Десять дней молчания. Часть 2.
День 2. 4 утра, звук гонга. «Что, это опять со мной происходит? Не может быть. Какого черта я сюда притащилась? Как мне теперь отсюда уехать, чтобы не чувствовать себя слабаком? Ужасно, все это ужасно». Я плетусь по тропинке к медитационному залу, пытаюсь на ходу посчитать вдохи-выдохи, на шестом сбиваюсь. «Медитация - это очень-очень трудно. Наверно, если долго с ней мучиться, можно улучшить свои способности к концентрации. Мои способности к концентрации последнее время оставляют желать много лучшего, так что хоть какая-то польза от этого маразма будет. Какое уж тут просветление!» Утром прохладно, большинство студенток в капюшонах, шалях и шарфах, все ходят, опустив головы, чтобы даже взглядом ни с кем не встретиться. Нам рекомендовали работать так, будто никого вокруг нет, не только не разговаривать, но и не смотреть друг на друга, не улыбаться, стараться не касаться других людей. Мужчины и женщины проводят время на разных половинах, встречаются только в зале во время медитаций, но и там каждый пол - на своей половине.
То, что мы практикуем, это еще не Випассана, а анапана - медитация на дыхании, необходимая для того, чтобы заточить ум перед началом Випассаны. Опять борьба со сном. Ум постоянно отправляется куда-то бродить, порой в голове проигрываются фрагменты из фильмов, какие-то странные, нелепые сюжеты, как сновидения наяву. Сидеть ужасно неудобно. Как ни сложишь ноги - через некоторое время они начинают болеть. Осталось 9 дней, это ужасно много при том, как медленно тут тянется время. Мысли принимают форму статусов в Фэйсбук. Много-много смешных статусов, цикл «Випассана в анекдотах». Усилием возвращаю ум к дыханию. Что бы такое могло произойти, чтобы уехать отсюда без ущерба для репутации.
В свободное время, когда я не сплю, украдкой разглядываю других, хотя это делать не рекомендуется. Гадаю, как кого зовут, кто они и откуда. Некоторые девочки напоминают кого-то из знакомых - им автоматически приписываешь и черты характера этих знакомых. Брожу по лужайке между жилым корпусом, медитационным залом и веревкой, ограничивающей нашу территорию, - за ее пределы студентов просят не выходить. Погода стоит прекрасная, от этого еще досаднее. Убить 10 чудесных солнечных майских дней непонятно на что... А ведь в это время можно было бы...
Можно легко представить, что находишься на подмосковной даче: под ногами одуванчики, вокруг сосны, иногда из-за леса доносится гудок электрички, зудят комары, которые не знают, как им повезло: здесь их не прихлопнут, потому что давали обет не убивать. А потом раздается звук гонга, и навстречу идут люди с пустыми лицами.
На лекции Гоенка голосом милой женщины разъясняет смысл открытия Будды. Все страдания возникают из-за неведения. Реальность дана нам лишь в ощущениях, возникающих в нашем теле. Любой стимул вызывает в первую очередь ощущение, которое затем распознается как приятное или неприятное, и в соответствии с этим ум реагирует на стимул. К приятным ощущениям и вызывающим их стимулам мы испытываем влечение, к неприятным - отвращение. В уме возникают обусловленности - санкары, мы реагируем, из-за этого испытываем страдание. Пока есть влечение или отвращение, ум не свободен, страдание не пройдет. Чтобы освободиться, нужно перестать реагировать на любые ощущения и воспринимать их со спокойным, уравновешенным умом. В этом и состояло просветление Будды.
