Городские сказки. Герой и Снегурочка.
Машина умерла. Осталось только, как в дурацком анекдоте про нового русского попинать колеса и протереть лобовое стекло. Если уж после этого не заведется, то все, пора менять пепельницу.
Павел кисло усмехнулся. Хотя немцы и говорят, что любая машина со временем превращается в «Опель», но покупать подержанную изначально машину с эмблемой «Зорро» на капоте, это надо быть большого ума человеком. Собственно, в качестве своего ума Павел ни разу не сомневался. Чего нет, того нет, но все равно обидно. Сначала обогреватель, и теперь приходится ездить по морозному городу, завернувшись в извозчичью шубу до пят, потом радио, и мир онемел, остались только рычание двигателей и гудки сигналов. Теперь, вот явно зажигание полетело. Павел стал рыться в складках шубы, пытаясь разыскать карман, в котором должен был лежать телефон. Именно должен был, потому, что телефона там не было.
-Под кроватью валяется, на «З» называется - сквозь зубы выдавил Павел,- з-з-закатился телефон под сиденье, наверное.
Акробатические этюды в ограниченном пространстве и тяжелой одежде ни к чему не привели. Телефона не было ни под, ни за сидением.
-Как медведь в консервной банке,- окончательно застряв в пространстве между сидениями, подумал Павел, - так меня и найдут, раскоряченного и замерзшего.
Хлопнула пассажирская дверца, повеяло морозцем. Извернувшись немыслимым образом, Павел освободился из плена и, изумленно вытаращив глаза, уставился на свою новоприобретенную пассажирку.
- Спасибо, что дождался, - произнесла незнакомка.
- Не поискать ли заодно челюсть под сидениями?- подумал Павел.
- Если бы у тебя была вставная челюсть, ее пришлось бы сейчас искать где-то между педалью газа и сцепления. Скорее всего, под тормозом. - Озвучила его мысли гостья, - а так, как у тебя только зубы вставные, то ты ее просто подбери.
- Мы знакомы? - Удивился Павел, - Откуда такая информированность.
-Как тебе сказать? - пожала плечами незнакомка, - Я тебя точно знаю, а вот помнишь ли ты меня, это вопрос?
Она сняла высокую песцовую шапку и привычным движением рассыпала светлые волосы по воротнику шубы.
- Включи же обогреватель, видишь у девушки три несчастья разом: промочила ноги, сломала каблук и ноготь.
Павел хмыкнул.
- Счас, только штаны подтяну. Машина не заводится, а если б и завелась, так обогреватель вторую неделю работает только на холод.
- Попробуй, - пожала плечами незнакомка.
Мотор сыто заурчал с пол-оборота ключа в замке зажигания, потом с тихим шелестом погнал теплый воздух обогреватель, и, наконец, окончательно повергнув Павла в шок, радио засветилось и выдало такой чистоты звук, что казалось, будто музыка рождается не в динамиках, а существует сама по себе, конденсируясь прямо из эфира. Радио играло что-то таривердиевское, грустное и воздушное одновременно.
- Ты кто? - не выдержав, в лоб спросил Павел, - таких чудес не бывает.
- Тоже мне чудеса, оживить консервную банку, хотя должна заметить, что этот автомобиль не в пример симпатичнее прошлогоднего, послушнее, что ли? Хорошо, оставим это. Значит, ты меня не помнишь? - Скорее утверждая, чем спрашивая сказала гостья. - А жаль. Времени практически не осталось. Посмотри, вон та подворотня ничего тебе не напоминает.
