Фрахт и смута (окончание)
Начало здесь.
Вернемся к интервью Климова: «…непременное условие нормального хода импорта зерна в страну - ее внутренняя политическая стабильность, определенность правопорядка, знание организаций, с которыми западный партнер ведет дело. К сожалению, и в этой области возникают проблемы. Например, после переговоров с «семеркой» летом прошлого года было решено, что все платежи за импортируемое зерно осуществляются Внешэкономбанком СССР. Но появляется указ, что Внешэкономбанк ликвидируется. Естественно, вся работа прекращается до выяснения обстановки, на несколько недель задерживается принятие необходимых для отгрузки зерна решений.
Все такие неожиданно возникающие препятствия тяжело сказываются на работе, потому что при общей перегрузочной мощности всех торговых портов бывшего Советского Союза в 5 млн. т трудно в последующие месяцы наверстать недопоставки предыдущих.
Климов прав, говоря об исключительной важности правопорядка. Но вот по поводу «указа» о ликвидации - не прав.
19 декабря председатель правления ВЭБ СССР Юрий Московский подписал распоряжение №119-а, в котором сказано, что банк прекращает все платежи по валютным счетам предприятий и организаций на неопределенный срок. В тот же день вышло Постановление Правительства РСФСР № 57, в котором ВЭБу предписывалось:
использовать 80 процентов от общей суммы еженедельных валютных поступлений на оплату фрахта до полного погашения задолженности по фрахтовым платежам советским и иностранным судовладельцам.
Там же указаны ответственные за контроль:
Комитету внешнеэкономических связей при МИДе РСФСР (Авену), Внешторгбанку РСФСР (Телегину) установить контроль за осуществлением указанных платежей и ежедневно докладывать Правительству РСФСР о выполнении настоящего поручения».
Но в упоминавшемся февральском письме почему-то не они, а председатель Комитета по хлебопродуктам Чешинский сообщает Гайдару о проблемах с оплатой фрахта. И это не единственная тема его обращения: «Доводим до Вашего сведения, что Внешэкономбанк СССР прекратил платежи по векселям ВВО "Экспортхлеб", выданным в оплату импортного зерна и других хлебопродуктов, закупленных в 1991 году с рассрочкой платежа по решениям Правительства СССР под гарантии Внешэкономбанка СССР. По состоянию на 10 февраля 1992 г. просроченная задолженность составила 100,0 млн.долл.
Дальнейшая задержка в погашении векселей вызовет валютные потери, связанные с оплатой процентов за просроченные платежи.
Есть также все основания полагать, что фирмы могут прекратить отгрузку по имеющимся контрактам, что приведет к срыву завоза зерна и хлебопродуктов и поставит под угрозу выполнение Программы Правительства по обеспечению населения продовольственными товарами.
Кроме того, Внешэкономбанком СССР приостановлена оперативная работа по уже выданным гарантиям в части внесения изменений и оформления векселей».
Интересно, что, как пишет «Коммерсант» в ноябре 1992 г.: «Операции банка, прекращенные в конце 1991 года de jure, к сожалению, не были остановлены фактически. Банк-банкрот продолжал принимать в адрес своих клиентов платежи и занимался кредитными операциями.<…> Обязательства Внешэкономбанка по счетам предприятий и граждан взяли на себя правительство и Центральный банк. <…> Впрочем реальных шагов по реорганизации Внешэкономбанка так и не было сделано. В адрес Внешэкономбанка по-прежнему приходили деньги российских экспортеров, а банк за счет новых поступлений все так же кредитовал предприятия».
Думается, не по своей инициативе банк-банкрот, чьи обязательства взяты на себя правительством и Центробанком, кредитовал предприятия, обходя правительственное постановление №57 от 19 декабря 1991 г., которое называлось «О ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ СИТУАЦИИ ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ РСФСР ХЛЕБОПРОДУКТАМИ».
И что, - это тоже единственно возможное или лучшее из худших решение?
И все-таки даже такая сложная ситуация не видится Климову катастрофической: «Хлебом страна будет обеспечена, хотя и не без напряжения. Ведь помимо импорта можно рассчитывать и на те миллионы тонн, которые хозяйства оставили для собственных нужд. По имеющимся сообщениям, некоторые из них продали своим крестьянам по 15-20 т. Сейчас, когда появились свободные цены, это зерно может оказаться на рынке или в своей натуральной форме, или как вторичный продукт - мясо, молоко, яйца. Конечно, трудно будет таким промышленным центрам, как Москва, Санкт-Петербург и другим, но здесь-то и скажется работа «Экспортхлеба» - импорт им больших партий зерна».