День 3. Нам говорят уже не просто следить за дыханием, но наблюдать за ощущениями, возникающими на участке кожи под носом. Ощущение может быть любым - почесывание, покалывание, дуновение воздуха при выдохе... Каждая медитация начинается с того, что Гоенка своим скрипучим голосом произносит: “Start again. Start again. Start with a ca-a-alm and quiet miiiiind”. Тон его напоминает мне голос Терренса Маккены из известного музыкального произведения: «So you take let us assume a third toke, loooong and sloooow… you vaporize, and you take it in and in…» Анапана начинает мне удаваться, пресловутая уравновешенность уже не кажется чем-то недостижимым. Мысли по-прежнему норовят уйти в сторону (всегда в одну и ту же - бесконечное обдумывание некого разговора), но теперь я быстро возвращаю их обратно к участку над верхней губой.
На завтраке все толпятся вокруг стола , где лежат хлеб, масло и джем. У бессловесных существ нет возможности цивилизованно договориться, как всем побыстрее получить доступ к столу без давки, а хлеба с джемом очень хочется - это самое вкусное, что есть в нашем рационе. Уже стало понятно, что его всем хватит и в принципе, можно не толкаться, а спокойно подождать, но все равно, все стремятся побыстрее. Это немного забавно - такое влечение к хлебу с джемом сразу после медитации, и мне хочется голосом Гоенки проскрипеть: «Где же ваш спокойный, уравновешенный ум, guys? Start again, start again!»
Захватив себе по куску хлеба с джемом, все молча сидят за столом и жуют. Несколько человек читают скатерть. Я уже прочитала и знаю, что там по-английски сообщаются характеристики изображенных на скатерти растений: сколько у них лепестков, сколько чашелистиков. Чем еще занять себя в свободное время на Випассане? Можно попробовать подружиться с ящерицами. Их там две разновидности: большие ярко-зеленые и маленькие коричневые. Можно кидать муравьям кусочки фруктов и смотреть на их суету. Можно кормить комаров. Вытягиваешь руку - комар садится. Сейчас последует ощущение. Голос Гоенки: «Observe it, just observe. With a calm and quiet mind, equanimous mind». Комар кусает, а кровь почему-то не пьет. Наверно, кровь загустела от достигнутой уравновешенности.
Идет третий день, осталось еще семь. Гоенка постоянно напоминает нам, что времени очень мало, время драгоценно, поэтому надо тратить его только на медитацию и работать очень, очень серьезно. Мне же по-прежнему кажется, что времени еще очень много, немыслимо много. Мысли во время медитации сбиваются на то, что я сделаю, когда отсюда уеду. Наверно, первым делом съем что-нибудь вкусное. Я медитирую на образ яблочного пирога с ванильным мороженым. Такого, как в «Старлайте». Вопрос только в том, сразу отправиться в Старлайт или все-таки заехать домой.
Всё есть только ощущения на теле, повторяет Гоенка. А ощущения всегда проходят. Приятные, неприятные - все непостоянно. «Анича! Анича! Анича!» - снова и снова говорит он. Анича означает, что нет ничего вечного, все меняется. А раз все пройдет, то нет смысла привязываться. Если не привязываешься и сохраняешь уравновешенность, то потом, когда приятные ощущения заканчиваются, нет и страдания. Однажды я опаздываю к обеду и обнаруживаю, что мне не осталось второго блюда. Показываю повару на пустой котел в надежде, что где-то есть добавка. «Анича!» - говорит она и разводит руками.
Снова думаю про яблочный пирог с мороженым. Пирог - это тоже только ощущения. Внезапно как-то очень ярко всплывает в памяти весь комплекс ощущений и от пирога, и от Старлайта в целом. Все кажется картонным. Пирога больше не хочется. Возникает тревожная мысль: а как вообще можно жить, помня, что все лишь ощущения? Как при этом возможна вовлеченность? А без вовлеченности - какая может быть в жизни радость? На кой черт нужен весь этот покой и уравновешенность, если на все смотришь с холодным вниманием и ничто не трогает? Да, я была несчастна и хотела, чтобы это прекратилось, но так больно мне было именно оттого, что до этого было так хорошо. Готова ли я отказаться от счастья ради того, чтобы не чувствовать страданий? Если по правде, то за пару месяцев до этого я бы сказала, что да, такой ценой мне никакого счастья не нужно, но сейчас я уже так не считаю. Мне не нравится вся эта Випассана, эти идеи, мне нравится моя эмоциональность, это важная часть моей личности, я человек чувствующий и хочу продолжать чувствовать всё - и счастье, и боль.
