Сила веры (part2): Дед Мороз жил, Дед Мороз жив, Дед Мороз будет жить. Дед Мороз умер.
СИЛА ВЕРЫ
( part1)(part2)( part3)
Лирическое вступление-отступление: маленький Игорь и большая советская Конституция.
Если говорить о силе веры и даре убеждения, то вспоминается еще один случай из детства. Теперь уже со вторым из братьев - Игорем (не тот, что бежал за Ленином без кепки). Он был (и есть) старше меня на один год, и если его старший брат, был, скажем так, творческим интеллектуалом (он играл на скрипке, ходил в художественную школу, мы с ним часто играли в шахматы), Игорь же совершено другой натуры - нельзя сказать, что он был отпетым хулиганом или сорванцом, но это был обычный босяк босяком - он не витал в облаках, в нем кипела реальная жизнь. Он кстати, тоже посещал музыкальную школу, но играл на аккордеоне, и наяривал на нем, как на гармошке, выдавая, модную тогда, жгучую итальянскую эстраду. Странно, но тогда мы еще не знали про блатняк, но этот весь экспрессивный итало-замес, из под его клавиш выходил еще более экспрессивным и агрессивным, и как-то по духу был ближе к ресторанно-уличной-блатной романтике, чем к джемово-мармеладной итальянской эстраде грез для телевизорных мечтателей.
"Феличита!
Мама директор!
Папа директор!
Я сирота!"
Это был такой маленький бугор с понятиями по жизни, баркас, твердо стоящий на ногах. Как-то я его встретил идущим со школы - он, как настоящий старшак, хоть и не по своим годам, заправски сжимал под мышкой потертый портфель (не то, что мы малолетки с ранцем на спине), школьная форма его была вся измазана и в пыли. Честно, я не много сомневаюсь - мне кажется он тогда был в школьной рубашке и в... джинсах, вместо школьных штанов. Но джинсы в то время были дефицит из дефицитов, а джинсы малых размеров для детей - вообще фантастика, а чтобы школьник ходил в джинсах, нарушая весь регламент - это даже не ЧП - такого в те регламентированные годы вообще не существовало, поэтому и как бы нету темы для разговора. А на Игоре джинсы были. Как это совместить - не знаю.
Сам по натуре темненький, на этот раз он был каким-то особо темным, под стать своим джинсам, непонятного цвета. Он шел медленно передвигая ноги, без лишних движений, взгляд застывши направлен вперед, спина ровная, над которой возвышался коротко остриженная голова-маяк, на лице никаких движений, никакой мимики. Это было, как возвращение Джидая. Или, т.к. уже было далеко за полдень, возвращение усталого обычного советского школьника с продленнки, как мне вначале показалось.
Я стал что-то ему рассказывать, какие-то свои детские новости, он застыв, невозмутимо слушал меня. Как-то что-то он не был похож сам себя. Предо мной стоял уже заматеревший старшак, чей мир еще больше отделился от меня, те же самые джинсы, вместо школьной формы, как яркий индикатор того, что мы уже живем с ним в разных мирах. В те годы я и так больше дружил с его старшим братом, близким мне по духу. Я что-то продолжал ему плести, а он вдруг просто сказал:
- А меня сегодня избили. Их было четверо.
Только тогда я обратил внимание, что вся его одежда была измазана, и что это не обычная неряшливость. Наверное его хорошо пошарпали по асфальту. Я ему уступил дорогу и он пошел дальше.
А однажды, когда он был еще младше, но таким же борзым (в хорошем смысле), его отец, весьма строгого и крутого нрава, за какую-то большую провинность, зажал его между ног и стал сечь по голой заднице лозой. Кто никогда не имел дело с виноградом, даже не может представить себе, насколько этот христианский символ мира и радости, может стать настоящим орудием наказания. Бить ремнем - это так, больше мера устрашения, цветочки для маленьких сорванцов, а вот сечь лозой, это уже весьма и весьма по-взрослому, как сечь кнутом. Следы зарубаются на попе ровные и на долгую добрую память. И ради профилактики, Игоря секли не единожды, но не подумайте - не так часто - все же не звери какие.
И вот, высекает отец виноградные кружева на попе Игоря, а тот орет благим матом, пропуская акцентирующие слова. Мимо как раз проходил мой отец, видный тогда в городке и уважаемый человек, капитан милиции, замполит, т.е. занимающийся идеологическим и нравственным воспитанием внутренних органов, советского правохранительного организма. Игорек краем глазом заметил его фуражку, проплывающую мимо их забора и завопил:
- Дядя Вааааасссяяяя! Скажииииитееее моему отцуууууу, что по Конституции запрещено бить детей!!!
Отец мой остановился, заглянул за забор, на картину Репина маслом "Казнь стрелецкого барчуна", молдавского периода творчества мастера. Оценил ситуацию и всю маленькую трагедию в коротких спущенных штанишках, покряхтел, приподнял козырек фуражки и, с серьезным видом произнес:
- Кхм, Василий Спиридонович. Вообще-то да, не хорошо это, нельзя по Конституции сечь маленьких виноградной лозой.
