Декада сурка
Кинокартина Андреса Мускетти "Оно" былa снятa за 35 миллионов и заработалa в прокате 700 миллионов долларов, став самым коммерчески успешным фильмом ужасов всех времён. Я полагаю, это вполне заслуженный триумф. Уже в силу того, что история о семи детях и их страхах заслуживала бы внимания, даже если бы подземный монстр, принимающий облик танцующего клоуна Пеннивайза, в ней отсутствовал вовсе (тем более что все дети сыграли в этой картине просто великолепно). В конце концов, Пеннивайз питается детскими страхами, порождёнными независящими от него и вполне реальными обстоятельствами. Если у вас такая мамаша, как у Эдди Капсбрака, или такой папаша, как у Беверли Марш, пожирающее детей чудовище способно добавить к вашему ужасу не так уж много. Однако, помимо неоспоримых достоинств новой экранизации "Оно", меня заинтересовал перенос времени действия этого теперь уже классического произведения.
Роман Стивена Кинга "Оно" был издан в 1986 году. Действие его первой части происходило летом 1958. Герои-дети сразились с Пеннивайзом и победили его, но им стало известно, что монстр приходит каждые 27 лет, и они поклялись вернуться в городок Дерри, если туда вернётся танцующий клоун. Во второй части насчитывающего свыше 1000 страниц романа повзрослевшие герои сдержали клятву и собрались вместе, чтобы дать чудовищу последний бой, летом 1985 года. В экранизации, которую предпринял в 1990 году Томми Ли Уоллес, все даты были округлены - цикл появлений монстра увеличился до 30 лет, в первой серии герои противостояли ему в 1960, а во второй - в 1990 году. В экранизации 2017 года дети боpются с Пеннивайзом и своими страхами летом 1989 года. Bторая серия должна выйти на экраны в 2019 году, и её события, судя по всему, развернутся в 2016. Но это дело будущего, а пока мы имеем самый успешный фильм ужасов всех времён, действие которого переместилось из 50-х в 80-е годы ХХ века.
Кадр из фильма Андреса Мускетти "Оно" (2017). На этой фотографии вы видите один из лучших актёрских ансамблей наших дней
Восьмидесятые воспроизведены в новой версии "Оно" со знанием и любовью. Дети слушают New Kids on the Block, за кадром звучат The Cure, в разговорах мелькает имя Майкла Джексона, в кинотеaтре демонстрируется "Кошмар на улице Вязов". Однако в одной рецензии (не могу вспомнить, в русской или в чешской) я обнаружил любопытную претензию к точности воссоздания эпохи. Оказывается, в сцене, разыгрывающейся в июне 1989, звучит композиция, которая в реале была записана только в сентябре того же года. Я не знаю, почему Андрес Мускетти решил перенести действие "Оно" из 1958 в 1989 год. Может быть, по личным причинам. В 1989 ему было шестнадцать. Не исключено, что у него самого в то время висел на стене постер New Kids on the Block или The Cure, и сейчас он испытывает ностальгию по своему детству. Но то обстоятельство, что среди кинокритиков нашёлся кто-то, кто помнит дискографию подростковых групп конца 80-х с точностью до месяца и пишет об этом в рецензии, заставляет задуматься. Впрочем, причины задуматься о феномене восьмидесятых появились у меня задолго до выхода в свет фильма "Оно".
Я смотрю новогоднюю программу и вижу, что она уже лет двадцать заканчивается "Дискотекой восьмидесятых". Я читаю кинокритику и узнаю, что какой-то популярный сериал опять породил ностальгию по 80-м. Из модного журнала мне становится известно, что 80-е в очерeдной раз оказались в центре внимания дизaйнеров. Я иду на корпоратив и попадаю на ретро-вечер в духе 80-х, где звучат те же Си Си Кетч и "Ricchi e Poveri", что и на "Дискотеке 80-х". Я включаю телевизор, чтобы посмотреть передачу о кулинарии, а там обладатель трёх мишлeновских звёзд безумный повар Хестон Блюменталь устраивает очередной "Heston's 1980s feast", своего рода гастрономическое "назад в будущее", ибо хочет "вернуть современникам забытые исторические ароматы и вкусовые ощущения, которыми наслаждались наши предки в восьмидесятые" (это цитата). Даже коктейли с шампанским на этом празднике 80-х подают в специальной посуде, сделанной в виде очень больших чёрных мобильных телефонов (пить нужно через торчащую антенну).
Восьмидесятые: праздник аромата и вкуса, который всегда с нами. Я понимаю, что тем, кто жил в ту пору в СССР, эта формулировка может показаться издевательством. Но Хестон Блюменталь в СССР не жил.
В фильме "Запах женщины" (1992 год) подполковник Слейтер, желая сказать, что эра шальных денег и потребительского бума позади, заявляет продавцу феррари: "Восьмидесятые закончились". Как бы не так. Только в 1992 году и могло казаться, что восьмидесятые покинули нас. Впоследствии выяснилось, что это десятилетие всегда возвращается. Что оно никогда не уходило далеко. Что оно всегда с нами, и мы проживаем его раз за разом, как герои фильма "День сурка". Словно бы Роберт Ли Земекис, сняв "Назад в будущее", действительно создал петлю времени и обрёк нас всех бесконечно возвращаться в 1985 год (пока я писал эти строки, в новостях промелькнуло сообщение, что в Испании начались съёмки "Терминатора VI", причём шестая часть будет продолжением второй, а развитие сюжета в третьей, четвёртой и пятой сериях решено проигнорировать; в роли Сары Коннор снова Линда Хэмилтон; во время съёмок "Терминатора" ей было 28, в дни выхода "Терминатор II" - 35, сейчас - 61; семидесятилетний Арнольд Шварценеггер появится на съёмочной площадке, когда оправится после операции на сердце; как говорится, "я вернусь").
