи, а когда найдет, то свиней этих раскупать будут, что горячие пирожки. А дизайн должен быть такой, что вроде как и свинья, но не совсем, тогда будет понятно, что это свинья экономичная. Бред, в общем. Я ему и говорю, ты б еще ленточку поросенку на шею повязал и был бы тебе полный дизайн.
К рассвету попустило его с солью-то, и бутылка опустела, на том и расстались. Вот такая история.
Через годик где-то получаю я посылку из германской демократической республики. От него, значит. Открываю, а там поросенок фарфоровый, розовенький такой, а на шее голубая ленточка с бантиком и прорезь для монет на спине. И записка в посылку вложена: «спасибо за идею».
Я эту историю одному профессору рассказывал, он у нас тут отдыхал, язву парным молоком лечил, это когда у нас еще коровы были, так он мне сказал, что экономическая свинья - это копилка если по-немецки. Вот так.
Никогда неграм русского языка не выучить.