Резиденты фашизма
Б.Галин || « Правда» №24, 25 января 1937 года
Вчера Верховный Суд допросил подсудимых Радека, Сокольникова и Серебрякова» Предстала картина гнуснейшей измены, сговора с представителями фашистских государств, террора и диверсий, совершенных подлыми врагами народа. По всей стране идет грозная волна народного гнева. Трудящиеся СССР, крепче сплачиваясь вокруг большевистской партии и советского правительства, шлют проклятья презренной банде Иуды-Троцкого.
Стереть с лица земли гнусных наемных псов фашизма - таково требование великого народа.
# Все статьи за 25 января 1937 года.
ИЗ ЗАЛА СУДА
Вот он стоит перед судом народа, - человек с двойной жизнью, подлый человечек, одной рукой щедро дававший клятвы и заверения в своей верности партии, а другой рукой пытавшийся всадить нож в спину революции. Он стоит у барьера и, поблескивая стеклами очков, часто облизывая губы, ведет счет своим гнусным преступлениям, счет, в котором значатся и диверсии, и террор, и взрывы, и отравления. Огненными буквами записана в этом счете измена родине.
С фиглярскими ужимками, с легкостью борзописца он сам дает себе и своим деяниям социальные характеристики. Но из всех характеристик наиболее полной и правильной будет та, которую Радек, припертый к стене прямыми и точными вопросами государственного обвинителя, вынужден произнести:
- Мы стали резидентурой фашистских государств.
Грязные людишки, на чьем черном знамени было начертано - измена родине, они пытались повернуть колесо истории, отбросить страну назад к капитализму. В коричневые фашистские щупальцы вплелись руки Троцкого, Радека, Пятакова, Сокольникова...
В той игре, которую они вели, в ставке на капитализм, уменьшение или увеличение подлости на 5 процентов роли не играет. Об этом Радек говорит с усмешкой человека, прекрасно знающего всю меру подлости. Правда, он любит говорить общими длинными и пышными фразами. Он вьется ужом, пространно говорит о моральной ответственности, увиливая от уголовной. Это же проза, грубая проза. Рядом точных вопросов, на которые Радек вынужден отвечать прямо и конкретно, государственный обвинитель срывает с него рыцарские доспехи, в которые он пытается рядиться, обнажая изменника родины, фашистского резидента.
Гнусные бандиты, они понимали друг друга с полуслова, кого надо убить, или, как они выражались, устранить. В Сталина, в руководителей партии и правительства, - вот в кого они метили!
Мрачная картина: в Смольном еще не остыл труп С.М.Кирова, но Радек уже считает, что надо перейти к планомерному террору, намечает новые жертвы и в эту же ночь пишет свою, полную лицемерия, статью о человеке, которого они же убили, - о Кирове. Что может быть подлее этого?!
С каждым часом процесса все сильней, все глубже раскрывается степень падения подлой троцкистской банды. А над ней, точно зловещий призрак, встает фигура Иудушки-Троцкого - заплечных дел мастера, чьи руки обагрены кровью Сергея Мироновича Кирова. Сами подсудимые по штрихам и по деталям, коллективными усилиями набрасывают портрет этого выродка рода человеческого.
Тихим, приниженным голосом дает свои свидетельские показания друг, связист Радека и осведомитель Троцкого Ромм. Он оживляется и с усмешечкой вспоминает свою встречу с Троцким в Париже. Они гуляли в Булонском лесу, и Троцкий информировал Ромма, что надо передать Радеку. Он требовал действий, активных вредительских действий против советской страны. Да, вспоминает Ромм, Троцкий цитировал латинскую поговорку. Вот ее текст: - Чего не излечивает лекарство, то излечивает железо; чего не излечивает железо, то излечивает огонь.
Террора требовал Троцкий, вредительских актов, диверсий, взрывов, отравлений... И поучал: - надо, чтобы горняк, спускаясь в шахту, летчик, садясь в самолет, танкист, садясь в танк, красноармеец, надевая противогаз, ощущали глубочайшее недоверие к детищам сталинской индустриализации.
В зале очень тихо. Донельзя отвратительным, изуверским повеяло от этих слов. Седой Бобин, кузнец ленинградского Кировского завода, внимательно слушающий допрос подсудимых, что-то в гневе шепчет своему соседу Николаю Сметанину. Гнев заливает лицо молодого танкиста Николая Громова. Он сжимает кулаки и заставляет себя сидеть прямо, не шелохнувшись. Кажется, можно прочесть общую мысль, охватившую и танкиста Громова, и кузнеца Бобина, и стахановца Сметанина, и академика Орбели: так вот что они сделать хотели с нашей родиной, вот какую роль фашистского придатка они в своих планах уготовили Советскому Союзу!..
