Русские туристы, и почему они считают страны соцлагеря «загнивающим Западом»

[0gnev]

Джеймс Ферон (James Feron) и Том Литл (Tom Little), « The New York Times», США.

Статья опубликована 27 февраля 1972 года.


Сеанс в планетарии польского города Хожув, что неподалеку от Катовице, был в самом разгаре и группа туристов из СССР, откинувшись на спинки кресел, рассматривала искусственный небосвод. Неожиданно в темноте раздался громкий храп, который прервал лекцию и обратил на себя внимание всех присутствующих. Двое наиболее вероятных виновников происшествия крепко спали, закутавшись в свои длинные пальто. Вдобавок оба были слегка нетрезвы. Когда руководитель группы разбудил их, один из сонь, узнав о том, что произошло, захихикал, сверкая серебряными пломбами в передних зубах.

Однако их руководителю было не до смеха. По возвращении в отель он устроил им 25-минутную лекцию о необходимости поддержания партийной дисциплины во время пребывания за рубежом.

Дисциплина, к которой можно еще добавить склонность держаться вместе, является главной характеристикой русских туристов, которых нынче можно встретить в любом уголке земного шара. Хотя вероятность того, что житель Нью-Йорка натолкнется на одного из них на Пятой авеню, сравнительно невелика (США посещают лишь 5 000 туристов из Советского Союза в год), ежегодно на отдых за рубеж выезжают сотни тысяч граждан СССР.

Преимущественно Польша и Япония

В наши дни около 1.8 миллиона советских граждан ежегодно выезжают за рубеж, а в 1970 году, когда проводились последние подсчеты, 816 тысяч из них посетили капиталистические страны, такие как Италия (42 000), Швеция (56 000) и Япония (91 000). Что касается социалистических стран, то наибольшее число советских туристов, 270 тысяч человек, посетило Польшу. В Болгарии и на Кубе побывало 151 000 и 40 000 советских граждан соответственно. Ближний Восток, главным образом Египет, посетило 10 000 человек из СССР.

Эти цифры, которые включают в себя как туристов, так и тех, кто ездит в командировки, показывают, что по сравнению со сталинскими временами, когда Кремль строжайшим образом контролировал выезды за границу, количество выезжающих за рубеж советских граждан существенным образом возросло. Тем не менее, им еще далеко до семи миллионов американских граждан, ежегодно выезжающих за пределы родной страны. Кроме того, существуют и иные различия между советским и американским видами туризма. К примеру, русский не может просто кинуть в рюкзак пару сменных джинсов и книжку дорожных чеков и отправиться путешествовать, внезапно сорваться с места и поехать покататься на лыжах в Шамони, или же отправиться купаться в роскоши на какой-нибудь карибский курорт на недельку-другую. В первую очередь он должен получить разрешение на выезд за рубеж от своего профсоюза или иного органа власти, и путешествовать при этом он, скорее всего, будет в составе группы.

Заграничная поездка для советского гражданина является скорее привилегией, нежели неотъемлемым правом. Большинство из выезжающих за границу - это квалифицированные профессионалы. Они очень редко отделяются от своих экскурсионных групп, чтобы пообщаться с незнакомцами или побродить в одиночестве. Тем не менее, они обычно неплохо осведомлены о состоянии дел в посещаемой стране, так как занимаются изучением ее истории и экономики, пока их запрос на выезд проходит все инстанции. В поездке они очень внимательно слушают гидов. Магазины вызывают у них интерес, но склонности к транжирству они не имеют.

Советские туристы не слишком популярны среди иностранцев, с которыми имеют дело (одной из главных причин является то, что русские крайне редко оставляют чаевые). С другой стороны, люди, которым удалось понаблюдать за ними с близкого расстояния, отмечают, что русские по своей природе добродушны и жизнерадостны. Однако, по всей видимости, эта жизнерадостность не распространяется за пределы туристической группы. Неудивительно, что донжуану из Варшавы, Каира или Вены очень трудно отбить от коллектива очаровательную Наташу, хотя бы для того, чтобы поиграть с ней вечером в шахматы.