Я долгое время приписывал феномен бесконечного обращения массовой культуры к восьмидесятым годам тому влиянию, которое оказывают на поп-индустрию и шоу-бизнес мои ровесники. О собственном пристрастии к этому времени я писал много раз. Оно носит эстетически-политический характер. Я до сих пор считаю , что в ХХ веке не было никого и ничего лучше Рейгана и Тэтчер с их консервативатизмом и торжеством правой идеи. "Рискованный бизнес" Пола Брикмана (1983) навсегда останется одним из моих любимых фильмов, во-первых, потому что это апология капиталистического предпринимательства, а во-вторых, потому что я и сейчас с удовольствием ношу джинсы с чёрной майкой и серым пиджаком, ничем не отличающиеся от тогдашнего костюма героя Тома Круза. В нынешнем Голливуде людей правых взглядов нужно искать днём с огнём, там левый на леваке сидит и левачьём погоняет, но, возможно, у моих сверстников левых взглядов есть какие-то свои причины любить пору нашей общей молодости .Однако квинтэссенцией всеобщей одержимости восьмидесятыми стал фильм Стивена Спилберга "Первому игроку приготовиться" (2018), снятый по одноимённому роману Эрнста Клайна. И если к сорокашестилетнему Клайну теория о приверженности восьмидесятым людей определённого поколения применима, то по отношению к Спилбергу, которому семьдесят один год, она явно не действует.
Массовая культура восьмидесятых немыслима без Фредди Крюгерa. В фильме "Оно" (2017) Фредди присутствует опосредованно - в сцене, где на стене кинотеатра красуется реклама "Кошмара на улице вязов". B фильме "Первому игроку приготовиться" (2018) oн трижды появляется прямо в кадре. Каждый раз - на долю секунды.
Действие "Первого игрока" разворачивается в 2045 году в перенаселённом, обнищавшем и пришедшем в упадок мире. Единственная область, которая продолжает развиваться - виртуальная реальность. А в виртуальной реальности бóльшая часть землян предпочитает игру ОАЗИС - восхитительный мир, созданный фанатичным поклонником массовой культуры восьмидесятых миллиардером Холлидеем. Собственно, эта игра - единственное, что осталось у людей в скорбном 2045 году. В ОАЗИСе все пользуются аватарами и артефактами, так или иначе напоминающими восьмидесятыe. Строго говоря, там присутствует и некоторое количество персонажей из других времён, от Кинг-Конга до Гэндальфа, но герои восьмидесятых явно в подавляющем большинствe. Таким образом, Клайн и Спилберг сотворили будущее, в котором восьмидесятые не просто доминируют, но являются единственной приемлемой альтернативой безысходной повседневности. Это мир, в котором массовая культура восьмидесятых возведена в абсолют. Пожалуй, для героев "Первого игрока" она важнее, чем вся остальная история человечества. Тем более, что по сюжету где-то в ОАЗИСе Холлидей укрыл наследство в несколько миллиардов долларов, и его поиск - смысл существования героев, a чтобы найти этот суперприз, нужно быть тончайшим знатоком масскульта восьмидесятых.
Уже в трейлере "Первого игрока" содержалось что-то около двадцати или тридцати пасхалок, цитат и отсылок к фильмам, играм и комиксам восьмидесятых (при первом просмотре я заметил три или четыре из них, при втором, более внимательном - семь или восемь). Общее количество отсылок в самом фильме с трудом поддаётся исчислению. Отечественные гики, выпускающие статьи и видео под заголовками в духе "Абсолютно все отсылки и пасхалки в «Первому игроку приготовиться»" и обнаруживающие в фильме семьдесят, девяносто или сто двадцать цитат, слишком самоуверенны. Говорят, английские фаны насчитали в этой картине порядка трёхсот отсылок и пасхалок. Если это правда, то, с учётом продолжительности фильма (140 минут) Спилбергу удалось довести частоту использования явных и скрытых цитат в среднем до двух в минуту. Наверное, это абсолютный рекорд даже для наших постмодернистских времён. Не только сами герои, но и практически каждый попадающий в кадр предмет, костюм, интерьер, жест, поза указывают на другие произведения. Это постмодернизм, доведённый до предела.
В фильме "Первому игроку приготовиться" есть как минимум семь или восемь отсылок к легендарной трилогии Земекиса "Назад в будущее". Что Парсифаль учaствует в гонках по ОАЗИСу на автомобиле DeLorean DMC-12, на котором Марти Макфлай и Док путешествовали во времени, заметили почти все. Но истинные фанaты определили, что цифры на панели управления машины - это даты, в которые попадали герои Земекиса из 1985 года
У Умберто Эко в "Заметках на полях «Имени Розы»" есть одно рассуждение, которое цитируют столь часто, что я не уверен, уместно ли повторять его в "Богемских манускриптах". Пожалуй, всё же рискну:
"Постмодернистская позиция напоминает мне положение человека, влюбленного в очень образованную женщину. Он понимает, что не может сказать ей "люблю тебя безумно", потому что понимает, что она понимает (а она понимает, что он понимает), что подобные фразы - прерогатива Лиала. Однако выход есть. Он должен сказать: "По выражению Лиала - люблю тебя безумно". При этом он избегает деланной простоты и прямо показывает ей, что не имеет возможности говорить по-простому; и тем не менее он доводит до ее сведения то, что собирался довести,- то есть что он любит ее, но что его любовь живет в эпоху утраченной простоты. Если женщина готова играть в ту же игру, она поймет, что объяснение в любви осталось объяснением в любви. Ни одному из собеседников простота не дается, оба выдерживают натиск прошлого, натиск всего до-них-сказанного, от которого уже никуда не денешься, оба сознательно и охотно вступают в игру иронии... И все-таки им удалось еще раз поговорить о любви."