Обвиняемый Сокольников раскрыл эти карты. Сонный, прилизанный господин, он отпивает глоток воды и, осторожно подбирая слова, повествует о подрывной работе. И суть всей их работы, их программы, то, что пытался завуалировать и обволакивал пышными фразами и разглагольствованиями Радек, - сухо, деловито излагает Сокольников. Правда, он не спешит с признаниями. Государственный обвинитель ставит ему один вопрос за другим, и, тогда вялым, скучным тоном он раскрывает не только свой продажный сговор с послом одной державы, не только свое руководство террористическими группами, но и во имя чего все это свершалось.
Во имя реставрации капитализма они шли на сговор с фашистами, отдавали немцам Украину, отдавали японцам Приморье и Приамурье. Они продавали марганец, нефть, хлеб, территории, людей, Многомиллионный народ они отдавали в кабалу капитализма.
Они отбрасывали прочь все человеческие чувства. «Мы рассуждали, как политики», - продолжает повествовать Сокольников. Как продажные политики! Они все принимали в расчет: игру международных интересов, требования фашистов, с которыми они сговаривались. Все. Но только обходили, не принимали в расчет интересы народа. Почему? Да потому, что народ для них был опасен. Они боялись народа и потому не совались в народ.
На кого же они рассчитывали опереться в случае своей победы? И вопрос за вопросом государственный обвинитель обнажает нутро этих оруженосцев фашизма.
- На рабочий класс? - спрашивает тов. Вышинский.
- Нет, - качает головой Сокольников.
- На колхозное крестьянство?
- Конечно, нет.
- На остаточки кулака?
- Да, - тихо произносит Сокольников. - На остаточки кулака.
«Остаточки кулачества» и разложившиеся антисоветские группы, меньшевики и белогвардейские вредители, - вот с кем они смыкались, кого искали в союзнички. Точно палачи в белых перчатках, руководители троцкистского центра избегают называть вещи своими именами. Убийства вождей народа, вредительство, диверсии, отравление рабочих - все это они обозначают интеллигентным словом - «противодействием». Шестову - организатору убийств рабочих и диверсий в Кузбассе, такая утонченность не нравилась. Надо вещи называть своими именами.
-.Что такое противодействие? - спросил он у Седова в Берлине, когда тот передавал ему инструкцию Троцкого. - Разрушительная работа - так что ли нужно понимать?
Оказалось, так.
Низенький, золотозубый, улыбающийся палач с цинизмом сообщает суду, что у него никаких иллюзий на этот счет не было. Он знал, чего хотел Троцкий, что ему наказывал Пятаков. И выполнял, т.е. отравлял рабочих, взрывал шахты, готовил убийства... И вербовал сообщников среди бывших вредителей, которых он называет «людьми высокой марки».
...Вот они сидят за судебным барьером «люди фашистской марки», подлые агенты германских и японских разведок, убийцы и диверсанты, жизнь которых соткана из измены, черной измены па каждом шагу… // Б.Галин.
*********************************************************************************************************************
Лион Фейхтвангер о первом дне процесса
Уже первый день судебного следствия показывает желание провести этот важный процесс спокойно, достойно и внушительно. Вина подсудимых уже сейчас представляется в значительной части доказанной. Однако в интересах окончательного установления истины, я надеюсь, что в ходе процесса будут вскрыты также мотивы, по которым обвиняемые делают свои подробные признания. ЛИОН ФЕЙХТВАНГЕР.
★
Растерянность фашистской печати
(По телефону от берлинского корреспондента «Правды»)
БЕРЛИН, 24 января. Фашистские газеты вышли сегодня с отчетами о первом дне процесса антисоветского троцкистского центра. Фашистская печать явно растеряна перед лицом подавляющего обвинительного материала и неопровержимых доказательств, изобличающих тесные связи бандита Троцкого и троцкистских шпионов и вредителей с фашистскими разведками, их изменническую, подлую деятельность в пользу некоторых иностранных государств. Фашистские газеты пытаются скрыть свою растерянность под «ядовитыми» заголовками. И характерно, что они берут под защиту обвиняемых, подчеркивая их прошлые «заслуги» перед Советским Союзом.
Однако Германское информационное бюро и корреспондент «Дейче альгемейне цейтунг» в части своих отчетов, касающейся договора между Троцким и Гессом, ссылаются на признание Пятакова о его полете в декабре 1935 года в Осло и разговоре с Троцким. // А.Климов.
★
Бойцы Мадрида клеймят презренных предателей
(По телеграфу от специального корреспондента «Правды»)
МАДРИД, 24 января. Сообщения мадридских газет о начале процесса антисоветского троцкистского центра вызвали в Мадриде большой интерес и волну возмущения против Троцкого и его банды.
На ряде фабрик, заводов и в казармах частей, расположенных в городе, рабочие и солдаты республиканской армии обсуждали воспроизведенную в «Мундо обреро» передовую статью «Правды» от 21 января - «Троцкистские шпионы, диверсанты, изменники родины». Эта же статья обсуждалась в окопах южного сектора обороны Мадрида. С гневом и презрением отзывались о предателях из параллельного центра бойцы коммунисты, социалисты, республиканцы и беспартийные. Особенно характерно замечание пулеметчика Хулио Гарсиа Гомеса, беспартийного рабочего:
- Я отлично понимаю, почему троцкистов судит военный суд. Ведь их предательство произошло на фронте борьбы c мировым фашизмом. Этот фронт тянется вдоль всей Европы от советской границы до наших окопов и дальше - в Америку, в Азию. В наших окопах предателей советского государства, пособников фашизма покарали бы не мягче, чем в Москве, да и всюду на свете, где только есть трудящиеся честные люди. Всюду нашелся бы суровый суд, который тяжело покарал бы за подрывную работу против Советского Союза, за черную измену отечеству всех трудящихся. // Мих. Кольцов.
