В КОЖАНОМ МЕШКЕ
Павлины в царском саду. Книжная иллюстрация Уорвика Гобла (Warwick Goble), 1912
...Так начинается притча-сказка одного из самых загадочных персидских суфиев - Шихаб-ад-дина Сухраварди, именуемого «Мастером Озарения» - Шейх-аль-Ишрак. Его мистические истории вводили современников в недоумение, а всё непостижимое, как часто бывает у людей буквы, на всякий случай объявляют ересью. По решению религиозных властей Сухраварди заключили в тюрьму, где он был убит в 1191 году в возрасте тридцати восьми лет.
Сказка о павлине взята из книги Мастера Озарения под названием «Язык муравьёв». Имя для неё было выбрано не случайно: в ней, по выражению Сухраварди, изложены наставления следующим Пути, причём словами, охраняющими истину от чужого глаза. Выражение «язык муравьёв», как и « язык птиц», о котором мы говорили ранее, относит читателя к коранической суре «Муравьи». В ней приводится история о царе Соломоне, для которого был открыт язык зверей, птиц и насекомых. Благодаря этому дару Соломон смог понять речь царицы муравьёв и направил свои войска так, чтобы не причинить вреда этим малым Божьим тварям.
Назвав книгу «Язык муравьёв», Сухраварди указывал, что его притчи созданы для тех, кто, подобно Соломону, способен понимать речь, переданную за пределами человеческого кода. Название тем более интересно, что в отличие, к примеру, от птиц, муравьи вообще не имеют фонетического языка. Они не слышат звуковых вибраций - их система коммуникации основана на осязании и распознавании запахов различных веществ-феромонов, выделяемых всем телом муравья. Получается, что Соломон не столько услышал, сколько почуял смысл слов муравьиной царицы...
Итак, продолжение истории о павлине, написанной Сухраварди для имеющих органы восприятия, способные почуять аромат истины:
...Однажды царь, поймав одного из павлинов, повелел, чтобы его зашили в кожаный мешок, да так, чтобы ни одно из перьев его многоцветного наряда не осталось на виду, и, как бы ни исхитрялась чудесная птица, чтобы не смогла она увидеть своей подлинной красоты. Помимо того, царь приказал, чтобы над головой у павлина поместили корзину с крошечным отверстием, в которое проходили лишь несколько зёрнышек проса, достаточных для поддержания существования птицы.
Прошло некоторое время, и павлин забыл, кем он был на самом деле. Из памяти его стёрлись воспоминания о чудесном саде и о других павлинах - его семье. Куда бы он ни смотрел, теперь павлин видел лишь замызганный, уродливый кожаный мешок и тёмное, неуютное обиталище. Со временем он смирился с этим, а в уме его прочно поселилась идея, что нет и быть не может никакого другого мира вне корзины, в которую его поместили. Он твёрдо верил, что все истории об обителях совершенства и лучшем мире за пределами её - форменная ересь, чушь и верх бессмыслицы.
Несмотря на это, время от времени, когда дуновение лёгкого ветерка приносило запахи цветов и деревьев, ароматы роз, фиалок, жасмина или душистых трав сквозь крохотное отверстие его убогого жилища, павлин ощущал странное наслаждение. Что-то внутри него приходило в волнение, так что радость полёта наполняла его сердце. Тогда павлин чувствовал сильную тоску по чему-то неизведанному, хотя и не понимал источника этой тоски, ибо не допускал мысли, что он может быть чем-то иным, нежели куском кожи, начисто забыв про всё за пределами его мирка-корзины и горстки проса.
Схожим образом, заслышав перекличку павлинов или другие птичьи трели, он уносился сердцем в страстном стремлении к неведомому, однако даже голоса птиц или дыхание утреннего зефира не пробуждали его от глубокого забытья, в котором он пребывал.
Павлин. Художник Э.Дж.Александер (E.J.Alexander), ок.1900
Иногда павлин как будто вспоминал о своём прежнем жилище и пытался отгадать: «Откуда доносится этот благоуханный ветерок, и что есть источник столь благозвучных переливов?» Не находя ответа, он, однако, в подобные мгновения ощущал приливы необъяснимой радости. Несмотря на это, в целом павлин пребывал в растерянности, ибо позабыл себя и свою родину.
В таком смятенном состоянии он оставался, пока в один прекрасный день царь не отдал приказ: «Снимите с той птицы кожаный мешок и освободите её из корзины, дабы она предстала пред моими очами!»
