Е.Кригер. Люди и «тигры»
Е.Кригер || « Известия» №161, 10 июля 1943 года
СЕГОДНЯ В ГАЗЕТЕ: Указы Президиума Верховного Совета СССР: О награждении Ленинградского Краснознамённого артиллерийско-технического училища орденом Ленина; О награждении начальствующего, рядового и вольнонаёмного состава артиллерии Красной Армии; О награждении профессора Александрова Александра Васильевича орденом Ленина. (1 стр.). Итоги Всесоюзного социалистического соревнования за июнь 1943 г.: В ВЦСПС и Наркомцветмете; В вВЦСПС и Наркомэлектростанций; В ВЦСПС и Наркомхимпроме. (2 стр.). Удары нашей авиации по войскам противника. (3 стр.). Леонид Леонов. Слава России. (2 стр.). Г.Прохоров. Святая ненависть. (2 стр.). Евгений Кригер. Люди и «тигры». (3 стр.). Н.Шибаков. Поток. (2 стр.). Мих. Долгополов. Мастер боевой народной песни. (4 стр.). Американская печать о боях на советско-германском фронте. (4 стр.). Боевые операции авиации союзников. (4 стр.).
# Все статьи за 10 июля 1943 года.
НА ОРЛОВСКО-КУРСКОМ НАПРАВЛЕНИИ
(От специального военного корреспондента «Известий»)
В том направлении, куда мы двигались, небо уже четвёртую ночь болело тяжким недугом войны. Багровое, воспаленное, оно металось, томимое жаром, вздрагивало новыми приливами огня, вспышками канонады и неумолчным надрывным и ещё невнятным для нас голосом далёкого боя. Отсюда, из отдаления трудно было представить себе, как там четвёртые сутки держатся люди, принявшие на себя всю тяжесть немецкого наступления. Днём небо над этим районом тёмное, дымное, будто вся толща земли горит, и непонятно, сколько же нужно металла, пороха, пушек, снарядов, чтобы огонь сражения не угасал ни на минуту, пожирая длинные колонны грузовиков с боеприпасами, едущими день и ночь по дорогам войны.
Сотни людей, которых вы встретите на пути, сотни людей, занятых разнообразным и сложным делом войны, незаметно передадут и вам своё простое и трезвое отношение ко всему, чего требует от человека война. Грейдерная дорога доходит до самой линии боя, она тщательно выровнена, устлана угольным шлаком, и даже сейчас, когда к ней рвутся уже несколько дней немецкие танки, ремонтные команды продолжают заделывать выбоины, возить на грузовиках и сваливать у обочин груды щебня и шлака, огораживать занятые ремонтом участки, и вы видите, что для них нет сейчас ничего важнее этой работы. Бомбы падают на маленькую захолустную станцию, и без того разрушенную ещё в зимних боях, но, к удивлению своему, вы слышите сквозь грохот разрывов тонкий паровозный свисток, показывается товарный состав, и в окошечке стоит машинист, смотрит на небо и рукавом вытирает пот со лба.
Во всём мире радиостанции бросают в эфир сообщения о большом наступлении немецких танков, а здесь чинятся дороги, и очередной воинский эшелон трогается в путь, как положено, и на перекрестках вежливые регулировщики, махнув флажком, отдают честь проезжающим в автомобилях, и на возделанных весною полях работают деревенские женщины.
* * *
Но вот, сверившись с картой, вы сворачиваете с большака на просёлок. Вы повернули прямо в сторону боя. В смутном гуле, ворочающем толщу воздуха во всём районе, уже можно различать голоса отдельных орудий, сухой треск пулемётов, можно угадывать звук выстрела и звук разрыва и даже судить, мина разорвалась или обычный снаряд, и какой, наш или немецкий. Мешает только непрестанный гул над головой, иногда возрастающий до истерического визга, - немецкие бомбардировщики пытаются пробить путь немецким танкам. Их перехватывают наши истребители. То и дело вспыхивают в небе воздушные бои. Один за другим «Юнкерсы», оставляя дымный след в воздухе, несутся к земле. Вы приближаетесь к переднему краю.
