Деникин vs Франко
Оригинал взят у mikhael_mark в Деникин vs Франко
В чём секрет победы франкистов,
или был ли Деникин бездарным командующим?
Позволю себе вернуться к теме Антона Ивановича Деникина, которую я затрагивал в августе сего года. В связи со 100-летним юбилеем т.н. "великой русской революции" у некоторых снова обострилась застарелая (и зачастую - совершенно немотивированная) ненависть к Белому Движению, которую они активно выплёскивают не только на страницы соцсетей, но и на площади. Отличие сегодняшней ситуации, по сравнению с событиями столетней давности, правда, состоит в том, что наши "красные" оппоненты сегодня охотно заимствуют аргументацию с противоположного края политического спектра, от ультрамонархистов и нацистских коллаборационистов - уж так велико их желание вставить любое лыко в строку тем, кто пытался остановить развал Империи в начале ХХ века. А у этих, помимо распространённого обвинения в "предательстве святого царя", которое я уже подробно разбирал в этом году, почётное место занимают разговоры о стратегической никчёмности белогвардейских главнокомандующих (читай: Деникина). Настало время разобраться и с этим обвинением.
Антон Иванович Деникин, главнокомандующий ВСЮР.
Очень легко обвинить военачальника, проигравшего войну, в бездарности. На первый взгляд, всё очень убедительно - был бы талантлив, выиграл бы. Но такая логика напрочь не учитывает простого вопроса: а была ли в той ситуации возможность выиграть войну? И если такой возможности не было, то стоило ли ввязываться в сопротивление и все ли средства были испробованы ради достижения победы? А если возможность была - то стоит ещё разобраться, по каким именно причинам, объективным или субъективным, эта возможность оказалась упущена.
Гитлеровские блюдолизы и присоединившиеся к ним по какой-то непонятной логике "православные сталинисты" обычно ставят Деникину в пример главаря испанских фашистов Франсиско Франко Баамонде. Дескать, в отличие от Деникина, в тылу которого царил полный бардак, Франко жёстко обеспечил себе порядок в тылу. Никаких "особых совещаний" - правительство. Никакого "непредрешенчества" - последовательный курс на единоличную диктатуру и беспощадное подавление недовольных. Поэтому Франко успешно разгромил войска республиканцев и спас Испанию от "красной чумы", на что оказалась кишка тонка у Деникина, не понимавшего, якобы, элементарных вещей. "Генерал Деникин - бездарность", - делает вывод печально знаменитый Солоневич, и за ним на все лады это повторяют озлобленные на Антона Ивановича гитлеровские пособники, вроде Башилова, а теперь и наши современные необольшевики.
Франсиско Франко Баамонде
Эти рассуждения имеют, конечно, под собой кое-какие основания, но они напрочь не учитывают целый ряд факторов. Дело в том, что Франко было несоизмеримо проще, нежели Деникину, одержать победу. Ситуация, в которой оказался Франко, разительно отличалась от ситуации, в которой пришлось действовать Деникину. Прежде всего, нацистская Германия и фашистская Италия, организовавшие интервенцию в Испанию ради поддержки франкистов, были кровно заинтересованы в победе Франко, дававшей в их ряды ещё одного союзника для будущей Второй Мировой войны. "Гитлер решал несколько задач: испытание нового оружия, проверка военных специалистов в бою, их «закаливание», создание нового режима - союзника Берлина. Итальянский лидер Муссолини вообще мечтал о вхождении фашистской Испании в единое союзное государство под его руководством", - пишет по этому поводу историк Александр Самсонов. Соответственно, направленные в Испанию немецкие и итальянские добровольческие части реально воевали на стороне франкистов. И не просто воевали, а и побеждали.
