Приложение к "Трём Паркам" (4б): Странствия
Продолжаю выкладывать изо-посты, иллюстрирующие написанное в главе
Три Парки (4): Папа Юра и его родители. Смех и странствия. Тайны семьи
Начну, стало быть, повторением фотки с весны 1962, в гостях у папиных старших - в которой я всей печёнкой чую межмировой драйв "пойдём!":
"Не могу сказать, чтобы сияющие образы Дедушки и Папы Юры в каком бы то ни было смысле сливались для меня-маленького в один лик - но таки некоторое единство я в них усматривал, и это было именно единство Странствия, единство Пути. (...) Демиургическое "Папа, пойдём в Волшебную Страну!" было совершенно не случайным - никто в мире, кроме Папы Юры, не сумел бы торить со мною путь, одновременно поддерживая меня с тыла."
Лето 1962, мне год с небольшим.
Папа Юра поддерживает меня с тыла, одновременно готовый и к тому, что я таки захочу карабкаться вверх по горке - и к тому, что я совсем съеду на него спиной и полезу на ручки:)
Далее - три фотки того же самого лета 1962:
Допускаю вполне, что моё сегодняшнее прочтение тенденциозно, тем не менее в качестве иллюстрации к своей книге трактую эти кадры так: рядом с Папой Юрой я в полном спокойствии и доверии, рядом с Мамой Зоей слегка раздражён и хочу куда-то удрать, на последней же фотке вообще в гневе - двигаюсь явно к маме, поскольку справа торчит её коленка, однако выражение моего лица "достали, ухожу нафиг, ко всем чертям и ихней бабушке уже наконец!":)
Теперь - несколько кадров на тему лилейных локусов Кронколонии.
"Небольшие локусы воды - то большего, то меньшего размера - разделённые зарослями камышей, соединённые между собой причудливой формы "проливами"; огромные валуны - то большего, то меньшего размера - высящиеся из вод, как одинокие острова... Мы были русалками и водяными, нас окружали обитатели всех четырёх стихий… Это было наше с папой личное царство - наша Волшебная Страна, наше пограничье, наше перепутье дорог, ведущих в дальние края."
(отсюда)
Все четыре снимка - лето 1964 (мне три с половиной).
Что за тётенька на втором по счёту кадре, не помню, похоже на одну из общих знакомых папы с мамой, завернувшую к нам проездом - одежда ну уж совсем городская, зато букет кувшинок в её руке хорошо виден, а в моей руке, на следующем кадре, он различается плохо. Прикольно, что на этом следующем-третьем снимке папа меня фоткает - а четвёртый как раз являет собою результат сего процесса:)
Теперь - мои зимние странствия. Все четыре кадра - январь 1966 (мне почти пять):
На обороте снимка написано "Минус 26 градусов!" - а мне ничуть не холодно кататься по двору, в охотку-то так хорошо! - не то что потом в школе, где лыжи являются одним из орудий насилия...
Следующие два фото - не в нашем локусе обитания, а довольно далеко, на противоположном берегу Среднеохтинского; мы ходили туда именно как в путешествие, там было всякое другое, чем у нас - например, каток:
А ещё там горка была, и не только горка, горки-то у нас тоже водились - но и высоченная стена безо всяких окон, словно это не дом, а мрачная крепость:
А на кадре ниже - уже наш двор:
Не поручусь, что столь шикарного снеговика слепили мы с Папой Юрой или мы с Дедушкой (хотя могли бы, могли бы:)) - может, я просто с ним фоткаюсь. В правом верхнем углу снимка видна наша парадная; дом длинный, двор огромный - моя вселенная полна простора и уюта одновременно.
Всё тот же наш двор два года спустя, с другого ракурса:
Начало 1968, мы с Ланкой, ей два с половиной, мне почти семь (наш дом справа, тут не виден, мы так примерно напротив нашей парадной).
"В основании узла ассоциаций - сугробы вдвое выше человеческого роста... Почему-то эти окаймляющие двор сугробы с каждым годом становились всё ниже и ниже... Слышу вздохи о том, что-де зимы пошли не те, отношу слышимое к моей печали - но, вворачивая про громады выше меня, встречаю недоумение. Лишь несколько лет спустя, таща на санках сестру, осознаю насчёт человеческого роста: всё без обману, всё так! - только этот человек уже не я, не я..."
Сюда же приложу ряд изображений не нашего авторства, помогающих представить то снежное поле, где я провалился в канаву, как проваливается в межмировые дырки ЗА-шная моя родня:
Все эти три - работы фотохудожницы Татьяны Ионовой.
Прямо в сердце поразили! - настолько соответствуют описанному настроению:
"...пасмурно-щемящее дикое поле, покрытое заснеженным бурьяном, пересечённое канавами (степь да степь, ковыли, будто на краю земли... - ноющее ощущение близости дверей, много позже я обнаружу подобное место с порталом уже дома на ЗА, близ Северного Города)..."
А вот картина неизвестного художника, случайно обретённая в чужом чердачном хламе, которая как раз напоминает соответствующее место с порталом близ Северного:
Далее будет ещё один изо-пост, посвящённый Папе Юре, а потом следующий кусок текста книги.
Фотоальбом к "Трём Паркам" на Яндекс-фотках - вот здесь.