Павел оглянулся. Въезд в соседний двор намного сокращал путь от метро домой, и Павел долгое время пользовался именно этой дорогой, пока лет десять назад не натолкнулся в подворотне на местную группу шпаны, пытавшуюся затащить в подвал отчаянно сопротивляющуюся девчонку. Намерения их были ясны без слов, и, хотя Павел был не большого мужества человек, три слова, сказанные тогда, стоили ему двух передних зубов и сломанного носа. «Ребята, может не надо?», скорее пробормотал тогда Павел, но был услышан и атакован. Он практически ничего не помнил из той драки, потом, до приезда милиции, он лежал на снегу и слезы, капавшие на него сверху, смешивались с кровью на основательно разбитом лице. В милицию его привезли одного, потому что остальных пришлось везти прямым ходом в больницу. Его пытались выставить зачинщиком драки, заперли в камере на несколько дней, у кого-то из нападавших оказались крутые родители. Потом все чудесным образом утряслось. Капитан, подписывая пропуск на выход, сказал: «Давай, иди защитничек. Скажи спасибо, что подружка твоя объявилась и показания дала, а то шел бы сейчас по 213 статье, как миленький»
Девчонку ту Павел больше никогда не видел, ну, или как он начал сейчас подозревать, думал, что никогда не видел.
- Но, как? - Павел не мог найти слов.
- Ты дрался, как лев, мой герой, и заслуживаешь награды.Посмотри мне в глаза,- потребовала девушка, придвигаясь вплотную - ну?!
Горький и одновременно терпкий аромат ее духов, достигнув сердца, уколол его и заставил замереть. Вихрь захлестнул Павла, из подсознания всплывали фрагменты картинок и разговоров, признаний и клятв. И над всем этим царили яркие зеленые глаза, тормошащие и подстегивающие память.
- Вижу, вспомнил,- облегченно улыбнулась Снегурочка,- значит не все еще потеряно. Это мой последний визит к тебе, если до лета я не выйду замуж, мне предстоит коронация. Вряд ли ты захочешь жениться на Снежной Королеве, да и самой мне не улыбается такая перспектива, не мое это. Но что поделаешь, закон суров, но он закон. И он гласит: «если до двадцати одного года Снегурочка не выходит замуж, она становится Снежной Королевой…» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Всех претендентов я уже разогнала, пока ждала, что ты, наконец, проснешься, так что времени у тебя до лета.
Павел никак не мог прийти в себя. Весь его жизненный опыт сопротивлялся происходящему. С одной стороны, он понимал, что все это похоже на сон или на бред замерзающего, с другой - что ничего сверхъестественного не происходит. Просто встретились два мира, встретились и пересеклись. Он рассматривал снегурочку в косом свете уличного фонаря и понимал, что ему до боли знакома каждая черточка, каждое движение глаз и губ, что он видит перед собой родное до боли лицо. Сердце приятно щемило, дух перехватывало…
-Но, как? Как я мог тебя забыть? - привычный мир рушился, но вопросы оставались.
- Сейчас объявится дед, он тебе напомнит,- грустно усмехнулась Снегурочка. - Он мастер исчезновений. Сколько народу видит его в предпраздничные и праздничные дни, а ведь никто не вспоминает. Так, одни домыслы и слухи. Тебе придется сильно постараться, чтобы не забыть меня и на этот раз.
Машину сильно качнуло, хлопнула задняя дверь, и на сидении появился здоровый мужик в красном тулупе с огромной суковатой палкой.
- Опять,- сквозь зубы процедил он,- стоит оставить тебя одну на то время, пока я занят в другом полушарии, и я уже точно знаю, где тебя искать: в старой развалюхе на колесах, в компании вот с этим молодчиком. Как тебе удается, интересно мне, каждый раз заставлять его появляться на том же месте и в то же время? Хотя нет, это мне сейчас не интересно. Мне интересно другое, когда же ты в своей безответственности поймешь, что он,- кивок головы,- тебе не пара? Что все те годы, которые я провел на этой дерьмовой работе потрачены вовсе не для того, чтобы в результате отдать тебя за здорово живешь вот этому безмозглому человечишке, который всего-навсего однажды подвернулся на твоем пути в слегка неприятной ситуации. Ты могла справиться сама и справилась бы, сколько раз можно повторять, что герои и их подвиги это выдумки никчемных людишек, неспособных на настоящий поступок. Все, что произошло тогда, лишь стечение обстоятельств, и этот, твой «герой», вовсе не повод для того, чтобы лишить меня возможности избавиться наконец от этой унизительной работы по доставке этих идиотских подарков этим ничтожествам. Ты - Снежная Королева, а значит обеспечена всем чего только пожелаешь и я рядом с тобой тоже могу обрести наконец спокойную старость. Я никогда не отступлюсь. Мне эти их дурацкие праздники вот где сидят,- резкое движение рукой поперек шеи, - так и знай. Первое, что мы сделаем, когда придем к власти - отменим новый год. Поэтому, я надеюсь, ты поняла, что это твой последний выход в люди? А ты!!! - Он повернулся к Павлу. - Радуйся, что эта дурочка малолетняя не позволяет мне стереть тебя в порошок. Но память я твою заморожу и на этот раз, так, на всякий случай. Хотя я и понимаю, что ты человек разумный, но кому нужны ненужные соблазны. Быть мужем Снежной Королевы, это, знаешь ли… .