Говорить же всерьёз об иностранной интервенции в поддержку Деникина могут только совсем уж безнадёжные марксистско-ленинские догматики. Интервенты в тылу белых войск (да-да, именно в тылу, ни английских, ни французских частей не было ни на фронте Деникина, ни на фронте Колчака) под предлогом помощи белым решали свои геополитические проблемы. Чихать они хотели на своих русских союзников по завершившейся Первой Мировой войне и на вклад Русской Армии в общую победу. Более того: англичанам и французам было выгодно, что в России произошла революция, фронт рухнул, а новая власть пошла на сговор с "центральными державами". Это давало возможность западным державам поделить между собой земли и ресурсы не только враждебных Германии и Австро-Венгрии, но и союзной России. Белые, оставаясь безукоризненными патриотами, с подобными планами категорически не соглашались. Поэтому "союзники" по Антанте и не спешили с дипломатическим признанием белогвардейских правительств, поэтому столь настойчиво и хлопотали о "примирении" и созыве "международной конференции" по "урегулированию" в России. Урегулирование предполагалось на базе одновременного признания всех возникших на пространстве Российской империи правительств - включая большевистское и "правительства" всевозможных национал-сепаратистов (фактически - бандитов).
Белогвардейский пропагандистский плакат, воспевающий союзников по Антанте.
В действительности отношения белогвардейцев с "союзниками" складывались
далеко не так идилличко, как видел художник.
Белые с этими прожектами согласиться, естественно, не могли - в итоге их раз за разом просто бросали на произвол судьбы. Колчака вообще выдали большевикам на расправу. Деникина "союзники" большевикам не выдали - но случаи сдачи большевикам городов без боя имели место на деникинском фронте. А если белое командование начинало протестовать против такой позорной сдачи и пыталось организовать сопротивление, то союзники вполне могли и разоружить мешающие им белые части, и арестовать их командиров, как произошло в 1919 году в Одессе. Вот интересно: если бы немцы и итальянцы вели себя в тылу Франко столь же нагло, смог бы каудильо разделаться с республиканцами столь же быстро? Или логичнее предположить, что его ожидала бы судьба Деникина?
Второй момент - и, пожалуй, самый главный. Франкистский мятеж в Испании и русское Белое Движение зарождались в принципиально разных условиях. Республиканская Испания унаслодовала от Испании королевской неразвалившуюся армию с её в значительной степени прежними, консервативными и клерикальными традициями. В результате в 1936 году эта армия практически в полном составе взбунтовалась против леворадикального правительства Народного Фронта и провозгласила своим вождём самозванного генералиссимуса Франко. Таким образом, в распоряжении испанских фашистов сразу же оказалась довольно многочисленная, дисциплинированная и мотивированная армия. Республиканцам же пришлось формировать свою армию буквально с нуля, по принципу "с миру по нитке". А затем эту наспех сколоченную армию предстояло ещё сплотить, обучить, вооружить, обмундировать. На всё это требовалось время, которого ни франкисты, ни итало-германские интервенты республиканскому правительству закономерно не дали. В результате вымуштрованная фашистская армия при активной поддержке иностранных экспедиционных корпусов одержала победу над плохо организованным разношёрстным сбродом. Чего и стоило ожидать.
Франкисты
В России же революция принесла с собой развал армии. Толпы дезертиров хлынули по домам, не желая более сражаться ни за кого. В результате белому командованию во главе с Л.Г. Корниловым, а потом - с А.И. Деникиным пришлось формировать армию с нуля из небольших отрядов добровольцев, сохранивших остатки воинской дисциплины и патриотические чувства. С такой же проблемой столкнулись и большевики. Но большевикам удалось, в отличие от испанских республиканцев, в кратчайшие сроки возродить полноценную регулярную армию, пусть и с некоторой спецификой, накладываемой революцией (вроде института политических комиссаров). Удалось, путём жестоких репрессий, насадить в этой армии надлежащую дисциплину и заставить её воевать. Да, против регулярной армии большевиков была регулярная же армия белых, но факт остаётся фактом: численное превосходство в Гражданской войне в России всегда было на стороне красных, в то время, как испанские республиканцы практически всегда воевали в меньшинстве. Большевики не переиграли белогвардейцев за счёт большего военного искусства - они банально задавили белогвардейцев массой. Точно так же, как в Испании франкисты и их итало-германские союзники задавили массой молодую и не слишком дисциплинированную (мягко говоря) армию Испанской Республики.
