Приложение (17т): Учиться быть другом (2) Лукавство игры верзус фальшь умолчания
Продолжение. Начало темы "учиться быть другом" - вот здесь.
В этих постах я рассказываю о том, как мы в первые годы жизни на ЗА учились обретать себя как Другого, Другого как себя - учились помогать друг другу становиться всё более собой.
Отношения между мной и Татой и отношения между нами и нашими близкими на ЗА неслучайным образом сплетаются в узлы, которые нам интересно сейчас рассмотреть.
В предыдущем посте (начиная с подглавки "Чёрная депрессия, мои друзья и я") про Орса уже рассказано кое-что, следующим постом дам ещё ссылок, про него у нас много выложено - а сейчас буду описывать весьма сложные фигуры вокруг этой, кхм, весьма сложной фигуры:) - обращаясь поочерёдно к разным частям ЗЗ-шного и ЗА-шного контекста общения.
Заранее обозначу ряд значимых точек (расшифрую позже):
13 декабря 1975 - смерть Симки, начало "чёрной депрессии" у Таты
(точнее, начало внятной для меня её полосы)
5 января 1976 - так наз. "разговор в цирке", выяснение отношений по поводу открытости
18 января 1976 - знакомство с Орсом
25-29 марта 1976 - Тихвин
А теперь, стало быть, начинаю описывать причудливые петли:)
Тема лжи: разница в семейных дефолтах
Начнём с того, что в наших с Татой семьях к вопросам, так или иначе связанным с темой лжи, отношение было разное - как минимум, разное применительно к правам и обязанностям ребёнка.
Общее мнение насчёт лжи в моём доме выглядело примерно так:
- ложь не есть штука приятная, скорее неприятная, чаще вредная, иногда неизбежная
- ложь не есть что-то чудовищное-инфернальное, скорее грубо-техническое, но нужно заранее учитывать её отрицательные последствия
- практический вред от лжи скомпенсировать проще, чем вред от лжи в отношениях и тем более чем вред от лжи самому себе - поэтому крайне важно самому понимать, когда лжёшь а когда нет
- умолчание есть ложь, если касается важных для визави вещей и важных общих для вас с ним вещей, а если предмет умолчания располагается только в твоих границах - то такое умолчание не ложь.
Практически считалось, что во всём, что касается общих дел, следует говорить правду, чтобы не подводить друг друга и не мешать процессу - а зато относительно личных дел обстояло иначе. Напомню, что по дефолтам Дома Трёх Парок личные интересы общими не поглощались, согласование планов вызывало бурю эмоций: кто, как и насколько сделает себе неудобно, чтобы состроить необходимую для всех комбинацию, чем и в каком количестве он готов принять возмещение -
и в этом смысле, конечно же, подразумевалось, что если никак не удаётся достигнуть консенсуса внятной договорённостью - то каждый, кто считает себя без возмещения потерпевшим ущерб, вправе лукавить, раздобывая возмещение тихой сапой ( "надо уметь врать, где не дают шутить" - по сути из той же обоймы, ага:))
Всё вышеозначенное равно относилось и к детям, и к взрослым - и обязанности, и права.
Насколько я представляю дом Таты, там дело обстояло иначе.
С одной стороны, подразумевалось что ложь заведомо ужасна, что лжеца клеймят отвращением (классический советский "культ чеснока"), с другой стороны, имелись лазейки: "военная хитрость" (по отношению к неприятелю ложь вполне допустима), и умолчание (не сказал прямой неправды - не лжец, даже если молчанием ввёл в заблуждение). Между взрослыми и детьми была принципиальная разница: взрослые имели право как назначать неприятелем кого заблагорассудится, так и оценивать последствия от введения в заблуждение - а дети, насколько я себе эту обстановку представляю, таких прав заведомо не имели. Подразумевалось, что дети истово исповедуют "культ чеснока" в отношении своих старших - а сами старшие этого культа держаться не обязаны / обязаны не строго. (Ах да, бывает же ещё пресловутая "ложь во спасение", которой легитимно пользуются тоже только взрослые!) Поэтому если ребёнок хочет вопреки воле старших продвигать собственные интересы - то ему остаётся либо прямо лгать, становясь при этом "плохим" в собственных глазах (последнего, т.е. такого "само-поплошения", в моём доме не подразумевалось), либо скрывать от себя факт лжи, действуя как будто он "ничего такого", а просто "оно само". (Ах да, бывает же ещё пресловутое "вам же так будет удобнее" / "для твоего же блага" - попытка выдать собственный интерес за интерес визави или за общий, которая тоже почему-то удаётся только взрослым!)