Вдруг перед вами вырастает человек, боец. Улыбаясь и как будто извиняясь за беспокойство, он докладывает, что здесь проходит минное поле и края дороги тоже минированы, и вбитые в землю колышки показывают, где можно безопасно проехать. Всё так же улыбаясь чему-то, он идёт впереди автомобиля. Этот кусочек дороги вы проезжаете зигзагами. И тут автомобиль приходится остановить, потому что вы оглохли, и водитель оглох, и шедший впереди минёр привалился к земле.
- Вас-то чего обстреливают? - спрашиваете вы минёра, и он, продолжая улыбаться, отвечает:
- Мы тут против «тигров» поставлены, а немец хочет нас убрать. Это уж с утра началось.
Он говорит это так простодушно и весело, будто и сам удивлён - вот-де какая оказия вышла, и я, простой человек, стою против «тигров». Только теперь вы замечаете, что лицо у него утомлённое, чёрное от пыли, что он, вероятно, не спал в эти ночи, и товарищи его не спали, у них такие же чёрные лица. Вы видите, что попали в ту самую точку, которую наблюдали в дороге со стороны, ту самую точку, куда долбят и долбят немцы, и значит, эта самая точка должна быть отмечена на картах в немецких штабах черной стрелой: сюда пробиваются танки. Эта мысль не сразу приходит вам в голову, но, явившись, ошеломляет слегка, и вам нужно приглядеться к окружающим людям, чтобы обрести нужную меру спокойствия.
Оглядевшись, вы замечаете, что место здесь особенное. Рядом с окопчиком минёров есть окопы, в которых расположилась пехота. Тут же сидят бронебойщики, в стороне за деревьями спрятаны противотанковые пушки, а на вынесенной вперёд позиции стоят могучие самоходные орудия, свободно пробивающие броню «тигра».
Вы узнаёте у минёров, не из части ли Ванякина они, подбившей в первый день боя на своём минном поле 32 танка, но это не ванякинцы, это другая часть. Они уже встречались с «тиграми». Вчера на них навалились «Юнкерсы». Завидев советских истребителей, они обратились в бегство, беспорядочно сбросив бомбы. Но всё же трех минёров убило, двух ранило, разлетелся на щепки один грузовик, и в это время перед минным полем появились немецкие танкетки. Они будто нюхали землю перед собой. Потом немцы вышли из танкеток и сразу легли и поползли, стараясь прощупать границы поля, и тут их хотели прикончить. Но чудовищный скрежет заставил всех оборотиться в другую сторону - оттуда, тяжело ворочая гусеницами, медлительные, неуклюжие, большие, как слоны, с хоботами-пушками, как у слонов, лезли, наваливались, рушили свою тяжесть на землю «тигры». Может быть, в них сидели чересчур опрометчивые немцы или сила нового танка сделала их слепыми, - у слонов ведь маленькие глаза, - но танки, не разбираясь, пёрли вперед. Их было двенадцать. Они пёрли двумя группами, и прямо на минное поле. На глазах у минёров в одном его конце напоролись на мины три танка и в другом конце вросли в землю три танка. В эту секунду они издали такой звук, будто с чудовищ срывали их толстую кожу: русский тол сдирал, рвал в клочья, кромсал стальные немецкие гусеницы. Остальные шесть «тигров» остановились, тупо уставившись в злую русскую землю, и судорожно рванулись назад, а подбитые так и остались стоять, и никто из танков не вышел. Что там творилось внутри - неизвестно.
* * *
Но что же всё-таки за машина этот самый «тигр»? - спрашиваете вы командира подвижного отряда минёров гвардии лейтенанта Кузьму Трошина.
- А это такая новая немецкая машина, - отвечает чёрный, запыленный, как все его люди, лейтенант, - такая мощная машина, которая по-старому рвётся на наших минах.
Он говорит это без улыбки, устало и зло, как человек, дерущийся четвёртый день и в последние сутки установивший на новом участке 800 противопехотных и 1.300 противотанковых мин.
Бой и сегодня не даёт ему отдыха. Его громада неотвратимо, как обвал в горах, передвигается к этому куску земли. Голова не раскалывается от боли в этом аду только потому, что люди держат себя в руках, не дают распускаться нервам. Только они выходят из укрытия, как небо разверзается новыми звуками, пронзительными, от которых не зажмёшь ничем уши. «Мессершмитты». Со стороны солнца как огненные стрелы, всем наклоном летящие в вас, они пикируют прямо на край рощицы, на окоп минёров. Протяжный треск, будто тысячи градин рассыпаются по железной крыше. Пулемёты «Мессеров». Мимо. Всё? Нет, не всё, 'Второй заход «Мессеров», и на землю летят нето бомбы, нето ящики.