Тут самое время завести разговор о белом "непредрешенчестве". В значительной степени оно было вынужденным. Деникин в "Очерках Русской Смуты" и Романовский - в доверительных беседах с хорошими знакомыми однозначно свидетельствовали, что подавляющее большинство офицеров ВСЮР держалось монархической ориентации. Но официальное провозглашение монархического лозунга неизбежно оттолкнуло бы от армии значительную часть тех, кто при других обстоятельствах готов был честно сражаться против большевиков: например, в Корниловской ударной дивизии было много республиканцев, казаки практически поголовно выступали с антимонархических позиций. В условиях катастрофической нехватки людей пойти на ещё большее ослабление своих сил (разрыв с казачеством, к примеру, означал бы, что Белое Движение в одночасье осталось бы без кавалерии - главной стратегической силы в Гражданской войне) Деникин не просто не хотел - не имел морального права. Поэтому и только поэтому ему приходилось терпеть и идейный разброд в рядах своей армии, и некоторые нарушения воинской дисциплины. Результатом чего и стали печальные явления, неоднократно отмеченные белыми мемуаристами и эмигрантскими публицистами. Франко же нехватки в людях не испытывал, да и идейного разброда в рядах его сторонников и симпатизантов было куда меньше. Все сходились на необходимости защиты интересов католической Церкви и на военной диктатуре фашистского типа как наиболее желательной форме правления. Идейный разброд царил как раз в "красном" лагере испанской Гражданской войны, где социалисты, коммунисты и анархо-синдикалисты стремились создавать непременно собственные, партийные воинские части, весьма неохотно шедшие на сотрудничество с частями других партий. Случались даже боестолкновения между коммунистическими и анархистскими отрядами. А выигрывали от этого, в конечном итоге, франкисты.
Чёрно-красная цветовая гамма корниловской униформы многими специалистами трактуется
как символ готовности умереть за новую Россию, за завоевания революции -
но без большевиков и других прогерманских партий.
Не по глупости и по бездарности своей Деникин в трагически сложившихся условиях осени 1919 года принял решение отступать на Дон, а в дальнейшем - на Кубань и Новороссийск. Полагаясь на антикоммунистические настроения казачества, он надеялся закрепиться в казачьих областях, остановить наступление красных и снова перейти в контрнаступление. Но развал казачьих Донской и Кубанской армий не позволил ему этого сделать и привёл в конечном итоге к новороссиской катастрофе. Мог ли Деникин предотвратить эту катастрофу, если бы бросил на произвол судьбы (вернее, большевиков) казачьи области и двинулся бы через Украину в прочно удерживаемый Слащовым Крым сухим путём, как то предлагал генерал Врангель? Вряд ли. В Новороссийске хотя бы часть казачьих полков сохранила дисциплину, организованно погрузилась на транспорты и отправилась в Крым, где продолжили воевать уже под знамёнами Врангеля. А если бы Деникин принял вариант, предлагавшийся Врангелем, казачьи части разложились бы и взбунтовались поголовно. А на Украине белые отнюдь не были полновластными хозяевами, там деникинским войскам пришлось бы столкнуться не только с краснопартизанским движением, но и с бандами Махно, и с украинскими самостийниками Петлюры. И тогда жалкие остатки некогда грозной Добровольческой Армии оказались бы просто расплющены между красным молотом и наковальней петлюро-махновских бандформирований. Решение, принятое осенью 1919 года Деникиным , было стратегически правильным, а политически - неизбежным: как порядочный человек, не забывший, что такое офицерская честь, Антон Иванович не мог бросить на произвол судьбы казачьи области, население которых совершило немало самых настоящих подвигов в борьбе с большевизмом.
Испания 1936 года не знала такого разгула местечкого сепаратизма, как Российская империя в 1918 - 1922 годах. В Испании не было ни такого количества всевозможных национальных меньшинств, как в России, ни казачества с его свободолюбивым духом, на котором не лучшим образом сказалась революционная анархия 1917 года. В тылу франкистских войск если и могли появиться какие-то враждебные режиму Франко группировки - то только партизанские отряды и подпольные группы республиканцев, которые чётко идентифицировались франкистами как враг и беспощадно уничтожались. В таких условиях невелико искусство обеспечить себе "прочный тыл".
В общем, сравнивать Деникина и Франко, делая вывод о стратегической несостоятельности первого на основании победы второго, как минимум, некорректно. В таких "тепличных" условиях, в которых выпало воевать испанским франкистам, Деникин, несомненно, одержал бы победу. Но его противник оказался намного серьёзнее испанских республиканцев.
