(no subject)
Глава 17.
Направляемые сивухой, самогоном и первачом, не дававшими нам сбиться с пути, мы добирались домой. Федералы поймали кучку копуш, но для всех остальных это был безболезненный рейд. Совсем не самоубийство, которого мы ожидали. Въехав в округ Кэсс, мы разбились на маленькие группы. Ясно было, что за нами вышлют войска, и нам не мешало бы спрятаться.
Я поехал с Джорджем Клайдом, Холтом, Тёрнером Роулсом, Хадспетами, Кейвом Уайаттом и Говардом Сэйлсом. Клайд, ведя нас, постепенно сворачивал к середине штата и затем взял направление на Большую Грязнулю. Там всё ещё оставались граждане, готовые приютить нас и накормить кукурузными лепёшками и слухами.
Неподалёку от Бунвилла мы заночевали в амбаре, хозяевами которого была семья по фамилии Робертс. После бойни на меня напали хандра и безысходность. Некоторые ребята чувствовали себя так же.
Говард Сэйлс сказал мне:
- Ты, Немчик, в Лоренсе поступил правильно. Мы с Кейвом сделали то же самое, просто об этом никто не пронюхал.
- Похоже, я потерял кое-кого из товарищей, - сказал я.
В амбаре были только мы втроём, и в этот солнечный день лучи света, пробиваясь в щели, высвечивали зависший в воздухе мусор.
- Да нет, - сказал Сэйлс,- Это они сами себя потеряли. Некоторые из этих ребят стали теперь животными.
- Они мне тоже действуют на нервы, - сказал Кейв, - Теперь это просто убийство. Слыхали, как Джонсон Тиг застрелил Большого Боба в споре из-за куска материи? Каждый из них думал, что это он его украл, - он покачал своей большой мохнатой головой, - В конечном счёте всё свелось к убийству, к убийству тех, кого ближе достать.
- Джейхокеры тоже убивают - сказал я.
- Да, конечно, - огрызнулся Говард, - Но я не для того пошёл на эту войну, чтобы переплюнуть джейхокеров. Я дерусь не ради того, чтобы стать таким, как они. Слушай, Немчик. Многих ребят тошнит от этого похода на Лоренс, и они утекают в Арканзас, чтобы присоединиться к регулярной армии. Мы с Кейвом хотим знать, не пойдёшь ли ты с нами.
- Когда вы идёте?
- Вообще-то, - сказл Сэйлс, - это ещё не решено окончательно. Может, и не пойдём. Но если мы-таки решим пойти?
- Не знаю, - сказал я, - Они там, говорят, заставляют кланяться и расшаркиваться перед офицерами. Если бы я хотел всё это проделывать, я бы просто сдался.
- Ты знаешь, что мы не можем сдаться живыми, - возразил Кейв.
- Да, я это знаю.
Сэйлс и Кейв покачали головой, глядя на меня. Кейв, которого я давно и хорошо знал и с которым не раз перебрасывался шутками, и в самом деле казался грустным из-за меня. Он сказал:
- Питт Макесон и кое-кто из его шоблы собираются убить тебя, Немчик. У тебя что, совсем мозгов не осталось? Ты держал его под пистолетом и не воспользовался им. Они тебя за это убьют.
- Я знал, что буду иметь неприятности, - сказал я, - Но всё может кончиться и по-другому.
Товарищи мои лишь посмотрели на меня, и по выражению их лиц я понял, что мысли их обо мне сводились к одному слову: "дурак".
Клайд несколько недель без особой спешки водил нас вдоль реки. Когда мимо нас проходили большие пароходы, мы встречали их градом пуль, и они заворачивали назад. Мы остановили речное судоходство. Я всегда любил пароходы, и теперь мне казалось странным, что я прогонял их прочь. Но от войны бывает больно, и я это хорошо знал.
Считая Холта, у меня были две тени. Он проводил со мной даже больше времени, чем с Клайдом. Я видел, что он изменился. После рейда на Лоренс он чувствовал себя не в своей тарелке. Есть вещи, испытав которые, нельзя не перемениться.