Один молодой поляк, бывший экскурсовод, с грустью рассказывал, с какими трудностями он столкнулся, пытаясь развлечь русских девушек у себя в номере. «В Варшаве это было практически невозможно, так как коридоры в тамошних отелях очень широкие. Девушки боялись, что кто-то увидит, как они идут в чужой номер. После обеда им полагалось находиться у себя - никаких танцев и прочего. В провинции с этим попроще, так как номера членов группы обычно разбросаны по всей гостинице, а коридоры там уже. Но девушки все равно боялись, как бы их не застукал старший группы».

Гид уточнил, что старшим в группе обычно является сотрудник «Интуриста», советской туристической организации, и что члены группы его побаивались.

«Их невозможно закадрить, - жаловался другой поляк, которому все-таки удалось увидеть группу русских девушек на дискотеке. - Максимум, чего я от них добился - пара танцев, ничего больше. Они все время держались вместе с группой».

Как именно советские граждане осуществляют выезды за границу? Большую часть групповых поездок спонсируют профсоюзы. (В одиночку, в основном, путешествуют лишь члены официальных миссий или же лица, получившие разрешение навестить родственников, живущих в странах соцлагеря). Человек, который хочет съездить за границу, должен обратиться в свой профком, где на доске объявлений вывешиваются объявления о возможных поездках.

Минимум бюрократии

Отдохнуть в Восточной Европе нетрудно, и для этого не придется собирать большого количества справок и документов. Но если советский гражданин хочет посетить одну из стран Запада, ему понадобится представить характеристику с места жительства и с места работы, а его лояльность будет тщательным образом проверяться, дабы установить, что он не является потенциальным перебежчиком. Поскольку мы не знаем наверняка, какими именно соображениями руководствуются при отборе профкомы и прочие органы власти, резонно предполагать, что трудолюбивый и дисциплинированный сотрудник имеет больше шансов на поездку за рубеж, чем лодырь и бездельник.

В туристических группах - возможно, отчасти ввиду затрат на поездку - обычно немного рабочих и еще меньше колхозников; в большинстве своем за границу едут отдыхать ученые, преподаватели, инженеры и люди равные им по статусу. Обыкновенно туристы полностью оплачивают стоимость поездки, хотя в некоторых случаях часть издержек берет на себя профсоюз. Цены разнятся. К примеру, 12-дневная поездка по болгарским деревням для тружеников села обойдется в 120 рублей ($132), а 16-дневный тур в Восточную Германию, включающий в себя отдых на местном курорте, - 220 рублей ($242).

Посмотреть на капитализм


Для нашего исследования советского туризма особый интерес представляют два региона. Во-первых, речь идет о Восточной Европе, поскольку туда ездит подавляющее большинство советских туристов. Во-вторых, это Ближний Восток, куда, ввиду большого числа советских инфраструктурных проектов и в силу его географического местоположения, стало в последнее время ездить гораздо больше отдыхающих из СССР. В оба эти региона советских туристов манит образ капиталистического мира. Как ни странно, даже Прага и Варшава для многих из них являются «Западом», и даже в коммунистических Польше и Чехословакии они ощущают прикосновение к капитализму.

«Многие русские не могут выехать дальше стран Восточной Европы, - заметил один варшавский гид, - и для них именно здесь и находится «загнивающий Запад». Они любят наши магазины, постоянно покупают тут одежду и бытовую технику. Они любят выпить, но, надо сказать, меру знают. Похоже, самоконтроль у них в крови».

С последним утверждением согласно большинство гидов и управляющих отелей. Русские туристы являются, пожалуй, самыми дисциплинированными в мире. Они никогда не опаздывают к обеду или на автобус. После приемов пищи они прогуливаются группами; иногда какой-нибудь паре позволяется отделиться от коллектива, но только с одобрения старшего группы.

Один поляк, которому доводилось сопровождать русских в ходе 10-дневной и двухнедельной поездок по Польше, вспоминает: «Они приехали на больших, бело-зеленых автобусах, и зарегистрировались в отеле “Bristol” в Варшаве. Многие из них впервые в жизни покинули пределы СССР и были несколько ошеломлены этим новым опытом. Им казалось, что они попали «на Запад», в Европу. Французов или американцев не слишком впечатляет ассортимент наших магазинов, но только не русских. Они покупают обувь, итальянские пальто, - одним словом, все, что им по карману. Женщины покупают специи, ваниль, косметику».