Из этой разницы в семейных дефолтах происходило много порою занятных, зачастую весьма неприятных для нас с Татой последствий.
Игры и лукавство, умолчание и фальшь
Возвращаясь к теме "искренность верзус лукавство" применительно к начальному этапу жизни на ЗА, можно констатировать, что вокруг было много тех, кто по разным причинам разными способами нас обманывал - и что мы с Татой принимали сей факт очень по-разному. Ещё до меня у Таты с нашей-третьей то и дело бывали ситуации типа "один товарищ собирается на вылазку, будучи раненым, но в последний момент другой товарищ ловко вкалывает первому ампулу со снотворным - мол, нечего тебе рисковать, лежи-лечись, а на дело пойду я! - и всем понятно, что второй с первым не посоветовался, потому что, _конечно же_, первый бы не согласился". Для тогдашней Таты, по всему, это было такой же нормой жизни, как для нашей-третьей - а для меня такое нормой жизни не было, но я принимал это как неизбежное зло: "у моих товарищей такие нравы, следует иметь это в виду..." - с продолжением "...и по мере возможности отделяться от таких товарищей, действовать максимально независимо, проговаривая всё максимально открыто!"
При этом я считал абсолютно легитимным, что меня по-всякому морочат те, кто не равен мне, а от меня зависим - прежде всего мои пленники (или бывшие пленники, коим статус друзей не помогал отпихаться от моего наезда, когда мы с ними бывали несогласны). Помимо темы зависимости имел значение вопрос игры: ведь в игре-схватке возлюбленных врагов могут пойти в ход уловки, которые в обычной жизни друг против друга лучше не применять, чтоб не случилось ущерба общим делам - а для врагов это с одной стороны военная хитрость, а с другой - ну по игре же, не всерьёз! (да и общих дел помимо сей игры как правило не подразумевается:)) Теперешним-взрослым умом я понимаю, что сия почва вообще до крайности скользкая и что в любой игре важней всего договорённость о том, что применимо а что нет, а также способы сообщить друг другу, что на сей раз игра окончена - а тогда, на том этапе... Нет, я не могу сказать, чтобы уж так совсем этого всего не понимал - мне представлялось крайне важным довести до сведения визави мои _реальные_ намерения и мнения по актуальным вопросам - однако я вовсе не считал, что визави обязан делать то же самое, особенно если мы с ним разыгрываем партию в схватке.
Отдельным пунктом - вопрос умолчания, нередко связанный с раскладом "открытость / искренность верзус отстранение / фальшь". В соответствии с дефолтами Дома Трёх Парок я считал умолчание нормальным в сфере, где у меня и визави нет общих дел, но умолчание в общем рабочем поле вводило меня в когнитивный диссонанс. Особенно остро это переживалось в области отношений: формирование отношений есть крайне важное _общее_ дело, и если мы констатируем, что вместе создаём пространство близости, строим общую жизнь - то умолчание, тем более в какой-то значимой сфере, нарушает надёжность этого строительства, делает опору зыбкой. Иногда умолчание даже может прямо выступать в качестве отстранения = отказа от формирования пространства близости - особенно, повторю, если речь о чём-то критично важном. Нет, не всегда это так - но да, не так уж и редко.
Задержусь на этом, тема важная и вместе с тем скользкая. Может ли быть, чтобы родитель в отношении ребёнка / друг в отношении друга _не готов_ был бы чем-то помочь, поделиться, оказать то или иное принятие, и при этом чтобы отношения не оказались разрушены? - да конечно, запросто, сколько угодно так может быть, ведь никто не всесилен, не всегда в ресурсе и пр.! -
а вот _сколько ли угодно_ раз такое может случиться, на самом-то деле?..
