Этология человека: возможности и задачи
Этологией человека интересуются многие, что показала популярность публикаций Дольника и Протопопова. И в то же время, можно констатировать, что ни одной (!) работы, непосредственно и всесторонне рассматривающей этологию человека, не имеется. Больше того, нет даже обоснованной концепции этологии человека, что, впрочем, неудивительно, так как уже в 1983 году Е. Панов констатировал концептуальный кризис в этологии, а с тех пор по существу ничего не изменилось. Было бы ошибкой считать книгу Дольника изложением, пусть даже в популярной форме, этологии человека. Чуть позже вы поймёте, почему. Собственно, есть немало учёных, в том числе специалистов по этологии, которые вообще сомневаются в возможности подобной дисциплины. Приведу в пример высказывание wolf_kitses: "И к тому же на мой взгляд - человек не может быть полноценным объектом этологии, поскольку у него стереотипы, выработанные культурой, заняли место врождённых инстинктов, шлифуемых эволюционным процессом. Надо думать, как класс. этологическую теорию применять к человеку." ( http://wolf-kitses.livejournal.com/13160.html ) Здесь обозначены основные трудности, связанные с возможностью этологии человека. Как связать или отделить этологию человека от этологии вообще, ведь с точки зрения биологии человек есть животное, подобное другим? Что и как она будет изучать, если "чистого" поведения человека нам не дано? Пока эти вопросы оставались без ответа. Научная дисциплина "этология человека" должна быть создана, но до сих пор ещё НЕ создана. И не будет создана, пока основные вопросы не получат обоснованного решения. Да, уже Конрад Лоренц применял выводы, полученные в ходе исследования поведения птиц и рыб, распространяя их на человека. И это самые спорные моменты во всей его научной деятельности. Вопрос даже не о том, можно ли изучать человека как животное, мы с вами согласимся, что можно, а в том, что общего у человека с птицами, особенно в сфере поведения. После Лоренца тенденция объяснять поведение человека через достижения этологии получила широкое распространение. На Западе это прежде всего работы двух известных этологов из школы Лоренца-Тинбергена: Десмонда Морриса и И. Эйбл-Эйбесфельда (см. кратко о нём: http://slovari.yandex.ru/dict/psychlex1/article/PS1/ps1-0011.htm ).
Книга Морриса "Голая обезьяна", получившая довольно скандальную известность, была переведена и на русский, можете найти её в сети. По этой книге видно, как неверные методы приводят вполне квалифицированного учёного-биолога к нелепым выводам и обобщениям, сводящим на нет все его усилия. Основная книга Эйбл-Эйбесфельда по этологии человека была переведена на русский, но, к сожалению, пока не издана. Уверен, что хотя эта работа имеет более серьёзный характер, основание дисциплине так и не было положено. Написанные в нашей стране вещи, относящиеся к теме "этология человека", созданы по сути любителями и без должного углубления в тему (В.Р. Дольник и А.И. Протопопов), но получили широкую известность как научные, или, по крайней мере, имеющие научную основу. Помимо этого, стоит упомянуть работы М. Бутовской, содержание которых, несмотря на бОльшую научную строгость, весьма спорно (речь идёт не о фактических ошибках, а о методологической и концептуальной беспочвенности). Обзорные статьи на тему этологии человека написаны Е.Н. Пановым (Панов Е.Н. Этология человека: история и перспективы // Поведение животных и человека: сходства и различия. Пущино,1989. с.28-62) http://www.ethology.ru/library/?id=211 , Е.А. Гороховской http://www.ethology.ru/library/?id=270, М.Л. Бутовской http://www.ethology.ru/library/?id=268 , Ж.И. Резниковой (программа спецкурса) http://fp.nsu.ru/documents/courses_programs/HumanEthol07.doc , И.А Шмерлиной http://www.ethology.ru/library/?id=7 и, наконец, А.И. Протопоповым http://www.ethology.ru/library/?id=49 Однако нет большей ошибки считать, что к сфере этологии человека относятся только работы, в заглавии которых фигурирует "этология" и "человек". Литература по этологии человека намного обширнее и разнообразнее.
Этология - наука о поведении, как принято считать. Вроде бы ясно и понятно, но на самом деле вы не найдёте разъяснения, что же такое поведение. Отсюда возникают многие сложности, в частности неразработанность вопроса о психике животных. На самом деле, хотя разум у животных есть, и он активно участвует в жизнедеятельности животного, в частности в коммуникации, изучать его отдельно невозможно. Во-первых, разумная деятельность у животных никак не отделена от прирождённой, инстинктивной. Во-вторых, нам даны в наблюдении только внешние проявления, то есть как раз поведение, а не "психика как таковая". С человеком всё иначе: помимо деятельности, мы имеем огромный словесный материал, который является прямым выражением мышления, и имеем возможность спрашивать напрямую. Для человека психология возможна, для животных нет. То есть, предмет имеется, но его нельзя ни выделить без ошибок, ни изучать непосредственно. Любое изучение жизнедеятельности животных связано с физиологией и этологией (а через этологию - опосредованно - с экологией). Итак, что же изучает этология, говоря о "поведении"? ДЕЙСТВИЯ животных, или, точнее, образ действия. Но это не всё. Хотя способом изучения поведения могут быть исследования в искусственных и даже лабораторных условиях, этология будет изучать ТОЛЬКО естественное поведение. Обратите внимание: не прирождённое, но естественное. Естественное может проявляться и в искусственных условиях, но в них же начинается и искажение естественного поведения. Искажённое поведение может нам только поведать дополнительно о способностях животного, и всё. Выдрессировать собаку и потом наблюдать за ней не имеет смысла. Если мы и увидим в её поведении естественное, мы не можем выделить его, а если выделим - не можем быть уверены в своей правоте. Следовательно, этология изучает не любые действия животных, а естественные действия и естественную основу действий. Если мы попробуем проделать то же с человеком, мы сразу придём к вполне обоснованному выводу о невозможности научной этологии человека, поскольку его поведение полностью искажено (на первый взгляд, ведь есть и низшие проявления, которые почти не модифицированы, например сон), во многом зависит от разума и не подлежит систематическому рассмотрению в биологическом ключе. По сути это приговор "этологии человека", которую не осмелился создать Лоренц, но которую создал его ученик Эйбл-Эйбесфельд и которую и развивают уже упомянутые авторы.