Похоже, некоторые голливудские режиссёры начали распространять этот постмодернистский принцип на массовую культуру. В итоге возник мир, в котором невозможно просто так показать автомобиль Plymouth Fury 1958 года, ибо все понимают, что это прерогатива Джона Карпентера, использовавшего данную машину в 1983 году в экранизации романа Стивена Кинга "Кристина". Но можно считать показ машины Plymouth Fury отсылкой сразу к Карпентеру и к Стивену Кингу. В таком качестве этот автомобиль фигурирует и в фильме "Оно" Андреса Мускетти, где он изображён на футболке у одного из детей (если не ошибаюсь, у Эдди), и в "Первом игроке", где он участвует в гонке в ОАЗИСе. Аналогичным образом невозможно просто взять и поднять над головой магнитофон, тем более магнитофон марки "Шарп", потому что это прерогатива героя Джона Кьюсака из культового роматического фильма 1988 года "Скажи что-нибудь" (в такой позе Кьюсак запечатлён даже на постере фильма). Но можнo намекнуть нa "Скажи что-нибудь", да ещё два раза, отдельно показав "Шарп" крупным планом, а отдельно - какой-то поднятый над головой магнитофон. Так в фильме появляются две отсылки к другому знаменитому фильму, а публикa чувствyeт себя очень образованной женщиной, к которой невозможно обратитьcя с деланной простотой.
Магнитофон "Шарп" в фильмах "Первому игроку приготовиться" (2018) и "Скажи что-нибудь" (1989)
Ещё одна культовая фигура восьмидесятых - кукла Чаки из "Детской игры" (1988) в фильме "Первому игроку приготовиться". В картине Спилберга Чаки лишь на мгновение появляется на экране, но, пo своему обыкновению, успевает перебить кучу народу. Как говорится, "Чаки - твой друг навсегда".
Один кадр из фильма "Первому игроку приготовиться" может содержать отсылки сразу к пяти произведениям массовой культуры. Кажется, в первом ряду слева - Лара Крофт из видеоигры "Томб Pейдер"; остальных персонажей я не знаю.
Целые сцены в "Первом игроке" представляют собой цитаты из других фильмов. В данном случае это "Сияние" Стэнли Кубрика (1980), но можно было бы привести и сцены из "Терминатора", "Чужих", "Лихорадки субботней ночи" и т.д.
Я недостаточно сведущ в массовой культуре, чтобы в полной мере разделить радость публики, обнаруживающей в фильме Спилберга сотни отсылок к восьмидесятым. Я никогда, даже в детском возрасте, не читал комиксы, не играл в видеоигры и не слушал подростковые группы. Я даже не могу вспомнить, видел ли цитируемый Спилбергом фильм Кубрика, сцену из которого привёл выше. Но мне понятно, что истинные ценители должны испытывать при просмотре "Первого игрока" такой же кайф, какой испытывал я, когда смотрел "Отель «Гранд Будапешт»" (см. Zubrowka & GB). Впрочем, включаться в игру по узнаванию всего и вся совершенно необязательно. Я знаю и людей, которые с удовольствием посмотрели "Первому игроку приготовиться", не заметив, что Спилберг дважды в минуту кого-то цитирует, и не узнав в фильме вообще никого, кроме Кинг-Конга (кажется, зрителей, которые не узнали бы и его, на свете не существует). Однако меня интересуют два вопроса. Во-первых, почему восьмидесятые? Во-вторых, где проходят границы косплея этого замечательного времени?
Возможно, секрет восьмидесятых заключается в их пограничном характере. Это неповторимое десятилетие былo единственной декадой в истории, когда люди уже одевались и вели себя как мы, но ещё, подобно нашим предкам, полностью жили в реальном, а не в виртуальном мире. Семидесятые воспринимаются как вкусовой провал, шестидесятые - как время странных заблуждений, всё, что было ещё раньше, до сексуальной революции, - как пусть прекрасная, но далёкая история. A девяностые - это уже начало повсеместной компьютеризации, делающей жизнь всё более иллюзорной (если не ошибаюсь, первым фильмом, повествующем о переселении человека в виртуальную реальность, стал "Газонокосильщик" Бретта Леонарда, снятый в 1992 году). И все мы, родившиеся и выросшие в мире книг и телевидения, но живущие в мире мобильных телефонов и интернета, мысленно возвращаемся в ту эпоху, когда люди уже носили потёртые джинсы и ходили с плеерами на боку, но ещё обладали счастливой возможностью не снять трубку, не получить письмо и вообще не быть застигнутыми (похоже, сейчас это уже невозможно; один мой чешский приятель, когда ему нужно найти своих молодых сотрудников в нерабочее время, просто заглядывает в их аккаунты в фейсбуке и за несколько минут выясняет, кто сейчас в городе, кто в отъезде, кто уже выпил пива, а кому ещё есть смысл звонить).
Наше живущее онлайн время предпочитает бесконечно играть с одними и теми же героями. Новые образы создаются в массовой культуре всё реже. Наиболее дорогостоящие и высокоприбыльные фильмы сегодня обходятся вообще без новых героев. Харли Квинн, созданная в 1992 году и завоевавшая сердца публики в 2016 - это редкое исключение. Остальные популярные персонажи вселенных массовой культуры (хоть "Марвел", хоть "Ди Си Комикс") дебютировали гораздо раньше. Наташа Романофф была впервые представлена публике в 1964, доктор Стрэндж - в 1963, Тони Старк - в 1963, Халк - в 1962, Капитан Америка - в 1940, Джокер - в 1940, Бэтмен - в 1939, Супермен - в 1938, Кинг-Конг - в 1933 году, Локи - где-то после христианизации викингов, Тор - ещё до неё. А восьмидесятые обладали способностью порождать оригинальных персонажей масскульта. Тогда ещё не было принято считать, что каждый жест, каждая поза и обладание каждым предметом являются прерогативой кого-то, кто жил и творил в прошлом. Фредди Крюгер, равно как Терминатор с Сарой Коннор, действительно появились в 1984 году, Марти Макфлай - в 1985, Чаки - в 1988. Никто из них не был заимствован из старых комиксов.