Вечером в лекции Гоенка говорит: «Как часто мы повторяем: я, я, мое, моя, мои... Наше эго непомерно раздувается и включает в себя не только личные качества, но и вещи, людей...» В самом деле, почему я решила, что моя эмоциональность - такая уж неотъемлемая часть меня? Почему она должна иметь большее отношение к моей сущности, чем, скажем, длина волос? У меня нет ответа на этот вопрос.
День 4. На четвертый день я решаю, что на утреннюю медитацию не пойду. Какой смысл, если сосредоточиться все равно не получается. Пустая трата времени. В конце концов, я же взрослый человек и понимаю, зачем я сюда приехала, поэтому я лучше посплю, а после завтрака, сытая, довольная и выспавшаяся, буду медитировать качественно и с толком. Конечно же, я просыпаюсь ровно в 4 и уже не засыпаю. Заняться больше нечем, поэтому я иду в медитационный зал.
К 4-му же дню, наконец, удается подобрать более-менее удобную позу для медитации. Более-менее удобная - это такая, которую хочется сменить не через 5 минут, а хотя бы через 20. Очень кстати, потому что на 4-й день после обеда мы начинаем практиковать собственно Випассану. Наблюдение за ощущениями на участке под носом было нужно для того, чтобы заострить и натренировать ум. Теперь же мы начинаем следить за ощущениями по всему телу начиная с макушки и вниз, вниз, до пальцев ног, а потом в обратном направлении. После инструкций мы пробуем делать Випассану на протяжении часа, ни разу не меняя позу, не шевеля ни пальцем, в полной неподвижности. Это называется «Аддхитана» - медитация с твердой решимостью. Звучит круто, и действительно, вначале все исполнены намерения следовать инструкции. Через 20 минут удобная поза перестает быть удобной. Ужасно раздражает и отвлекает голос Гоенки из динамиков, перечисляющий ощущения, которые мы, возможно, испытываем. Это может быть зуд, или покалывание, или почесывание, или пощипывание, или боль, или пульсация, или вибрация, или биение, или жар, или прикосновение одежды... Бесконечный список! Бесит его голос, его акцент, широта его словарного запаса в области описания ощущений. Внимание движется сверху вниз, доходит до ног, правое колено болит ужасно, но это просто ощущение, которое нужно беспристрастно констатировать и перемещать внимание дальше. Как врач, осматривающий пациента, без эмоций, без паники, сохраняя полную уравновешенность. Здесь боль тянущая, здесь - пульсирующая. Я то и дело начинаю думать про боль в коленях: а вдруг это не от неудобной позы? А вдруг это что-то серьезное? Вдруг мне после этой Випассаны придется к травматологу идти? Если ум отвлекается и начинает бродить, рекомендуется сделать несколько вдохов поглубже, почувствовать дыхание, восстановить концентрацию и уравновешенность и продолжать наблюдать за ощущениями в теле. Мне несказанно повезло - я сижу у стены и могу к ней прислониться, поэтому спина болит не так сильно. Когда же кончится час? Наверно, он никогда не кончится. Я не выдерживаю и смотрю на часы: 50 минут прошло - ты можешь вынести только психоаналитический час, ехидно говорит внутренний голос. Наконец, раздается заунывное пение Гоенки, медитация заканчивается, никто не встает, потому что быстро распрямить ноги не получается, лица у всех какие-то серые.