Дед повертел пальцами в воздухе, а потом потянулся за посохом. Павел попытался выскочить из машины, но двери заклинило, или, что вероятнее, их заклинили. Последним ощущением Павла был несильный, но достаточно чувствительный удар по голове и мир закружился вокруг в хороводе …
… Машина умерла. Осталось только, как в дурацком анекдоте про нового русского попинать колеса и протереть лобовое стекло. …
Что-то было не так. Двигатель работал, печка исправно давала тепло, хотя сломалась две недели назад, радио бормотало никому не нужные и давно неинтересные новости про очередное распоряжение президента по борьбе с чем то там.
-Они там у себя живут как в замке Снежной Королевы, - привычно подумал Павел, - прислушиваясь к монотонному бубнению.
-Стоп. Снежная Королева. Снегурочка. Дед Мороз - мизантроп. Это что, приснилось все, что ли?
И любовь приснилась, и «мой герой» тоже?
Под задницей пискнул полузадушено телефон. Павел вытащил его и осмотрел. На панели мигал индикатор диктофона. Павел нажал на воспроизведение…
У каждого героя свой путь, не всегда выбранный осознано, но не дающий герою сойти с него, иначе, какой же он герой.
Готовьтесь, эта зима будет особенно долгой и суровой. Герой выбрал свой путь, но это уже совсем другая история.
Павел кисло усмехнулся. Хотя немцы и говорят, что любая машина со временем превращается в «Опель», но покупать подержанную изначально машину с эмблемой «Зорро» на капоте, это надо быть большого ума человеком. Собственно, в качестве своего ума Павел ни разу не сомневался. Чего нет, того нет, но все равно обидно. Сначала обогреватель, и теперь приходится ездить по морозному городу, завернувшись в извозчичью шубу до пят, потом радио, и мир онемел, остались только рычание двигателей и гудки сигналов. Теперь, вот явно зажигание полетело. Павел стал рыться в складках шубы, пытаясь разыскать карман, в котором должен был лежать телефон. Именно должен был, потому, что телефона там не было.
-Под кроватью валяется, на «З» называется - сквозь зубы выдавил Павел,- з-з-закатился телефон под сиденье, наверное.
Акробатические этюды в ограниченном пространстве и тяжелой одежде ни к чему не привели. Телефона не было ни под, ни за сидением.
-Как медведь в консервной банке,- окончательно застряв в пространстве между сидениями, подумал Павел, - так меня и найдут, раскоряченного и замерзшего.
Хлопнула пассажирская дверца, повеяло морозцем. Извернувшись немыслимым образом, Павел освободился из плена и, изумленно вытаращив глаза, уставился на свою новоприобретенную пассажирку.
- Спасибо, что дождался, - произнесла незнакомка.
- Не поискать ли заодно челюсть под сидениями?- подумал Павел.
- Если бы у тебя была вставная челюсть, ее пришлось бы сейчас искать где-то между педалью газа и сцепления. Скорее всего, под тормозом. - Озвучила его мысли гостья, - а так, как у тебя только зубы вставные, то ты ее просто подбери.
- Мы знакомы? - Удивился Павел, - Откуда такая информированность.
-Как тебе сказать? - пожала плечами незнакомка, - Я тебя точно знаю, а вот помнишь ли ты меня, это вопрос?
