Российско-украинский диалог в церковной архитектуре. Часть 1

[av4]

Нет смысла доказывать очевидность активного взаимодействия русской и украинской архитектур в разные исторические периоды. Любопытно находить и разбирать конкретные плоды этого диалога. Одной такой линии посвящена моя статья: А. В. Чекмарёв . Двухбашенные храмы Слобожанщины: трансформация украинской типологии в XVIII - начале XIX в.// Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып. 18 (34). Издательский дом "Коло". Спб., 2013. С. 277-311.

Итак, об украинизмах в России и елизаветинском барокко на Украине... Часть 1

Церковная архитектура XVIII - первой половины XIX в. на обширной территории Юга России и соседних украинских областей изучена крайне слабо, как применительно к сохранившимся памятникам, так и к выявлению общих закономерностей развития. Многократное перекраивание административных и государственных границ и утрата большей части существовавших в этом регионе храмов лишили оставшиеся памятники их объективного исторического и архитектурного контекстов. Современное изучение архитектурных процессов в провинции продуктивно только с учетом понимания былой целостности территории и реконструкции существовавшей системы взаимосвязей, как между заказчиками, так и между самими постройками.



Среди множества построенных церквей выделяется вполне самостоятельная типологическая линия, развивавшаяся на относительно едином (в тот период) пространстве Слобожанщины [i] почти столетие, с середины XVIII почти до середины XIX в. Эта группа памятников наглядно иллюстрирует важную для регионов с выраженной самобытностью проблему адаптации собственной традиции к новым формам, привнесенным извне, из столичной архитектуры. Речь идет об оригинальном синтезе широко распространенной в украинском зодчестве трехчастной композиции с характерным для русской архитектуры периодов барокко и классицизма типом церкви с двумя башнями-колокольнями. Распространение подобных храмов было связано с влиянием образа Покровского собора в Ахтырке, ставшего первым по времени примером такого архитектурного решения на территории Украины. В своем дальнейшем развитии эта типология опиралась и на другие значимые ориентиры, как, например, Троицкий собор в Острогожске или «образцовый» проект из альбома типовых церквей 1824 г.

[i] Территория исторической Слобожанщины (или Слободской Украины) в настоящее время разделена между Россией и Украиной. Это большая часть Харьковской, Сумской, Луганской и Донецкой областей Украины и районы Белгородской, Курской и Воронежской областей России.


Трехчастные трехглавые церкви со второй половины XVII в. занимали существенное место в церковном строительстве Левобережной Украины. [i] В каменной архитектуре эта была одна из востребованных композиций в числе других, а в деревянной - самая распространенная. Выстроенные в линию «запад - восток» объемы бабинца, основного помещения и алтаря, каждый с самостоятельным купольным завершением, сформировали один из наиболее узнаваемых образов типично украинского храма, ставший по оценке исследователей, «ярким проявлением украинских национальных архитектурно-строительных традиций» [ii].

[i] Долгое время господствовала точка зрения о приоритете возникновения трехчастной композиции в деревянной архитектуре и ее последующем влиянии на каменную. На древность и типичность трехчастных структур в украинском деревянном зодчестве и их воздействие на композиции многих каменных церквей XVII-XVIII вв. неоднократно указывали М.П. Цапенко, Г.Н. Логвин, П.Г. Юрченко, Н.В. Холостенко, В.В. Вечерский. Цапенко считал, что «это объемно-пространственное построение является национальной особенностью украинских храмов, …эта традиционная схема издавна разрабатывалась в деревянном зодчестве» (Цапенко М. Архитектура Левобережной Украины XVII-XVIII вв. М., 1967. С. 134). Из недавних исследований о типологии трехчастных церквей см.: Вечерський В.В. Архітектурна й містобудівна спадщина доби Гетьманщини: Формування, дослідження, охорона. К., 2001. С. 144-145. Есть основания полагать, что данный тип храмов сначала появился в каменной архитектуре, а уже затем получил широкое распространение в более низовом и демократичном деревянном строительстве. Самыми ранними примерами трехчастной (и трехкупольной) композиции являются часовня Трех Святителей (1579-1591 гг.) и Успенская («Валашская») церковь (1591-1629 гг.) во Львове, построенные при участии итальянских архитекторов. Учитывая молдавское происхождение главного заказчика Константина Корнякта, есть основания считать источниками композиции румынские и молдавские трехчастные храмы. Слабо изучен вопрос о времени проникновения трехчастной типологии в архитектуру Киева и восточно-украинских территорий. Фигурировавшая в литературе в качестве раннего примера Покровская церковь в Сулимовке 1621-1629 гг. сейчас датируется 1708 г. (См.: Вечерський В. Пам'ятки архітектури й містобудування Лівобережної України. Виявлення, дослідження, фіксація. К., 2005. С. 11-13). Судя по уточненным датировкам многих памятников, старейшим образцом трехчастной («трехбаннной») композиции может считаться перестроенная после 1649 г. в формах украинского барокко древнерусская Ильинская церковь над пещерами в черниговском Троицко-Ильинском монастыре (См.: Вечерський В. Пам'ятки архітектури й містобудування Лівобережної України. С. 55-57). Другие известные памятники этой типологии датируются в основном концом 1680-х и 1690-ми гг.