В вечерней лекции Гоенка комментирует этот первый опыт Випассаны, красочно расписывая чувства студентов, страдающих от неподвижного сидения и готовых уже начать проклинать и самого Гоенку, и учителей, присутствующих в зале: «Ну когда же этот Гоенка запоет?! А эти учителя, они, наверно, специально издеваются над нами! Или они просто забыли включить песнопение, час уже наверняка прошел!» Все смеются. Я спрашиваю себя, стало ли мне понятно, зачем я здесь, и продолжаю ли я жалеть, что поехала. Пожалуй, больше не жалею. Любопытный опыт. Но повторять его точно не хочу. Это как в свое время с прыжком в море с семи метров - хорошо, что я оттуда спрыгнула, раз уж меня туда занесло, и от этого осталась впечатляющая фотография, но сделать это еще раз? - Нет, спасибо, как-нибудь без меня.
День 5. Утром во время Аддхитаны я чувствую, как сначала на лбу, а потом на всем лице возникают маленькие вибрации, которые распространяются ниже, по всему телу, ощущение очень необычное и приятное и напоминает описание из книги Ялома. Будто мед течет по телу с головы к ногам. Вот оно, думаю я, вот ради этого все это и было затеяно! Я чувствую правильные ощущения, я ужасно горда собой, я супер-способная - чувствую вибрации по всему телу уже на второй день. От гордости за себя и радостного волнения мне удается просидеть всю Аддхитану неподвижно. В перерыв я иду к Джерри и сообщаю ему про свои ощущения, думая, что сейчас он меня похвалит. Вот он, мой комплекс отличницы во всей красе. «Это просто ощущение, такое же, как и другие», - говорит Джерри. - «Наблюдай».
Вы должны очистить свой ум от загрязнений. Практика заостряет ваш ум, и этим умом, чистым и острым, как бритва, вы делаете себе операцию, вы избавляетесь от старых санкар (обусловленностей ума), которые делали вас несчастными. В мире столько страдающих людей, говорит Гоенка, все постоянно испытывают влечение, отвращение, влечение, отвращение и в результате становятся такими несчастными. Будда сострадал их несчастию и поэтому дал им эту практику, такую замечательную, такую универсальную.
Гоенка постоянно нахваливает Випассану, называет ее логичной, научной, абсолютно несектантской. Она не противоречит ни одной религии, потому что сама к религии не имеет никакого отношения. Страдание повсюду одинаково, одинаковы его причины, и Випассана может помочь любому. От постоянно повторяющейся рекламы Випассаны, от его суггестивного голоса и манеры произносить некоторые слова по несколько раз (Анича! Анича! Анича!) в ум закрадывается мысль: «Ага, нерелигиозная и несектантская! А чего ты тогда всех тут зомбируешь?» Я вспоминаю, что сам Гоенка - из семьи бизнесменов («Очень богатый деловой человек - сразу можно понять, что человек очень несчастный», - говорит он). К своему учителю У Ба Кину он пришел в надежде, что Випассана поможет вылечить его мигрени. Обычные врачи с его головной болью не справились («К счастью, к счастью!»).
В Випассане есть выражение: «Иди и говори» - не помню, как это звучит на пали. Если техника тебе помогла, естественно рассказать о ней другим. Избавившись не только от мигреней, но и от прочих причин страданий, Гоенка решил донести Випассану до других людей и взялся за дело со сноровкой потомственного бизнесмена. Его учитель отправил его в Индию, где практика Випассаны, повсеместно распространенная во времена Будды, впоследствии была полностью утрачена; благодаря Гоенке, Випассана стала известна по всему миру, и сейчас, чтобы научиться ей, необязательно ехать в Бирму или в Индию.
Как бы ни хотелось скептику обвинить Гоенку в попытке промыть нам мозги, придраться тут не к чему. Будда создал учение, идеально подходящее для атеиста или агностика. Випассана зиждется на шила (по сути, старый добрый категорический императив - кто будет с ним спорить?), самадхи (концентрация ума - очень полезный в жизни навык) и панья (мудрость). С последним пунктом все особенно интересно. Можно почитать книги по буддизму и узнать, что все анича, не вечно, что не надо привязываться ни к чему, и тогда не будет страданий. Прочитать и сказать: «Ну да, вроде все верно написано, но это все так теоретично, к жизни это не имеет никакого отношения». Это Чинта-мая Панья - интеллектуальное знание. Если же практиковать Випассану, то знание это постигается, в буквальном смысле, на собственной шкуре. Это Бхавана-мая Панья - мудрость собственного опыта. «Не нужно верить тому, что тебе втолковывают, - говорил Будда. - Попробуй сам и проверь на собственном опыте».