Но не будем торопиться! Этология действительно неприменима к человеку механически, но это не отменяет возможность этологии человека. Во-первых, нужно понять, что нет универсальных этологических схем. Инстинкт, который есть у птиц, может отсутствовать у других животных. В этом ошибка Лоренца, непростительная для крупного учёного. Поведение у высших животных обладает видовой спецификой, более того, возможны модификации поведения даже внутри вида. Механический перенос полностью неправомерен. Нет таких схем поведения, которые были бы присущи всем. А если уж и переносить - в качестве гипотезы - то только с близких видов. Для человека это прежде всего приматы, особенно шимпанзе и бонобо, а также отчасти млекопитающие, живущие группами (напр., волки и слоны). Но уж никак не птицы. Птицам же вообще повезло в этологии, может быть потому, что их поведение сравнительно нетрудно наблюдать. Я имею в виду не только Лоренца. Одним из основоположников науки о поведении животных (а это более ранее время, ещё конец 19 века), был К.Л. Морган. Его книга "Навык и инстинкт" получила широкое распространение, в том числе в России (русский перевод, изданный в 1899 году, назывался "Привычка и инстинкт"). Чучмарёв писал: "Определённо о наличии сознания в поведении животных Морган говорит, начиная с птиц. Крупное раннее исследование и посвящено изучению поведения птиц, а "Навык и инстинкт" изобилует примерами из жизни птиц и особенно циплят." (Чучмарёв З.И. Марксизм, психофизиология и условные рефлексы. М.-Л.,1930. с.77). Возможно, такое начало науки как-то повлияло на всё её будущее. Лоренц и Тинберген изучали прежде всего птиц (Лоренц - гусей, Тинберген - чаек). А Лоренц и Тинберген задали линию развития всей западной этологии. В России тоже птицам везло. В первой половине 20 века птицами занимался Промптов (его книга была опубликована в 1956 году посмертно), а в конце века - Е.Н. Панов, которого можно считать главным популяризатором этологии в СССР (начиная с 70-х годов) и одним из крупнейших русских этологов. Но они не пытались применять свои выводы к человеку, в отличие от Лоренца и его учеников. Что самое удивительное, Дольник, хотя и не занимался изучением поведения, тоже орнитолог. Опять птицы. Плохой фундамент для изучения поведения человека, можно сказать никакой. И если я отрицаю приложимость "классической" этологии к поведению человека, то во многом из-за её "птичьего" характера. Уверен, что серьёзный специалист по поведению млекопитающих, например, Л.М. Баскин, сказал бы, что "птичьи" схемы неприложимы ни для волка, ни для оленя, ни для медведя. Что же говорить о переносе схем поведения птиц на человека? Учёный должен уметь видеть различия не меньше, чем сходства.
Итак, предположим, что поведение человека можно изучать, и можно привлекать исследования о поведении животных. Тогда наибольшее значение для этологии человека будут иметь не общеэтологические труды, а конкретно приматология. Но именно этого мы почему-то не наблюдаем, единственный из тех, кто занимается "этологией человека", при этом обращаясь к изучению поведения обезьян - М. Бутовская, что, несомненно, внушает уважение. Если же мы рассмотрим внимательно даже то, что мы уже знаем о поведении обезьян, то окажется что это на самом деле богатый источник. Здесь уже зачастую и прямые аналогии конкретных действий можно проводить с человеком. Но всё же такая научная дисциплина, пусть даже имеющая материал для обобщений, не была бы серьёзной и продуктивной без обращения непосредственно к предмету изучения - человеку. А вот как изучать поведение человека - загадка. Правда, с отгадкой. Надо сразу сказать, что человека нужно изучать как со стороны поведения, так и сознания, не объединяя эти подходы. И поведение не в полном объёме. Речь должна идти только о естественном поведении и естественной основе поведения. В этом плане заслуживает внимания обращение Эйбл-Эйбесфельда к фиксации поведения у разных народов. Правда, почему-то никто не заметил, что по сути дела этим вот уже полтора столетия занимается этнография. Это, несомненно, близорукость. Почему нужно искать специалистов по поведению человека именно среди биологов? Этнографы - не гуманитарии, вовсе нет, по крайней мере, пока не исчезли изучаемые ими народы, и они не начали изучать их по книгам. Более того, первыми этнографами были географы, которые занимались и живым миром описываемых стран. Несомненно, об этологии человека этнография даёт огромный материал. Но не любое поведение даже австралийского аборигена (к примеру) - естественно. Соответственно, мы имеем второй источник данных по этологии человека, но не самостоятельный. Без знаний, полученных этологией в отношении приматов, мы не отличим естественное поведение от приобретенного в результате развития культуры
Как вы уже поняли, что этолог не может изучать поведение современного человека напрямую. Подход Дольника был бы ошибочен, даже если бы он ни разу не погрешил против научной истины. Ведь нам даны люди "цивилизованные" (за исключением остатков племен и нескольких т.н. "маугли"). Здесь, несомненно, тоже есть чем заняться. Наш организм тот же, что и у наших предков, изменения незначительны. А гены, что, новые? Нет, тело у нас осталось почти неизменным, и изменения тоже поддаются изучению и могут быть учтены. А значит, мы можем изучать проявления тела, начиная с физиологии, органические потребности, рефлексы. Можем изучать, пользуясь подсказками аналогий из животного поведения, корни человеческих поступков . Обратите внимание - не само поведение, а только корни. И здесь не только этология может служить подспорьем, очень богат и исторический, и экспериментальный материал. Робинзон, конечно, литературный персонаж, но ведь были и реальные "робинзоны", были путешественники, живущие в чуждой их городским привычкам природной среде. К примеру, если взять "Дерсу Узала", то в поведении солдат может в отдельных случаях проявляться больше естественного, чем в поведении самого Дерсу. Когда человек лишен привычной культурной среды, он становится, грубо говоря, "животным". К сожалению, здесь эксперименты по большей части носят литературный характер вроде "Повелителя мух" Голдинга, но ведь и настоящие эксперименты вовсе не исключены. Поведением человека в его естественной части занимались давно и даже вне всякой связи с этологией. Какие-то интересные моменты можно найти уже в философии (собственно, этика и занималась поведением человека) и религии (аскетика). Но я сейчас о другом. Поведение человека изучается с 19 века различными науками: биологией, физиологией, антропологией, психологией. Речь именно об интересующих нас аспектах поведения, не о человеке вообще. Если синтезировать источники трёх типов: этологию (в особенности приматологию), этнографию и наблюдения за современным человеком, то можно создать основательную и богатую фактами научную дисциплину "этология человека".