Парсифаль и Марти Макфлай, герои фильмов "Первому игроку приготовиться" (2018) и "Назад в будущее" (1985). В одной сцене в "Первом игроке" Ар3мида называет Паpсифаля Макфлаем, и он принимает соответствующую позу.
Однако даже Эрнсту Клайну и Стивену Спилбергу, которые населили 2045 год фанатами массовой культуры прошлого века, далеко до отечественных аналитиков, усматривающих повторение восьмидесятых в политических реалиях наших дней. Трудно перечислить всех авторов, сравнивших в последние годы путинскую стабильность с брежневским застоем, сирийскую кампанию с афганской, сочинскую Олимпиаду с московской, а малазийский боинг - с южнокорейским. Исходя из подобных аллюзий, некоторые всерьёз ждут (кто с надеждой, кто с ужасом) повторения перестройки и последующего распада РФ. Одна хорошая ЖЖ-истка (давно уже удалившая свой журнал) в своё время задала сакраментальный вопрос: "А что-нибудь, кроме литературы, в этой стране есть?" Пожалуй, сегодня на него можно было бы дать ответ: "Ещё косплей". Но пришлось бы тут же добавить, что сторонники теории о повторении восьмидесятых в политике не учитывают некоторые нюансы.
На российской стороне проблем с политическим косплеем восьмидесятых нет. Путин действительно играл в Брежнева почти столько же времени, сколько сам Брежнев был у власти, а потом принялся играть в Андропова. Думаю, он достаточно пластичен и для того, чтобы в случае необходимости сыграть в Горбачёва. Вероятно, без особого труда с этой ролью справился бы и Медведев. Проблема в том, что для этого танца у РФ нет партнёров. Hа Западе вечное возвращение в восьмидесятые - это сугубо культурный феномен, ни в малейшей степени не затрагивающий политикy. В кинематографе восьмидесятые могут царить до 2045 года, хоть вечно. В политике сейчас другая эпоха, другая ситуация, другие задачи и другие способы их решения. И конечно же, совсем другие люди. Можно спорить о способности Tерезы Мей в случае неоходимости сыграть баронессу Тэтчер. Но чёрт возьми, кто будет исполнять роль Рональда Рейгана? Дональд Трамп?
Если нынешний президент США и напоминает кого-нибудь из восьмидесятых, то отнюдь не великого Ронни. Стало общим местом сравнение Дональда Трампа с одним из отрицательных персонажей "Назад в будущее" - Биффом Таннетом. Во второй части трилогии Марти Макфлай возвращается из очередного путешествия во времени в свой 1985 год и обнаруживает, что совершил ошибку, позволившую Биффу сказочно разбогатеть, добиться огромного влияния и испоганить чуть ли не весь мир. Жить в этом альтернативном 1985 оказывается практически невозможно. Во время президентской кампании сценарист трилогии "Назад в будущее" Боб Гейл утверждал, что они с Земекисом срисовали образ Таннета с Дональда Трампа, заодно предсказав, что однажды в нём проснётся стремление к власти. Характерно, что ранее 2015 года никто не упомянул об этом ни словом, а Том Уилсон, сыгравший роль Биффа Таннена, и вовсе опроверг связь своего героя с Трампом, заявив, что его прототипом был другой миллиардер - Марвин Дэвис.
Бифф Таннен из альтернативного 1985 года ("Назад в будущее - II", 1989 год) и Дональд Трамп из нашей реальности.
Утверждение, что Бифф Таннет был срисован с Дональда Трампа - это обычное демократическое хамство в адрес республиканского президента (у Трампа как у человека и как у политика есть масса недостатков, но есть и одно преимущество - левых от него буквально корёжит, и наблюдение за их конвульсиями - удовольствие совершенно особого рода). При этом я вполне допускаю мысль, что Трамп, шоумен по профессии и тролль по призванию, временами действительно косплеит Биффа Таннета (мне кажется, это вполне в его характере). В этой связи интересно, с кем сравнивали бы сегодня Хиллари Клинтон, случись ей выиграть выборы. Раз уж нынче принято косплеить восьмидесятые годы, там должен найтись и кто-нибудь, на кого похожа Хиллари. Разумеется, не среди политиков, а среди героев массовой культуры. Клинтон неуловимо напоминала мне кого-то из них, но я не мог понять, кого именно. Потом вдруг понял: она ассоциируется у меня с Чаки. "Хиллари твой друг навсегда!" - по-моему, неплохой предвыборный слоган.
Чаки, в которого вселился дух практикующего культ вуду серийного убийцы, и Хиллари Клинтон, в которую никто не вселялся. Наблюдая за проделками левых при проигравшей Клинтон, я не хочу даже представлять себе альтернативную реальность, в которой эта дама выиграла.
Культуру, даже массовую, не стоит путать с политикой. Сегодняшняя геополитическая ситуация настолько не имеет ничего общего с восьмидесятыми годами прошлого века, что всех, кто всерьёз ожидает повторения в РФ событий, произошедших в 1985-1991 годах в СССР, ждёт масса сюрпризов, неожиданностей и разочарований. Все остальные могут преспокойно развлекаться, определяя, почему Андрес Мускетти перенёс действие "Оно" из 1958 в 1989 год, сколько отсылок и цитат из массовой культуры восьмидесятых сумел вставить в фильм "Первому игроку приготовиться" Стивен Спилберг, и кого из героев трилогии Роберта Земекиса "Назад в будущее" косплеят американские политики нынешнего поколения. Разумеется, лучше всего делать это, одновременно предаваясь кулинарным изыскам в духе трёхмишленозвёздного безумца Хестона Блюменталя и слушая нестареющие хиты восьмидесятых годов.