Несмотря на тот восторг, который у них поначалу вызывают огни ночной Варшавы, сегодня русские - более искушенные и зажиточные туристы, чем несколько лет назад, и статные блондинки, каковые бывают в каждой группе, способны вызвать немалый интерес со стороны мужчин. Стоит отметить, что среди советских туристов есть одна группа, представители которой гораздо более дружелюбны и менее склонны держаться в жестких рамках. Это грузины. Они одеваются лучше других своих соотечественников, выглядят более уверенными в себе, и их представления о приятном времяпровождении практически полностью совпадают с западными. Их часто можно встретить на черных рынках Варшавы и других городов соцлагеря. Многие из них привозят разнообразные товары на продажу, например, икру, коньяк и фотокамеры; иногда они даже провозят с собой небольшое количество золота для совершения покупок.

Советская групповая поездка в Польшу обычно начинается с двух- или трехдневного пребывания в Варшаве, посещений Национального музея и музея Ленина, Вилянувского и Лазенковского дворцов, а также Дворца культуры. После этого туристы садятся в свои автобусы, доставившие их из Минска или Витебска, и отправляются на юг, в Краков, древний и прекрасный город, нетронутый, в отличие от столицы, Второй мировой войной. Там они посещают Вавельский замок, являвшийся с XI века резиденцией польских королей, затем едут в Новую Хуту, где расположен металлургический комбинат им. Ленина. Далее они едут в Поронин, посещение которого для советского туриста является обязательным, ибо там несколько лет жил Ленин, а потом в другие города, посещая то завод по производству велосипедов, то фабрику, выпускающую автомобильные покрышки.

Гиды утверждают, что русские крайне любознательны, внимательно изучают все, что им показывают, и восторгаются видами. Многие из них ездят с фотоаппаратами (часто это недорогой «Зоркий-4»), которые они потом иногда продают во время поездки, и, как сказал один музейный куратор, «фотографируют друг друга в дурашливых позах, прямо как западные туристы».

Поляки и болгары, общавшиеся с русскими туристами, говорят, что те весьма доброжелательны, любят петь и подшутить над собой. Среди них весьма популярны даже политические анекдоты, хотя при серьезном обсуждении политической ситуации они демонстрируют крайнюю степень идейности и догматичности. Обычно они редко общаются с незнакомцами, но иногда идут на личный контакт с водителями автобусов или гидами. Иногда они даже критикуют в подобных беседах советское правительство, но в основном любят сравнивать уровни цен и зарплат, здравоохранение и другие бытовые затраты.

Не все из них русские

Конечно же, не все туристы из СССР русские. Некоторые из них, например, эстонцы и латыши, общаются на своих родных языках, а грузин, принятый за русского, обыкновенно сразу же скажет: «Нет, я грузин!».

«Украинцы никогда не приезжают сюда, - сказал нам один туристический агент из Варшавы. - Они не любят нас, а мы их. Они были пособниками Гитлера во время войны, кто знает, сколько наших солдат погибло от их рук».

Поляки любят уточнять, что многие гости из СССР на самом деле не русские, а поляки, оставшиеся жить на тех 180 тысячах квадратных километров польской земли, что были аннексированы Советским Союзом по окончании войны. Эти «русские» принадлежат к той категории советских граждан, которые приезжают в Польшу и другие страны соцлагеря с целью посещения родственников. Данный вид поездок тоже сопряжен с некоторым количеством бюрократических процедур. Принимающая сторона должна направить своему родственнику официальное приглашение, и взять на себя ответственность за обеспечение его проживания за рубежом. Он должен оплатить билет, но все остальные издержки должна взять на себя принимающая сторона.

«Моя сестра никак не может получить визу, - говорит одна домохозяйка из Варшавы. - Мы потратили на это несколько месяцев. Я позвонила ей на прошлой неделе, и она сказала, что бумаги, возможно, будут оформлены к июню. Она уже побывала у меня однажды, и ей здесь очень понравилось».

Предпочтения при покупках


Женщина также добавила, что гости с бывших польских территорий очень любят делать покупки в Польше. Они покупают здесь обувь, так как говорят, что в России она неважного качества, а также ткани, из которых во время поездки им шьют одежду. Стоит отметить, что, вне зависимости от того, путешествуют они поодиночке или в составе группы, советские туристы всегда уделяют особое внимание покупке одежды.