Мифы о "молодости" этологии человека весьма живучи. Если следовать расхожим представлениям, то поведение человека начали научно изучать только в 60-70-годы на Западе, а в последние годы и в России. Это не соответствует действительности. На самом деле, изучение поведения человека началось в 19 веке и было инициировано замечательными трудами Дарвина. Произведения самого Дарвина необходимо изучить подробно, это отдельная важнейшая задача. Этология очень многим обязана как тому, что Дарвин сказал, так и тому, что он побудил думать в определённом направлении других. Не всё, сказанное Дарвиным, можно принять, но это некоторая важная веха в изучении человека, зарождение этологии человека. Что такое всем известный "социальный дарвинизм", как не попытка изучения естественного поведения человека или естественных корней поведения, порождёння идеями Дарвина? Не смогу назвать всех авторов, но вспоминаются следующие из писавших по вопросам социального дарвинизма (как за, так и против): Геккель, Гумплович, Каутский, Вольтман, можно перечислить ещё несколько десятков фамилий большей или меньшей известности. Речь не только о "борьбе всех против всех", обсуждался большой круг идей, выдвигались различные решения. Работы Кропоткина велись в том же русле, но в противоположном социальному дарвинизму направлении, ещё с 1880-х годов. После выхода книги Дарвина, посвящённой человеку, его происхождению и его месте в природе (1871г.) обсуждение поведения человека, равно как и корней сознания, началось незамедлительно. Изучение поведения и мышления животных прямо зависело от идей Дарвина. Именно в годы распространения дарвинизма вышла книга Эспинаса о сообществах у животных. В эти же годы (1882) друг и ученик Дарвина Д. Романес написал книжку об "уме животных" (русский перевод 1888г.), одну из первых по "зоопсихологии". В 1888 году Романес написал интереснейший и незаслуженно забытый фундаментальный труд "Духовная эволюция человека", где рассматривает происхождение человеческой речи и языка, мышления. Можно сказать, что это исследование по т.н. сравнительной психологии, так как постоянно для сравнения привлекается поведение животных. Чтобы вы поняли, как это связано с предметом разговора, приведу одну большую цитату из вступительной главы "Человек и животное": "Но если мы не хотим попасть в безвыходный круг, мы не должны соглашаться, чтобы все действия животных были инстинктивны и в силу этого отличались по своей природе от разумных действий человека. Это мнение на самом деле представляет постулат, который можно разрешить, лишь рассмотрев, чем по существу инстинкт отличается от ума. В моём предыдущем труде я старался выполнить это со всей возможной точностью, какую только допускает характер предмета, и доказал, надеюсь, что во-первых, между инстинктом и разумом не существует такого глубокого различия, как обыкновенно думают, так как инстинкт часто сливается с разумом, а разум часто превращается в инстинкт, и что, во-вторых, высшие животные обнаруживают способность делать выводы. Эта способность есть разум в собственном смысле слова."(Романэс Д. Духовная эволюция человека. Пер. с англ. М.,1905. с. 15.) Не надо недооценивать старые работы: в конце 19 - начале 20 века было написано немало интересного, что связано с этологией человека.
Особый всплеск интереса к поведению человека пришёлся на 20-е-30-е годы. Это выражено, прежде всего, исследованиями, которые велись в США, Германии и России. Большую популярность получил бихевиоризм, в частности труды Торндайка и Д.Б. Уотсона. В них поведение человека ставилось на место психологии, и акцент на биологический и животный момент был повышенным. В России процветала рефлексология. В ней было много тенденциозного, но в её рамках активно занимались и поведением человека, точнее биологической основой. Вот что пишет уже упоминавшийся Чучмарёв в 1930 году: "Мы видим, с какой тщательностью описывает Морган каждую форму поведения птиц. У нас, пожалуй, вместо подобного описания особенностей поведения птиц ограничились бы формулой, ставшей сакральной: "условные рефлексы". Если этими словами желают сказать, что цыплята в описанном поведении пользовались физиологическими механизмами своего тела, то против такого утверждения никто никогда не спорил" (Чучмарёв, там же, с.79) Чучмарёв как в воду смотрел: через семь лет вышла книга: Баяндуров Б.И. Условные рефлексы у птиц. Томск,1937. Вспомнил я о рефлексологии неспроста, в те годы значительное место занимала рефлексология человека, и не только в версии Павлова, Бехтерева или Корнилова. Выходило много работ, где изучались и описывались естественные основы человеческого поведения. До 1930-31 годов рефлексологические публикации соседствовали с другими, в том числе написанными под влиянием бихевиоризма. Общей платформы не было, даже "условные рефлексы" толковали различно. Все книги перечислять не буду, упомяну для примера напечатанную в 1930 году 5-м изданием книгу профессора Немилова (Немилов А.В. Биологическая трагедия женщины. 5-е изд., испр. и доп. Л.,1930. 178с.) Книга, безусловно, интересна, а в части оригинальных выводов актуальна и сегодня. Примеры можно было бы умножать. Все утверждения по поводу того, что в СССР нельзя было говорить о человеке как о животном носят тенденциозный характер. Просто подача этого материала была определённой, чаще всего в духе рефлексологии или эволюционной психологии.