Оглавление "Трёх Парок" с приложениями - вот здесь.
Три Парки (4): Папа Юра и его родители. Смех и странствия. Тайны семьи
Начну, стало быть, повторением фотки с весны 1962, в гостях у папиных старших - в которой я всей печёнкой чую межмировой драйв "пойдём!":
"Не могу сказать, чтобы сияющие образы Дедушки и Папы Юры в каком бы то ни было смысле сливались для меня-маленького в один лик - но таки некоторое единство я в них усматривал, и это было именно единство Странствия, единство Пути. (...) Демиургическое "Папа, пойдём в Волшебную Страну!" было совершенно не случайным - никто в мире, кроме Папы Юры, не сумел бы торить со мною путь, одновременно поддерживая меня с тыла."
Лето 1962, мне год с небольшим.
Папа Юра поддерживает меня с тыла, одновременно готовый и к тому, что я таки захочу карабкаться вверх по горке - и к тому, что я совсем съеду на него спиной и полезу на ручки:)
Далее - три фотки того же самого лета 1962:
Допускаю вполне, что моё сегодняшнее прочтение тенденциозно, тем не менее в качестве иллюстрации к своей книге трактую эти кадры так: рядом с Папой Юрой я в полном спокойствии и доверии, рядом с Мамой Зоей слегка раздражён и хочу куда-то удрать, на последней же фотке вообще в гневе - двигаюсь явно к маме, поскольку справа торчит её коленка, однако выражение моего лица "достали, ухожу нафиг, ко всем чертям и ихней бабушке уже наконец!":)
Теперь - несколько кадров на тему лилейных локусов Кронколонии.
"Небольшие локусы воды - то большего, то меньшего размера - разделённые зарослями камышей, соединённые между собой причудливой формы "проливами"; огромные валуны - то большего, то меньшего размера - высящиеся из вод, как одинокие острова... Мы были русалками и водяными, нас окружали обитатели всех четырёх стихий… Это было наше с папой личное царство - наша Волшебная Страна, наше пограничье, наше перепутье дорог, ведущих в дальние края."
(отсюда)
Все четыре снимка - лето 1964 (мне три с половиной).
Что за тётенька на втором по счёту кадре, не помню, похоже на одну из общих знакомых папы с мамой, завернувшую к нам проездом - одежда ну уж совсем городская, зато букет кувшинок в её руке хорошо виден, а в моей руке, на следующем кадре, он различается плохо. Прикольно, что на этом следующем-третьем снимке папа меня фоткает - а четвёртый как раз являет собою результат сего процесса:)
Теперь - мои зимние странствия. Все четыре кадра - январь 1966 (мне почти пять):
На обороте снимка написано "Минус 26 градусов!" - а мне ничуть не холодно кататься по двору, в охотку-то так хорошо! - не то что потом в школе, где лыжи являются одним из орудий насилия...
Следующие два фото - не в нашем локусе обитания, а довольно далеко, на противоположном берегу Среднеохтинского; мы ходили туда именно как в путешествие, там было всякое другое, чем у нас - например, каток:
А ещё там горка была, и не только горка, горки-то у нас тоже водились - но и высоченная стена безо всяких окон, словно это не дом, а мрачная крепость:
А на кадре ниже - уже наш двор:
Не поручусь, что столь шикарного снеговика слепили мы с Папой Юрой или мы с Дедушкой (хотя могли бы, могли бы:)) - может, я просто с ним фоткаюсь. В правом верхнем углу снимка видна наша парадная; дом длинный, двор огромный - моя вселенная полна простора и уюта одновременно.
Всё тот же наш двор два года спустя, с другого ракурса:
Начало 1968, мы с Ланкой, ей два с половиной, мне почти семь (наш дом справа, тут не виден, мы так примерно напротив нашей парадной).
"В основании узла ассоциаций - сугробы вдвое выше человеческого роста... Почему-то эти окаймляющие двор сугробы с каждым годом становились всё ниже и ниже... Слышу вздохи о том, что-де зимы пошли не те, отношу слышимое к моей печали - но, вворачивая про громады выше меня, встречаю недоумение. Лишь несколько лет спустя, таща на санках сестру, осознаю насчёт человеческого роста: всё без обману, всё так! - только этот человек уже не я, не я..."
Сюда же приложу ряд изображений не нашего авторства, помогающих представить то снежное поле, где я провалился в канаву, как проваливается в межмировые дырки ЗА-шная моя родня:
Все эти три - работы фотохудожницы Татьяны Ионовой.
Прямо в сердце поразили! - настолько соответствуют описанному настроению:
"...пасмурно-щемящее дикое поле, покрытое заснеженным бурьяном, пересечённое канавами (степь да степь, ковыли, будто на краю земли... - ноющее ощущение близости дверей, много позже я обнаружу подобное место с порталом уже дома на ЗА, близ Северного Города)..."
А вот картина неизвестного художника, случайно обретённая в чужом чердачном хламе, которая как раз напоминает соответствующее место с порталом близ Северного:
Далее будет ещё один изо-пост, посвящённый Папе Юре, а потом следующий кусок текста книги.
Фотоальбом к "Трём Паркам" на Яндекс-фотках - вот здесь.
Оглавление "Трёх Парок" с приложениями - вот здесь.