Сербия. Косово. Север.
Долина Дрины
Балканский китч
Рашка
Нови-Пазар
Босния и Герцеговина
Черногория
Продравши с утра глаза, я обнаружил нашу команду восседающей в атриуме нови-пазарской гостиницы в довольно мрачном настроении. Во-первых, трудно ожидать восторгов от людей, которые в свой законный отпуск просыпаются в половину седьмого утра. Во-вторых, и в-главных, нам в этот день предстоял марш-бросок на Приштину. Всё бы ничего, да и мои случайные сараевские знакомые из миссии ООН утверждали, что теперь там вроде бы всё тихо и на органы никого не разбирают, по крайней мере среди бела дня. Это, конечно, утешало, если бы не одно "но". Совершенно очевидно, что автомобиль с белградскими номерами, да не просто автомобиль, а бээмвэ-икспять, в котором сидят четыре (ну ладно, три) упитанные славянские рожи, несомненно должен пробудить в местных павианах не только национальные, но и социальные комплексы. которые вполне могли вылиться, к примеру, в кирпич в лобовое стекло или что-нибудь похожее в этом духе. А наша страховка, официально распространявшаяся на всю Сербию, в случае повреждений в Косово могла бы и не срботать, потому что страховщики во всём мире одинаковы и утверждения типа "Косово jе Србиjа!" при сдаче автомобиля обратно проканали бы вряд ли. Я уж не говорю о том, что искать правды у местной албанской полиции можно было бы примерно с тем же успехом, что и у масхадовских "правоохранительных органов" сразу после Хасавъюртовских соглашений. Так что, как говаривали в фильме "Особенности национальной охоты", нам было с чего впадать в отчаяние.
В любом случае, всё было предопределено, так что погрузились и поехали. Кстати, въезд в край нам предстоял через так называемое северное Косово (впрочем, оно и вправду северное), населённое почти исключительно сербами и до последнего момента не прекращавшее отчаянные попытки из состава этого самого Косово выйти. тут стоит сделать очередное историческое отступление и помянуть недобрым словом национальную политику властей СФРЮ, которая, судя по всему, была одинаковой для всех без исключения коммунистических режимов во всём мире: а именно - поощрение оголтелых дикарей и гамадрилов за счёт самых развитых в экономическом отношении наций, в первую очередь государствообразующих. Правда, параллельно придётся разрушить бытующий в некоторых кругах миф о том, что албанцы в Косово в значимых количествах в дотитовские времена не жили, а появились тут только после Второй мировой войны. На самом деле и в межвоенный период албанцы составляли большинство на территории нынешнего Косово, что можно увидеть, например, вот здесь. Но сразу после войны эта диспропорция ещё больше усугубилась, потому что новоиспечённый владыка Югославии задумал устроить из своей страны, Албании и Болгарии Балканскую федерацию и Косово было ему необходимо как модель и плацдарм. Тогда и был создан соответствующий автономный край, в котором приветствовалось расселение албанцев и в который не пускали сербов, изгнанных оттуда итальянскими и немецкими оккупантами. Кстати, в 1941 году северное Косово в состав муссолиниевской "Великой Албании" не вошло, как не вошло оно и в социалистический автономный край. Но в начале 60-х, когда Тито уже окончательно разосрался с албанскими властями, он внезапно обнаружил. что Косово становится каким-то уж слишком моноэтничным, и тогда он принял по-коммунистически мудрое решение: отделили от Косово ряд восточных чисто албанских территорий и взамен включил в него чисто сербские земли с городами Митровица и Лепосавиц. Проблему он этим совершенно не решил, зато в итоге земли, населённые в подавляющем большинстве сербами, были в итоге отданы на съедение албанцам.
Возвращаясь к нашим временам - в аккурат за пару недель до нашего приезда Сербия практически завершила сдачу косовских сербов, подтвердив право Приштины на юрисдикцию над сербскими территориями, а также на устройство пограничных постов по периметру полупризнанного государства. Так что мы были уже морально готовы к полноценному пограничному переходу, который, надо сказать, располагался примерно километрах в 8 от косовской границы, если верить картам и навигатору. Действительно, там друг напротив друга стояли полностью оборудованные сербский и косовский посты. Ни на одном из них к нам не возникло никаких вопросов, так что мы вполне спокойно и легально въехали на эту территорию с малопонятным статусом. Кстати, сербы попытались сохранить видимость приличий и не поставили нам штамп о выезде из страны, зато при пересечении границы в обратном порядке они свою печать таки поставили, причём не стали аннулировать косовские штампы, чем, по свидетельствам очевидцев, занимались ещё в прошлом году. кстати. извиняюсь за качество скана, но экономия на чернилах - родовая черта всех внутриюгославских границ. Такое ощущение, что местное начальство пускает сэкономленные канцтовары налево и на вырученные средства строит себе домики.
Вообще ещё до поста стало понятно, что места здесь крайне непростые, гораздо более непростые, чем в Боснии, хотя бы потому, что даже при попытке просто пописать на обочине следует быть предельно внимательным, не говоря уж про что иное.
Но если бы не посты и не спираль Бруно, можно было бы подумать, что ничего не изменилось. Тем более что косовские сербы подчёркивают свою принадлежность к Сербии всеми возможными способами и вывешивают сербские флаги на каждом столбе (я не шучу). В остальной Сербии такого не увидишь. Автомобили здесь, кстати, по-прежнему ездят с сербскими номерными знаками, хотя по новому соглашению, если я не ошибаюсь, местные автовладельцы должны их регистрировать уже у косоварских властей. Разумеется, на всём пути следования через сербские районы нам не встретилось ни одного официального голубого флага республики Косово.
Кроме того, через каждые два-три километра на дорогах установлены плакаты с надписью "Это Сербия!"
А община Звечан вообще отличилась, выставив на всеобщее обозрение портреты почётных граждан городка, среди которых значатся футболист теннисист, профессор, неопознанный персонаж в костюме (видимо, местный политик) и Владимир Владимировиh Путин собственной персоной.
Сербские территории мы проскочили быстро - край этот вообще очень маленький - и въехали в Митровицу. город этот известен тем, что поделён на северную, сербскую и южную, албанскую, части, разделённые рекой и мостом, на котором регулярно проходили побоища с привлечением контингента KFOR. Но навигатор вёл нас, видимо, какой-то другой дорогой, потому что мы въехали сразу в албанскую часть города. Кстати, на границе размежевания сербской и албанской общин не осталось не только кфоровских блокпостов, но и вообще никаких следов их былого присутствия мы не обнаружили.
Обстановочка сразу резко изменилась. Совершенно иным стал набор флагов, среди которых абсолютно преобладали красные албанские, довольно часто попадались евросоюзовские, и уж совсем редко - наряду с немецкими или турецкими - официальные косовские.
При этом прохожие и дорожные рабочие провожали наш автомобиль очень неодобрительными взглядами. Вообще изменение реакции во взгляде было стандартным и очень хорошо прослеживалось при движении на малой скорости: сперва рассеянное любопытство, быстро переходящее (опознана марка машины и прикинута её цена) в явную неприязнь, а затем (прочитаны и узнаны белградские номера) и в откровенную ненависть. Исключений из этого правила выявлено не было.
В Митровице мы останавливаться не планировали, тем более что это крайне не рекомендовалось, и проскочили её минут за семь, поэтому подробностей практически не отметили. Запомнился только ряд мелких деталей, как-то: специфический автопарк,
настенная реклама
и очевидное религиозное возрождение.
А наш маршрут лежал в город Печ, точнее, в тамошнее патриаршье подворье.
Продолжение следует.