[ii] Цапенко М. Указ. соч. С. 134.









К середине XVIII в. типология насчитывала много разнообразных примеров, в том числе и выдающихся, демонстрирующих достоинства трехчастной композиции. Таких как двухэтажный Покровский собор в Харькове (1689 г.), один из старейших и точно датированных памятников этого круга. Его план симметричен, а все три ярусных объема являются полноценными компартиментами единого целого и решены как световые, раскрытые в интерьер. В декоре памятника активно использованы формы импортированного из Москвы нарышкинского стиля.

Рубежом XVII-XVIII вв. датируются несколько храмов, по-разному варьирующих тип трехчастной трехглавой церкви. Высокие ярусные постройки с центральным восьмигранным объемом и гранеными либо прямоугольными бабинцем и алтарем возводятся в Глухове (Николаевская церковь, 1693-1695 гг.), Глуховско-Петропавловском (Петропавловский собор, 1697 г., не сохранился) и Ахтырском Троицком монастырях (Троицкий собор, 1724-1727 гг., не сохранился), а также в Киеве (церковь Феодосия Печерского и Воздвиженская церковь на Ближних пещерах в Киево-Печерской лавре, 1700 г.). В Северских землях, где активное строительство вели казаки самого крупного Стародубского полка, распространился более камерный вариант невысокой церкви с миниатюрным восьмериком в завершении каждой из частей храма. Таковы собор Рождества Христова (после 1677-1680-е гг.) и церковь Иоанна Предтечи (1720 г., не сохранилась) в Стародубе, церковь Рождества Богородицы в с. Железный Мост под Новгородом-Северским (начало XVIII в., не сохранилась). Появляются также церкви с четырехгранным центральным объемом (Троицкий собор в Соснице, 1702 г., не сохранился) и с явно московской двухэтажной комбинацией восьмерика на четверике (Воскресенская церковь в Сумах, 1702 г.)

Об укорененности типа в украинской архитектуре свидетельствует его стабильное присутствие в середине и второй половине XVIII в. (собор Рождества Богородицы в Кролевце, 1742-1748 гг., не сохранился; Покровская церковь в Сумах, 1783-1790 гг., не сохранилась). Известны храмы, построенные с оглядкой на ранние образцы, в частности, на харьковский Покровской собор: Николаевская церковь в Харькове (1764-1770 гг., не сохранилась) и Вознесенский собор Хорошевского монастыря (1754-1759 гг., не сохранился). Существенно, что вместе с объемными формами долго сохранялся и ставший уже архаичным декор, сочетавший стилистику украинского барокко XVII в. с усвоенными нарышкинскими мотивами.

