В чём секрет победы франкистов,
или был ли Деникин бездарным командующим?
Позволю себе вернуться к теме Антона Ивановича Деникина, которую я затрагивал в августе сего года. В связи со 100-летним юбилеем т.н. "великой русской революции" у некоторых снова обострилась застарелая (и зачастую - совершенно немотивированная) ненависть к Белому Движению, которую они активно выплёскивают не только на страницы соцсетей, но и на площади. Отличие сегодняшней ситуации, по сравнению с событиями столетней давности, правда, состоит в том, что наши "красные" оппоненты сегодня охотно заимствуют аргументацию с противоположного края политического спектра, от ультрамонархистов и нацистских коллаборационистов - уж так велико их желание вставить любое лыко в строку тем, кто пытался остановить развал Империи в начале ХХ века. А у этих, помимо распространённого обвинения в "предательстве святого царя", которое я уже подробно разбирал в этом году, почётное место занимают разговоры о стратегической никчёмности белогвардейских главнокомандующих (читай: Деникина). Настало время разобраться и с этим обвинением.
Антон Иванович Деникин, главнокомандующий ВСЮР.
Очень легко обвинить военачальника, проигравшего войну, в бездарности. На первый взгляд, всё очень убедительно - был бы талантлив, выиграл бы. Но такая логика напрочь не учитывает простого вопроса: а была ли в той ситуации возможность выиграть войну? И если такой возможности не было, то стоило ли ввязываться в сопротивление и все ли средства были испробованы ради достижения победы? А если возможность была - то стоит ещё разобраться, по каким именно причинам, объективным или субъективным, эта возможность оказалась упущена.
Гитлеровские блюдолизы и присоединившиеся к ним по какой-то непонятной логике "православные сталинисты" обычно ставят Деникину в пример главаря испанских фашистов Франсиско Франко Баамонде. Дескать, в отличие от Деникина, в тылу которого царил полный бардак, Франко жёстко обеспечил себе порядок в тылу. Никаких "особых совещаний" - правительство. Никакого "непредрешенчества" - последовательный курс на единоличную диктатуру и беспощадное подавление недовольных. Поэтому Франко успешно разгромил войска республиканцев и спас Испанию от "красной чумы", на что оказалась кишка тонка у Деникина, не понимавшего, якобы, элементарных вещей. "Генерал Деникин - бездарность", - делает вывод печально знаменитый Солоневич, и за ним на все лады это повторяют озлобленные на Антона Ивановича гитлеровские пособники, вроде Башилова, а теперь и наши современные необольшевики.
Франсиско Франко Баамонде
Эти рассуждения имеют, конечно, под собой кое-какие основания, но они напрочь не учитывают целый ряд факторов. Дело в том, что Франко было несоизмеримо проще, нежели Деникину, одержать победу. Ситуация, в которой оказался Франко, разительно отличалась от ситуации, в которой пришлось действовать Деникину. Прежде всего, нацистская Германия и фашистская Италия, организовавшие интервенцию в Испанию ради поддержки франкистов, были кровно заинтересованы в победе Франко, дававшей в их ряды ещё одного союзника для будущей Второй Мировой войны. "Гитлер решал несколько задач: испытание нового оружия, проверка военных специалистов в бою, их «закаливание», создание нового режима - союзника Берлина. Итальянский лидер Муссолини вообще мечтал о вхождении фашистской Испании в единое союзное государство под его руководством", - пишет по этому поводу историк Александр Самсонов. Соответственно, направленные в Испанию немецкие и итальянские добровольческие части реально воевали на стороне франкистов. И не просто воевали, а и побеждали.