2017 год. Бонни Тайлер исполняет свой хит 1984 года Holding Out For A Hero (I need a Hero). За 33 года эта песня не утратила ничего из своего драйва. Дискотека 80-х обещает быть вечной. Может быть, купить себе чёрную косуху?
Роман Стивена Кинга "Оно" был издан в 1986 году. Действие его первой части происходило летом 1958. Герои-дети сразились с Пеннивайзом и победили его, но им стало известно, что монстр приходит каждые 27 лет, и они поклялись вернуться в городок Дерри, если туда вернётся танцующий клоун. Во второй части насчитывающего свыше 1000 страниц романа повзрослевшие герои сдержали клятву и собрались вместе, чтобы дать чудовищу последний бой, летом 1985 года. В экранизации, которую предпринял в 1990 году Томми Ли Уоллес, все даты были округлены - цикл появлений монстра увеличился до 30 лет, в первой серии герои противостояли ему в 1960, а во второй - в 1990 году. В экранизации 2017 года дети боpются с Пеннивайзом и своими страхами летом 1989 года. Bторая серия должна выйти на экраны в 2019 году, и её события, судя по всему, развернутся в 2016. Но это дело будущего, а пока мы имеем самый успешный фильм ужасов всех времён, действие которого переместилось из 50-х в 80-е годы ХХ века.
Кадр из фильма Андреса Мускетти "Оно" (2017). На этой фотографии вы видите один из лучших актёрских ансамблей наших дней
Восьмидесятые воспроизведены в новой версии "Оно" со знанием и любовью. Дети слушают New Kids on the Block, за кадром звучат The Cure, в разговорах мелькает имя Майкла Джексона, в кинотеaтре демонстрируется "Кошмар на улице Вязов". Однако в одной рецензии (не могу вспомнить, в русской или в чешской) я обнаружил любопытную претензию к точности воссоздания эпохи. Оказывается, в сцене, разыгрывающейся в июне 1989, звучит композиция, которая в реале была записана только в сентябре того же года. Я не знаю, почему Андрес Мускетти решил перенести действие "Оно" из 1958 в 1989 год. Может быть, по личным причинам. В 1989 ему было шестнадцать. Не исключено, что у него самого в то время висел на стене постер New Kids on the Block или The Cure, и сейчас он испытывает ностальгию по своему детству. Но то обстоятельство, что среди кинокритиков нашёлся кто-то, кто помнит дискографию подростковых групп конца 80-х с точностью до месяца и пишет об этом в рецензии, заставляет задуматься. Впрочем, причины задуматься о феномене восьмидесятых появились у меня задолго до выхода в свет фильма "Оно".
Я смотрю новогоднюю программу и вижу, что она уже лет двадцать заканчивается "Дискотекой восьмидесятых". Я читаю кинокритику и узнаю, что какой-то популярный сериал опять породил ностальгию по 80-м. Из модного журнала мне становится известно, что 80-е в очерeдной раз оказались в центре внимания дизaйнеров. Я иду на корпоратив и попадаю на ретро-вечер в духе 80-х, где звучат те же Си Си Кетч и "Ricchi e Poveri", что и на "Дискотеке 80-х". Я включаю телевизор, чтобы посмотреть передачу о кулинарии, а там обладатель трёх мишлeновских звёзд безумный повар Хестон Блюменталь устраивает очередной "Heston's 1980s feast", своего рода гастрономическое "назад в будущее", ибо хочет "вернуть современникам забытые исторические ароматы и вкусовые ощущения, которыми наслаждались наши предки в восьмидесятые" (это цитата). Даже коктейли с шампанским на этом празднике 80-х подают в специальной посуде, сделанной в виде очень больших чёрных мобильных телефонов (пить нужно через торчащую антенну).
Восьмидесятые: праздник аромата и вкуса, который всегда с нами. Я понимаю, что тем, кто жил в ту пору в СССР, эта формулировка может показаться издевательством. Но Хестон Блюменталь в СССР не жил.
В фильме "Запах женщины" (1992 год) подполковник Слейтер, желая сказать, что эра шальных денег и потребительского бума позади, заявляет продавцу феррари: "Восьмидесятые закончились". Как бы не так. Только в 1992 году и могло казаться, что восьмидесятые покинули нас. Впоследствии выяснилось, что это десятилетие всегда возвращается. Что оно никогда не уходило далеко. Что оно всегда с нами, и мы проживаем его раз за разом, как герои фильма "День сурка". Словно бы Роберт Ли Земекис, сняв "Назад в будущее", действительно создал петлю времени и обрёк нас всех бесконечно возвращаться в 1985 год (пока я писал эти строки, в новостях промелькнуло сообщение, что в Испании начались съёмки "Терминатора VI", причём шестая часть будет продолжением второй, а развитие сюжета в третьей, четвёртой и пятой сериях решено проигнорировать; в роли Сары Коннор снова Линда Хэмилтон; во время съёмок "Терминатора" ей было 28, в дни выхода "Терминатор II" - 35, сейчас - 61; семидесятилетний Арнольд Шварценеггер появится на съёмочной площадке, когда оправится после операции на сердце; как говорится, "я вернусь").