Часть 1 http://ele-ele.livejournal.com/205712.html
Часть 3 http://ele-ele.livejournal.com/206120.html
То, что мы практикуем, это еще не Випассана, а анапана - медитация на дыхании, необходимая для того, чтобы заточить ум перед началом Випассаны. Опять борьба со сном. Ум постоянно отправляется куда-то бродить, порой в голове проигрываются фрагменты из фильмов, какие-то странные, нелепые сюжеты, как сновидения наяву. Сидеть ужасно неудобно. Как ни сложишь ноги - через некоторое время они начинают болеть. Осталось 9 дней, это ужасно много при том, как медленно тут тянется время. Мысли принимают форму статусов в Фэйсбук. Много-много смешных статусов, цикл «Випассана в анекдотах». Усилием возвращаю ум к дыханию. Что бы такое могло произойти, чтобы уехать отсюда без ущерба для репутации.
В свободное время, когда я не сплю, украдкой разглядываю других, хотя это делать не рекомендуется. Гадаю, как кого зовут, кто они и откуда. Некоторые девочки напоминают кого-то из знакомых - им автоматически приписываешь и черты характера этих знакомых. Брожу по лужайке между жилым корпусом, медитационным залом и веревкой, ограничивающей нашу территорию, - за ее пределы студентов просят не выходить. Погода стоит прекрасная, от этого еще досаднее. Убить 10 чудесных солнечных майских дней непонятно на что... А ведь в это время можно было бы...
Можно легко представить, что находишься на подмосковной даче: под ногами одуванчики, вокруг сосны, иногда из-за леса доносится гудок электрички, зудят комары, которые не знают, как им повезло: здесь их не прихлопнут, потому что давали обет не убивать. А потом раздается звук гонга, и навстречу идут люди с пустыми лицами.
На лекции Гоенка голосом милой женщины разъясняет смысл открытия Будды. Все страдания возникают из-за неведения. Реальность дана нам лишь в ощущениях, возникающих в нашем теле. Любой стимул вызывает в первую очередь ощущение, которое затем распознается как приятное или неприятное, и в соответствии с этим ум реагирует на стимул. К приятным ощущениям и вызывающим их стимулам мы испытываем влечение, к неприятным - отвращение. В уме возникают обусловленности - санкары, мы реагируем, из-за этого испытываем страдание. Пока есть влечение или отвращение, ум не свободен, страдание не пройдет. Чтобы освободиться, нужно перестать реагировать на любые ощущения и воспринимать их со спокойным, уравновешенным умом. В этом и состояло просветление Будды.
День 3. Нам говорят уже не просто следить за дыханием, но наблюдать за ощущениями, возникающими на участке кожи под носом. Ощущение может быть любым - почесывание, покалывание, дуновение воздуха при выдохе... Каждая медитация начинается с того, что Гоенка своим скрипучим голосом произносит: “Start again. Start again. Start with a ca-a-alm and quiet miiiiind”. Тон его напоминает мне голос Терренса Маккены из известного музыкального произведения: «So you take let us assume a third toke, loooong and sloooow… you vaporize, and you take it in and in…» Анапана начинает мне удаваться, пресловутая уравновешенность уже не кажется чем-то недостижимым. Мысли по-прежнему норовят уйти в сторону (всегда в одну и ту же - бесконечное обдумывание некого разговора), но теперь я быстро возвращаю их обратно к участку над верхней губой.