Василий Спиридонович недоверчиво опустил лозу.
- Что, действительно, Советская Конституция запрещает?
Представитель всего советского правохранительного организма, нахмурил свои пышные брови, и утвердительно кивнул головой.
Эта история стала легендой в нашей соседской, небольшой магале. Особенно ее часто любила рассказывать добродушная мать Игоря, покойная тетя Клава, от которой первый раз и услышал ее. Наверное, я тогда еще был вообще сопливым малышом, а Игорь уже оперировал такими понятиями, как "Конституция" и знал свои права.
Дед Мороз жил, Дед Мороз жив, Дед Мороз будет жить
И вот не помню в связи с чем, но зашла как-то речь у нас о Деде Морозе, и Игорь, вдруг насмешливо на меня посмотрев, сказал, что Деда Мороза нет, и что в таком возрасте пора уже перестать верить в эти сказки. Я был ошеломлен и задет. Ошеломлен тем, что этот маленький человек отрицал вполне очевидные вещи, и задет его насмешливым тоном и апелляцией к возрасту. Не помню, когда точно произошла эта эпохальная беседа, возможно в пионерский мой период, начиная с четвертого класса (т.е. 11 лет), но уже был тогда шибко взрослым, когда уже оскорбительным считалось к себе обращение "малый", но все же, это была самая прекрасная еще наивная пора.
- Как это нет?! - горячо стал я возмущаться. - Дед Мороз приходит каждый год и оставляет мне под елкой подарки!
- Это родители оставляют, - с насмешливой издевкой парировал Игорь.
Нужно признаться, что на подсознательном уровне, он вбил большой гвоздь, который грозился разрушить всю мою систему веры в Дед Мороза, т.к. мне раньше такой возможный вариант в голову не приходил. Гвоздь нужно было срочно вытаскивать, ибо это грозило катастрофой - я еще свято верил в честность всех взрослых, и, что естественно, особенно моих родителей; многие годы, успешно подогреваемая вера в Деда Мороза, могла оказаться банальным мифом, сказкой. Кому тогда вообще верить в этом мире?
- Какие родители, мэй?! Мы легли одновременно с мамой, а поздно ночью я вдруг проснулся от того, что кто-то скулил. Выхожу в другую комнату, смотрю, а там под елкой маленький щенок! Я никому не говорил, что хочу щенка - а Дед Мороз знал, и принес! Родители мои тогда спали!
Не помню всех деталей, но с моей стороны посыпался целый шквал аргументов - врага били напалмом. Игорь продолжал парировать, но не так уже уверенно. Гвоздь обернулся против него.
- А к тебе что Дед Мороз не приходил?
- Ну, мы на Новый Год просыпались с братом и находили утром под подушкой кульки с конфетами.
- Ну, вот видишь!
- Мы тоже вначале думали, что это Дед Мороз, но это нам родители подкладывали - мне об этом в школе рассказали.
- Что?! Это был Дед Мороз! Тетя Клава скажите ему!
Дело происходило у Игорья дома, и за всем нашим диспутом наблюдала его мать, тетя Клава, которую от души забавляло все это действо, моя горячность и то, как Игорь уже начинает сомневаться. Грузная, большая и очень родная и любимая тетя Клава, сидела в стороне, как всегда, занимаясь чем-то по кухне, и посмеивалась своим грудным голосом, одаривая нас своей широкой улыбкой.
- Тетя Клава!!! Вы слышите?! Он говорит, что это вы подкладывали конфеты, а не Дед Мороз. Скажите ему, что это не так!
Добродушная тетя Клава продолжала посмеиваться, и как-то неопределенно отвечала. Я из нее прямо клещами вытаскивал ответы. Это ее еще больше забавляло, она как-то загадочно посмеивалась и уклончиво отвечала, вроде бы и утвердительно, но как-то в шутливой манере. Ну, какой взрослый, вот так возьмет и разобьет одним махом хрустальный мир ребенка? Так может только настоящий садист. Дети тогда раскрывали самые большие тайны, к примеру такие, как "Откуда берутся дети?", совершенно окольным путями, и никак с подачи взрослых, которые всячески оберегали их мир от преждевременной информации. Сейчас уже все иначе - ребенка ломают с малых лет.
В общем, я ее реплики истолковал в свою пользу, Игорь вопросительно смотрел на свою мать, но та по-прежнему широко улыбаясь, только посмеивалась.
- Вот видишь?! - воскликнул я. Противника нужно было добить и повесить над его штабом свой флаг. - В этом году мы с родителями на Новый Год уехали к родственникам в Кишинев, а когда вернулись, то на столе была записка мне от Деда Мороза! И десять рублей в подарок!
Тетя Клава чуть не прослезилась.
- А как он вошел в дом, если вас не было? - спросил Игорь, хватаясь за последнюю соломинку.
- Через окно, сзади дома. На снегу остались следы - от калитки к дому, потом он обошел, и там уже залез в окно. Он написал мне: "Дорогой Саша, извини, я был, но тебя так и не дождался. Я очень устал, поэтому спешу домой. Знаю, что ты очень хотел в этом году "Мототрек", но у меня больше не осталось подарков, поэтому оставляю тебе 10 рублей. До следующего Н.Г. Дед Мороз".