1930 год в плане изучения поведения человека был особенным для России. Помимо упоминавшихся книг Чучмарёва и Немилова, имевших отношение к теме поведения человека, была издана такая любопытная книга (к счастью не забытая, так как её авторы стали основоположниками советской психологии): Выготский Л.С., Лурия А.Р. Этюды по истории поведения: Обезьяна. Примитив. Ребенок. Книга переиздана в 1993 году и доступна в интернете. Можно вспомнить ещё статью Б.Г. Ананьева "Социогенетическая теория развития поведения человека" (В сборнике: Рефлексология и смежные направления. Л.,1930.) Но я только подошёл к главному факту. Вы даже не представляете, какое тогда придавали значение изучению поведения человека, причём не только в аспекте психологии, а именно в природно-биологическом, физиологическом. Об этом свидетельствует проведение в Ленинграде в 1930 году Первого Всесоюзного съезда по изучению поведения человека. В съезде участвовало более полутора тысяч человек, не считая гостей. Участвовали почти все крупные психологи, рефлексологи, педологи (педология тогда переживала расцвет), даже несколько философов (в частности, читал доклад Луначарский). Были изданы отдельными книгами материалы и стенограмма съезда. Подробнее об этом примечательном событии, которое долго замалчивалось и было похоронено для истории науки, можно узнать из недавно вышедшей книги С.А. Богданчикова о советской психологии 20-х годов (скачать книгу можно здесь http://www.psyche.ru/BigFale/Book/Bogdan.pdf ) О запрете на исследование поведения человека в Советском Союзе говорить нельзя, напротив, писали то, что нельзя было написать при царской власти. Литературу и архивы того периода ещё предстоит изучить.
Но уж после 30-х годов точно не могли изучать поведение человека, табу - скажете вы. И ошибётесь! Выражение "поведение человека", действительно, в 30-х годах исчезает из всех публикаций. Само же изучение не только продолжается, но даже становится более интенсивным, хотя менее комплексным. Оказались под запретом бихевиоризм и психоанализ (плюс евгеника и психотехника). О психоанализе я не говорил, хотя он затрагивает нашу проблематику, лишь потому, что это не научное направление. Некоторые высказанные психоаналитиками мысли, начиная с отдельных фраз и идей самого Фрейда, могут иметь значение для этологии человека, если их перевести в план науки, взяв в качестве гипотез. В 30-х годах усиленно изучались "условные рефлексы", то есть во многом именно поведение, как животных, так и человека. Параллельно и отчасти в связи с рефлексологией и физиологией приматология. Вы спросите - а при чём тут этология человека? Ну о том, что данные о поведении обезьян есть важнейший материал для этологии человека, я уже говорил. Но обезьян изучали с самого начала (с первых работ Ладыгиной-Котс) не просто так, а в сопоставлении с человеком и для лучшего понимания антропогенеза. Такой интерес не был мимолётным и случайным, напротив, устойчивым и активным. Много внимания обезьянам, в том числе и их поведению, уделяется в книге М.Ф. Нестурха "Человек и его предки" (М.,1934. 438с.), вышедшей значительным тиражом. Весьма характерной является фраза из главы о стадности у приматов: "Больше того, человеческое общество только и смогло развиться на том основании, что наши предки были уже стадными". Именно исследование этого, действительно важнейшего, аспекта поведения приматов и первобытного человека, получило в дальнейшем достойное продолжение. А уже в связи с социальным поведением исследовались и другие аспекты, в частности, материнское поведение. Как один из предварительных итогов можно рассматривать книгу Н.Ю. Войтониса "Предыстория интеллекта (К проблеме антропогенеза)" (М.-Л.,1949. 270с.), вышедшую с предисловием и послесловием Н.Н. Ладыгиной-Котс. В ней мы находим две важных главы: "Пользование предметами как орудиями у обезьян" и "Стадные взаимоотношения у обезьян". Критикуя широко известную и авторитетную в то время работу о стадном поведении обезьян немецкого исследователя Цукермана, Войтонис делает много выводов, которые важны для этологии человека. Прямым продолжением этих исследований является научная работа Н.А. Тих, которая велась начиная с 30-х и 40-х годов, обобщённая в монографии "Предыстория общества: (Сравнительно-психологическое исследование" (Л.,1970.309с.), где общественное поведение обезьян рассмотрено подробно и во всех аспектах, а также есть переход к человеку. Десятая глава называется "Сообщество предгоминид (Опыт реконструкции). Это уже прямой выход на этологию человека. Но, в отличие от выводов Лоренца или Морриса, сделанных на основании поверхностного сходства, мы находим в книгах Войтониса и Тих серьёзно обоснованные выводы, применимые к человеку. Я, конечно, упомянул далеко не все работы по приматологии. В 70-80-х годах много важного написал о поведении обезьян Л.А. Фирсов. Из последующих работ назову книгу Л.А. Файнберга "У истоков социогенеза: (От стада обезьян к общине древних людей). (М.,1980. 153с.) Здесь уже впрямую говорится о поведении в приложении к предкам человека, кроме того не только внутри сообщества, но и об охотничьем поведении. Такие работы на стыке первобытной истории и приматологии (точнее: этологии обезьян) особенно интересны. Да, выражение "этология человека" мы на обложке не найдём, но по сути рассматриваются вопросы этологии человека. Таким образом, со стороны рефлексологии, приматологии, исследования антропогенеза, этнографического изучения примитивных племён, - было дано множество материалов, которые успешно могут быть использованы сегодня в рамках этологии человека.