и даже точнее - как часто?.. чтобы отношения и в самом деле не оказались разрушены?..
Сколько раз подряд можно отказать ребёнку, чтобы ребёнок не ощутил себя преданным?.. -
нет, это не формалистика, это законы психики, которая делает выводы не спрашивая нас.
Я читал, что если ребёнок получает просимое примерно 4-5 раз подряд, то сделанный на 5-6-ой раз отказ не будет опасным, близости не нарушит. Вспоминая себя маленьким, соглашусь.
И вместе с тем, особо важные ситуации подсчитываются отдельно, не в общем ряду.
Вот и в отношениях между равными так же. В зависимости от того, что за отношения, каково общее дело - будут подсчитываться согласия и отказы, сообразно своим рядам. Иногда ряд состоит из одного случая, который решает всё. Может ли быть, чтобы тот, кто называл себя другом, отстранился в некий важный момент, а потом снова называл себя другом, делая себе развидеть своё отстранение, называя его другими, благоприличными словами? -
может быть, конечно. Но это и есть фальшь.
Всё вышеизложенное я знал маленьким, знаю и сейчас.
И глубочайшее отвращение к фальши как тогда испытывал, так и сейчас.
И вместе с тем, повторю - любые уловки в рамках игры-схватки я заведомо принимал, давая обратную связь сообразно вышеизложенному:
меня обманывают, но я приемлю, потому что в главном - не обманывают, т.е. не отстраняются
но тем не менее, когда обман вскрывается, я могу возмутиться - если нахожу реально опасным
но тем не менее, если выставляют препоны, мешающие отношениям - я протестую
но тем не менее, я в любом случае приемлю - хотя могу поменять условия взаимодействия
но тем не менее, я в любом случае приемлю -
...если только не происходит отстранения, открытого или завуалированного фальшью.
А партнёр может видеть моё неприятие отстранения / фальши, и бояться меня -
невзирая на ценность игры для меня, на своё не-отстранение, на _достаточную_ надёжность.
Все эти материи завязались зимой 1975-76 в тугой узел, в сердцевине коего отношения с Орсом.
Проживание вместе и по-отдельности
Важный момент: вспоминая тогдашнее, мы видим, что за малые промежутки времени ЗЗ-шного общения мы умудрялись получить огромное количество впечатлений жизни на ЗА. Время ЗЗ делалось невероятно насыщенным, сверх-плотным (как не вспомнить концепцию перпендикулярного эис-общения - о том что временные потоки разных миров могут идти почти перпендикулярно, поэтому в короткие промежутки времени одного мира можно уложить длинные отрезки жизни другого мира), что давало возможность ускорить восприятие информации, однако потом всё равно ведь нужно было её переваривать - и это переваривание-усвоение-интегрирование происходило у нас с Татой уже по-отдельности, в расстыковке.
Вспоминали, проживали заново ещё и ещё, рисовали, делали записи (я - дневник, Тата - стихи)... Обсуждая всё это теперь, видим, что каждый проживал то, что было наиболее важным для него самого - а потом мы, конечно, делились тем, чем в силах были поделиться, показать-рассказать - однако многое оставалось невысказанным, ибо не было инструментов вычленить и передать партнёру.
Поэтому иногда мы с Татой можем совместить те ранние впечатления - а иногда нет.
Образно говоря, всё это значимо словно некие структуры, возникшие сразу вслед за Большим Взрывом: изначально они совсем не похожи на то, во что превратились к нынешнему времени, но они залегают в основе современной вселенной, присутствуя во всём, что есть сейчас - и когда мы пытаемся разглядеть их с сегодняшнего ракурса, мы невольно рисуем их не первичными, но модулированными нашим восприятием того, во что они превратились, в какие конструкции и трассы в нас.
Получается, что увидеть всю эту "изнанку бытия" в каком-то смысле невозможно вообще - но в каком-то очень даже возможно: образно говоря, не в материально-жёсткой фиксации, но в веерах векторов и альтернатив, областей и путей, образов и ассоциаций - которые нам с Татой то удавалось разделить друг с другом, то не удавалось.
Продолжение темы "Учиться быть другом", конкретно про Орса - в следующем посте.