На завтраке все толпятся вокруг стола , где лежат хлеб, масло и джем. У бессловесных существ нет возможности цивилизованно договориться, как всем побыстрее получить доступ к столу без давки, а хлеба с джемом очень хочется - это самое вкусное, что есть в нашем рационе. Уже стало понятно, что его всем хватит и в принципе, можно не толкаться, а спокойно подождать, но все равно, все стремятся побыстрее. Это немного забавно - такое влечение к хлебу с джемом сразу после медитации, и мне хочется голосом Гоенки проскрипеть: «Где же ваш спокойный, уравновешенный ум, guys? Start again, start again!»
Захватив себе по куску хлеба с джемом, все молча сидят за столом и жуют. Несколько человек читают скатерть. Я уже прочитала и знаю, что там по-английски сообщаются характеристики изображенных на скатерти растений: сколько у них лепестков, сколько чашелистиков. Чем еще занять себя в свободное время на Випассане? Можно попробовать подружиться с ящерицами. Их там две разновидности: большие ярко-зеленые и маленькие коричневые. Можно кидать муравьям кусочки фруктов и смотреть на их суету. Можно кормить комаров. Вытягиваешь руку - комар садится. Сейчас последует ощущение. Голос Гоенки: «Observe it, just observe. With a calm and quiet mind, equanimous mind». Комар кусает, а кровь почему-то не пьет. Наверно, кровь загустела от достигнутой уравновешенности.
Идет третий день, осталось еще семь. Гоенка постоянно напоминает нам, что времени очень мало, время драгоценно, поэтому надо тратить его только на медитацию и работать очень, очень серьезно. Мне же по-прежнему кажется, что времени еще очень много, немыслимо много. Мысли во время медитации сбиваются на то, что я сделаю, когда отсюда уеду. Наверно, первым делом съем что-нибудь вкусное. Я медитирую на образ яблочного пирога с ванильным мороженым. Такого, как в «Старлайте». Вопрос только в том, сразу отправиться в Старлайт или все-таки заехать домой.
Всё есть только ощущения на теле, повторяет Гоенка. А ощущения всегда проходят. Приятные, неприятные - все непостоянно. «Анича! Анича! Анича!» - снова и снова говорит он. Анича означает, что нет ничего вечного, все меняется. А раз все пройдет, то нет смысла привязываться. Если не привязываешься и сохраняешь уравновешенность, то потом, когда приятные ощущения заканчиваются, нет и страдания. Однажды я опаздываю к обеду и обнаруживаю, что мне не осталось второго блюда. Показываю повару на пустой котел в надежде, что где-то есть добавка. «Анича!» - говорит она и разводит руками.
Снова думаю про яблочный пирог с мороженым. Пирог - это тоже только ощущения. Внезапно как-то очень ярко всплывает в памяти весь комплекс ощущений и от пирога, и от Старлайта в целом. Все кажется картонным. Пирога больше не хочется. Возникает тревожная мысль: а как вообще можно жить, помня, что все лишь ощущения? Как при этом возможна вовлеченность? А без вовлеченности - какая может быть в жизни радость? На кой черт нужен весь этот покой и уравновешенность, если на все смотришь с холодным вниманием и ничто не трогает? Да, я была несчастна и хотела, чтобы это прекратилось, но так больно мне было именно оттого, что до этого было так хорошо. Готова ли я отказаться от счастья ради того, чтобы не чувствовать страданий? Если по правде, то за пару месяцев до этого я бы сказала, что да, такой ценой мне никакого счастья не нужно, но сейчас я уже так не считаю. Мне не нравится вся эта Випассана, эти идеи, мне нравится моя эмоциональность, это важная часть моей личности, я человек чувствующий и хочу продолжать чувствовать всё - и счастье, и боль.
Вечером в лекции Гоенка говорит: «Как часто мы повторяем: я, я, мое, моя, мои... Наше эго непомерно раздувается и включает в себя не только личные качества, но и вещи, людей...» В самом деле, почему я решила, что моя эмоциональность - такая уж неотъемлемая часть меня? Почему она должна иметь большее отношение к моей сущности, чем, скажем, длина волос? У меня нет ответа на этот вопрос.