Кто же тут рыночник? Советский функционер Климов, уповающий на свободные цены в январе 1992, или реформатор Гайдар, который и в 2009 году пишет только о государственных заготовках зерна, ни слова не говоря о свободной торговле?
Если импортное зерно действительно представляет важность именно для столичных городов, тех самых, нехватка продовольствия в которых может привести к чрезвычайным последствиям, то как следует расценивать волокиту с оплатой фрахта, затягивание решения вопроса о выплате рублевого эквивалента российским перевозчикам, неразбериху с ВЭБом? Как следует расценивать отсутствие свободных цен на зерно? Как следует расценивать сохранение запретов на перемещение зерна через границы субъектов федерации без ведома правительства? Распоряжение, принятое предыдущим правительством, оставалось в силе:
2.<…> Вывоз зерна и продуктов его переработки, сырья для производства комбикормов за пределы РСФСР в 1991 году производится только по лицензиям, выдаваемым Минсельхозпродом РСФСР и Минхлебопродуктом РСФСР, а вывоз этих видов продукции за пределы республик в составе РСФСР, краев и областей, реализация их на биржах и по бартерным сделкам - по лицензиям Советов Министров республик в составе РСФСР, крайисполкомов и облисполкомов.
3. Минтрансу РСФСР, концерну "Росречфлот", концерну "Росавтотранс", МПС СССР и другим транспортным организациям производить перевозку зерна, продуктов его переработки и сырья для производства комбикормов только при наличии лицензий и по нарядам Минсельхозпрода РСФСР и Минхлебопродукта РСФСР.
4. МВД РСФСР принять действенные меры по предотвращению, решительному пресечению фактов вывозки зерна и продуктов его переработки за пределы РСФСР, республик в составе РСФСР, краев и областей без лицензий.
5. Центральному банку РСФСР осуществлять расчетные операции между производителями и покупателями зерна при представлении квитанций заготовительных организаций или лицензий на его продажу.
Централизация продовольственного снабжения при схлопывании рынка товарного зерна - путь, который привел к серьезным перебоям в снабжении Петрограда в феврале 1917 г. Е.Гайдар частенько ссылался на тот кризис. Например, в «Гибели империи»: «Продовольственное снабжение крупных городов было важнейшей экономико-политической проблемой, с которой столкнулось еще царское правительство во время Первой мировой войны. Решить ее тогда не удалось. Результатом стала революция 1917 г.» Методом нарушения продовольственного снабжения пользовались и предшественники Гайдара. Вот, как описана ситуация в номере «Московских новостей» от 11 августа 1991 года (А.Чернов. «Игра Павлова. Шах Собчаку и мат Петербургу». С.7): «В ответ на выборы первого мэра, в ответ на городской референдум о возвращении Санкт-Петербурга премьер-министр Валентин Павлов издал июньское постановление за номером 360, где Ленинград уже не значится в списках потребителей союзного фонда.
Иными словами, Павлов снял мятежный город с довольствия.
То, что под занавес его карьеры не удалось сделать премьеру Рыжкову, вероятно, удастся его более радикальному преемнику. Напомним: Рыжков повысил закупочные цены на сельхозпродукцию, оставив бюджет города на прежнем уровне. И если б депутат Ленсовета, а ныне его председатель Александр Беляев не возопил на страницах «МН» о мине, подложенной под демократов союзным правительством, никакого Ленсовета сегодня скорее всего уже не существовало бы».
Напоследок вернемся к умозаключению Гайдара, с которого был начат этот текст: «ключевым вопросом для любого разумного человека, причастного к принятию решений, становится не то, как обустроить счастливую жизнь, а как предотвратить гуманитарную катастрофу». Пресуппозиция, вводимая автором в этой фразе, вроде бы должна свидетельствовать о том, что Гайдар, будучи разумным человеком, поступает именно так, как излагает. Но после сопоставления с фактами и документами возникает ощущение, что в приведенном высказывании важнейшее определение - любой. Гайдар - не любой! Так же, как и Павлов с Рыжковым - вполне разумные, но не любые.
- Что? Что? - вдруг с изумлением спросил Илья Ильич, приподнимаясь с
кресел. - Что ты сказал?
Захар вдруг смутился, не зная, чем он мог подать барину повод к
патетическому восклицанию и жесту... Он молчал.
- Другие не хуже! - с ужасом повторил Илья Ильич. - Вот ты до чего
договорился! Я теперь буду знать, что я для тебя все равно, что "другой"!
Обломов поклонился иронически Захару и сделал в высшей степени
оскорбленное лицо.
- Помилуйте, Илья Ильич, разве я равняю вас с кем-нибудь?..
- С глаз долой! - повелительно сказал Обломов, указывая рукой на дверь.
- Я тебя видеть не могу. А! "другие"! Хорошо!