Да, до сих пор этологии человека не создано. Но создавать её нужно не на пустом месте, а с использованием многочисленных научных работ указанных направлений, накопившихся за полторы сотни лет. Этология Конрада Лоренца не может быть основанием этологии человека, не может браться как единственный источник, это источник вспомогательный как по этологической теории, так и по этологической информации. В рамках этологии человека должны быть изучены все биологические основы поведения (потребности, рефлексы, инстинкты), а также собственно формы видоспецифического поведения человека в естественных условиях, реконструированные с применением данных приматологии и этнографии. Этология человека, с одной стороны, не может ограничиться инстинктивной основой поведения, с другой, не может вторгаться в сферу социальной истории, культуры, искажённого разумного поведения (причина не в разумности, а искажённости, изменённости, "одомашненности"). Научное развитие этологии человека возможно только в случае, если учёных не будет "заносить", как "заносило" до этого. В качестве одной из альтернативных (в хорошем смысле) и редко упоминаемых работ по этологии человека хочу предложить, пусть научно-популярную, но исключительно ценную книгу Яна Линблада "Человек - ты, я, первозданный" (М.,1991. 262с.). Затрагиваемые Линбладом вопросы и его варианты ответов заслуживают пристального интереса. В заключение отмечу, что перспективы у данной дисциплины большие, и не стоит сомневаться, что этология человека будет не только создана, но и станет одной из важнейших наук. По крайней мере, так должно быть!
Книга Морриса "Голая обезьяна", получившая довольно скандальную известность, была переведена и на русский, можете найти её в сети. По этой книге видно, как неверные методы приводят вполне квалифицированного учёного-биолога к нелепым выводам и обобщениям, сводящим на нет все его усилия. Основная книга Эйбл-Эйбесфельда по этологии человека была переведена на русский, но, к сожалению, пока не издана. Уверен, что хотя эта работа имеет более серьёзный характер, основание дисциплине так и не было положено. Написанные в нашей стране вещи, относящиеся к теме "этология человека", созданы по сути любителями и без должного углубления в тему (В.Р. Дольник и А.И. Протопопов), но получили широкую известность как научные, или, по крайней мере, имеющие научную основу. Помимо этого, стоит упомянуть работы М. Бутовской, содержание которых, несмотря на бОльшую научную строгость, весьма спорно (речь идёт не о фактических ошибках, а о методологической и концептуальной беспочвенности). Обзорные статьи на тему этологии человека написаны Е.Н. Пановым (Панов Е.Н. Этология человека: история и перспективы // Поведение животных и человека: сходства и различия. Пущино,1989. с.28-62) http://www.ethology.ru/library/?id=211 , Е.А. Гороховской http://www.ethology.ru/library/?id=270, М.Л. Бутовской http://www.ethology.ru/library/?id=268 , Ж.И. Резниковой (программа спецкурса) http://fp.nsu.ru/documents/courses_programs/HumanEthol07.doc , И.А Шмерлиной http://www.ethology.ru/library/?id=7 и, наконец, А.И. Протопоповым http://www.ethology.ru/library/?id=49 Однако нет большей ошибки считать, что к сфере этологии человека относятся только работы, в заглавии которых фигурирует "этология" и "человек". Литература по этологии человека намного обширнее и разнообразнее.
Этология - наука о поведении, как принято считать. Вроде бы ясно и понятно, но на самом деле вы не найдёте разъяснения, что же такое поведение. Отсюда возникают многие сложности, в частности неразработанность вопроса о психике животных. На самом деле, хотя разум у животных есть, и он активно участвует в жизнедеятельности животного, в частности в коммуникации, изучать его отдельно невозможно. Во-первых, разумная деятельность у животных никак не отделена от прирождённой, инстинктивной. Во-вторых, нам даны в наблюдении только внешние проявления, то есть как раз поведение, а не "психика как таковая". С человеком всё иначе: помимо деятельности, мы имеем огромный словесный материал, который является прямым выражением мышления, и имеем возможность спрашивать напрямую. Для человека психология возможна, для животных нет. То есть, предмет имеется, но его нельзя ни выделить без ошибок, ни изучать непосредственно. Любое изучение жизнедеятельности животных связано с физиологией и этологией (а через этологию - опосредованно - с экологией). Итак, что же изучает этология, говоря о "поведении"? ДЕЙСТВИЯ животных, или, точнее, образ действия. Но это не всё. Хотя способом изучения поведения могут быть исследования в искусственных и даже лабораторных условиях, этология будет изучать ТОЛЬКО естественное поведение. Обратите внимание: не прирождённое, но естественное. Естественное может проявляться и в искусственных условиях, но в них же начинается и искажение естественного поведения. Искажённое поведение может нам только поведать дополнительно о способностях животного, и всё. Выдрессировать собаку и потом наблюдать за ней не имеет смысла. Если мы и увидим в её поведении естественное, мы не можем выделить его, а если выделим - не можем быть уверены в своей правоте. Следовательно, этология изучает не любые действия животных, а естественные действия и естественную основу действий. Если мы попробуем проделать то же с человеком, мы сразу придём к вполне обоснованному выводу о невозможности научной этологии человека, поскольку его поведение полностью искажено (на первый взгляд, ведь есть и низшие проявления, которые почти не модифицированы, например сон), во многом зависит от разума и не подлежит систематическому рассмотрению в биологическом ключе. По сути это приговор "этологии человека", которую не осмелился создать Лоренц, но которую создал его ученик Эйбл-Эйбесфельд и которую и развивают уже упомянутые авторы.