- «Корыта» бросает, - отмечает кто-то привычно, и опять все ложатся на дно окопа. На этот раз «Мессеры» сбросили контейнера с маленькими разлетающимися во все стороны, поражающими большую площадь гранатами. Это маленькое событие почему-то заставляет многих рассмеяться. К бомбам привыкли, а эта штука новая, и, как всякая диковина, она немного смешна.
- Ишь, как немцы стараются, из кожи вон лезут, а русские стоят, как стояли!
- Вы заметили, как тихо вдруг стало?
- Ну, может быть, на несколько минут, а то на часок оставил в покое, - говорят в окопе.
Кто-то сразу пошёл за газетами. А люди, ожидающие танков, стали мирно обедать.
Так вот как выглядит тот самый кусок земли, на который страшно смотреть издали, и со стороны, когда он сутками напролет в дыму и в огне, в багровых зарницах. Война поселила здесь несколько десятков русских людей, чтобы они стояли против немецких танков. И они стоят. Маленький кусок нашей земли становится для них домом.
За четыре дня боя многие из них встречались с «тиграми». Вот бывший московский шофер, ныне командир бронебойщиков Сергей Мысков. Он уснул, не будите его, он дрался вчера и будет драться сегодня и завтра. Его люди расскажут вам о «тиграх». Это рядовые люди фронта, те, кого я увидел случайно. Слава, вознесшая имена других, к ним еще не пришла. Они даже не знают, что им рассказать о бое с «тиграми». В первое же утро подбили двух, вот и все. Танк сильный, однако, ничего, и его можно бить. А дело было на рассвете. Мысков видел на гребне пологого холма будто копны сена, будто дома. Накануне их не было. Их породила ночь. Это были немецкие танки. Он насчитал сорок и ждал, когда начнётся атака. У него были бронебойные ружья и две пушки. Он ждал, и, как всегда, налетела авиация; он знал, что сейчас начнется, и высунулся из-за ржи посмотреть, и тут шесть танков пошли на него. Он подал команду, и две его пушки и бронебойщики били, били, не сразу попадая в цель, а когда попадали в лобовую часть танков, броня не поддавалась.
Мысков знал, что ещё через пять-шесть минут всё может быть кончено и для него, и для его людей, но он был настоящим командиром, и успел все же переместить свои ружья и пушки так, чтобы они били по боковой части танков. И два танка сразу захлебнулись огнем. В воздухе и на земле всё ревело, ни черта не было слышно, и откуда-то слева вылез ещё один «тигр», прямо на пушку Мыскова. подминая её под себя, и раздавил её. Уже не было ни времени, ни места, чтобы стрелять, и в «тигра» швырнули гранату. Это было всё равно, что укус пчелы в кожу слюна. И один «титр» прошел, прошел-таки сквозь оборону Мыскова. Но его поймали там, куда он прошел, и там добили. Вот все, что можно сказать о бое Мыскова. Теперь он спит, а когда проснется, он снова будет драться, как вчера, как утром сегодня, - рядовой человек фронта.
* * *
Наша артиллерия, стоявшая утром несколько впереди минного поля, теперь передвинулась и ведёт огонь через голову минеров и бронебойщиков. Бой приблизился к этому куску земли. Дымы разрывов поднимаются сразу за холмом и левее, где стоит наша пехота. Снова «Юнкерсы» начинают кружить свою утомительную карусель, а над холмом в небе все чаще появляются рваные клочья дыма - немецкая шрапнель.
Все знают, что это значит. Осатаневшие от четырёхдневных попыток пробиться, немцы снова и снова начинают атаку. Пройдемте в землянку артиллеристов. Их самоходные пушки стоят впереди наготове. Стены землянки обиты соломой, над столом висит написанный от руки плакат: «Научись повиноваться прежде, чем будешь повелевать. Суворов». Полулёжа на нарах, молодой лейтенант пишет донесение. Входит майор, начальник штаба, молчаливый, усталый. Он командует батареями, замещая раненого командира части. Некоторое время он сидит молча, видимо, приводя в нужный ему порядок все, что видел только-что там, на батареях. Потом он приказывает одному из офицеров:
- Выйдите на угол рощи, следите за гребнем холма слева.