В начале октября Чёрный Джон созвал нас на сбор. Мы воссоединились в Довере, у реки. Первым, кого я увидел, был Питт Макесон, следящий за мной глазом стервятника. Я постарался как можно лучше ответить ему любезностью на любезность, но он был в этом ловчее. Кейв Уайатт, Говард Сэйлс и Холт держались ко мне поближе, и у Питта тоже имелось несколько постоянных компаньонов.
Холт, у которого на уме были летальные планы, подвинулся ко мне:
- Джейк, у меня может приключиться нескладуха с пистолетом, и пуля черкнёт человека в макушку. Ты только скажи, и я стану жутко неуклюж.
- Они же убьют тебя на месте, Холт. Да и меня тоже.
- Ну да, - сказал он и мрачно улыбнулся, - Но это уже не пугает.
Чёрный Джон вывел нас на несколько вылазок в сельскую местность. К северу от реки мы сожгли какие-то повозки и разорили немецкое поселение. Вдобавок под руку подвернулaсь пара ниггеров. К такому роду вещей сердце лежало не у всех. Убивали всегда одни и те же, в то время как остальные молчали, но мы двигались дальше.
Вся пролитая кровь и слава распри казались теперь бесцельными. Побоище в Лоуренсе лишь побудило федералов издать Приказ Номер Одиннадцать. Этот приказ зачистил четыре округа от всех их обитателей. Они просто полностью опустошили эти округа. В газетах печатали статьи о порке, полученной мятежниками на востоке, и мы сами могли видеть ущерб, наносимый нашему собственному штату. Вопрос стоял только в том, как долго мы будем нести потери, пока не признаем поражения. Во многих случаях это затянется навсегда, и неважно, какой ценой.
Среди ребят возник раскол. Некоторым было наплевать на остальных. Многие стали просто грабителями, разнообразием своего гардероба подтверждающие его тёмное происхождение. Видеть такое крушение цели было тяжелеe, чем проиграть в бою.
Джордж Клайд и сам тепeрь помаленьку превращался в вора, но, видите ли, я давно его знал. Поэтому я оставался лояльным к нему. В холодную погоду он вывел несколько наших на вылазку, чтобы разведать места, где можно будет залечь, когда наступят настоящие холода. Земпля уже затвердела, и я потерял всякий интерес к этому делу.
На краю Файр Прэйри мы остановились у старого серого дома. Мы бывали там и раньше, и Клайд со свойственной ему беззаботностью подъехал прямо к двери. Мы с Холтом и Кейвом находились позади него. На нас были мундиры янки, и небо затянуло тучами.
- Хелло, - позвал Клайд, - Мистер Миллс, вы дома?
Он всё ещё улыбался, когда раздался выстрел. Он, наверное, дожидался этого момента и даже не казался слишком удивлённым, когда пуля пробила ему горло. Задохнувшись, он свалился с лошади и ударился о землю.
Мы с Холтом спрыгнули вниз, чтобы оттащить Джорджа подальше от дома. Из дома последовало ещё несколько выстрелов, взрыхливших землю вокруг нас. Остальные ребята вернули огонь, а мы с Холтoм поволокли нашего друга со двора в кусты.
Мне стоило только взглянуть на рану Клайда, чтобы понять, что она была смертельной. Это был пропуск в рай. Глаза у него закатились, а на месте глотки зияла дыра. Он умер быстро, и последними донёсшимися до нас звуками были мокрые хрипы.
- О, я не могу в это поверить, - сказал Холт. Мне не передать всех oхвативших его переживаний, - Я знал его всю жизнь, Джейк.
- Мне очень жаль, - сказал я. Что тут ещё добавить?
Ребята скоро вернулись. Кейв Уайатт, весь красный, пыхтел, как локомотив.
- Джордж убит? - спросил он.
Я кивнул.
- Вот чёрт! - воскликнул Кейв. Затем он обернулся и посмотрел в сторону дома, - Малыш Хадспет ранен. Их там слишком много.
- Мы вернёмся к Чёрному Джону, - сказал я, - Вся эта пальба приведёт сюда ещё больше их людей. Мы не готовы драться с ними.