И.А.Гончаров. Обломов.
Вернемся к интервью Климова: «…непременное условие нормального хода импорта зерна в страну - ее внутренняя политическая стабильность, определенность правопорядка, знание организаций, с которыми западный партнер ведет дело. К сожалению, и в этой области возникают проблемы. Например, после переговоров с «семеркой» летом прошлого года было решено, что все платежи за импортируемое зерно осуществляются Внешэкономбанком СССР. Но появляется указ, что Внешэкономбанк ликвидируется. Естественно, вся работа прекращается до выяснения обстановки, на несколько недель задерживается принятие необходимых для отгрузки зерна решений.
Все такие неожиданно возникающие препятствия тяжело сказываются на работе, потому что при общей перегрузочной мощности всех торговых портов бывшего Советского Союза в 5 млн. т трудно в последующие месяцы наверстать недопоставки предыдущих.
Климов прав, говоря об исключительной важности правопорядка. Но вот по поводу «указа» о ликвидации - не прав.
19 декабря председатель правления ВЭБ СССР Юрий Московский подписал распоряжение №119-а, в котором сказано, что банк прекращает все платежи по валютным счетам предприятий и организаций на неопределенный срок. В тот же день вышло Постановление Правительства РСФСР № 57, в котором ВЭБу предписывалось:
использовать 80 процентов от общей суммы еженедельных валютных поступлений на оплату фрахта до полного погашения задолженности по фрахтовым платежам советским и иностранным судовладельцам.
Там же указаны ответственные за контроль:
Комитету внешнеэкономических связей при МИДе РСФСР (Авену), Внешторгбанку РСФСР (Телегину) установить контроль за осуществлением указанных платежей и ежедневно докладывать Правительству РСФСР о выполнении настоящего поручения».
Но в упоминавшемся февральском письме почему-то не они, а председатель Комитета по хлебопродуктам Чешинский сообщает Гайдару о проблемах с оплатой фрахта. И это не единственная тема его обращения: «Доводим до Вашего сведения, что Внешэкономбанк СССР прекратил платежи по векселям ВВО "Экспортхлеб", выданным в оплату импортного зерна и других хлебопродуктов, закупленных в 1991 году с рассрочкой платежа по решениям Правительства СССР под гарантии Внешэкономбанка СССР. По состоянию на 10 февраля 1992 г. просроченная задолженность составила 100,0 млн.долл.
Дальнейшая задержка в погашении векселей вызовет валютные потери, связанные с оплатой процентов за просроченные платежи.
Есть также все основания полагать, что фирмы могут прекратить отгрузку по имеющимся контрактам, что приведет к срыву завоза зерна и хлебопродуктов и поставит под угрозу выполнение Программы Правительства по обеспечению населения продовольственными товарами.
Кроме того, Внешэкономбанком СССР приостановлена оперативная работа по уже выданным гарантиям в части внесения изменений и оформления векселей».
Интересно, что, как пишет «Коммерсант» в ноябре 1992 г.: «Операции банка, прекращенные в конце 1991 года de jure, к сожалению, не были остановлены фактически. Банк-банкрот продолжал принимать в адрес своих клиентов платежи и занимался кредитными операциями.<…> Обязательства Внешэкономбанка по счетам предприятий и граждан взяли на себя правительство и Центральный банк. <…> Впрочем реальных шагов по реорганизации Внешэкономбанка так и не было сделано. В адрес Внешэкономбанка по-прежнему приходили деньги российских экспортеров, а банк за счет новых поступлений все так же кредитовал предприятия».
Думается, не по своей инициативе банк-банкрот, чьи обязательства взяты на себя правительством и Центробанком, кредитовал предприятия, обходя правительственное постановление №57 от 19 декабря 1991 г., которое называлось «О ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ СИТУАЦИИ ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ РСФСР ХЛЕБОПРОДУКТАМИ».
И что, - это тоже единственно возможное или лучшее из худших решение?
И все-таки даже такая сложная ситуация не видится Климову катастрофической: «Хлебом страна будет обеспечена, хотя и не без напряжения. Ведь помимо импорта можно рассчитывать и на те миллионы тонн, которые хозяйства оставили для собственных нужд. По имеющимся сообщениям, некоторые из них продали своим крестьянам по 15-20 т. Сейчас, когда появились свободные цены, это зерно может оказаться на рынке или в своей натуральной форме, или как вторичный продукт - мясо, молоко, яйца. Конечно, трудно будет таким промышленным центрам, как Москва, Санкт-Петербург и другим, но здесь-то и скажется работа «Экспортхлеба» - импорт им больших партий зерна».
Кто же тут рыночник? Советский функционер Климов, уповающий на свободные цены в январе 1992, или реформатор Гайдар, который и в 2009 году пишет только о государственных заготовках зерна, ни слова не говоря о свободной торговле?