В 1750-е гг. в этот уже сложившийся местный контекст вошла новая значительная постройка в силу обстоятельств своего появления и сакрального значения давшая новый импульс бытованию отработанной композиционной схемы. Речь идет о Покровском соборе в г. Ахтырке Харьковской губернии, поставленном на месте чудесного явления Ахтырской иконы Богоматери, произошедшего в 1739 г. [i] В 1751 г. по Указу Синода образ был объявлен чудотворным и установлен порядок его почитания. Идея строительства крупного храма для иконы исходила от местной казацкой элиты, в частности от полковника и бывшего придворного певчего, близкого к императрице Елизавете и Разумовским, Ф. П. Каченовского. Он и ахтырский полковник И. А. Лесевицкий выступили главными ктиторами строительства. В 1753 г. в дело вмешалась внимательная к церковным нуждам императрица, выделившая 2000 рублей. [ii] Частная инициатива обрела после этого важный государственный характер.

Согласно архивным источникам, «Покровская церковь начата в 1753 г. по сочиненным при дворе Ея Императорского Величества абрисам» [iii]. Пока остается неизвестным первоначальный вариант проекта собора, реализовывавшийся до лета 1757 г. под руководством подрядчика Григория Зайцева, допустившего ряд инженерных просчетов, вследствие которых на стенах и сводах появились трещины. Летом 1757 г. строительство возглавил присланный из Москвы от архитектора Д. В. Ухтомского его ученик С. И. Дудинский, который приказал разобрать и сложить заново столбы, своды и главный восьмерик [iv]. Закончили и освятили храм только в 1768 г., после чего он стал одной из самых почитаемых и посещаемых паломниками святынь юга империи, главным собором казачества Слободской Украины. Среди его вкладчиков помимо местной полковой элиты были и представители придворной знати - Шереметевы, Панины, Чернышевы.

[i] Покровскому собору посвящено много небольших описательных очерков в публикациях общего характера, однако имеются и единичные специальные исследования, к сожалению, слабо освещающие обстоятельства его проектирования и строительства. Одно из самых ранних изложений строительной истории собора содержится в кн.: Фомин П.Г. Великороссийская колонизация края и церковно-архитектурные влияния XVI-XVІІI вв. // Церковные древности Харьковского края (Историко-археологический очерк). Вып.1 Харьков, 1911 г. Большой список библиографических источников по памятнику см.: Вечерський В. Пам’ятки архітектури й містобудування Лівобережної України. С. 432-438. Описание явления Ахтырской иконы и основания собора содержатся в дореволюционной литературе; например, в кн.: Полное собрание исторических сведений о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях и примечательных церквах в России / Сост. А. Ратшин. М., 2000 (переиздание: 1852). С. 490; Филарет (Гумилевский). Историко-статистическое описание Харьковской епархии. Т. 1. Харьков, 2004 (переиздание 1857). С. 258-259.

[ii] П.Г. Фомин пересказывает не соответствующее реальности предание, что в 1744 г. сама императрица посетила Ахтырку под именем статс-дамы графини М.Е. Шуваловой и подала идею постройки нового храма. См. Фомин П.Г. Великороссийская колонизация края и церковно-архитектурные влияния

XVI-XVІІI вв. // Церковные древности Харьковского края… С. 123.

[iii] Строительную историю собора по архивным документам попытался восстановить А. Михайлов, основываясь на деле «О строении в Ахтырке церкви» (ЦГАДА, КАУ. Св. 12. Д. 6. Л. 1, 2.). Фрагменты дела изложены в кн.: Михайлов А. Архитектор Д. В. Ухтомский и его школа. М., 1954. С. 279-280. Прим. 111-116.

[iv] Биографические данные о С. И. Дудинском (1725 - после 1792) см.: Зодчие Москвы времени барокко и классицизма (1700-е - 1820-е гг.) / Сост. А. Ф. Крашенинников. М., 2004. С. 77-78; Словарь архитекторов и мастеров строительного дела Москвы XV - середины XVIII в. М., 2007. С. 216-217.









Можно уверенно говорить, что окончательный облик собор приобрел, благодаря вмешательству Дудинского и, по всей видимости, самого Ухтомского, отредактировавших первоначальный замысел [i]. С деятельностью этих московских зодчих следует связать рождение оригинальной и совершенно новой для Украины модификации трехчастной схемы, с заменой глав над бабинцем и алтарем на звонницы и трактовкой фасадов и самих объемных форм в духе барокко, типичного для Москвы и Петербурга середины XVIII в.

