(no subject)
Для Заповедника сказок
Тема - " День Снеговика"
Не то, чтобы стилизация, но… Скажем так, творческий пинок получен в результате полного чтения журнала drevo_z
Вовремя сказанное
Тридцать первого, где-то ближе к двум часам дня Элеонора Петровна неожиданно вспоминает, что она не купила кефир. Так ли уж ей нужен кефир в новогоднюю ночь - не имеет значения. Если в холодильнике должен быть кефир - значит, он должен там быть, пусть на дворе Новый Год, пришествие мессии и Рагнарёк одновременно. В этом вся Элеонора Петровна, её, выражаясь высоким штилем, кредо.
До магазина недалеко. Чинно вышагивая по тротуару, Элеонора Петровна думает о сыне, а точнее о том, что её замечательный мальчик впервые будет встречать Новый год не с ней, а где-то. С этой… Причём, жёстко так он это сказал…
Называть Риту по имени Элеонора Петровна не хочет даже в мыслях. Для неё она - «эта». И где её Димочка эту нашёл… Где-где, в институте. Ну, понятно, провинциалочка, играет милую простушку, вцепилась в мальчика всеми когтями… Кстати, без маникюра. Впрочем, маникюр ей не к лицу. И без него ей тоже не идёт. И вообще… А эта её короткая стрижка… Ужас. Куртка её дурацкая кожаная, вся в железных штучках…. И ведь Димочка себе такую же купил! Ходит с этой (Элеонора Степановна яростно не хочет называть Риту по имени) на металлоломные (Элеонора Степановна называет их именно так) концерты. И дома почти не появляется.
Как же хорошо им было вдвоём… А теперь мальчик вырос.
Навстречу, слегка пошатываясь, идёт весёлый мужичок в костюме Деда Мороза. В вороте распахнутой шубы видна тельняшка. Амбре ощущается уже издали.
- С Новым годом, красавица! - весело кричит он
Элеонора Петровна, не отвечая, огибает его по короткой дуге. «Напраздновался уже», - неприязненно думает она. «Утренник где-нибудь в детском саду вёл, и уже к обеду тёпленький…»
Кто-то касается её плеча. Элеонора Петровна резко оборачивается. Это тот же Дед Мороз. Взгляд у него неожиданно трезвый и пронзительный. И запаха нет.
- А не надо о себе думать, - говорит Дед Мороз.
- Вот как раз ошибаетесь, - сердито говорит Элеонора Петровна.
- Я, дочка, никогда не ошибаюсь. О себе, несчастной, думаешь. Круглые сутки. Тебе ли на жизнь плакаться?
Элеонора Петровна застывает в недоумении
Дед Мороз кивает, подмигивает и резко исчезает за углом.
Элеонора Петровна, похожая на столбик в дорогой шубе, стоит посреди тротуара, осмысливая сказанное.
«Какого чёрта?» - внезапно понимает Элеонора Петровна. «На что я жалуюсь? На судьбу? Так у других гораздо хуже бывает. И детям положено расти, и уходить из дома, и… В конце концов, Димочке с ней хорошо… Так что ещё надо?»
Забыв про кефир, Элеонора Петровна идёт два квартала и сворачивает в бутик. В магазине упоительно пахнет новой кожей. В глазах рябит от разнообразия.
- Вам подсказать что-нибудь? - улыбается молоденькая продавщица.
- Куртку кожаную покажите, пожалуйста, - бормочет Элеонора Петровна. - С этими, железячками…
- Сейчас подберём. Вы какую хотите?
- Самую… красивую! - неожиданно говорит Элеонора Петровна.
- Сыну? - понимающе спрашивает продавщица.
Элеонора Петровна хочет буркнуть «невестке», но снова неожиданно говорит:
- Дочке. Вот на вас похожа. Извините.
Элеонора Петровна сама не понимает, почему она сказала «извините». В отличие от неё, продавщица, кажется, понимает вообще всё. Она улыбается и возвращается через мгновение. Принесённая ей куртка… роскошна, другого слова не подберёшь. Чёрная кожа мурлычет и просит погладить. Заклёпки, цепочки, молнии серебристыми рыбками мечутся по всем поверхностям.
- Заверните, - решительно говорит Элеонора Петровна, протягивая карточку.
Продавщица, улыбаясь, упаковывает куртку в шуршащий целлофан, заворачивает в ещё более шуршащую бумагу и наконец, кладёт свёрток в праздничный пакет, шуршащий сильнее всего.
- С Новым годом! - говорит она, и в этот момент гирлянда за её спиной вспыхивает особенно ярко.
- Спасибо, девочка, - опять почему-то невпопад отвечает Элеонора Петровна, и продавщица тихонько хихикает.
Вернувшись домой, Элеонора Петровна звонит этой… Впрочем, нет, она звонит Рите.
- Алло, - звучит в трубке тихий голосок.
- Риточка, вы извините меня, пожалуйста…
- Ой, что вы… Элеонора Петровна, это вы нас извините. Вы знаете, Дима погорячился слегка… Вы не против, если мы Новый год вместе с вами встречать будем?
Дети приходят часам к десяти. Кроме таинственных свёртков, в руках у сына пакет кефира.
- Рита велела купить, - как бы слегка оправдываясь, говорит он. - Сказала, вдруг у тебя нет?
- И ведь правда нет, - изумлённо вспоминает Элеонора Петровна. - Забыла…
- Ты - и забыла? - ахает Дима. - Определённо, в Новый год случаются чудеса.
Рита молчит и улыбается.
Стол накрыт. В углу тихо бурчит телевизор. Дима рассказывает о каких-то институтских делах, Рита время от времени вставляет слово. Элеонора Петровна изо всех сил пытается впервые не быть в центре внимания и только слушает.
Бьют куранты, пенится шампанское. Новый год делает первый робкий шажок по земле.
- Еле дотерпела, - говорит Элеонора Петровна. - Риточка, у меня для вас подарок. Честное слово, не терпится вручить.
Рита разворачивает подарок и глаза её расширяются.
- Ну, мам, ты даёшь! - изумлённо-одобрительно говорит Дима.
- Спасибо огромное, - тихонько говорит Рита, прижимая куртку к груди.
За окнами бабахают фейерверки, разговор идёт обо всём сразу, тарелки сменяются чайным сервизом.
«А ведь она неплохая хозяйка», - неожиданно думает Элеонора Петровна, с улыбкой наблюдая, как Риточка суетится на кухне.