Но не будем торопиться! Этология действительно неприменима к человеку механически, но это не отменяет возможность этологии человека. Во-первых, нужно понять, что нет универсальных этологических схем. Инстинкт, который есть у птиц, может отсутствовать у других животных. В этом ошибка Лоренца, непростительная для крупного учёного. Поведение у высших животных обладает видовой спецификой, более того, возможны модификации поведения даже внутри вида. Механический перенос полностью неправомерен. Нет таких схем поведения, которые были бы присущи всем. А если уж и переносить - в качестве гипотезы - то только с близких видов. Для человека это прежде всего приматы, особенно шимпанзе и бонобо, а также отчасти млекопитающие, живущие группами (напр., волки и слоны). Но уж никак не птицы. Птицам же вообще повезло в этологии, может быть потому, что их поведение сравнительно нетрудно наблюдать. Я имею в виду не только Лоренца. Одним из основоположников науки о поведении животных (а это более ранее время, ещё конец 19 века), был К.Л. Морган. Его книга "Навык и инстинкт" получила широкое распространение, в том числе в России (русский перевод, изданный в 1899 году, назывался "Привычка и инстинкт"). Чучмарёв писал: "Определённо о наличии сознания в поведении животных Морган говорит, начиная с птиц. Крупное раннее исследование и посвящено изучению поведения птиц, а "Навык и инстинкт" изобилует примерами из жизни птиц и особенно циплят." (Чучмарёв З.И. Марксизм, психофизиология и условные рефлексы. М.-Л.,1930. с.77). Возможно, такое начало науки как-то повлияло на всё её будущее. Лоренц и Тинберген изучали прежде всего птиц (Лоренц - гусей, Тинберген - чаек). А Лоренц и Тинберген задали линию развития всей западной этологии. В России тоже птицам везло. В первой половине 20 века птицами занимался Промптов (его книга была опубликована в 1956 году посмертно), а в конце века - Е.Н. Панов, которого можно считать главным популяризатором этологии в СССР (начиная с 70-х годов) и одним из крупнейших русских этологов. Но они не пытались применять свои выводы к человеку, в отличие от Лоренца и его учеников. Что самое удивительное, Дольник, хотя и не занимался изучением поведения, тоже орнитолог. Опять птицы. Плохой фундамент для изучения поведения человека, можно сказать никакой. И если я отрицаю приложимость "классической" этологии к поведению человека, то во многом из-за её "птичьего" характера. Уверен, что серьёзный специалист по поведению млекопитающих, например, Л.М. Баскин, сказал бы, что "птичьи" схемы неприложимы ни для волка, ни для оленя, ни для медведя. Что же говорить о переносе схем поведения птиц на человека? Учёный должен уметь видеть различия не меньше, чем сходства.
Итак, предположим, что поведение человека можно изучать, и можно привлекать исследования о поведении животных. Тогда наибольшее значение для этологии человека будут иметь не общеэтологические труды, а конкретно приматология. Но именно этого мы почему-то не наблюдаем, единственный из тех, кто занимается "этологией человека", при этом обращаясь к изучению поведения обезьян - М. Бутовская, что, несомненно, внушает уважение. Если же мы рассмотрим внимательно даже то, что мы уже знаем о поведении обезьян, то окажется что это на самом деле богатый источник. Здесь уже зачастую и прямые аналогии конкретных действий можно проводить с человеком. Но всё же такая научная дисциплина, пусть даже имеющая материал для обобщений, не была бы серьёзной и продуктивной без обращения непосредственно к предмету изучения - человеку. А вот как изучать поведение человека - загадка. Правда, с отгадкой. Надо сразу сказать, что человека нужно изучать как со стороны поведения, так и сознания, не объединяя эти подходы. И поведение не в полном объёме. Речь должна идти только о естественном поведении и естественной основе поведения. В этом плане заслуживает внимания обращение Эйбл-Эйбесфельда к фиксации поведения у разных народов. Правда, почему-то никто не заметил, что по сути дела этим вот уже полтора столетия занимается этнография. Это, несомненно, близорукость. Почему нужно искать специалистов по поведению человека именно среди биологов? Этнографы - не гуманитарии, вовсе нет, по крайней мере, пока не исчезли изучаемые ими народы, и они не начали изучать их по книгам. Более того, первыми этнографами были географы, которые занимались и живым миром описываемых стран. Несомненно, об этологии человека этнография даёт огромный материал. Но не любое поведение даже австралийского аборигена (к примеру) - естественно. Соответственно, мы имеем второй источник данных по этологии человека, но не самостоятельный. Без знаний, полученных этологией в отношении приматов, мы не отличим естественное поведение от приобретенного в результате развития культуры
Как вы уже поняли, что этолог не может изучать поведение современного человека напрямую. Подход Дольника был бы ошибочен, даже если бы он ни разу не погрешил против научной истины. Ведь нам даны люди "цивилизованные" (за исключением остатков племен и нескольких т.н. "маугли"). Здесь, несомненно, тоже есть чем заняться. Наш организм тот же, что и у наших предков, изменения незначительны. А гены, что, новые? Нет, тело у нас осталось почти неизменным, и изменения тоже поддаются изучению и могут быть учтены. А значит, мы можем изучать проявления тела, начиная с физиологии, органические потребности, рефлексы. Можем изучать, пользуясь подсказками аналогий из животного поведения, корни человеческих поступков . Обратите внимание - не само поведение, а только корни. И здесь не только этология может служить подспорьем, очень богат и исторический, и экспериментальный материал. Робинзон, конечно, литературный персонаж, но ведь были и реальные "робинзоны", были путешественники, живущие в чуждой их городским привычкам природной среде. К примеру, если взять "Дерсу Узала", то в поведении солдат может в отдельных случаях проявляться больше естественного, чем в поведении самого Дерсу. Когда человек лишен привычной культурной среды, он становится, грубо говоря, "животным". К сожалению, здесь эксперименты по большей части носят литературный характер вроде "Повелителя мух" Голдинга, но ведь и настоящие эксперименты вовсе не исключены. Поведением человека в его естественной части занимались давно и даже вне всякой связи с этологией. Какие-то интересные моменты можно найти уже в философии (собственно, этика и занималась поведением человека) и религии (аскетика). Но я сейчас о другом. Поведение человека изучается с 19 века различными науками: биологией, физиологией, антропологией, психологией. Речь именно об интересующих нас аспектах поведения, не о человеке вообще. Если синтезировать источники трёх типов: этологию (в особенности приматологию), этнографию и наблюдения за современным человеком, то можно создать основательную и богатую фактами научную дисциплину "этология человека".