В ходе некоторых поездок советские туристы посещают практически все страны Восточной Европы. Один такой маршрут проходит по Дунаю, через Вену и Будапешт, до самого Черного моря. Русские, посещающие Вену наряду с другими туристами из государств соцлагеря, зачастую делают покупки в районах Мексикоплац и Кирхенгассе, являясь завсегдатаями нескольких дюжин небольших полуподвальных магазинчиков, которые содержат выходцы из стран Восточной Европы, способные, по словам одного покупателя, «продать вам что угодно за любую валюту; торгуются они просто потрясающе». В число товаров, которые русские любят покупать в подобных заведениях, входят плащи из нейлона за 3 доллара, сигаретные зажигалки за 30 центов и позолоченные лифчики за 75 центов.

«Австрийцы не любят русских, - заметил один венский гид, - но мы теперь как Швейцария. Мы видим выгоду в своем нейтралитете, ведь у нас тут проходили переговоры по ОСВ и черт его знает что еще, так что теперь мы привечаем всех, включая русских».

В Праге, где память о советских танках еще свежа, враждебность в отношении туристов из СССР видна невооруженным глазом. Когда они заходят в магазин, рассказал один чиновник по делам туризма, никто из персонала не говорит с ними по-русски, хотя после войны чехам пришлось его выучить. Надо сказать, что после 1968 года Прагу стало посещать гораздо меньше советских туристов, видимо, убедивших себя в том, что город является оплотом контрреволюции.

Полученные впечатления

Очень немногих жителей Восточной Европы интересует, какие же впечатления увозит с собою домой советский турист. Относительная изоляция, в которой он пребывает на протяжении всей своей поездки, скорее всего, предохраняет его от резкой перемены взглядов на положение дел в других странах. С другой стороны, он видит, что жизнь в странах соцлагеря гораздо менее строгая и регламентированная, а потребительских товаров на прилавках гораздо больше и их ассортимент существенно шире.

Для гостя с Запада все обстоит с точностью до наоборот. Где русские видят свободу, он видит ограничения. «Для вас Варшава - это Варшава, - сказал как-то один гид американскому туристу. - Для русских же это - Париж».

Как и в случае с советскими туристами в странах Восточной Европы, гостей из СССР на Ближнем Востоке можно условно разделить на две категории. Одна из них - это туристические группы, прибывающие на самолетах и кораблях. Вторая - технические специалисты и прочий персонал, обслуживающий различные промышленные проекты, осуществляемые в рамках советской помощи или на предоставленные СССР кредиты. Эти люди обычно живут в данном регионе вместе со своими семьями и тут же отдыхают (также можно предположить, что среди них есть и военные специалисты, отдыхающие среди гражданских).

Между этими двумя категориями есть одно существенное различие: «местные» туристы обычно имеют на руках некоторое количество денег, в то время как «приезжие» сдают всю свою валюту на хранение старшему группы.

Гостей из СССР главным образом можно встретить в Египте и Ливане, но также в Ираке и Сирии, - «прогрессивных» арабских социалистических странах, где отчетливо проявляется советское военное и экономическое влияние. Кроме того, ежегодно некоторое число мусульман из СССР совершает хадж - обязательное для их религии посещение святых мест в Мекке и Медине, на территории Саудовской Аравии.

Свободный Бейрут

Как и в случае с Европой, поведение туристических групп из Советского Союза строго регламентировано, за исключением Ливана. Русские ведут себя в Бейруте более свободно, возможно, вследствие того, что это центр всей советской торговой и банковской деятельности на Ближнем Востоке, равно как и место расположения региональной штаб-квартиры советских разведслужб. Данные виды деятельности требуют более деликатного подхода, и чересчур строгий контроль в данном случае был бы губителен, что отражается, в свою очередь, и на туризме. Тем не менее, проживающие там русские и туристы из СССР не стремятся открыто вливаться в общественную жизнь известных своим веселым нравом обитателей Бейрута.

Представители руководства туриндустрии Египта подтвердили, что СССР держит все свои туристические группы под негласным контролем (советский гражданин не может просто так вломиться в бюро «Интуриста» в Москве и приобрести путевку на Ближний Восток). Влияние государства особенно очевидно в случае с мусульманами из среднеазиатских республик, так как Кремль стремится всеми средствами донести до арабского мира, что ислам в СССР не подвергается дискриминации. Мусульманские тургруппы из Советского Союза практически полностью состоят из азиатов: приземистых мужчин с высокими скулами, обычно в сопровождении толстых жен. Они всегда демонстративно веселятся, пока их развозят на экипажах, лошадиных упряжках и лодках, и не менее демонстративно совершают полуденные и закатные молитвы в общественных местах и набиваясь в мечеть по пятницам.