Если импортное зерно действительно представляет важность именно для столичных городов, тех самых, нехватка продовольствия в которых может привести к чрезвычайным последствиям, то как следует расценивать волокиту с оплатой фрахта, затягивание решения вопроса о выплате рублевого эквивалента российским перевозчикам, неразбериху с ВЭБом? Как следует расценивать отсутствие свободных цен на зерно? Как следует расценивать сохранение запретов на перемещение зерна через границы субъектов федерации без ведома правительства? Распоряжение, принятое предыдущим правительством, оставалось в силе:
2.<…> Вывоз зерна и продуктов его переработки, сырья для производства комбикормов за пределы РСФСР в 1991 году производится только по лицензиям, выдаваемым Минсельхозпродом РСФСР и Минхлебопродуктом РСФСР, а вывоз этих видов продукции за пределы республик в составе РСФСР, краев и областей, реализация их на биржах и по бартерным сделкам - по лицензиям Советов Министров республик в составе РСФСР, крайисполкомов и облисполкомов.
3. Минтрансу РСФСР, концерну "Росречфлот", концерну "Росавтотранс", МПС СССР и другим транспортным организациям производить перевозку зерна, продуктов его переработки и сырья для производства комбикормов только при наличии лицензий и по нарядам Минсельхозпрода РСФСР и Минхлебопродукта РСФСР.
4. МВД РСФСР принять действенные меры по предотвращению, решительному пресечению фактов вывозки зерна и продуктов его переработки за пределы РСФСР, республик в составе РСФСР, краев и областей без лицензий.
5. Центральному банку РСФСР осуществлять расчетные операции между производителями и покупателями зерна при представлении квитанций заготовительных организаций или лицензий на его продажу.
Централизация продовольственного снабжения при схлопывании рынка товарного зерна - путь, который привел к серьезным перебоям в снабжении Петрограда в феврале 1917 г. Е.Гайдар частенько ссылался на тот кризис. Например, в «Гибели империи»: «Продовольственное снабжение крупных городов было важнейшей экономико-политической проблемой, с которой столкнулось еще царское правительство во время Первой мировой войны. Решить ее тогда не удалось. Результатом стала революция 1917 г.» Методом нарушения продовольственного снабжения пользовались и предшественники Гайдара. Вот, как описана ситуация в номере «Московских новостей» от 11 августа 1991 года (А.Чернов. «Игра Павлова. Шах Собчаку и мат Петербургу». С.7): «В ответ на выборы первого мэра, в ответ на городской референдум о возвращении Санкт-Петербурга премьер-министр Валентин Павлов издал июньское постановление за номером 360, где Ленинград уже не значится в списках потребителей союзного фонда.
Иными словами, Павлов снял мятежный город с довольствия.
То, что под занавес его карьеры не удалось сделать премьеру Рыжкову, вероятно, удастся его более радикальному преемнику. Напомним: Рыжков повысил закупочные цены на сельхозпродукцию, оставив бюджет города на прежнем уровне. И если б депутат Ленсовета, а ныне его председатель Александр Беляев не возопил на страницах «МН» о мине, подложенной под демократов союзным правительством, никакого Ленсовета сегодня скорее всего уже не существовало бы».
Напоследок вернемся к умозаключению Гайдара, с которого был начат этот текст: «ключевым вопросом для любого разумного человека, причастного к принятию решений, становится не то, как обустроить счастливую жизнь, а как предотвратить гуманитарную катастрофу». Пресуппозиция, вводимая автором в этой фразе, вроде бы должна свидетельствовать о том, что Гайдар, будучи разумным человеком, поступает именно так, как излагает. Но после сопоставления с фактами и документами возникает ощущение, что в приведенном высказывании важнейшее определение - любой. Гайдар - не любой! Так же, как и Павлов с Рыжковым - вполне разумные, но не любые.
- Что? Что? - вдруг с изумлением спросил Илья Ильич, приподнимаясь с
кресел. - Что ты сказал?
Захар вдруг смутился, не зная, чем он мог подать барину повод к
патетическому восклицанию и жесту... Он молчал.
- Другие не хуже! - с ужасом повторил Илья Ильич. - Вот ты до чего
договорился! Я теперь буду знать, что я для тебя все равно, что "другой"!
Обломов поклонился иронически Захару и сделал в высшей степени
оскорбленное лицо.
- Помилуйте, Илья Ильич, разве я равняю вас с кем-нибудь?..
- С глаз долой! - повелительно сказал Обломов, указывая рукой на дверь.
- Я тебя видеть не могу. А! "другие"! Хорошо!
И.А.Гончаров. Обломов.