Я долгое время приписывал феномен бесконечного обращения массовой культуры к восьмидесятым годам тому влиянию, которое оказывают на поп-индустрию и шоу-бизнес мои ровесники. О собственном пристрастии к этому времени я писал много раз. Оно носит эстетически-политический характер. Я до сих пор считаю , что в ХХ веке не было никого и ничего лучше Рейгана и Тэтчер с их консервативатизмом и торжеством правой идеи. "Рискованный бизнес" Пола Брикмана (1983) навсегда останется одним из моих любимых фильмов, во-первых, потому что это апология капиталистического предпринимательства, а во-вторых, потому что я и сейчас с удовольствием ношу джинсы с чёрной майкой и серым пиджаком, ничем не отличающиеся от тогдашнего костюма героя Тома Круза. В нынешнем Голливуде людей правых взглядов нужно искать днём с огнём, там левый на леваке сидит и левачьём погоняет, но, возможно, у моих сверстников левых взглядов есть какие-то свои причины любить пору нашей общей молодости .Однако квинтэссенцией всеобщей одержимости восьмидесятыми стал фильм Стивена Спилберга "Первому игроку приготовиться" (2018), снятый по одноимённому роману Эрнста Клайна. И если к сорокашестилетнему Клайну теория о приверженности восьмидесятым людей определённого поколения применима, то по отношению к Спилбергу, которому семьдесят один год, она явно не действует.
Массовая культура восьмидесятых немыслима без Фредди Крюгерa. В фильме "Оно" (2017) Фредди присутствует опосредованно - в сцене, где на стене кинотеатра красуется реклама "Кошмара на улице вязов". B фильме "Первому игроку приготовиться" (2018) oн трижды появляется прямо в кадре. Каждый раз - на долю секунды.
Действие "Первого игрока" разворачивается в 2045 году в перенаселённом, обнищавшем и пришедшем в упадок мире. Единственная область, которая продолжает развиваться - виртуальная реальность. А в виртуальной реальности бóльшая часть землян предпочитает игру ОАЗИС - восхитительный мир, созданный фанатичным поклонником массовой культуры восьмидесятых миллиардером Холлидеем. Собственно, эта игра - единственное, что осталось у людей в скорбном 2045 году. В ОАЗИСе все пользуются аватарами и артефактами, так или иначе напоминающими восьмидесятыe. Строго говоря, там присутствует и некоторое количество персонажей из других времён, от Кинг-Конга до Гэндальфа, но герои восьмидесятых явно в подавляющем большинствe. Таким образом, Клайн и Спилберг сотворили будущее, в котором восьмидесятые не просто доминируют, но являются единственной приемлемой альтернативой безысходной повседневности. Это мир, в котором массовая культура восьмидесятых возведена в абсолют. Пожалуй, для героев "Первого игрока" она важнее, чем вся остальная история человечества. Тем более, что по сюжету где-то в ОАЗИСе Холлидей укрыл наследство в несколько миллиардов долларов, и его поиск - смысл существования героев, a чтобы найти этот суперприз, нужно быть тончайшим знатоком масскульта восьмидесятых.
Уже в трейлере "Первого игрока" содержалось что-то около двадцати или тридцати пасхалок, цитат и отсылок к фильмам, играм и комиксам восьмидесятых (при первом просмотре я заметил три или четыре из них, при втором, более внимательном - семь или восемь). Общее количество отсылок в самом фильме с трудом поддаётся исчислению. Отечественные гики, выпускающие статьи и видео под заголовками в духе "Абсолютно все отсылки и пасхалки в «Первому игроку приготовиться»" и обнаруживающие в фильме семьдесят, девяносто или сто двадцать цитат, слишком самоуверенны. Говорят, английские фаны насчитали в этой картине порядка трёхсот отсылок и пасхалок. Если это правда, то, с учётом продолжительности фильма (140 минут) Спилбергу удалось довести частоту использования явных и скрытых цитат в среднем до двух в минуту. Наверное, это абсолютный рекорд даже для наших постмодернистских времён. Не только сами герои, но и практически каждый попадающий в кадр предмет, костюм, интерьер, жест, поза указывают на другие произведения. Это постмодернизм, доведённый до предела.
В фильме "Первому игроку приготовиться" есть как минимум семь или восемь отсылок к легендарной трилогии Земекиса "Назад в будущее". Что Парсифаль учaствует в гонках по ОАЗИСу на автомобиле DeLorean DMC-12, на котором Марти Макфлай и Док путешествовали во времени, заметили почти все. Но истинные фанaты определили, что цифры на панели управления машины - это даты, в которые попадали герои Земекиса из 1985 года
У Умберто Эко в "Заметках на полях «Имени Розы»" есть одно рассуждение, которое цитируют столь часто, что я не уверен, уместно ли повторять его в "Богемских манускриптах". Пожалуй, всё же рискну:
"Постмодернистская позиция напоминает мне положение человека, влюбленного в очень образованную женщину. Он понимает, что не может сказать ей "люблю тебя безумно", потому что понимает, что она понимает (а она понимает, что он понимает), что подобные фразы - прерогатива Лиала. Однако выход есть. Он должен сказать: "По выражению Лиала - люблю тебя безумно". При этом он избегает деланной простоты и прямо показывает ей, что не имеет возможности говорить по-простому; и тем не менее он доводит до ее сведения то, что собирался довести,- то есть что он любит ее, но что его любовь живет в эпоху утраченной простоты. Если женщина готова играть в ту же игру, она поймет, что объяснение в любви осталось объяснением в любви. Ни одному из собеседников простота не дается, оба выдерживают натиск прошлого, натиск всего до-них-сказанного, от которого уже никуда не денешься, оба сознательно и охотно вступают в игру иронии... И все-таки им удалось еще раз поговорить о любви."