Оглавление "Трёх Парок" с приложениями - вот здесь.
В этих постах я рассказываю о том, как мы в первые годы жизни на ЗА учились обретать себя как Другого, Другого как себя - учились помогать друг другу становиться всё более собой.
Отношения между мной и Татой и отношения между нами и нашими близкими на ЗА неслучайным образом сплетаются в узлы, которые нам интересно сейчас рассмотреть.
В предыдущем посте (начиная с подглавки "Чёрная депрессия, мои друзья и я") про Орса уже рассказано кое-что, следующим постом дам ещё ссылок, про него у нас много выложено - а сейчас буду описывать весьма сложные фигуры вокруг этой, кхм, весьма сложной фигуры:) - обращаясь поочерёдно к разным частям ЗЗ-шного и ЗА-шного контекста общения.
Заранее обозначу ряд значимых точек (расшифрую позже):
13 декабря 1975 - смерть Симки, начало "чёрной депрессии" у Таты
(точнее, начало внятной для меня её полосы)
5 января 1976 - так наз. "разговор в цирке", выяснение отношений по поводу открытости
18 января 1976 - знакомство с Орсом
25-29 марта 1976 - Тихвин
А теперь, стало быть, начинаю описывать причудливые петли:)
Тема лжи: разница в семейных дефолтах
Начнём с того, что в наших с Татой семьях к вопросам, так или иначе связанным с темой лжи, отношение было разное - как минимум, разное применительно к правам и обязанностям ребёнка.
Общее мнение насчёт лжи в моём доме выглядело примерно так:
- ложь не есть штука приятная, скорее неприятная, чаще вредная, иногда неизбежная
- ложь не есть что-то чудовищное-инфернальное, скорее грубо-техническое, но нужно заранее учитывать её отрицательные последствия
- практический вред от лжи скомпенсировать проще, чем вред от лжи в отношениях и тем более чем вред от лжи самому себе - поэтому крайне важно самому понимать, когда лжёшь а когда нет
- умолчание есть ложь, если касается важных для визави вещей и важных общих для вас с ним вещей, а если предмет умолчания располагается только в твоих границах - то такое умолчание не ложь.
Практически считалось, что во всём, что касается общих дел, следует говорить правду, чтобы не подводить друг друга и не мешать процессу - а зато относительно личных дел обстояло иначе. Напомню, что по дефолтам Дома Трёх Парок личные интересы общими не поглощались, согласование планов вызывало бурю эмоций: кто, как и насколько сделает себе неудобно, чтобы состроить необходимую для всех комбинацию, чем и в каком количестве он готов принять возмещение -
и в этом смысле, конечно же, подразумевалось, что если никак не удаётся достигнуть консенсуса внятной договорённостью - то каждый, кто считает себя без возмещения потерпевшим ущерб, вправе лукавить, раздобывая возмещение тихой сапой ( "надо уметь врать, где не дают шутить" - по сути из той же обоймы, ага:))
Всё вышеозначенное равно относилось и к детям, и к взрослым - и обязанности, и права.
Насколько я представляю дом Таты, там дело обстояло иначе.
С одной стороны, подразумевалось что ложь заведомо ужасна, что лжеца клеймят отвращением (классический советский "культ чеснока"), с другой стороны, имелись лазейки: "военная хитрость" (по отношению к неприятелю ложь вполне допустима), и умолчание (не сказал прямой неправды - не лжец, даже если молчанием ввёл в заблуждение). Между взрослыми и детьми была принципиальная разница: взрослые имели право как назначать неприятелем кого заблагорассудится, так и оценивать последствия от введения в заблуждение - а дети, насколько я себе эту обстановку представляю, таких прав заведомо не имели. Подразумевалось, что дети истово исповедуют "культ чеснока" в отношении своих старших - а сами старшие этого культа держаться не обязаны / обязаны не строго. (Ах да, бывает же ещё пресловутая "ложь во спасение", которой легитимно пользуются тоже только взрослые!) Поэтому если ребёнок хочет вопреки воле старших продвигать собственные интересы - то ему остаётся либо прямо лгать, становясь при этом "плохим" в собственных глазах (последнего, т.е. такого "само-поплошения", в моём доме не подразумевалось), либо скрывать от себя факт лжи, действуя как будто он "ничего такого", а просто "оно само". (Ах да, бывает же ещё пресловутое "вам же так будет удобнее" / "для твоего же блага" - попытка выдать собственный интерес за интерес визави или за общий, которая тоже почему-то удаётся только взрослым!)