Первые опыты превращения полноценных боковых завершений трехчастных церквей в поставленные на своды башенки-звонницы характерны именно для московской архитектуры, куда сам украинский композиционный тип проникает довольно рано, в середине 1680-х гг. [ii] Появившись сначала в строительстве царевны Софьи и ее фаворита В. В. Голицына (надвратная Покровская церковь Новодевичьего монастыря, 1683-1688 гг.; второй этаж церкви царевича Иоасафа в Измайлове, 1685-1687 гг., не сохранилась), он быстро распространяется в вотчинном строительстве боярской верхушки (церковь Знамения в Курове, около 1686 г, не сохранилась, построена по заказу А. С. Шеина; церковь Бориса и Глеба в Зюзине, 1688-1704 гг., построена по заказу Б. И. Прозоровского; церковь Знамения в Трубине, 1692 г., построена по заказу К. О. Щербатова, церковь Троицы в Троице-Лыкове, 1690-1695 гг., построена по заказу М. К. Нарышкина).

На московской почве новая композиция начинает меняться под воздействием местных строительных приемов. Если в Курове еще присутствует типично украинская граненость всех трех объемов и их открытость в интерьерное пространство, то уже в храмах Измайлова и Зюзина главам над притвором и алтарем отводят исключительно декоративную роль. С интерьером они не связаны, уменьшаются по объему и высоте, подчеркивая главенство центрального ядра. Меняется также объемно-планировочная структура, в которой основой конструкции становится излюбленная в нарышкинской архитектуре комбинация «восьмерика на четверике», в большинстве «московских» примеров трижды продублированная в одной постройке, но в разных пропорциональных соотношениях. Впервые уже в Покровской церкви Новодевичьего монастыря восьмерики, поставленные поверх сводов над притвором и алтарем, трактованы как звонницы с открытыми вертикальными проемами. Эта новация фактически превращала украинскую трехглавую церковь в храм с двумя звонницами, иными словами - в двухколоколенный. Известно, что в церкви Знамения подмосковного села Голубово (1697-1700 гг., не сохранилась, построена по заказу В. И. Чаадаева) миниатюрный восьмерик над притвором функционально являлся колокольней [iii]. Об использовании второго симметричного восьмерика, над алтарем, в данном случае сведений нет.

[i] Филарет (Гумилевский), ссылаясь на архивный источник, пишет, что по повелению императрицы Елизаветы «от 25 апреля 1753 года граф Растрелли сочинил план каменного Покровского храма». См.: Филарет (Гумилевский). Указ. соч. Т. 1. С. 259. Есть сомнения, что Растрелли имел отношение к данному памятнику. Среди известной проектной графики зодчего нет чертежей, которые можно связать с ахтырским собором. В литературе, посвященной творчеству Растрелли, собор также не упоминается в числе его произведений. Стилистика здания не позволяет связывать его с известными постройками Растрелли, обладающими узнаваемым индивидуальным почерком.

[ii] О проблеме влияния украинской архитектуры на московскую во второй половине XVII в. см.: Ильин М. А. Связи русского, украинского и белорусского искусства во второй половине XVII в. // Вестник МГУ, 7 (1954); Попадюк С. С. Общность развития декоративных форм в русской и польской архитектуре XVI-XVII вв. // Культурные связи народов Восточной Европы в XVI в. М., 1976. С. 176-186; Давыдова И. Л. Проблема «нарышкинского стиля» в русском искусстве второй половины XVII в. Автореф. дисс. канд. М., 1978; Бусева-Давыдова И. Л. Об истоках композиционного типа «восьмерик на четверике» в русской архитектуре конца XVII в. // АН. 33 (1985). С. 220-226; Седов В. Стиль Вечного мира, или Польский ренессанс в Москве // Проект классика. XII-MMIV. О московских «нарышкинских» церквях с трехчастной композицией см.: Брайцева О. И. Новое и традиционное в храмовом зодчестве Москвы конца XVII в. // Архитектурное наследство. Вып. 26. М., 1978. С. 31-40.

[iii] Памятник опубликован, см.: Известия Императорской археологической комиссии. Вып. 59. Пг., 1915. С. 77-79. Фотографии сохранились в Фотоархиве ИИМК РАН. О. 400, 1625-1627. Церковь снесена в 1939 г.



















Продолжение здесь