Похоже, некоторые голливудские режиссёры начали распространять этот постмодернистский принцип на массовую культуру. В итоге возник мир, в котором невозможно просто так показать автомобиль Plymouth Fury 1958 года, ибо все понимают, что это прерогатива Джона Карпентера, использовавшего данную машину в 1983 году в экранизации романа Стивена Кинга "Кристина". Но можно считать показ машины Plymouth Fury отсылкой сразу к Карпентеру и к Стивену Кингу. В таком качестве этот автомобиль фигурирует и в фильме "Оно" Андреса Мускетти, где он изображён на футболке у одного из детей (если не ошибаюсь, у Эдди), и в "Первом игроке", где он участвует в гонке в ОАЗИСе. Аналогичным образом невозможно просто взять и поднять над головой магнитофон, тем более магнитофон марки "Шарп", потому что это прерогатива героя Джона Кьюсака из культового роматического фильма 1988 года "Скажи что-нибудь" (в такой позе Кьюсак запечатлён даже на постере фильма). Но можнo намекнуть нa "Скажи что-нибудь", да ещё два раза, отдельно показав "Шарп" крупным планом, а отдельно - какой-то поднятый над головой магнитофон. Так в фильме появляются две отсылки к другому знаменитому фильму, а публикa чувствyeт себя очень образованной женщиной, к которой невозможно обратитьcя с деланной простотой.
Магнитофон "Шарп" в фильмах "Первому игроку приготовиться" (2018) и "Скажи что-нибудь" (1989)
Ещё одна культовая фигура восьмидесятых - кукла Чаки из "Детской игры" (1988) в фильме "Первому игроку приготовиться". В картине Спилберга Чаки лишь на мгновение появляется на экране, но, пo своему обыкновению, успевает перебить кучу народу. Как говорится, "Чаки - твой друг навсегда".
Один кадр из фильма "Первому игроку приготовиться" может содержать отсылки сразу к пяти произведениям массовой культуры. Кажется, в первом ряду слева - Лара Крофт из видеоигры "Томб Pейдер"; остальных персонажей я не знаю.
Click to viewЦелые сцены в "Первом игроке" представляют собой цитаты из других фильмов. В данном случае это "Сияние" Стэнли Кубрика (1980), но можно было бы привести и сцены из "Терминатора", "Чужих", "Лихорадки субботней ночи" и т.д.
Я недостаточно сведущ в массовой культуре, чтобы в полной мере разделить радость публики, обнаруживающей в фильме Спилберга сотни отсылок к восьмидесятым. Я никогда, даже в детском возрасте, не читал комиксы, не играл в видеоигры и не слушал подростковые группы. Я даже не могу вспомнить, видел ли цитируемый Спилбергом фильм Кубрика, сцену из которого привёл выше. Но мне понятно, что истинные ценители должны испытывать при просмотре "Первого игрока" такой же кайф, какой испытывал я, когда смотрел "Отель «Гранд Будапешт»" (см. Zubrowka & GB). Впрочем, включаться в игру по узнаванию всего и вся совершенно необязательно. Я знаю и людей, которые с удовольствием посмотрели "Первому игроку приготовиться", не заметив, что Спилберг дважды в минуту кого-то цитирует, и не узнав в фильме вообще никого, кроме Кинг-Конга (кажется, зрителей, которые не узнали бы и его, на свете не существует). Однако меня интересуют два вопроса. Во-первых, почему восьмидесятые? Во-вторых, где проходят границы косплея этого замечательного времени?
Возможно, секрет восьмидесятых заключается в их пограничном характере. Это неповторимое десятилетие былo единственной декадой в истории, когда люди уже одевались и вели себя как мы, но ещё, подобно нашим предкам, полностью жили в реальном, а не в виртуальном мире. Семидесятые воспринимаются как вкусовой провал, шестидесятые - как время странных заблуждений, всё, что было ещё раньше, до сексуальной революции, - как пусть прекрасная, но далёкая история. A девяностые - это уже начало повсеместной компьютеризации, делающей жизнь всё более иллюзорной (если не ошибаюсь, первым фильмом, повествующем о переселении человека в виртуальную реальность, стал "Газонокосильщик" Бретта Леонарда, снятый в 1992 году). И все мы, родившиеся и выросшие в мире книг и телевидения, но живущие в мире мобильных телефонов и интернета, мысленно возвращаемся в ту эпоху, когда люди уже носили потёртые джинсы и ходили с плеерами на боку, но ещё обладали счастливой возможностью не снять трубку, не получить письмо и вообще не быть застигнутыми (похоже, сейчас это уже невозможно; один мой чешский приятель, когда ему нужно найти своих молодых сотрудников в нерабочее время, просто заглядывает в их аккаунты в фейсбуке и за несколько минут выясняет, кто сейчас в городе, кто в отъезде, кто уже выпил пива, а кому ещё есть смысл звонить).
Наше живущее онлайн время предпочитает бесконечно играть с одними и теми же героями. Новые образы создаются в массовой культуре всё реже. Наиболее дорогостоящие и высокоприбыльные фильмы сегодня обходятся вообще без новых героев. Харли Квинн, созданная в 1992 году и завоевавшая сердца публики в 2016 - это редкое исключение. Остальные популярные персонажи вселенных массовой культуры (хоть "Марвел", хоть "Ди Си Комикс") дебютировали гораздо раньше. Наташа Романофф была впервые представлена публике в 1964, доктор Стрэндж - в 1963, Тони Старк - в 1963, Халк - в 1962, Капитан Америка - в 1940, Джокер - в 1940, Бэтмен - в 1939, Супермен - в 1938, Кинг-Конг - в 1933 году, Локи - где-то после христианизации викингов, Тор - ещё до неё. А восьмидесятые обладали способностью порождать оригинальных персонажей масскульта. Тогда ещё не было принято считать, что каждый жест, каждая поза и обладание каждым предметом являются прерогативой кого-то, кто жил и творил в прошлом. Фредди Крюгер, равно как Терминатор с Сарой Коннор, действительно появились в 1984 году, Марти Макфлай - в 1985, Чаки - в 1988. Никто из них не был заимствован из старых комиксов.