Из этой разницы в семейных дефолтах происходило много порою занятных, зачастую весьма неприятных для нас с Татой последствий.
Игры и лукавство, умолчание и фальшь
Возвращаясь к теме "искренность верзус лукавство" применительно к начальному этапу жизни на ЗА, можно констатировать, что вокруг было много тех, кто по разным причинам разными способами нас обманывал - и что мы с Татой принимали сей факт очень по-разному. Ещё до меня у Таты с нашей-третьей то и дело бывали ситуации типа "один товарищ собирается на вылазку, будучи раненым, но в последний момент другой товарищ ловко вкалывает первому ампулу со снотворным - мол, нечего тебе рисковать, лежи-лечись, а на дело пойду я! - и всем понятно, что второй с первым не посоветовался, потому что, _конечно же_, первый бы не согласился". Для тогдашней Таты, по всему, это было такой же нормой жизни, как для нашей-третьей - а для меня такое нормой жизни не было, но я принимал это как неизбежное зло: "у моих товарищей такие нравы, следует иметь это в виду..." - с продолжением "...и по мере возможности отделяться от таких товарищей, действовать максимально независимо, проговаривая всё максимально открыто!"
При этом я считал абсолютно легитимным, что меня по-всякому морочат те, кто не равен мне, а от меня зависим - прежде всего мои пленники (или бывшие пленники, коим статус друзей не помогал отпихаться от моего наезда, когда мы с ними бывали несогласны). Помимо темы зависимости имел значение вопрос игры: ведь в игре-схватке возлюбленных врагов могут пойти в ход уловки, которые в обычной жизни друг против друга лучше не применять, чтоб не случилось ущерба общим делам - а для врагов это с одной стороны военная хитрость, а с другой - ну по игре же, не всерьёз! (да и общих дел помимо сей игры как правило не подразумевается:)) Теперешним-взрослым умом я понимаю, что сия почва вообще до крайности скользкая и что в любой игре важней всего договорённость о том, что применимо а что нет, а также способы сообщить друг другу, что на сей раз игра окончена - а тогда, на том этапе... Нет, я не могу сказать, чтобы уж так совсем этого всего не понимал - мне представлялось крайне важным довести до сведения визави мои _реальные_ намерения и мнения по актуальным вопросам - однако я вовсе не считал, что визави обязан делать то же самое, особенно если мы с ним разыгрываем партию в схватке.
Отдельным пунктом - вопрос умолчания, нередко связанный с раскладом "открытость / искренность верзус отстранение / фальшь". В соответствии с дефолтами Дома Трёх Парок я считал умолчание нормальным в сфере, где у меня и визави нет общих дел, но умолчание в общем рабочем поле вводило меня в когнитивный диссонанс. Особенно остро это переживалось в области отношений: формирование отношений есть крайне важное _общее_ дело, и если мы констатируем, что вместе создаём пространство близости, строим общую жизнь - то умолчание, тем более в какой-то значимой сфере, нарушает надёжность этого строительства, делает опору зыбкой. Иногда умолчание даже может прямо выступать в качестве отстранения = отказа от формирования пространства близости - особенно, повторю, если речь о чём-то критично важном. Нет, не всегда это так - но да, не так уж и редко.
Задержусь на этом, тема важная и вместе с тем скользкая. Может ли быть, чтобы родитель в отношении ребёнка / друг в отношении друга _не готов_ был бы чем-то помочь, поделиться, оказать то или иное принятие, и при этом чтобы отношения не оказались разрушены? - да конечно, запросто, сколько угодно так может быть, ведь никто не всесилен, не всегда в ресурсе и пр.! -
а вот _сколько ли угодно_ раз такое может случиться, на самом-то деле?..
и даже точнее - как часто?.. чтобы отношения и в самом деле не оказались разрушены?..