★
Свидетельские показания из Берлина
В самый день, когда начался суд над подлейшей троцкистской шайкой торговцев родиной, когда весь мир узнал о соглашении, заключенном Троцким с Гессом, германская фашистская печать поспешила привести свои «свидетельские показания». «Фелькишер беобахтер» и «Ангриф» выступили вчера со статьями на тему об отторжении Украины от Советского Союза.
Заявления фашистских газет прямо перекликаются с показаниями троцкистских бандитов на суде.
Пятаков рассказывал об организации на Украине контрреволюционных террористических и диверсионных групп. В переводе на язык «Ангрифа» это звучит так: «На Украине начинается сильное партизанское движение против советского владычества. Это движение беспрерывно продолжается в различных частях Украины... Скоро мы услышим об этом движении больше, чем это было бы приятно Кремлю».
«Фелькишер беобахтер», пытаясь идейно обосновать работу троцкистско-фашистской агентуры, заявляет: «На Украине ведется борьба за национальное освобождение против колониального использования страны Москвой». А Пятаков раз’ясняет на суде, как это национальное освобождение должно было осуществиться на практике. Создание гетманского правительства и вообще вся сделка о продаже Украины антисоветским троцкистским центром германским фашистам именовалась «непротиводействие украинским национально-буржуазным силам в случае их самоопределения».
Даже формулировки совпадают у Пятакова и «Фелькишер беобахтер»!
Тема о «восстаниях» на Украине вообще не сходит со столбцов фашистской печати. Фашисты с нетерпением ждут оплаты по векселям, которые Троцкий выдал Гессу. Троцкий, в свою очередь, по настоянию берлинских хозяев торопит своих агентов в СССР. Выступления фашистской печати являлись своего рода сигналом троцкистам, что нужно действовать скорее и с большей настойчивостью.
Эта преступная кампания поджигателей войны достигла апогея в дни нюренбергского с'езда. Сам «фюрер» об’явил в одной из своих многочисленных речей в Нюренберге: «Если бы Урал, с его неизмеримыми сырьевыми сокровищами, Сибирь, с ее дремучими лесами, и Украина, с ее необ’ятными посевными площадями, находились в Германии, то Германия под национал-социалистским руководством утопала бы в роскоши...» Яснее вряд ли можно выразиться. Это заявление целиком опирается на соглашение, заключенное Троцким с Гессом и подтвержденное Радеком в его беседах с соответствующими иностранными представителями.
«Я сказал г. К., - признает Радек в своих показаниях, - что ожидать уступок от нынешнего правительства - дело совершенно бесполезное и что... правительство может рассчитывать на уступки «реальных политиков в СССР», т.е. от блока, когда последний придет к власти».
Что соглашение Троцкого с Гессом и обещания Радека остались невыполненными, - об’ясняется отнюдь не недостатком усердия со стороны антисоветского троцкистского центра. Пятаков, Радек, Сокольников, Серебряков и прочие бандиты сделали все, что могли, чтобы помочь фашистским агрессорам развязать войну против нашей великой, прекрасной родины. Но эти «реальные политики», с которыми фашисты заключали соглашение, были жалкой и презренной кучкой шпионов и диверсантов, не имевших никаких корней в стране. Гесс заключил соглашение с банкротами, Троцкий не в состоянии платить по векселям.
Гессу и Троцкому ни Украины, ни других территорий Советского Союза не видать, как своих ушей. Украина однажды уже была оккупирована германскими войсками. Результаты этой оккупации известны. Тогда весь народ восстал против захватчиков, о чем свидетельствуют даже германские официальные документы того времени. Об этом всенародном восстании и о последовавшем позорном отступлении германских оккупантов не мешает напомнить редакторам «Фелькишер беобахтер» и «Ангрифа».
Советские рубежи неприступны для фашистских захватчиков. А подосланные и подкупленные ими троцкистские убийцы, шпионы и диверсанты будут безжалостно уничтожены. // К.Константинов.
_________________________________________
А.Фадеев: Отщепенцы || «Правда» №24, 25 января 1937 года
Подлейшие из подлых || «Правда» №23, 24 января 1937 года
П.Павленко: Торговцы смертью || «Правда» №23, 24 января 1937 года
Л.Фейхтвангер: Эстет о Советском Союзе || «Правда» №359, 30 декабря 1936 года
Б.Смелов: Расовые бредни германских фашистов || «Правда» №360, 31 декабря 1936 года
Газета «Правда» №24 (6990), 25 января 1937 года