Все. Противник был повержен. С этого момента Игорь, не смотря на свой школьный взросляцкий стаж, вновь обрел веру в Деда Мороза. Правда, насколько помню, не надолго. Я сам, благодаря тому гвоздю, который вбил Игорь, провел маленькое осторожное расследование, и постепенно пришел к выводу, что все-таки, скорее всего, Игорь, увы, был прав. Чуть позже сказал ему об этом, он кивнул головой, и на этой точке Дед Мороз был задвинут далеко за полку.
Вот так ребенок и начинает взрослеть, сталкиваясь с реалиями жизни.
Бонус-эпилог: Червонная десятка. Дед Мороз умер.
А ту новенькую красную десятку, знаменитый червонец с профилем Ленина, совсем-совсем новенький, только что из типографии, на котором даже не было сгиба, мать безапелляционно забрала, сказав сквозь зубы, что Дед Мороз не в меру расщедрился. Пообещала, что купит мне что-то из необходимых вещей. Времена были тяжелые, жили не жирно. Я рад был помочь матери, но вот покоробило, что она на этот раз как-то не особо разделила со мной радость по поводу Дед Мороза.
Записка, которую оставил Дед Мороз, была написана почему-то на писчей зеленовато-серой бумаге, которой пользовался на работе мой отец. Но почерк моего отца я хорошо знал, Дед Мороз же писал большими, четкими печатными буквами.
Я вышел во двор. Отец топил на костре в большом баке снег, собирая талую воду. Он хитро на меня посмотрел.
- Ну, что будешь делать с деньгами, которые оставил Дед Мороз?
Как писал в первой части, уже рубль для простого советского пацана был весьма солидным достоянием. Вообще рубль был весомой монетой. А десять красных рублей вообще несметные сокровища для босяка.
- А их забрала мать.
- Забрала?
- Сказала, что купит мне штаны, - вздохнул я. - Я с ней согласился.
Отец весело улыбнулся.
- Хочешь еще десять рублей?
- Ага, - с надеждой ответил я. Десять и еще те десять - так можно постепенно собрать необходимую сумму и уговорить мать купить заветный "Мототрек", который красовался в витрине Универмага.
Отец вытащил из огня на палке большой кусок свининой шкурки, называемый в Молдавии - "чорик". (прим.: Будучи в своих командировках по Украине меня поразило, что там не едят свиную шкурку, и ее с большим трудом можно найти даже на огромном рынке сала в Запорожье. В Молдавии "чорик" пользуется особой популярностью, в основном, как быстрая закуска ("пробка") к вину, или, еще лучше, к пиву).
- Вот если съешь весь этот кусок, то я тебе дам десять рублей.
О, так легко заработать десять рублей - об этом можно было только мечтать. При этом, что чорик я обожал. Отец явно хотел мне сделать подарок.
- Конечно, давай.
- Но смотри - только без обмана.
По своей наивности, я совершенно не догадывался, что в этом скрывается какой-то подвох. Увы... от костра, чорик стал твердым, как лист шифера. Я впился в него своими детскими зубиками, и с большим трудом откусил малюсенький уголочек, обильно его обмусолив. Меня охватила досада.
"Дед Мороз умер, я знал много сказок, жизнь полная грез,
Где эта сказка, где? Ведь иначе вся жизнь не всерьез".
Отец засмеялся.
- Ну, ладно, будет. Я пошутил сына, - и протянул руку, чтобы забрать заветную шкурку ценою в десять красных советских рублей.
Но, несмотря на свою наивность, я был весьма упертым.
- Нет, мы же договорились. Я его съем.
Червонец стоил того, чтобы за него побороться. Я думал, что так постепенно по малюсенькому кусочку, съем этот, уже не представляющий никакого гастрономического интереса, шмат шкурки.
- Ну, как хочешь, - ответил отец. - Только без обмана, - и ушел что-то делать по хозяйству.
Обманывать мне тогда еще было неведомо. Я остался у костра и усиленно пытался, что выгрызть из этого шифера. Но, увы, с каждой минутой уверенность в успешном исходе этой затеи, таяла, как снег в баке. Уже вечерело. С такими темпами, можно было грызть целую неделю. Из дома вышла мать. Вошла в суть дела, и тут же отобрала чорик, сказав, что отцу делать нечего, как издеваться над ребенком. Я с сожалением смотрел в след уходящей матери - меня опять лишили заветной красной десятки.
= BONUS =
Конец Фильма - Жёлтые Глаза.
Click to view( part1)(part2)( part3)
--------------------------------------
(с) Александр Дрэничеру
(поминайте меня в своих молитвах)
15 окт. 2014г
"Записки мирянина"
dralexmd.livejournal.com
Рубрика:
Простыми словами
Заметки из жизни
Заметки по теме:
Чудесные совпадения: Сила и вера. Ни один лист не упадет с дерева без Божьей воли.
Мои любимые фотографии. Короткие штанишки советского времени.
доп.теги: детство
вера
СССР