История нашей семьи. Начало
Вот начинаю дневник моего прадеда) С предысторией как полагается! Это история семьи по линии отца моей мамы.
1972 год
В прошлом 1971, когда я осенью ездил в С., пробыл я там всего сутки и вот на другой день, когда я собирался уезжать, ваня решил проводить меня, а заодно и поглядеть некоторые достопримечательности города. Мы были в магазинах, зашли на базар, заходили и смотрели на старинные 3-х этажные бараки текстильщиков. Закончилось наше путешествие на автовокзале, где я купил автобус до Петушков и Ваня проводил меня до последней минуты.
Путешествую по С. Ваня много говорил обо всём и были затронуты вопросы о том, чтобы написать
историю нашей фамилии. Бесспорно Ваня знал лучше некоторые вопросы нашей истории, а поэтому я настоятельно попросил его уделить этому время и описать всё, что он может восстановить по памяти. С его стороны не было возражений. Даже наоборот, он тоже был сторонник, чтобы история семьи осталась описанной. Следующая встреча с ним состоялась в феврале 1972 года, вскоре после его выхода из больницы. Он побыл у нас всего 2-3 часа, а потом приехал Юра, мы пообедали и я даже достал из погреба залежавшуюся там бутылку шампанского ( кажется её на новый год привозили Лара с Женей). После обеда они уехали к Лене в Калинин. Состояние его было такое, что и намёка не было, что в этом году может последовать трагический конец. У меня не было времени, да и условий, чтобы спросить его пишет он или нет нашу историю. И вот 14.09 утром, когда я занимался огородом, это было где-то в районе 8 утра, пришла Ната с телеграммой " Ваня болен, с инфарктом в больнице". Я сразу, не собираясь, выехал на 8.45. Приехал в С., где-то в 4 или в 5 после обеда. Узнав, что больница в центре, я решил сразу ехать туда, а уже потом ехать с ним на квартиру. В больнице нашел всё быстро, но то, что мне сообщили меня просто оглушило. Сразу решил пройтись пешком и немного собраться с мыслями. Мне показалось, нет, я даже твёрдо заподозрил, что произошла какая то дурацкая ошибка и что меня видимо не поняли и приняли за кого-то другого. С таким обнадеживающим настроением я дошёл до дому и сразу же во дворе при встрече с Тосей я понял, что ошибки не было. Очевидно так бывает всегда, что сразу невозможно внушить себе о происшедшем и никак не верится, что Вани уже НЕТ. И это "НЕТ" было самым крупным отрицанием того, что я знал, помнил с того момента, как стал помнить что-нибудь о себе, с чем я вырос и жил до последних дней и вот этого уже не стало. И не только не стало, но и не будет уже никогда. Трудно поверить, так как со мной он был связан больше чем с другими...
Обстановка была уже не до того, чтобы узнать, писал он что-нибудь или нет, но в разговоре с Тосей я понял, что он кажется так ничего и не написал. Ну что ж, ущерб оказался большим и часть нашей биографии не будет освещена с большей точностью. Ибо кое-что он знал лучше чем я , но те данные, которые на сегодня имею я , могут оказаться слишком значительными для тех, кто позднее захочет знать о своём прошлом.
1972 год
В прошлом 1971, когда я осенью ездил в С., пробыл я там всего сутки и вот на другой день, когда я собирался уезжать, ваня решил проводить меня, а заодно и поглядеть некоторые достопримечательности города. Мы были в магазинах, зашли на базар, заходили и смотрели на старинные 3-х этажные бараки текстильщиков. Закончилось наше путешествие на автовокзале, где я купил автобус до Петушков и Ваня проводил меня до последней минуты.
Путешествую по С. Ваня много говорил обо всём и были затронуты вопросы о том, чтобы написать
историю нашей фамилии. Бесспорно Ваня знал лучше некоторые вопросы нашей истории, а поэтому я настоятельно попросил его уделить этому время и описать всё, что он может восстановить по памяти. С его стороны не было возражений. Даже наоборот, он тоже был сторонник, чтобы история семьи осталась описанной. Следующая встреча с ним состоялась в феврале 1972 года, вскоре после его выхода из больницы. Он побыл у нас всего 2-3 часа, а потом приехал Юра, мы пообедали и я даже достал из погреба залежавшуюся там бутылку шампанского ( кажется её на новый год привозили Лара с Женей). После обеда они уехали к Лене в Калинин. Состояние его было такое, что и намёка не было, что в этом году может последовать трагический конец. У меня не было времени, да и условий, чтобы спросить его пишет он или нет нашу историю. И вот 14.09 утром, когда я занимался огородом, это было где-то в районе 8 утра, пришла Ната с телеграммой " Ваня болен, с инфарктом в больнице". Я сразу, не собираясь, выехал на 8.45. Приехал в С., где-то в 4 или в 5 после обеда. Узнав, что больница в центре, я решил сразу ехать туда, а уже потом ехать с ним на квартиру. В больнице нашел всё быстро, но то, что мне сообщили меня просто оглушило. Сразу решил пройтись пешком и немного собраться с мыслями. Мне показалось, нет, я даже твёрдо заподозрил, что произошла какая то дурацкая ошибка и что меня видимо не поняли и приняли за кого-то другого. С таким обнадеживающим настроением я дошёл до дому и сразу же во дворе при встрече с Тосей я понял, что ошибки не было. Очевидно так бывает всегда, что сразу невозможно внушить себе о происшедшем и никак не верится, что Вани уже НЕТ. И это "НЕТ" было самым крупным отрицанием того, что я знал, помнил с того момента, как стал помнить что-нибудь о себе, с чем я вырос и жил до последних дней и вот этого уже не стало. И не только не стало, но и не будет уже никогда. Трудно поверить, так как со мной он был связан больше чем с другими...
Обстановка была уже не до того, чтобы узнать, писал он что-нибудь или нет, но в разговоре с Тосей я понял, что он кажется так ничего и не написал. Ну что ж, ущерб оказался большим и часть нашей биографии не будет освещена с большей точностью. Ибо кое-что он знал лучше чем я , но те данные, которые на сегодня имею я , могут оказаться слишком значительными для тех, кто позднее захочет знать о своём прошлом.