Сколько раз подряд можно отказать ребёнку, чтобы ребёнок не ощутил себя преданным?.. -
нет, это не формалистика, это законы психики, которая делает выводы не спрашивая нас.
Я читал, что если ребёнок получает просимое примерно 4-5 раз подряд, то сделанный на 5-6-ой раз отказ не будет опасным, близости не нарушит. Вспоминая себя маленьким, соглашусь.
И вместе с тем, особо важные ситуации подсчитываются отдельно, не в общем ряду.
Вот и в отношениях между равными так же. В зависимости от того, что за отношения, каково общее дело - будут подсчитываться согласия и отказы, сообразно своим рядам. Иногда ряд состоит из одного случая, который решает всё. Может ли быть, чтобы тот, кто называл себя другом, отстранился в некий важный момент, а потом снова называл себя другом, делая себе развидеть своё отстранение, называя его другими, благоприличными словами? -
может быть, конечно. Но это и есть фальшь.
Всё вышеизложенное я знал маленьким, знаю и сейчас.
И глубочайшее отвращение к фальши как тогда испытывал, так и сейчас.
И вместе с тем, повторю - любые уловки в рамках игры-схватки я заведомо принимал, давая обратную связь сообразно вышеизложенному:
меня обманывают, но я приемлю, потому что в главном - не обманывают, т.е. не отстраняются
но тем не менее, когда обман вскрывается, я могу возмутиться - если нахожу реально опасным
но тем не менее, если выставляют препоны, мешающие отношениям - я протестую
но тем не менее, я в любом случае приемлю - хотя могу поменять условия взаимодействия
но тем не менее, я в любом случае приемлю -
...если только не происходит отстранения, открытого или завуалированного фальшью.
А партнёр может видеть моё неприятие отстранения / фальши, и бояться меня -
невзирая на ценность игры для меня, на своё не-отстранение, на _достаточную_ надёжность.
Все эти материи завязались зимой 1975-76 в тугой узел, в сердцевине коего отношения с Орсом.
Проживание вместе и по-отдельности
Важный момент: вспоминая тогдашнее, мы видим, что за малые промежутки времени ЗЗ-шного общения мы умудрялись получить огромное количество впечатлений жизни на ЗА. Время ЗЗ делалось невероятно насыщенным, сверх-плотным (как не вспомнить концепцию перпендикулярного эис-общения - о том что временные потоки разных миров могут идти почти перпендикулярно, поэтому в короткие промежутки времени одного мира можно уложить длинные отрезки жизни другого мира), что давало возможность ускорить восприятие информации, однако потом всё равно ведь нужно было её переваривать - и это переваривание-усвоение-интегрирование происходило у нас с Татой уже по-отдельности, в расстыковке.
Вспоминали, проживали заново ещё и ещё, рисовали, делали записи (я - дневник, Тата - стихи)... Обсуждая всё это теперь, видим, что каждый проживал то, что было наиболее важным для него самого - а потом мы, конечно, делились тем, чем в силах были поделиться, показать-рассказать - однако многое оставалось невысказанным, ибо не было инструментов вычленить и передать партнёру.
Поэтому иногда мы с Татой можем совместить те ранние впечатления - а иногда нет.
Образно говоря, всё это значимо словно некие структуры, возникшие сразу вслед за Большим Взрывом: изначально они совсем не похожи на то, во что превратились к нынешнему времени, но они залегают в основе современной вселенной, присутствуя во всём, что есть сейчас - и когда мы пытаемся разглядеть их с сегодняшнего ракурса, мы невольно рисуем их не первичными, но модулированными нашим восприятием того, во что они превратились, в какие конструкции и трассы в нас.
Получается, что увидеть всю эту "изнанку бытия" в каком-то смысле невозможно вообще - но в каком-то очень даже возможно: образно говоря, не в материально-жёсткой фиксации, но в веерах векторов и альтернатив, областей и путей, образов и ассоциаций - которые нам с Татой то удавалось разделить друг с другом, то не удавалось.
Продолжение темы "Учиться быть другом", конкретно про Орса - в следующем посте.
Оглавление "Трёх Парок" с приложениями - вот здесь.