Он многое видел, майор Григорий Онучко, ко всему привык, он в боях с июля 1941 года. Человек дела, он не любит рассказывать о боях, которые считает обычными. Вчера его артиллеристы по просьбе пехоты двинули свои пушки в район наступления семидесяти немецких танков, готовых ринуться и давить нашу пехоту в окопах. Пушки старшего лейтенанта Магометова и лейтенанта Иванова прибыли во-время, - шесть «тигров» были пробиты снарядами, больше никуда не ушли. А остальные ушли, и пехота осталась в прежних окопах. Но майору скучно об этом рассказывать. Чтобы прервать молчание, вы предлагаете ему закурить.
- Во рту горько, - говорит он хрипловатым голосом, так он устал. Четыре дня боя. Но он все-таки берет папиросу.
- Ничего, ничего, держатся люди, - говорит он. - Хороший народ.
И тут же спрашивает:
- Как с тем орудием, что замок отказал?
- Стоит, отбиваться хочет от танков.
- Этот старший лейтенант Свистун такой командир, что из боя его веревкой не вытянешь. Другим бы у такого учиться. Тут один прибежал, бледный, бомбят, говорит, что делать? Значит, стоять, говорю. Сегодня смотрю - стоит парень, стоит, как вкопанный. Обучится, вчера первый раз в бой попал.
В землянку скатывается в темноте пехотный командир, быстрый, взволнованный, с хода спрашивает:
- Где находится комбат-3?
- Держит дорогу левее.
- В его направлении идут 50 танков. Бронебойщики уже открыли огонь.
- Всё, как по нотам, - говорит майор Онучко. - Передайте на батареи - наблюдать, подпускать ближе, расстреливать.
И вы вместе с майором выходите из землянки наверх, где всё окутано дымом, где так же деловито и просто держатся в аду наши люди.
Через несколько секунд за холмом с нечеловеческой, фантастической быстротой рассыпаются на большом участке взрывы, обвалы взрывов, землетрясение, смерть, гибель всему, что может быть там, за холмом.
- Передайте на батареи, - тихо говорит майор Онучко, - передайте на батареи, что стоять будем, как всегда, до конца. Повторите.
- До конца, - повторяет молодой офицер.
И пушки бьют за холмом. Так проходит тридцать минут, и потом всё стихает. «Тигры» опять не прошли.
Надвигается ночь. Вы покидаете этот маленький кусочек русской земли, чтобы до темноты поспеть на телеграф, а люди, отбившие атаку, остаются здесь - рядовые люди фронта, чьи имена ещё никому не известны. Завтра с рассветом они снова будут в бою. // Евгений Кригер. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 9 июля.
***********************************************************************************************
От Советского Информбюро*
# Сводка Совинформбюро за 9 июля 1943 года
В течение 9 июля наши войска на ОРЛОВСКО-КУРСКОМ и БЕЛГОРОДСКОМ направлениях вели бои с противником, продолжавшим наступление крупными силами пехоты и танков. В течение всего дня наши воздушные силы вели ожесточенные бои с многочисленной авиацией противника. Наша авиация, обеспечивая свои войска от налетов авиации противника, одновременно наносила мощные штурмовые и бомбовые удары по боевым порядкам его наступающих войск.
По неполным данным, нашими войсками на Орловско-Курском и Белгородском направлениях за день боя подбито и уничтожено 193 немецких танка. В воздушных боях и зенитной артиллерией сбито 94 самолета противника.
☆ ☆ ☆
На Орловско-Курском направлении противник за четыре дня наступления понес тяжелые потери в танках, живой силе и не добился успеха. Сегодня с утра гитлеровцы перенесли свой удар на соседний участок фронта. Усилив потрепанные соединения двумя пехотными и одной танковой дивизиями, немцы с утра предприняли ряд ожесточенных атак. Завязались упорные бои, часто переходившие в рукопашные схватки. Все атаки гитлеровцев отбиты нашими войсками.