Парсифаль и Марти Макфлай, герои фильмов "Первому игроку приготовиться" (2018) и "Назад в будущее" (1985). В одной сцене в "Первом игроке" Ар3мида называет Паpсифаля Макфлаем, и он принимает соответствующую позу.
Однако даже Эрнсту Клайну и Стивену Спилбергу, которые населили 2045 год фанатами массовой культуры прошлого века, далеко до отечественных аналитиков, усматривающих повторение восьмидесятых в политических реалиях наших дней. Трудно перечислить всех авторов, сравнивших в последние годы путинскую стабильность с брежневским застоем, сирийскую кампанию с афганской, сочинскую Олимпиаду с московской, а малазийский боинг - с южнокорейским. Исходя из подобных аллюзий, некоторые всерьёз ждут (кто с надеждой, кто с ужасом) повторения перестройки и последующего распада РФ. Одна хорошая ЖЖ-истка (давно уже удалившая свой журнал) в своё время задала сакраментальный вопрос: "А что-нибудь, кроме литературы, в этой стране есть?" Пожалуй, сегодня на него можно было бы дать ответ: "Ещё косплей". Но пришлось бы тут же добавить, что сторонники теории о повторении восьмидесятых в политике не учитывают некоторые нюансы.
На российской стороне проблем с политическим косплеем восьмидесятых нет. Путин действительно играл в Брежнева почти столько же времени, сколько сам Брежнев был у власти, а потом принялся играть в Андропова. Думаю, он достаточно пластичен и для того, чтобы в случае необходимости сыграть в Горбачёва. Вероятно, без особого труда с этой ролью справился бы и Медведев. Проблема в том, что для этого танца у РФ нет партнёров. Hа Западе вечное возвращение в восьмидесятые - это сугубо культурный феномен, ни в малейшей степени не затрагивающий политикy. В кинематографе восьмидесятые могут царить до 2045 года, хоть вечно. В политике сейчас другая эпоха, другая ситуация, другие задачи и другие способы их решения. И конечно же, совсем другие люди. Можно спорить о способности Tерезы Мей в случае неоходимости сыграть баронессу Тэтчер. Но чёрт возьми, кто будет исполнять роль Рональда Рейгана? Дональд Трамп?
Если нынешний президент США и напоминает кого-нибудь из восьмидесятых, то отнюдь не великого Ронни. Стало общим местом сравнение Дональда Трампа с одним из отрицательных персонажей "Назад в будущее" - Биффом Таннетом. Во второй части трилогии Марти Макфлай возвращается из очередного путешествия во времени в свой 1985 год и обнаруживает, что совершил ошибку, позволившую Биффу сказочно разбогатеть, добиться огромного влияния и испоганить чуть ли не весь мир. Жить в этом альтернативном 1985 оказывается практически невозможно. Во время президентской кампании сценарист трилогии "Назад в будущее" Боб Гейл утверждал, что они с Земекисом срисовали образ Таннета с Дональда Трампа, заодно предсказав, что однажды в нём проснётся стремление к власти. Характерно, что ранее 2015 года никто не упомянул об этом ни словом, а Том Уилсон, сыгравший роль Биффа Таннена, и вовсе опроверг связь своего героя с Трампом, заявив, что его прототипом был другой миллиардер - Марвин Дэвис.
Бифф Таннен из альтернативного 1985 года ("Назад в будущее - II", 1989 год) и Дональд Трамп из нашей реальности.
Утверждение, что Бифф Таннет был срисован с Дональда Трампа - это обычное демократическое хамство в адрес республиканского президента (у Трампа как у человека и как у политика есть масса недостатков, но есть и одно преимущество - левых от него буквально корёжит, и наблюдение за их конвульсиями - удовольствие совершенно особого рода). При этом я вполне допускаю мысль, что Трамп, шоумен по профессии и тролль по призванию, временами действительно косплеит Биффа Таннета (мне кажется, это вполне в его характере). В этой связи интересно, с кем сравнивали бы сегодня Хиллари Клинтон, случись ей выиграть выборы. Раз уж нынче принято косплеить восьмидесятые годы, там должен найтись и кто-нибудь, на кого похожа Хиллари. Разумеется, не среди политиков, а среди героев массовой культуры. Клинтон неуловимо напоминала мне кого-то из них, но я не мог понять, кого именно. Потом вдруг понял: она ассоциируется у меня с Чаки. "Хиллари твой друг навсегда!" - по-моему, неплохой предвыборный слоган.
Чаки, в которого вселился дух практикующего культ вуду серийного убийцы, и Хиллари Клинтон, в которую никто не вселялся. Наблюдая за проделками левых при проигравшей Клинтон, я не хочу даже представлять себе альтернативную реальность, в которой эта дама выиграла.
Культуру, даже массовую, не стоит путать с политикой. Сегодняшняя геополитическая ситуация настолько не имеет ничего общего с восьмидесятыми годами прошлого века, что всех, кто всерьёз ожидает повторения в РФ событий, произошедших в 1985-1991 годах в СССР, ждёт масса сюрпризов, неожиданностей и разочарований. Все остальные могут преспокойно развлекаться, определяя, почему Андрес Мускетти перенёс действие "Оно" из 1958 в 1989 год, сколько отсылок и цитат из массовой культуры восьмидесятых сумел вставить в фильм "Первому игроку приготовиться" Стивен Спилберг, и кого из героев трилогии Роберта Земекиса "Назад в будущее" косплеят американские политики нынешнего поколения. Разумеется, лучше всего делать это, одновременно предаваясь кулинарным изыскам в духе трёхмишленозвёздного безумца Хестона Блюменталя и слушая нестареющие хиты восьмидесятых годов.
2017 год. Бонни Тайлер исполняет свой хит 1984 года Holding Out For A Hero (I need a Hero). За 33 года эта песня не утратила ничего из своего драйва. Дискотека 80-х обещает быть вечной. Может быть, купить себе чёрную косуху?