Я привязал Джорджа к седлу, и мы увезли его от этого места. Когда мы добрались до главного лагеря, многие огорчились, услышав новости и увидев доказательство. Клайда любили; он был одним из лучших бойцов, каких только можно найти в наший краях.
- Где мы его похороним? - спросил я Холта. Никто не был ближе к Клайду, чем он.
- Мы не похороним, - сказал он. Его лицо хранило ровное выражение, - Я похороню.
От белых бойцов, присутствующих при разговоре, возражений не последовало, и Холт, сев в седло, взял поводья лошади Клайда. Он уехал в лес, без сомнения в поиске какого-нибудь утопшего в цветах луга или склона холма, с которого открывался великолепный вид.
Через две недели стало по-настоящему холодно. Группы людей начали отделяться на зимовку. Некоторые из нас заговорили об отъезде до весны в Техас. Питт Макесон и его приспешники, заулюлюкав, заявили, что они будут держаться тех мест, где есть, с кем драться.
- То есть, там, где есть что грабить, так, что ли? - сказал я Питту.
Боже, каким же он был уродом.
- А что такое? - сказал он, - Ты хочешь что-то сказать на этот счёт, Немчик?
Мне уже так всё обрыдло, включая его самого. С Макесоном рядом стоял Арч Клэй, а позади него виднелись два пограничных гнуса, звавшихся Динни Риордан и Джаспер Муди.
- Нет, - сказал я, - Уже не хочу.
Макесон закатился тяфкающим смехом койотa, и его прихвостни присоединились к нему. Арч Клэй стоял молча; мы с ним не были врагами, хотя и особыми друзьями мы тоже никогда не были.
Я тихо отошёл от них и сел рядом с Холтом, Кейвом и Сэйлсом. Им было не по себе из-за меня.
- Завтра, - сказал я, - Давайте махнём на юг завтра.
Ребята сразу не ответили, и я, подняв голову, увидел идущего ко мне Чёрного Джона. Как обычно, выражение его лица отражало его непреклонное безумие. Нагнувшись ко мне, он сказал:
- Родел, у тебя в этом лагере проблемы.
- Да, я вижу.
- Джордж уже давно в земле, Родел. Он покрывал тебя и этого немого ниггера, но его здесь больше нет. Тебе лучше уйти. У кое-кого из ребят имеется зуб на тебя.
Я почувствовал, что готов расплакаться, хотя плакать я бы не стал. Дошло до того, что меня, как нежелательного, прогоняли из лагеря бушвакеров.
- Я уеду завтра утром, - сказал я.
- Отлично, - сказал Чёрный Джон, - Завтра всегда лучше, чем сегодня, для всех, кроме моих сестёр. Нет, их завтра такое же, как их вчера - играть на арфе у ног Господа Бога нашего да швырять в него чищеным виноградом. Да, Родел, небо сегодня вечером красное, и оно говорит, что тебе надо идти, - он выпрямился и сцепил позади себя руки на манер школьной учительницы, - Немчик, я совсем не хочу видеть тебя мёртвым. Я просто совсем не хочу тебя видеть. Просто не хочу. И когда ты пойдёшь, ты возьми с собой этого чёртова ниггера Клайда. На его курчавую башку мне тоже надоело смотреть.
Он ушёл, не ожидая никаких возражений.
Холт уставился на небо, затем лёг на спину как будто для того, чтобы рассмотреть его получше.
- Ну что ж, значит, решено, - с грустью подытожил я. Мне и вправду было немного грустно, - Мы с Холтом уедем на рассвете.
После долгого, пропитанного одиночеством молчания Кейв сказал:
- Я поеду с тобой.
- И я тоже с вами, - сказал Сэйлс.
- Хорошо, - сказал я им. Я оглянулся вокруг себя, и очень многие вели себя так, как будто они перестали меня узнавать. Кое-кто ответил мне вызывающим взглядом. Даже братья Хадспеты больше не замечали меня. С ними сидел Тёрнер Роулс. Увидев, что я смотрю на них, он встал, подошёл ко мне и уселся на корточки рядом со мной.