На другом участке Орловско-Курского направления бойцы Н-ского соединения отразили тринадцать атак танков и пехоты противника, действовавших при поддержке крупных сил авиации. Прочно удерживая свои позиции, наши части на этом участке истребили свыше 1.500 гитлеровцев и уничтожили 34 немецких танка. В районе одной высоты батальон немецкой пехоты ворвался на позиции Н-ской литовской части. Завязалась ожесточенная рукопашная схватка. Наши подразделения под командованием лейтенанта т. Кавалюнаса отбросили немцев, а затем контратакой рассеяли и в большей части уничтожили батальон противника. Орудийный расчет старшего сержанта т. Закоржаева подбил три немецких тяжелых танка типа «Тигр».
★
На Белгородском направлении наши танкисты, артиллеристы и пехотинцы вели бои с танками противника, вклинившимися в нашу оборону. Немцы вводят в бой свежие резервы, пытаясь любой ценой добиться успеха. Танкисты Н-ского соединения в упорных боях в течение дня уничтожили более 80 немецких танков, до 200 автомашин, 5 бронетранспортеров, несколько самоходных орудий и не менее 2.000 гитлеровцев. На соседнем участке немецкая пехотная дивизия, поддержанная 160 танками, с утра перешла в наступление, пытаясь овладеть одним населенным пунктом. Уже к полудню наши части уничтожили несколько десятков танков и до тысячи немецких солдат и офицеров.
Наши бойцы и командиры всех родов войск самоотверженно отбивают натиск врага. Танковые экипажи лейтенантов тт. Силачева и Димитриева, отражая вражеские атаки, за три дня подбили и сожгли свыше 20 немецких танков. Лейтенант т. Золотаренко меткими очередями из пулемета уничтожил до 200 гитлеровцев. За один день летчик старший лейтенант т. Гулаев в ожесточенных воздушных схватках сбил 2 бомбардировщика и 2 немецких истребителя. Младший лейтенант т. Шпак уничтожил 4 вражеских самолета. Пятый немецкий самолет т. Шпак в этот же день сбил в паре с другим летчиком. Летчики Н-ского соединения за два дня сбили 77 самолетов противника, потеряв всего лишь одну машину, пилот которой спасся на парашюте. В воздушном бою был подбит самолет младшего лейтенанта т. Колоскова. Летчик совершил посадку в тылу врага. Отряд немецких кавалеристов бросился к месту посадки. Летчик т. Николаев поспешил на выручку товарища и посадил свой самолет рядом с подбитой машиной Колоскова. На глазах у приближавшихся гитлеровцев летчики подожгли поврежденный самолет и вдвоем улетели на машине Николаева. Вскоре они благополучно приземлились на своем аэродроме.
★
На Орловско-Курском направлении захвачена в плен группа солдат 86 немецкой пехотной дивизии. Пленный обер-ефрейтор 5 роты 177 немецкого полка Баумгоф заявил: «Первый день нашего наступления я никогда не забуду. У меня не было никакой надежды выйти живым из боя. Наш полк понес очень тяжелые потери. Другие полки дивизии пострадали еще больше. Уже к полудню 5 июля 216 полк, брошенный на прорыв обороны русских, потерял две трети личного состава, но не добился никакого результата. Жалкие остатки полка были отведены во второй эшелон. Санитары не успевали выносить раненых. Один санитарный унтер-офицер сказал мне, что перевязочный пункт напоминает двор скотобойни».
На Белгородском направлении перебежавшие 6 июля на сторону Красной Армии немецкие солдаты из 587 полка 320 немецкой пехотной дивизии рассказали: «В первый же день наступления 587 полк потерял более половины солдат. В 3 батальоне убиты все командиры рот. Командир 320 дивизии - генерал-майор Постель ранен. Старые солдаты, участвующие в войне с самого начала, уверяют, что ни в одном из всех предыдущих наступлений немецкие войска еще не знали таких потерь, как в эти дни». // Совинформбюро.
______________________________________________
Б.Галин: Душа танкиста* ("Красная звезда", СССР)
Б.Галин: На курской дуге ("Красная звезда", СССР)
А.Платонов: Земля и небо Курска ("Красная звезда", СССР)
Е.Кригер: 28 русских пушек || «Известия» №164, 14 июля 1943 года
П.Милованов, Б.Галин: «Тигры» горят... ("Красная звезда", СССР)
Ю.Жуков: За два дня - пять «Тигров» ("Комсомольская правда", СССР)
Л.Кудреватых: Сердце русского солдата || «Известия» №164, 14 июля 1943 года*
Газета «Известия» №161 (8154), 10 июля 1943 года