Как только павлин выбрался из тесного мешка, он обнаружил, что находится посреди сада. Рассматривая своё изумительное оперение, любуясь прекрасным садом с множеством цветов, осознавая, что он может ходить везде, где захочет, и даже летать, удивляясь всевозможным мелодиям, обликам и разнообразию окружающих его вещей, павлин замер, вздыхая, словно зачарованный. Горькое сожаление о том, что, будучи заточённым в корзине, он не поминал великолепный сад и его Творца, охватило чудесную птицу...
(использована версия «Языка муравьёв» британского востоковеда А.Дж.Арберри, перевод на русский - АсСалам)
*****
Далее Сухраварди сразу переходит к другой притче, ибо таков был метод Мастера Озарения, не использующего объяснения, но предпочитающего «язык муравьёв». Тем не менее, косвенные указания на смысл аллегории сказки о павлине содержатся в других произведениях Сухраварди. Например, в одном из них суфий передаёт свою беседу с собственным Ангелом-Водителем, который сообщает ему, что Сухраварди и есть он, Ангел. Душа, «войдя в тело, делится на две части: одна остаётся в небесной обители, а другая спускается в тюрьму или «крепость» тела». Вот почему, находясь в земном мире, душа не находит покоя - она тоскует по своему небесному двойнику. Чтобы снова стать собою и обрести завершенность, душа должна воссоединиться с ним... и Шейх-аль-Ишрак был одним из немногих, кому это удалось совершить, находясь в оковах тела.
Таков Путь суфия - и здесь он расходится с путём философа, рассуждающего о Боге. Дервиш не рассуждает, он стремится к прямому переживанию Верховной Сущности... и достигает этого через воссоединение со своим истинным Я, своей сущностью.
Когда Сухраварди спросил своего Ангела-Водителя, как душа может пребывать одновременно и в земном мире и в небесном, Ангел привёл ему аналогию со слепым человеком, который не различает света Солнца, хотя светило всегда здесь. То, что незрячий не воспринимает солнечных лучей, не означает, что Солнце нереально - просто у слепого не функционирует орган, способный видеть свет. Человек, лишённый зрения, существует одновременно в темноте и в свете, но не видит второго.
Пока душа находится за завесой слепоты (суфии обозначают эту стадию ученика термином гафлах, забывчивость), у неё недостаточно сил, чтобы преодолеть отождествление с телом, её притягивает к материальным вещам и положению в земном мире. «Завеса» или преграда для правильного функционирования сущности существует лишь благодаря чрезмерному погружению нас в стимулы более грубого сорта. Они и создают подобие тюремного заключения, в котором пребывают людские души.
Чтобы «слепой прозрел», фундаментальное изменение должно произойти с его органом духовного зрения, «оком души», благодаря чему ученик смог бы увидеть себя узником космической темницы. Это служит толчком к его пробуждению. Когда душа пробуждается и осознаёт иллюзорность своего заточения, она уже не может стремиться ни к чему, кроме воссоединения со своей истинной родиной, где она всегда пребывала, и никогда не переставала пребывать, но о которой забыла, низойдя в материю.
Лунная Дева. Книжная иллюстрация Уорвика Гобла (Warwick Goble), 1910
Прибегая к аллегории райской птицы - павлина, Сухраварди использует архетипический пласт столь древний, что его даже нельзя назвать праиранским, - скорее, праиндоевропейским. Впрочем, именно в Персии он сохранился наиболее полно среди стоящего особняком малого народа йезидов, поклоняющихся Верховному Существу в образе павлина. Ангел-Павлин, Малак Тавус, согласно верованиям йезидов - высший из Семи Великих Ангелов, создавших мир творения.
По учению йезидов, прародитель человечества Адам был создан Семью Великими Ангелами, каждый из которых наделил его одним из органов чувств. Однако до тех пор, пока Малак Тавус не передал ему собственное дыхание, Адам оставался безжизненной плотью. Как только, оживлённый душой самого Малака Тавуса, Адам встал на ноги, Ангел-Павлин развернул его лицом к Солнцу, и велел ежедневно, обращаясь к светилу как воплощению Высшего Существа, возносить Ему молитвы. Таким образом Адам и всё его племя должны были каждодневно напоминать себе о том, что они не просто двуногие, но в них - дыхание самого Малака Тавуса, Верховного Ангела.
*****
Но что же до кожаного мешка, спросите вы? В книге Сухраварди нет ни одного случайного образа, а мешок или чехол из кожи встречается в нём дважды - в сказке о павлине и в притче о чаше Джамшида. Эта магическая чаша с удивительным постоянством упоминается во многих других суфийских сказках и поэмах. Мы попробуем понять, на что указывает образ чаши Джама, и почему Мастер Озарения поместил её в весьма необычный кожаный чехол...
Но это уже следующая тема.