Мифы о "молодости" этологии человека весьма живучи. Если следовать расхожим представлениям, то поведение человека начали научно изучать только в 60-70-годы на Западе, а в последние годы и в России. Это не соответствует действительности. На самом деле, изучение поведения человека началось в 19 веке и было инициировано замечательными трудами Дарвина. Произведения самого Дарвина необходимо изучить подробно, это отдельная важнейшая задача. Этология очень многим обязана как тому, что Дарвин сказал, так и тому, что он побудил думать в определённом направлении других. Не всё, сказанное Дарвиным, можно принять, но это некоторая важная веха в изучении человека, зарождение этологии человека. Что такое всем известный "социальный дарвинизм", как не попытка изучения естественного поведения человека или естественных корней поведения, порождёння идеями Дарвина? Не смогу назвать всех авторов, но вспоминаются следующие из писавших по вопросам социального дарвинизма (как за, так и против): Геккель, Гумплович, Каутский, Вольтман, можно перечислить ещё несколько десятков фамилий большей или меньшей известности. Речь не только о "борьбе всех против всех", обсуждался большой круг идей, выдвигались различные решения. Работы Кропоткина велись в том же русле, но в противоположном социальному дарвинизму направлении, ещё с 1880-х годов. После выхода книги Дарвина, посвящённой человеку, его происхождению и его месте в природе (1871г.) обсуждение поведения человека, равно как и корней сознания, началось незамедлительно. Изучение поведения и мышления животных прямо зависело от идей Дарвина. Именно в годы распространения дарвинизма вышла книга Эспинаса о сообществах у животных. В эти же годы (1882) друг и ученик Дарвина Д. Романес написал книжку об "уме животных" (русский перевод 1888г.), одну из первых по "зоопсихологии". В 1888 году Романес написал интереснейший и незаслуженно забытый фундаментальный труд "Духовная эволюция человека", где рассматривает происхождение человеческой речи и языка, мышления. Можно сказать, что это исследование по т.н. сравнительной психологии, так как постоянно для сравнения привлекается поведение животных. Чтобы вы поняли, как это связано с предметом разговора, приведу одну большую цитату из вступительной главы "Человек и животное": "Но если мы не хотим попасть в безвыходный круг, мы не должны соглашаться, чтобы все действия животных были инстинктивны и в силу этого отличались по своей природе от разумных действий человека. Это мнение на самом деле представляет постулат, который можно разрешить, лишь рассмотрев, чем по существу инстинкт отличается от ума. В моём предыдущем труде я старался выполнить это со всей возможной точностью, какую только допускает характер предмета, и доказал, надеюсь, что во-первых, между инстинктом и разумом не существует такого глубокого различия, как обыкновенно думают, так как инстинкт часто сливается с разумом, а разум часто превращается в инстинкт, и что, во-вторых, высшие животные обнаруживают способность делать выводы. Эта способность есть разум в собственном смысле слова."(Романэс Д. Духовная эволюция человека. Пер. с англ. М.,1905. с. 15.) Не надо недооценивать старые работы: в конце 19 - начале 20 века было написано немало интересного, что связано с этологией человека.
Особый всплеск интереса к поведению человека пришёлся на 20-е-30-е годы. Это выражено, прежде всего, исследованиями, которые велись в США, Германии и России. Большую популярность получил бихевиоризм, в частности труды Торндайка и Д.Б. Уотсона. В них поведение человека ставилось на место психологии, и акцент на биологический и животный момент был повышенным. В России процветала рефлексология. В ней было много тенденциозного, но в её рамках активно занимались и поведением человека, точнее биологической основой. Вот что пишет уже упоминавшийся Чучмарёв в 1930 году: "Мы видим, с какой тщательностью описывает Морган каждую форму поведения птиц. У нас, пожалуй, вместо подобного описания особенностей поведения птиц ограничились бы формулой, ставшей сакральной: "условные рефлексы". Если этими словами желают сказать, что цыплята в описанном поведении пользовались физиологическими механизмами своего тела, то против такого утверждения никто никогда не спорил" (Чучмарёв, там же, с.79) Чучмарёв как в воду смотрел: через семь лет вышла книга: Баяндуров Б.И. Условные рефлексы у птиц. Томск,1937. Вспомнил я о рефлексологии неспроста, в те годы значительное место занимала рефлексология человека, и не только в версии Павлова, Бехтерева или Корнилова. Выходило много работ, где изучались и описывались естественные основы человеческого поведения. До 1930-31 годов рефлексологические публикации соседствовали с другими, в том числе написанными под влиянием бихевиоризма. Общей платформы не было, даже "условные рефлексы" толковали различно. Все книги перечислять не буду, упомяну для примера напечатанную в 1930 году 5-м изданием книгу профессора Немилова (Немилов А.В. Биологическая трагедия женщины. 5-е изд., испр. и доп. Л.,1930. 178с.) Книга, безусловно, интересна, а в части оригинальных выводов актуальна и сегодня. Примеры можно было бы умножать. Все утверждения по поводу того, что в СССР нельзя было говорить о человеке как о животном носят тенденциозный характер. Просто подача этого материала была определённой, чаще всего в духе рефлексологии или эволюционной психологии.
1930 год в плане изучения поведения человека был особенным для России. Помимо упоминавшихся книг Чучмарёва и Немилова, имевших отношение к теме поведения человека, была издана такая любопытная книга (к счастью не забытая, так как её авторы стали основоположниками советской психологии): Выготский Л.С., Лурия А.Р. Этюды по истории поведения: Обезьяна. Примитив. Ребенок. Книга переиздана в 1993 году и доступна в интернете. Можно вспомнить ещё статью Б.Г. Ананьева "Социогенетическая теория развития поведения человека" (В сборнике: Рефлексология и смежные направления. Л.,1930.) Но я только подошёл к главному факту. Вы даже не представляете, какое тогда придавали значение изучению поведения человека, причём не только в аспекте психологии, а именно в природно-биологическом, физиологическом. Об этом свидетельствует проведение в Ленинграде в 1930 году Первого Всесоюзного съезда по изучению поведения человека. В съезде участвовало более полутора тысяч человек, не считая гостей. Участвовали почти все крупные психологи, рефлексологи, педологи (педология тогда переживала расцвет), даже несколько философов (в частности, читал доклад Луначарский). Были изданы отдельными книгами материалы и стенограмма съезда. Подробнее об этом примечательном событии, которое долго замалчивалось и было похоронено для истории науки, можно узнать из недавно вышедшей книги С.А. Богданчикова о советской психологии 20-х годов (скачать книгу можно здесь http://www.psyche.ru/BigFale/Book/Bogdan.pdf ) О запрете на исследование поведения человека в Советском Союзе говорить нельзя, напротив, писали то, что нельзя было написать при царской власти. Литературу и архивы того периода ещё предстоит изучить.