- Я боеду с добоу, - промычал он. Положив руку мне на шею, он сжал её, - Эйк, ты мой друб.
- Спасибо, Тёрнер, - сказал я. Косоротый и свирепый, этот человек не забыл старые времена и выпавшие на нашу общую долю испытания.
С рассветом мы собрались в дорогу. Приятели Макесона стояли неподалёку от нас, посмеиваясь, и шёпотом обменивались шутками.
- Ты готов? - спросил Холт, - Я хочу уже уехать.
- Поезжай, - сказал я, - Я через минуту буду.
Я зашёл глубже в лес и привязл Тумана к ветке. Мне нужно было освободиться от вчерашних бобов. Это была серьёзная необходимость на данный момент. Я выбрал кленовое деревце и, спустив штаны, пристроился под ним.
Холт с ребятам выехали на тропу. Я чуть живот себе не надорвал, стараясь закончить дело поскорее, но бывает, что и тело тоже бунтует. Работа получалась небыстрой.
Минуту спустя я услышал шаги и решил, что у кого-то случились те же бобовые трудности. Затем я увидел, как дрогнула ветка и блеснула сталь. Пока я искал пистолет в складках штанов, меня подстрелили. Пуля ударила в левую голень, выбив из-под меня обе ноги, и я приземлился там, где мне не хотелось.
Больно стало сразу. Говорят, что боль приходит позже, но она началась сразу. Сразу. Стало. Больно.
- Кто там? - заорал я.
Ещё один выстрел сбил кору с дерева прямо надо мной. Я завернул за ствол, но моя нога высовывалась наружу. Кто-то снова выстрелил по хромой конечности, но промахнулся на дюйм, другой. Враг был не один.
Стиснув зубы, я обнял дерево рукой с пистолетом и начал отстреливаться вслепую.
- Джейк! - послышался крик, и через кусты ко мне на помощь нёсся старина Холт. Он стал лёгкой мишенью, предприняв такой смелый манёвр, и ему пришлось заплатить за него. Я услышал шлепок, который ни с чем не перепутать, и увидел, как он осел в седле.
Весь мой боевой задор испарился, как роса. Я выхватил второй пистолет и, не целясь, опустошил его, и остался лежать в своей собственной крови и дерьме, ожидая финала.
Но тут подъехали старик Роулс, Кейв и Сэйлс, обнаружив тем самым больше здравого смысла, чем Холт. Они нанесли несколько выстрелов по закачавшимся кустам, и тот, кто напал на меня из засады, сбежал. Мне было нетрудно догадаться, кто это был.
Кейв, негодуя, уставился на меня со слезами на глазах.
- Дьявол их забери! - сказал он, - Дьявол их забери в преисподнюю!
Все мои мысли упростились, сосредоточась на боли. Боль, она такая штука, которая берёт команду на себя.
Рану перевязали тряпкой, и меня подняли на лошадь. Я не хотел видеть свою ногу. Если она имела хоть какое-то сходство с локтем Джека Булла, я предпочёл об этом не знать.
Тёрнер привёл к нам Холта. Тот был в седле, но судорожно глотал воздух. Ему перехватило дыхание. Из-под его рёбер сочилась кровь.
- Рана тяжёлая? - спросил его Сэйлс.
- Ударило по рёбрам, но они целы, - сказал, сцепив зубы, Холт, - Пуля не прошла внутрь. Только кожу порвала.
Кейв всё ещё переживал приступ ярости, показывая на лагерь.
- Я бы поехал за ними, Джейк, - сказал он, - Правда, поехал бы, но, боюсь, что они как раз этого и хотeли.
- К чёрту со всем этим, - сказал Сэйлс, - Время для этого найдётся в другой раз. А сейчас нам надо доставить Немчика с Холтом к моему тестю. Там сейчас живёт Немчикова невеста, она о них позаботится.
- Его невеста? - сказал Кейв, - Какая невеста?
- Да девчонка эта, Сью Ли Шелли. Она - невеста Немчика.
- А, она.
И мы отправились в путь.