Символизм Троянского Коня
«Троя всегда была славна своими замечательными лошадями, за которыми приезжали торговцы из разных стран. Из-за коней на нее даже устраивались набеги. «Илиада» называла троянцев «hippodamoi», т. е. «укротители лошадей». Согласно легендам, троянский царь Дардан владел табуном великолепных лошадей. Причем их происхождение вели от северного ветра Борея, что сразу же заставляет вспомнить о гиперборейской Скифии, о борисфенитах-борусках-пруссах, о полярных полянах. А ведь пристрастие к лошадям было присуще венетам-славянам. Страбон даже приводил его в доказательство тождества венетов адриатических и малоазийских. Безусловно, за всем этим стоял некий культ коня. К слову сказать, белому коню Свентовита поклонялись балтийские славяне-венеты. (Тут надо вспомнить о том, что коня впервые приручили древнейшие праскифы - среднестоговцы.) И за легендой о Троянском коне может стоять некое иносказание. Троянцам «импортировали» какой-то конский культ, который содержал смыслы, искажающие его изначальную суть». (А. Елисеев. «Скифия против Запада. Взлет и падение Скифской державы». М.: Алгоритм, 2012).
Люди, находящиеся внутри коня - символ изначального универсума (тотального Субъекта, Адама в Раю, Первочеловека), где всё было едино, «часть» находилась в равновесии с «целым». Это изначальное единство было разрушено в результате метакосмической катастрофы - «Большого Взрыва», Грехопадения. Однако, осталось стремление - это единство вернуть. И тут есть два пути. Первый - «вертикальный», направленный на соединение с Богом (в Христианстве - человеческая природа объединена в Личности Христа). Образом («символом», «иконой») Христа является Царь, поэтому объединение имеет и свой горизонтальный аспект - это единство подданных в Личности Царя (не случайно это царственное - «МЫ»).
Но есть и путь горизонтальный, которым мы все вынужденно пользуемся, но в разной мере. Например, мы поедаем животных и тем самым пытаемся символически воспроизвести полноту изначального Субъекта, внутри которого находилось всё («инстинкт» здесь указывает на гораздо боле глубокую мотивацию). Но находилось оно живым, а тут мы убиваем - для того, чтобы воссоединиться. Самая радикальная форма такого вот воссоединения - каннибализм, особенно, ритуальный. «Книга Эноха» рассказывает о допотопных исполинах, которые поедали людей. И весьма показательно, что эллинская традиция, повествуя о Потопе, устроенном Зевсом, указывает на одну из причин этой кары - людоедство древних.
Впрочем, каннибализм (вампиризм) имеет и более «глубокое» измерение. Собственно говоря, это и есть «эксплуатация человека человеком», во время которой одни поедают (потребляют) физические и душевные энергии других. Главный же потребитель всего этого - тотальный Объект, Змей, Робот, «Демиург», Периферия вселенной, небытийный антиполюс. ( «Бытийное небытие, «субъектный Объект» - https://zavtra.ru/blogs/bitijnoe_nebitie_sub_ektnij_ob_ekt)
Так вот, люди внутри коня - это как раз квазирелигия «горизонтального могущества», которая требует убивать субъектность бытия и присваивать убитое (отчужденное). Конь сожрал людей и стал могуч - так можно сформулировать положение некоей «традиции» (точнее - анти-традиции), которую подбросили троянцам носители контр-традиции, скорее всего восходящей к Атлантиде и ставшей одним из источников создания западной цивилизации.
Здесь ещё и тема усиления животного начала в человеке, которое должно придать ему дополнительное могущество. («Культ Зверя: технологии расчеловечивания» - https://a-eliseev.livejournal.com/2159639.html). Опять-таки, тут имеет место искаженное, «горизонтальное» стремление к изначальному единству.
Люди, находящиеся внутри коня - символ изначального универсума (тотального Субъекта, Адама в Раю, Первочеловека), где всё было едино, «часть» находилась в равновесии с «целым». Это изначальное единство было разрушено в результате метакосмической катастрофы - «Большого Взрыва», Грехопадения. Однако, осталось стремление - это единство вернуть. И тут есть два пути. Первый - «вертикальный», направленный на соединение с Богом (в Христианстве - человеческая природа объединена в Личности Христа). Образом («символом», «иконой») Христа является Царь, поэтому объединение имеет и свой горизонтальный аспект - это единство подданных в Личности Царя (не случайно это царственное - «МЫ»).
Но есть и путь горизонтальный, которым мы все вынужденно пользуемся, но в разной мере. Например, мы поедаем животных и тем самым пытаемся символически воспроизвести полноту изначального Субъекта, внутри которого находилось всё («инстинкт» здесь указывает на гораздо боле глубокую мотивацию). Но находилось оно живым, а тут мы убиваем - для того, чтобы воссоединиться. Самая радикальная форма такого вот воссоединения - каннибализм, особенно, ритуальный. «Книга Эноха» рассказывает о допотопных исполинах, которые поедали людей. И весьма показательно, что эллинская традиция, повествуя о Потопе, устроенном Зевсом, указывает на одну из причин этой кары - людоедство древних.
Впрочем, каннибализм (вампиризм) имеет и более «глубокое» измерение. Собственно говоря, это и есть «эксплуатация человека человеком», во время которой одни поедают (потребляют) физические и душевные энергии других. Главный же потребитель всего этого - тотальный Объект, Змей, Робот, «Демиург», Периферия вселенной, небытийный антиполюс. ( «Бытийное небытие, «субъектный Объект» - https://zavtra.ru/blogs/bitijnoe_nebitie_sub_ektnij_ob_ekt)
Так вот, люди внутри коня - это как раз квазирелигия «горизонтального могущества», которая требует убивать субъектность бытия и присваивать убитое (отчужденное). Конь сожрал людей и стал могуч - так можно сформулировать положение некоей «традиции» (точнее - анти-традиции), которую подбросили троянцам носители контр-традиции, скорее всего восходящей к Атлантиде и ставшей одним из источников создания западной цивилизации.
Здесь ещё и тема усиления животного начала в человеке, которое должно придать ему дополнительное могущество. («Культ Зверя: технологии расчеловечивания» - https://a-eliseev.livejournal.com/2159639.html). Опять-таки, тут имеет место искаженное, «горизонтальное» стремление к изначальному единству.