Она сняла высокую песцовую шапку и привычным движением рассыпала светлые волосы по воротнику шубы.
- Включи же обогреватель, видишь у девушки три несчастья разом: промочила ноги, сломала каблук и ноготь.
Павел хмыкнул.
- Счас, только штаны подтяну. Машина не заводится, а если б и завелась, так обогреватель вторую неделю работает только на холод.
- Попробуй, - пожала плечами незнакомка.
Мотор сыто заурчал с пол-оборота ключа в замке зажигания, потом с тихим шелестом погнал теплый воздух обогреватель, и, наконец, окончательно повергнув Павла в шок, радио засветилось и выдало такой чистоты звук, что казалось, будто музыка рождается не в динамиках, а существует сама по себе, конденсируясь прямо из эфира. Радио играло что-то таривердиевское, грустное и воздушное одновременно.
- Ты кто? - не выдержав, в лоб спросил Павел, - таких чудес не бывает.
- Тоже мне чудеса, оживить консервную банку, хотя должна заметить, что этот автомобиль не в пример симпатичнее прошлогоднего, послушнее, что ли? Хорошо, оставим это. Значит, ты меня не помнишь? - Скорее утверждая, чем спрашивая сказала гостья. - А жаль. Времени практически не осталось. Посмотри, вон та подворотня ничего тебе не напоминает.
Павел оглянулся. Въезд в соседний двор намного сокращал путь от метро домой, и Павел долгое время пользовался именно этой дорогой, пока лет десять назад не натолкнулся в подворотне на местную группу шпаны, пытавшуюся затащить в подвал отчаянно сопротивляющуюся девчонку. Намерения их были ясны без слов, и, хотя Павел был не большого мужества человек, три слова, сказанные тогда, стоили ему двух передних зубов и сломанного носа. «Ребята, может не надо?», скорее пробормотал тогда Павел, но был услышан и атакован. Он практически ничего не помнил из той драки, потом, до приезда милиции, он лежал на снегу и слезы, капавшие на него сверху, смешивались с кровью на основательно разбитом лице. В милицию его привезли одного, потому что остальных пришлось везти прямым ходом в больницу. Его пытались выставить зачинщиком драки, заперли в камере на несколько дней, у кого-то из нападавших оказались крутые родители. Потом все чудесным образом утряслось. Капитан, подписывая пропуск на выход, сказал: «Давай, иди защитничек. Скажи спасибо, что подружка твоя объявилась и показания дала, а то шел бы сейчас по 213 статье, как миленький»
Девчонку ту Павел больше никогда не видел, ну, или как он начал сейчас подозревать, думал, что никогда не видел.
- Но, как? - Павел не мог найти слов.
- Ты дрался, как лев, мой герой, и заслуживаешь награды.Посмотри мне в глаза,- потребовала девушка, придвигаясь вплотную - ну?!
Горький и одновременно терпкий аромат ее духов, достигнув сердца, уколол его и заставил замереть. Вихрь захлестнул Павла, из подсознания всплывали фрагменты картинок и разговоров, признаний и клятв. И над всем этим царили яркие зеленые глаза, тормошащие и подстегивающие память.
- Вижу, вспомнил,- облегченно улыбнулась Снегурочка,- значит не все еще потеряно. Это мой последний визит к тебе, если до лета я не выйду замуж, мне предстоит коронация. Вряд ли ты захочешь жениться на Снежной Королеве, да и самой мне не улыбается такая перспектива, не мое это. Но что поделаешь, закон суров, но он закон. И он гласит: «если до двадцати одного года Снегурочка не выходит замуж, она становится Снежной Королевой…» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Всех претендентов я уже разогнала, пока ждала, что ты, наконец, проснешься, так что времени у тебя до лета.