Их также можно с первого взгляда распознать по неряшливой одинаковой, плохо подогнанной одежде европейского стиля, делающей их практически неотличимыми друг от друга, словно они только что сошли с одного конвейера. Мужчины вдобавок носят одинаковые черно-белые хлопковые тюбетейки. Эта одинаковая манера одеваться до недавних пор была характерна и для туристов из европейской части СССР, но теперь, хотя им и далеко до некоторых экстравагантных нарядов американских или европейских туристов, русских мужчин можно увидеть щеголяющими в шортах или слаксах. Русские женщины тоже кажутся практически модницами в своих изящных платьях, блузках и юбках (иногда брюках), хотя мини-юбки и дамские шорты они не носят.

Стороннему наблюдателю сложно сказать наверняка, видит ли он специалистов, работающих на советских предприятиях в Египте, и их жен, уже частично перенявших местную моду, но наличие в группе русских детей и женщин почти наверняка говорит о том, что они здесь живут постоянно и выехали на отдых.

Советские туристы практически никогда не останавливаются в крупных и дорогих отелях. Им, конечно, приходится это делать в Верхнем Египте, куда они приезжают полюбоваться древностями времен фараонов в Луксоре и Асуане, так как в этих краях выбор гостиниц в общем невелик. Однако в целом у советских посольств в «прогрессивных» арабских странах хорошо получается подыскивать для своих соотечественников малоизвестные, но приличные места для ночлега. Мусульман из среднеазиатских республик можно встретить в гостинице “Balmoral” - скромном пансионе в каирском районе Замалек. Громким названием заведение обязано своим основательницам, двум старым сестрам-англичанкам, которым пришлось покинуть страну в 1956 году в связи с англо-французским вторжением, вызванным национализацией Суэцкого канала. Стоимость проживания в отеле, включая завтрак, составляет 3 доллара в день.

Неудивительно, что арабские туристические организации не пребывают в особом восторге от русских туристов. Не любящие торговаться западные туристы, конечно, не являются транжирами, но по сравнению с ними советский турист просто скряга. Причем это является следствием не какой-то запредельной скупости русских, а особенностями организации их поездок.

Вместо денег советский турист обычно возит с собой чеки, причем нетрудно догадаться, что вызвано это соображениями безопасности. СССР не испытывает недостатка в египетской валюте, и не имеет необходимости экономить ее. Чеки можно потратить только в заведениях, которые принимают их согласно имеющимся договоренностям, так что советский турист не сможет завалиться в бар или закрутить амуры с официанткой какого-нибудь развратного капиталистического ночного клуба в Бейруте, Дамаске, Каире или Багдаде. Официантка, не говоря уже о бармене или управляющем, вряд ли будет в восторге, если получит чаевые в рублевых чеках.

По всей видимости, советское правительство вводит подобные ограничения неспроста, так как в тех редких случаях, когда можно было заметить компанию русских в приподнятом настроении, создавалось впечатление, что они не прочь окунуться с головой в ночную жизнь города. На людях они обычно скрывают свою веселость за личиной серьезности, избавляясь от нее, лишь когда за ними не наблюдают местные или другие иностранцы.

По всей видимости, эта изолированность является частью системы. Вездесущие западные туристы собираются в холле, гурьбой набиваются в такси и экипажи, развозящие их к пирамидам, в Пальмиру или Вавилон, вместе обедают и вместе возвращаются в гостиницу, после чего, однако, разбредаются по городу в поисках развлечений. Русские туристы ведут себя практически так же, за исключением последнего пункта. Они собираются за столиками в отеле и, весело болтая друг с другом, пьют пиво, но лишь в компании своих соотечественников. Исключения делаются разве что для сопровождающих их египетских или арабских офицеров.