День 4. На четвертый день я решаю, что на утреннюю медитацию не пойду. Какой смысл, если сосредоточиться все равно не получается. Пустая трата времени. В конце концов, я же взрослый человек и понимаю, зачем я сюда приехала, поэтому я лучше посплю, а после завтрака, сытая, довольная и выспавшаяся, буду медитировать качественно и с толком. Конечно же, я просыпаюсь ровно в 4 и уже не засыпаю. Заняться больше нечем, поэтому я иду в медитационный зал.
К 4-му же дню, наконец, удается подобрать более-менее удобную позу для медитации. Более-менее удобная - это такая, которую хочется сменить не через 5 минут, а хотя бы через 20. Очень кстати, потому что на 4-й день после обеда мы начинаем практиковать собственно Випассану. Наблюдение за ощущениями на участке под носом было нужно для того, чтобы заострить и натренировать ум. Теперь же мы начинаем следить за ощущениями по всему телу начиная с макушки и вниз, вниз, до пальцев ног, а потом в обратном направлении. После инструкций мы пробуем делать Випассану на протяжении часа, ни разу не меняя позу, не шевеля ни пальцем, в полной неподвижности. Это называется «Аддхитана» - медитация с твердой решимостью. Звучит круто, и действительно, вначале все исполнены намерения следовать инструкции. Через 20 минут удобная поза перестает быть удобной. Ужасно раздражает и отвлекает голос Гоенки из динамиков, перечисляющий ощущения, которые мы, возможно, испытываем. Это может быть зуд, или покалывание, или почесывание, или пощипывание, или боль, или пульсация, или вибрация, или биение, или жар, или прикосновение одежды... Бесконечный список! Бесит его голос, его акцент, широта его словарного запаса в области описания ощущений. Внимание движется сверху вниз, доходит до ног, правое колено болит ужасно, но это просто ощущение, которое нужно беспристрастно констатировать и перемещать внимание дальше. Как врач, осматривающий пациента, без эмоций, без паники, сохраняя полную уравновешенность. Здесь боль тянущая, здесь - пульсирующая. Я то и дело начинаю думать про боль в коленях: а вдруг это не от неудобной позы? А вдруг это что-то серьезное? Вдруг мне после этой Випассаны придется к травматологу идти? Если ум отвлекается и начинает бродить, рекомендуется сделать несколько вдохов поглубже, почувствовать дыхание, восстановить концентрацию и уравновешенность и продолжать наблюдать за ощущениями в теле. Мне несказанно повезло - я сижу у стены и могу к ней прислониться, поэтому спина болит не так сильно. Когда же кончится час? Наверно, он никогда не кончится. Я не выдерживаю и смотрю на часы: 50 минут прошло - ты можешь вынести только психоаналитический час, ехидно говорит внутренний голос. Наконец, раздается заунывное пение Гоенки, медитация заканчивается, никто не встает, потому что быстро распрямить ноги не получается, лица у всех какие-то серые.
В вечерней лекции Гоенка комментирует этот первый опыт Випассаны, красочно расписывая чувства студентов, страдающих от неподвижного сидения и готовых уже начать проклинать и самого Гоенку, и учителей, присутствующих в зале: «Ну когда же этот Гоенка запоет?! А эти учителя, они, наверно, специально издеваются над нами! Или они просто забыли включить песнопение, час уже наверняка прошел!» Все смеются. Я спрашиваю себя, стало ли мне понятно, зачем я здесь, и продолжаю ли я жалеть, что поехала. Пожалуй, больше не жалею. Любопытный опыт. Но повторять его точно не хочу. Это как в свое время с прыжком в море с семи метров - хорошо, что я оттуда спрыгнула, раз уж меня туда занесло, и от этого осталась впечатляющая фотография, но сделать это еще раз? - Нет, спасибо, как-нибудь без меня.