Павел никак не мог прийти в себя. Весь его жизненный опыт сопротивлялся происходящему. С одной стороны, он понимал, что все это похоже на сон или на бред замерзающего, с другой - что ничего сверхъестественного не происходит. Просто встретились два мира, встретились и пересеклись. Он рассматривал снегурочку в косом свете уличного фонаря и понимал, что ему до боли знакома каждая черточка, каждое движение глаз и губ, что он видит перед собой родное до боли лицо. Сердце приятно щемило, дух перехватывало…
-Но, как? Как я мог тебя забыть? - привычный мир рушился, но вопросы оставались.
- Сейчас объявится дед, он тебе напомнит,- грустно усмехнулась Снегурочка. - Он мастер исчезновений. Сколько народу видит его в предпраздничные и праздничные дни, а ведь никто не вспоминает. Так, одни домыслы и слухи. Тебе придется сильно постараться, чтобы не забыть меня и на этот раз.
Машину сильно качнуло, хлопнула задняя дверь, и на сидении появился здоровый мужик в красном тулупе с огромной суковатой палкой.
- Опять,- сквозь зубы процедил он,- стоит оставить тебя одну на то время, пока я занят в другом полушарии, и я уже точно знаю, где тебя искать: в старой развалюхе на колесах, в компании вот с этим молодчиком. Как тебе удается, интересно мне, каждый раз заставлять его появляться на том же месте и в то же время? Хотя нет, это мне сейчас не интересно. Мне интересно другое, когда же ты в своей безответственности поймешь, что он,- кивок головы,- тебе не пара? Что все те годы, которые я провел на этой дерьмовой работе потрачены вовсе не для того, чтобы в результате отдать тебя за здорово живешь вот этому безмозглому человечишке, который всего-навсего однажды подвернулся на твоем пути в слегка неприятной ситуации. Ты могла справиться сама и справилась бы, сколько раз можно повторять, что герои и их подвиги это выдумки никчемных людишек, неспособных на настоящий поступок. Все, что произошло тогда, лишь стечение обстоятельств, и этот, твой «герой», вовсе не повод для того, чтобы лишить меня возможности избавиться наконец от этой унизительной работы по доставке этих идиотских подарков этим ничтожествам. Ты - Снежная Королева, а значит обеспечена всем чего только пожелаешь и я рядом с тобой тоже могу обрести наконец спокойную старость. Я никогда не отступлюсь. Мне эти их дурацкие праздники вот где сидят,- резкое движение рукой поперек шеи, - так и знай. Первое, что мы сделаем, когда придем к власти - отменим новый год. Поэтому, я надеюсь, ты поняла, что это твой последний выход в люди? А ты!!! - Он повернулся к Павлу. - Радуйся, что эта дурочка малолетняя не позволяет мне стереть тебя в порошок. Но память я твою заморожу и на этот раз, так, на всякий случай. Хотя я и понимаю, что ты человек разумный, но кому нужны ненужные соблазны. Быть мужем Снежной Королевы, это, знаешь ли… .
Дед повертел пальцами в воздухе, а потом потянулся за посохом. Павел попытался выскочить из машины, но двери заклинило, или, что вероятнее, их заклинили. Последним ощущением Павла был несильный, но достаточно чувствительный удар по голове и мир закружился вокруг в хороводе …
… Машина умерла. Осталось только, как в дурацком анекдоте про нового русского попинать колеса и протереть лобовое стекло. …
Что-то было не так. Двигатель работал, печка исправно давала тепло, хотя сломалась две недели назад, радио бормотало никому не нужные и давно неинтересные новости про очередное распоряжение президента по борьбе с чем то там.
-Они там у себя живут как в замке Снежной Королевы, - привычно подумал Павел, - прислушиваясь к монотонному бубнению.
-Стоп. Снежная Королева. Снегурочка. Дед Мороз - мизантроп. Это что, приснилось все, что ли?
И любовь приснилась, и «мой герой» тоже?
Под задницей пискнул полузадушено телефон. Павел вытащил его и осмотрел. На панели мигал индикатор диктофона. Павел нажал на воспроизведение…
У каждого героя свой путь, не всегда выбранный осознано, но не дающий герою сойти с него, иначе, какой же он герой.
Готовьтесь, эта зима будет особенно долгой и суровой. Герой выбрал свой путь, но это уже совсем другая история.