Говорить же всерьёз об иностранной интервенции в поддержку Деникина могут только совсем уж безнадёжные марксистско-ленинские догматики. Интервенты в тылу белых войск (да-да, именно в тылу, ни английских, ни французских частей не было ни на фронте Деникина, ни на фронте Колчака) под предлогом помощи белым решали свои геополитические проблемы. Чихать они хотели на своих русских союзников по завершившейся Первой Мировой войне и на вклад Русской Армии в общую победу. Более того: англичанам и французам было выгодно, что в России произошла революция, фронт рухнул, а новая власть пошла на сговор с "центральными державами". Это давало возможность западным державам поделить между собой земли и ресурсы не только враждебных Германии и Австро-Венгрии, но и союзной России. Белые, оставаясь безукоризненными патриотами, с подобными планами категорически не соглашались. Поэтому "союзники" по Антанте и не спешили с дипломатическим признанием белогвардейских правительств, поэтому столь настойчиво и хлопотали о "примирении" и созыве "международной конференции" по "урегулированию" в России. Урегулирование предполагалось на базе одновременного признания всех возникших на пространстве Российской империи правительств - включая большевистское и "правительства" всевозможных национал-сепаратистов (фактически - бандитов).
Белогвардейский пропагандистский плакат, воспевающий союзников по Антанте.
В действительности отношения белогвардейцев с "союзниками" складывались
далеко не так идилличко, как видел художник.
Белые с этими прожектами согласиться, естественно, не могли - в итоге их раз за разом просто бросали на произвол судьбы. Колчака вообще выдали большевикам на расправу. Деникина "союзники" большевикам не выдали - но случаи сдачи большевикам городов без боя имели место на деникинском фронте. А если белое командование начинало протестовать против такой позорной сдачи и пыталось организовать сопротивление, то союзники вполне могли и разоружить мешающие им белые части, и арестовать их командиров, как произошло в 1919 году в Одессе. Вот интересно: если бы немцы и итальянцы вели себя в тылу Франко столь же нагло, смог бы каудильо разделаться с республиканцами столь же быстро? Или логичнее предположить, что его ожидала бы судьба Деникина?
Второй момент - и, пожалуй, самый главный. Франкистский мятеж в Испании и русское Белое Движение зарождались в принципиально разных условиях. Республиканская Испания унаслодовала от Испании королевской неразвалившуюся армию с её в значительной степени прежними, консервативными и клерикальными традициями. В результате в 1936 году эта армия практически в полном составе взбунтовалась против леворадикального правительства Народного Фронта и провозгласила своим вождём самозванного генералиссимуса Франко. Таким образом, в распоряжении испанских фашистов сразу же оказалась довольно многочисленная, дисциплинированная и мотивированная армия. Республиканцам же пришлось формировать свою армию буквально с нуля, по принципу "с миру по нитке". А затем эту наспех сколоченную армию предстояло ещё сплотить, обучить, вооружить, обмундировать. На всё это требовалось время, которого ни франкисты, ни итало-германские интервенты республиканскому правительству закономерно не дали. В результате вымуштрованная фашистская армия при активной поддержке иностранных экспедиционных корпусов одержала победу над плохо организованным разношёрстным сбродом. Чего и стоило ожидать.
Франкисты
В России же революция принесла с собой развал армии. Толпы дезертиров хлынули по домам, не желая более сражаться ни за кого. В результате белому командованию во главе с Л.Г. Корниловым, а потом - с А.И. Деникиным пришлось формировать армию с нуля из небольших отрядов добровольцев, сохранивших остатки воинской дисциплины и патриотические чувства. С такой же проблемой столкнулись и большевики. Но большевикам удалось, в отличие от испанских республиканцев, в кратчайшие сроки возродить полноценную регулярную армию, пусть и с некоторой спецификой, накладываемой революцией (вроде института политических комиссаров). Удалось, путём жестоких репрессий, насадить в этой армии надлежащую дисциплину и заставить её воевать. Да, против регулярной армии большевиков была регулярная же армия белых, но факт остаётся фактом: численное превосходство в Гражданской войне в России всегда было на стороне красных, в то время, как испанские республиканцы практически всегда воевали в меньшинстве. Большевики не переиграли белогвардейцев за счёт большего военного искусства - они банально задавили белогвардейцев массой. Точно так же, как в Испании франкисты и их итало-германские союзники задавили массой молодую и не слишком дисциплинированную (мягко говоря) армию Испанской Республики.