Но уж после 30-х годов точно не могли изучать поведение человека, табу - скажете вы. И ошибётесь! Выражение "поведение человека", действительно, в 30-х годах исчезает из всех публикаций. Само же изучение не только продолжается, но даже становится более интенсивным, хотя менее комплексным. Оказались под запретом бихевиоризм и психоанализ (плюс евгеника и психотехника). О психоанализе я не говорил, хотя он затрагивает нашу проблематику, лишь потому, что это не научное направление. Некоторые высказанные психоаналитиками мысли, начиная с отдельных фраз и идей самого Фрейда, могут иметь значение для этологии человека, если их перевести в план науки, взяв в качестве гипотез. В 30-х годах усиленно изучались "условные рефлексы", то есть во многом именно поведение, как животных, так и человека. Параллельно и отчасти в связи с рефлексологией и физиологией приматология. Вы спросите - а при чём тут этология человека? Ну о том, что данные о поведении обезьян есть важнейший материал для этологии человека, я уже говорил. Но обезьян изучали с самого начала (с первых работ Ладыгиной-Котс) не просто так, а в сопоставлении с человеком и для лучшего понимания антропогенеза. Такой интерес не был мимолётным и случайным, напротив, устойчивым и активным. Много внимания обезьянам, в том числе и их поведению, уделяется в книге М.Ф. Нестурха "Человек и его предки" (М.,1934. 438с.), вышедшей значительным тиражом. Весьма характерной является фраза из главы о стадности у приматов: "Больше того, человеческое общество только и смогло развиться на том основании, что наши предки были уже стадными". Именно исследование этого, действительно важнейшего, аспекта поведения приматов и первобытного человека, получило в дальнейшем достойное продолжение. А уже в связи с социальным поведением исследовались и другие аспекты, в частности, материнское поведение. Как один из предварительных итогов можно рассматривать книгу Н.Ю. Войтониса "Предыстория интеллекта (К проблеме антропогенеза)" (М.-Л.,1949. 270с.), вышедшую с предисловием и послесловием Н.Н. Ладыгиной-Котс. В ней мы находим две важных главы: "Пользование предметами как орудиями у обезьян" и "Стадные взаимоотношения у обезьян". Критикуя широко известную и авторитетную в то время работу о стадном поведении обезьян немецкого исследователя Цукермана, Войтонис делает много выводов, которые важны для этологии человека. Прямым продолжением этих исследований является научная работа Н.А. Тих, которая велась начиная с 30-х и 40-х годов, обобщённая в монографии "Предыстория общества: (Сравнительно-психологическое исследование" (Л.,1970.309с.), где общественное поведение обезьян рассмотрено подробно и во всех аспектах, а также есть переход к человеку. Десятая глава называется "Сообщество предгоминид (Опыт реконструкции). Это уже прямой выход на этологию человека. Но, в отличие от выводов Лоренца или Морриса, сделанных на основании поверхностного сходства, мы находим в книгах Войтониса и Тих серьёзно обоснованные выводы, применимые к человеку. Я, конечно, упомянул далеко не все работы по приматологии. В 70-80-х годах много важного написал о поведении обезьян Л.А. Фирсов. Из последующих работ назову книгу Л.А. Файнберга "У истоков социогенеза: (От стада обезьян к общине древних людей). (М.,1980. 153с.) Здесь уже впрямую говорится о поведении в приложении к предкам человека, кроме того не только внутри сообщества, но и об охотничьем поведении. Такие работы на стыке первобытной истории и приматологии (точнее: этологии обезьян) особенно интересны. Да, выражение "этология человека" мы на обложке не найдём, но по сути рассматриваются вопросы этологии человека. Таким образом, со стороны рефлексологии, приматологии, исследования антропогенеза, этнографического изучения примитивных племён, - было дано множество материалов, которые успешно могут быть использованы сегодня в рамках этологии человека.
Да, до сих пор этологии человека не создано. Но создавать её нужно не на пустом месте, а с использованием многочисленных научных работ указанных направлений, накопившихся за полторы сотни лет. Этология Конрада Лоренца не может быть основанием этологии человека, не может браться как единственный источник, это источник вспомогательный как по этологической теории, так и по этологической информации. В рамках этологии человека должны быть изучены все биологические основы поведения (потребности, рефлексы, инстинкты), а также собственно формы видоспецифического поведения человека в естественных условиях, реконструированные с применением данных приматологии и этнографии. Этология человека, с одной стороны, не может ограничиться инстинктивной основой поведения, с другой, не может вторгаться в сферу социальной истории, культуры, искажённого разумного поведения (причина не в разумности, а искажённости, изменённости, "одомашненности"). Научное развитие этологии человека возможно только в случае, если учёных не будет "заносить", как "заносило" до этого. В качестве одной из альтернативных (в хорошем смысле) и редко упоминаемых работ по этологии человека хочу предложить, пусть научно-популярную, но исключительно ценную книгу Яна Линблада "Человек - ты, я, первозданный" (М.,1991. 262с.). Затрагиваемые Линбладом вопросы и его варианты ответов заслуживают пристального интереса. В заключение отмечу, что перспективы у данной дисциплины большие, и не стоит сомневаться, что этология человека будет не только создана, но и станет одной из важнейших наук. По крайней мере, так должно быть!