(no subject)
Про шарлотку, говорите, написать? Ну, кое-что получилось.
Очередная хоббитская байка
Тётушку Ламиллу все помнят? Ну, ту самую, которая ухитрилась испечь рулет с начинкой из шерстяных носков? Таки это фигня. Вот она однажды шарлотку делала...
Заречье утопало в яблоках. Урожай был неслыханный. Старики покачивали головами и вспоминали, что такой урожай был только после войны, когда Сэм Скромби рассыпал по Ширу волшебную пыль, подарок Галадриэли. Маленькие хоббитята с удивлением спрашивали самих себя: на кой чёрт они лазили ночью по чужим садам с риском порвать штаны об забор? Да зайди они сейчас в любой сад - и их бы встретили как дорогих гостей, напихали бы этих яблок полные карманы, насыпали бы за пазуху и ещё попытались бы всучить корзинку-другую. Но хоббитятам уже не хотелось лазить по чужим садам. В своём яблок было немеряно.
Во всех домах делали заготовки. Яблочные компоты варились в огромных котлах и закатывались в банки в промышленных масштабах. Все имеющиеся тазы были задействованы под варку варенья, осы кружили толпами, никого, впрочем, не трогая, и всё Заречье хотелось завернуть в фантик, как сладкую-сладкую конфету.
Хоббиты постарше ставили сидр. Нет, пиво пивом, но закатать бочечку-другую яблочного сидра никто ещё не отказывался.
Яблочные пироги елись на завтрак, обед, полдник и ужин. Обычные пирожки с яблоками, открытые пироги, пироги с яблоками и смородиной, и конечно, шарлотки.
Тётушка Ламилла, кажется, уже просто ночевала у плиты. Её шарлотки превосходили соседские так, как одеяло из гагачьего пуха превосходит китайский синтепон. Как бы ни объелись пирогами хоббиты, но шарлотки тётушки Ламиллы улетали на раз.
Как-то за ужином разговор от бесконечной темы яблок перешёл к желудям, от желудей к дубам, от дубов к лесу вообще и его мрачных тайнах, в частности.
- А я тебе говорю, Умертвия его сожрали! - горячо уверял собеседника наш старый знакомый Ларри Булькинс, обсуждая судьбу пропавшего три года назад поросёнка. Этот самый поросёнок ухитрился вырваться за забор, ошалел от великолепия открывшегося ему мира и радостно визжа, драпанул в направлении леса. Больше его никто не видел.
- Да ладно уж, прям Умертвия? - сомневался старый морщинистый дедушка Бидли. - Может, волки просто?
- Да станут волки по осени за бешеным поросём гоняться? - возражал Ларри. - У них и так добычи полно. Точно говорю, в Могильники он забежал! Там его Умертвия и сожрали. Они ж голодные там все, прям насмерть!
Тётушка Ламилла в разговор вмешиваться не стала, но крепко о чём-то задумалась. А если хоббит о чём-то крепко задумывается, то мысль эту у него из головы вышибить маловероятно.
На следующее утро тётушка Ламилла встала на два часа раньше и забабахала такую шарлотку, что, как говорится, превзошла саму себя. Запах плыл по дому как линкор, а сонные домочадцы ворочались в постелях, причмокивали во сне и непроизвольно пускали на подушку слюни.
Тётушка Ламилла аккуратно выложила шарлотку в самую большую корзину, какую нашла, прикрыла тряпочкой, написала записку, что вернётся к вечеру, и уверенно подхватив корзину, решительно зашагала к лесу. Несколько часов дороги её совершенно не пугали.
Близость Могильников почувствовалась сразу. Среди сухой и ясной осени возникло промозглое озеро тумана. Он слабо колыхался, пытаясь забраться под шаль, навевая чувство щемящей тоски, беспредельного одиночества и страха. Трава стремительно поредела, а потом исчезла совсем. Голая земля хрустела под ногами.
Но маленькая тётушка Ламилла не больно-то обращала на это внимание. Вскарабкавшись на вершину самого большого из курганов, она перевела дух, поставила корзину на землю, сняла чистую тряпочку, которая прикрывала шарлотку, и зачем-то вежливо постучав по земле, громко заявила:
- Эй! Мёртвенькие! Вы пирожка не хотите?
Ничего себе, а? Много чего приходилось слышать Умертвиям: и разбойничью ругань, и боевые кличи героев, и их же предсмертные хрипы, но вот с такой фразой к ним, пожалуй, никто не обращался.
И на вершине кургана возник призрак. Мутный, полупрозрачный кусок темноты слегка человеческой формы. Кое-как ограничивал эту темноту полуистлевший плащ с капюшоном. Призрак глухо зашипел.
- Я чего подумала, - бодро продолжила тётушка Ламилла, ничуть не испугавшись.* - Вы тут, по слухам, на живых кидаетесь? Так ведь это с голоду, небось? Я вот тут шарлотку испекла, может, поедите, а?
И она решительно пододвинула корзинку к призраку. Тот, как бы не веря происходящему, наклонился сперва к корзинке, потом к тётушке Ламилле, и наконец, замер в неподвижности, слегка просвечивая и покачиваясь в такт своим мыслям.
Кто знает, о чём он думал? Может быть, он вспоминал своё, бывшее много-много веков тому назад детство? Когда он даже не помышлял о зле и тоскливом посмертии, а радостно бегал по осеннему саду, полному яблок? А его мама пекла тогда яблочную шарлотку? Должна же была быть мама, пусть даже у нынешнего призрака?
Не знаю, как он ухитрился, но тётушка Ламилла клялась, что точно видела: там, где у него вместо лица была непроглядная чернота, появилась улыбка.
Призрак протянул к корзине туманную руку и... исчез. Исчез бесшумно, но земля ощутимо вздрогнула и каким-то внутренним слухом тётушка Ламилла услышала облегчённо-радостный вскрик. Он был какой-то... не знаю, спокойный, если так можно сказать о крике.
Корзинка, впрочем, исчезла тоже.
- Эй вы, а корзинку-то и оставить можно было! - Тётушка Ламилла собиралась сперва обидеться, но передумала и махнула рукой:
- Ну, ладно. Не в руках же ему тащить!
А промозглый туман меж тем стремительно таял. Выглянуло солнце и осветило землю Могильников. Ну, пустырь как пустырь. И ничего страшного в нём уже не было.
И маленькая тётушка Ламилла поспешила домой.
А об Умертвиях и вправду больше никто не слышал. И не светились по ночам Могильники синими огоньками, и не раздавался оттуда леденящий душу вой. Несколько хоббитов посмелее даже сходили туда на разведку. А братья Хапкинсы, Нэдди и Хампф, когда искали пропавшую корову, даже ухитрились переночевать там. И ничего с ними не случилось.**
А следующей весной Могильники покрылись травой и цветами.
Мало кто знает, что причина этому - маленькая тётушка Ламилла и её большая корзина со свежевыпеченной яблочной шарлоткой.
* - Ха! Наивный призрак. Кого он напугать хотел? Да будет вам известно, лет тридцать назад, жуткой зимой, когда в Заречье забрели волки, тётушка Ламилла наравне с мужчинами взяла лук и пошла на облаву. Девять волков у неё на счету, между прочим.
**- Корову они, кстати, нашли.