Тут самое время завести разговор о белом "непредрешенчестве". В значительной степени оно было вынужденным. Деникин в "Очерках Русской Смуты" и Романовский - в доверительных беседах с хорошими знакомыми однозначно свидетельствовали, что подавляющее большинство офицеров ВСЮР держалось монархической ориентации. Но официальное провозглашение монархического лозунга неизбежно оттолкнуло бы от армии значительную часть тех, кто при других обстоятельствах готов был честно сражаться против большевиков: например, в Корниловской ударной дивизии было много республиканцев, казаки практически поголовно выступали с антимонархических позиций. В условиях катастрофической нехватки людей пойти на ещё большее ослабление своих сил (разрыв с казачеством, к примеру, означал бы, что Белое Движение в одночасье осталось бы без кавалерии - главной стратегической силы в Гражданской войне) Деникин не просто не хотел - не имел морального права. Поэтому и только поэтому ему приходилось терпеть и идейный разброд в рядах своей армии, и некоторые нарушения воинской дисциплины. Результатом чего и стали печальные явления, неоднократно отмеченные белыми мемуаристами и эмигрантскими публицистами. Франко же нехватки в людях не испытывал, да и идейного разброда в рядах его сторонников и симпатизантов было куда меньше. Все сходились на необходимости защиты интересов католической Церкви и на военной диктатуре фашистского типа как наиболее желательной форме правления. Идейный разброд царил как раз в "красном" лагере испанской Гражданской войны, где социалисты, коммунисты и анархо-синдикалисты стремились создавать непременно собственные, партийные воинские части, весьма неохотно шедшие на сотрудничество с частями других партий. Случались даже боестолкновения между коммунистическими и анархистскими отрядами. А выигрывали от этого, в конечном итоге, франкисты.
Чёрно-красная цветовая гамма корниловской униформы многими специалистами трактуется
как символ готовности умереть за новую Россию, за завоевания революции -
но без большевиков и других прогерманских партий.
Не по глупости и по бездарности своей Деникин в трагически сложившихся условиях осени 1919 года принял решение отступать на Дон, а в дальнейшем - на Кубань и Новороссийск. Полагаясь на антикоммунистические настроения казачества, он надеялся закрепиться в казачьих областях, остановить наступление красных и снова перейти в контрнаступление. Но развал казачьих Донской и Кубанской армий не позволил ему этого сделать и привёл в конечном итоге к новороссиской катастрофе. Мог ли Деникин предотвратить эту катастрофу, если бы бросил на произвол судьбы (вернее, большевиков) казачьи области и двинулся бы через Украину в прочно удерживаемый Слащовым Крым сухим путём, как то предлагал генерал Врангель? Вряд ли. В Новороссийске хотя бы часть казачьих полков сохранила дисциплину, организованно погрузилась на транспорты и отправилась в Крым, где продолжили воевать уже под знамёнами Врангеля. А если бы Деникин принял вариант, предлагавшийся Врангелем, казачьи части разложились бы и взбунтовались поголовно. А на Украине белые отнюдь не были полновластными хозяевами, там деникинским войскам пришлось бы столкнуться не только с краснопартизанским движением, но и с бандами Махно, и с украинскими самостийниками Петлюры. И тогда жалкие остатки некогда грозной Добровольческой Армии оказались бы просто расплющены между красным молотом и наковальней петлюро-махновских бандформирований. Решение, принятое осенью 1919 года Деникиным , было стратегически правильным, а политически - неизбежным: как порядочный человек, не забывший, что такое офицерская честь, Антон Иванович не мог бросить на произвол судьбы казачьи области, население которых совершило немало самых настоящих подвигов в борьбе с большевизмом.
Испания 1936 года не знала такого разгула местечкого сепаратизма, как Российская империя в 1918 - 1922 годах. В Испании не было ни такого количества всевозможных национальных меньшинств, как в России, ни казачества с его свободолюбивым духом, на котором не лучшим образом сказалась революционная анархия 1917 года. В тылу франкистских войск если и могли появиться какие-то враждебные режиму Франко группировки - то только партизанские отряды и подпольные группы республиканцев, которые чётко идентифицировались франкистами как враг и беспощадно уничтожались. В таких условиях невелико искусство обеспечить себе "прочный тыл".
В общем, сравнивать Деникина и Франко, делая вывод о стратегической несостоятельности первого на основании победы второго, как минимум, некорректно. В таких "тепличных" условиях, в которых выпало воевать испанским франкистам, Деникин, несомненно, одержал бы победу. Но его противник оказался намного серьёзнее испанских республиканцев.