День 5. Утром во время Аддхитаны я чувствую, как сначала на лбу, а потом на всем лице возникают маленькие вибрации, которые распространяются ниже, по всему телу, ощущение очень необычное и приятное и напоминает описание из книги Ялома. Будто мед течет по телу с головы к ногам. Вот оно, думаю я, вот ради этого все это и было затеяно! Я чувствую правильные ощущения, я ужасно горда собой, я супер-способная - чувствую вибрации по всему телу уже на второй день. От гордости за себя и радостного волнения мне удается просидеть всю Аддхитану неподвижно. В перерыв я иду к Джерри и сообщаю ему про свои ощущения, думая, что сейчас он меня похвалит. Вот он, мой комплекс отличницы во всей красе. «Это просто ощущение, такое же, как и другие», - говорит Джерри. - «Наблюдай».
Вы должны очистить свой ум от загрязнений. Практика заостряет ваш ум, и этим умом, чистым и острым, как бритва, вы делаете себе операцию, вы избавляетесь от старых санкар (обусловленностей ума), которые делали вас несчастными. В мире столько страдающих людей, говорит Гоенка, все постоянно испытывают влечение, отвращение, влечение, отвращение и в результате становятся такими несчастными. Будда сострадал их несчастию и поэтому дал им эту практику, такую замечательную, такую универсальную.
Гоенка постоянно нахваливает Випассану, называет ее логичной, научной, абсолютно несектантской. Она не противоречит ни одной религии, потому что сама к религии не имеет никакого отношения. Страдание повсюду одинаково, одинаковы его причины, и Випассана может помочь любому. От постоянно повторяющейся рекламы Випассаны, от его суггестивного голоса и манеры произносить некоторые слова по несколько раз (Анича! Анича! Анича!) в ум закрадывается мысль: «Ага, нерелигиозная и несектантская! А чего ты тогда всех тут зомбируешь?» Я вспоминаю, что сам Гоенка - из семьи бизнесменов («Очень богатый деловой человек - сразу можно понять, что человек очень несчастный», - говорит он). К своему учителю У Ба Кину он пришел в надежде, что Випассана поможет вылечить его мигрени. Обычные врачи с его головной болью не справились («К счастью, к счастью!»).
В Випассане есть выражение: «Иди и говори» - не помню, как это звучит на пали. Если техника тебе помогла, естественно рассказать о ней другим. Избавившись не только от мигреней, но и от прочих причин страданий, Гоенка решил донести Випассану до других людей и взялся за дело со сноровкой потомственного бизнесмена. Его учитель отправил его в Индию, где практика Випассаны, повсеместно распространенная во времена Будды, впоследствии была полностью утрачена; благодаря Гоенке, Випассана стала известна по всему миру, и сейчас, чтобы научиться ей, необязательно ехать в Бирму или в Индию.
Как бы ни хотелось скептику обвинить Гоенку в попытке промыть нам мозги, придраться тут не к чему. Будда создал учение, идеально подходящее для атеиста или агностика. Випассана зиждется на шила (по сути, старый добрый категорический императив - кто будет с ним спорить?), самадхи (концентрация ума - очень полезный в жизни навык) и панья (мудрость). С последним пунктом все особенно интересно. Можно почитать книги по буддизму и узнать, что все анича, не вечно, что не надо привязываться ни к чему, и тогда не будет страданий. Прочитать и сказать: «Ну да, вроде все верно написано, но это все так теоретично, к жизни это не имеет никакого отношения». Это Чинта-мая Панья - интеллектуальное знание. Если же практиковать Випассану, то знание это постигается, в буквальном смысле, на собственной шкуре. Это Бхавана-мая Панья - мудрость собственного опыта. «Не нужно верить тому, что тебе втолковывают, - говорил Будда. - Попробуй сам и проверь на собственном опыте».
Часть 1 http://ele-ele.livejournal.com/205712.html
Часть 3 http://ele-ele.livejournal.com/206120.html