Посетителей Асуанской плотины, этого величественного памятника советскому инженерному гению, экскурсоводы ведут в Русский клуб в новом районе города, который одно время был заселен одними лишь советскими инженерами и техническими специалистами, работавшими над проектами. Одному западному путешественнику заявили, что «конечно же, египтяне и другие иностранцы тоже могут посетить наш клуб». Приняв эти слова за чистую монету, он сел на такси у отеля “Cataract”, приехал туда и вошел внутрь. Внутри заведения четверо русских играли в дартс, остальные сидели небольшими группками, потягивая местное пиво; в некоторых из них наш герой узнал постояльцев гостиницы “Cataract”. Все присутствующие уставились на вошедшего как на гостя с другой планеты. Он был несколько озадачен этой реакцией, ведь, как он объяснил им, «египтянам и другим иностранцам» тоже можно посещать этот клуб. Сейчас, сказали ему, приведем египтянина. Пришел говорящий по-арабски туркмен (как оказалось, его звали Мохаммед аль-Туркестани). Сегодня сюда нельзя, сказал он, проводится турнир. «Может быть, я приду завтра?» - спросил турист. «Нельзя, семейная вечеринка». «Может быть, послезавтра?». И, в конечном итоге, западного гостя выпихнули из клуба.

Даже во время пика советской активности в Асуане русские вели себя на публике сдержанно. Изредка можно было заметить двоих или троих, попивающих водку или скотч в баре, но они никогда не задерживались достаточно долго, чтобы напиться - это могло быть расценено как нарушение морального облика в присутствии египтян.

Верните нам британцев!

Они никогда не оставляли чаевых и каждый раз, когда русские уходили из бара, его владелец, старый толстый нубиец, возносил Аллаху горестные молитвы. Он с тоской вспоминал те дни, когда плотины в Асуане строили британцы, а посетители приносили в заведение счастье звоном своих бокалов и звуком бакшиша, бросаемого на поднос. Прибывая в отель, члены советской туристической группы сами несут свой багаж, и даже если портье успел схватить его раньше, чаевых он не дождется. Египетские и арабские агенты, организующие для русских поездки на верблюдах и лодочные экскурсии по Нилу, тайком дают на чай, внося потом эти расходы в окончательную смету под иным названием, но размер этих чаевых все равно меньше принятого.

Сам по себе языковой барьер мешает советским гражданам установить дружеские отношения с местными, даже если бы им это было позволено, так как, в отличие от английского, немецкого и французского, русский язык еще не так широко распространен на Ближнем Востоке. И все же, главной проблемой для русских остается нехватка наличных средств. В гостиницах, барах и на базарах, где деньги являются залогом уважения, к советским туристам относятся как к презреннейшим из смертных.

Не любят торговаться

Вдобавок ко всему, русские никак не могут понять, что манера торговаться при совершении сделки на Ближнем Востоке является своего рода игрой, где сам процесс является целью, и, к примеру, хозяин лавки готов торговаться с покупателем до посинения, пока оба получают от этого удовольствие. Русские же чрезмерно серьезны, придирчиво изучая каждый товар, а неважные переводческие способности их гида делают невозможным получение удовольствия от общения с продавцом. Их осторожность, конечно же, отчасти вызвана нехваткой денег. Хотя им есть на что совершать покупки, этот запас средств ограничен, и они не хотят тратить деньги почем зря.

По всей видимости, правительство СССР гораздо строже регламентирует поведение своих туристов за рубежом, чем власти других восточноевропейских стран. Туристов из Венгрии и Румынии можно встретить куда реже, но в арабском мире они чувствуют себя гораздо свободнее, а гостя из Восточной Германии практически невозможно отличить от туриста из ФРГ. Тем не менее, больше всего в Египте любят американских туристов. И, несмотря на все заверения в дружбе и братских чувствах к СССР, ни один работник туриндустрии на Ближнем Востоке не пролил бы и слезинки, если бы больше в своей жизни не увидел ни одного русского.

Джеймс Ферон - собственный корреспондент The New York Times в Варшаве; Том Литл - британский журналист, проживший 27 лет на Ближнем Востоке, автор нескольких книг, среди которых - «Современный Египет» (Modern Egypt)

_____________________________________________
Что читает Иван? ("Time", США)
Russkije idut! ("Stern", Германия)
Русские идут? ("Die Welt", Германия)
Русские идут ("Lietuvos zinios", Литва)
Россия - школа невежливости ("Stern", Германия)
Где же ты, Иван Драго? ("The Washington Times", США)
Спасти рядового Ивана ("The Guardian", Великобритания)
Русские в отпуске: встреча любителей водки ("Stern", Германия)
Русские - это просто кошмар ("The Daily Telegraph", Великобритания)
Слава Богу, у нас есть эти неумехи-россияне ("The Chicago Tribune", США)