16 (28) ноября 1812 года. Правый берег. Бой у Большого Стахова. Атака авангарда Чаплица
«Борисов занять авангардом генерала от кавалерии графа Витгенштейна атакуйте находящегося перед вами неприятеля. Я пойду вслед за вами, граф Витгенштейн будет в то же время атаковать его на переправе»
(Адмирал Чичагов)
К утру 16(28) ноября 1812 года вся Третья Западня армия сосредоточилась у борисовского тет-де-пона. Исключение составляли отряд Орурка, ночевавшего в Юшкевичах и авангарда генерал-лейтенанта Чаплица, со времени боя 14(26) ноября занимавшего позиции примерно в версте от Большого Стахова (на нынешней его окраине). Чаплицу адмирал и поручил начать бой с рассветом.
или открыть полную карту 1490х1071 в новом окне
Примечание: схема отображает структурный состав подразделений, а не численный. Каждый прямоугольник обозначает полк вне зависимости от наличия в нём личного состава. В связи с этим возможно возникновение ошибочного представления о соотношении сил. Уточняйте численность по тексту.
Силы авангарда были разделены на четыре колонны:
- В центре, вдоль дороги, наступал генерал-майор Александр Викторович Рудзевич с 10-м и 22-м егерскими полками.
- На левом фланге - генерал-майор Василий Дмитриевич Мещеринов с 27-м, 32-м и 38-м егерскими полками
- справа от дороги - уже знакомый нам по бою 14(26) ноября генерал-майор Корнилов с 7-м, 12-м и 28-м егерскими полками.
- ещё правее, вдоль самого берега Березины выдвигался отдельный отряд полковника Красовского с 14-м егерским, двумя казачьими полками и четырьмя орудиями.
В центре наступление поддерживала 13-я конная артиллерийская рота, действующая под прикрытием Павлоградского гусарского и Тверского драгунского полков.
«16-го, рано очень, чуть стала заниматься заря, навел я средние два орудия на стрелковые резервы, стоявшие в отдалении под лесом в небольших колоннах, и с полетом этих двух ядер - бой закипел на всем пространстве: колонки рассыпались, а стрелки и стоявшие на дороге против меня, в расстоянии пистолетного выстрела, снятые с передков два орудия, повернулись тихо назад и пошли скорым, но не беглым шагом также к лесу на присоединение к своим резервам; я пустил во второй раз несколько картечи уже вместо ядер и, зарядивши снова орудия, взял на передки и скомандовал вперед.
Дорога от того места, где у опушки леса стояли французские стрелковые резервы, образует тупой угол и поворачивает вправо, идя отсель в прямом уже направлении до самой
той позиции, где с 4 орудиями стоял я утром 14-го числа, когда началась переправа и где прямо против этой переправы выходит небольшая площадка с весьма незначительною песчаною возвышенностью, образовавшеюся от наноса песку; до сказанного поворота дороги вся наша линия не встретила ни выстрела и, следственно, прошла это пространство
весьма скоро; но только лишь повернули мои орудия за угол направо, как были осыпаны ядрами из стоявших на помянутой возвышенности в три ряда 9 орудий, т. е. по три в каждом ряду, и стрелявших одно через другое, имея к тому возможность по вышеупомянутой песчаной возвышенности».
(Командир 13-й конной артиллерийской роты, капитан Арнольди)
Тут Арнольди вновь преуменьшает глубину отступления 14(26) ноября, ошибочно помещая французскую батарею «прямо против переправы». На самом деле батарея находилась в районе современной отметки 13 километр, где до сих пор сохранились три возвышенных террасы. Восьмиорудийной батареей 12-фунтовых орудий командовал капитан Чарторыйский.
Легкими моими 6-фунтовыми орудиями я не мог с этого места отвечать тем же и потому подвигался вперед на дистанцию, с которой бы была польза открыть огонь; но не так-то легко было пройти полверсты расстояния под градом ядер. Пока дошел я или, лучше сказать, пробежал эту тяжкую пытку - у меня не стало трети людей и лошадей, одного офицера и одного зарядного ящика, взлетевшего на воздух; за всем тем, однако ж, я поставил орудия там, где хотел, и настойчивостью этою повлек за собою и пехоту нашу, которая, видя, что по дороге артиллерия идет вперед, бросилась к лесу и сама в ту же минуту с криком, попятив тем и всю неприятельскую линию;
(Командир 13-й конной артиллерийской роты, капитан Арнольди)
Новая позиция батареи Арнольди соответствовала 11,6 км. современной разметки дороги (сразу за поворотом на «Красный октябрь»). Дистанция в 1,4 км. позволяла 6-фунтовкам доставать до вражеской батареи, но для 12-ти фунтовый орудий это уже прицельная дальность. А, учитывая ещё и то, что из-за узости дороги со стороны Арнольди могли одновременно действовать лишь два орудия и разницу в калибре, ситуация была явно не в пользу русских канониров.
или открыть полную карту 1490х1071 в новом окне
«Чтоб дать понятие, каково было мое положение в этот день и что стоило в продолжение 12-часового боя сохранение занятой мною с утра позиции, скажу только, что я один из всех артиллерийских командиров русской армии… истребил 4 артиллерийские роты, в том числе свою первую, и до такой степени, что через три часа по начатии дела не могла уже более действовать, потеряв убитыми и ранеными людей и лошадей больше чем наполовину, взлетевших на воздух ящиков зарядных девять и два передка, да офицеров раненых трех, из коих один потерял выше колена ногу; подо мной убиты 3 лошади, и теплая моя шинель походила на решето от ружейных пуль.
Как дорога, где я стоял, была несколько уже той, на которой помещалась французская артиллерия, то моя рота и отбыла эту адскую пытку в 6 смен, т. е. каждые два орудия действовали не долее 1/2 часа, оканчивая обыкновенно совершенным истреблением себя. По уничтожении таким образом всей роты, послал я просить о присылке мне свежей, в таком же порядке: по два орудия на позицию в каждый раз, вызвавшись при этом оставаться и с чужими орудиями до конца дела…
Первые пришедшие на смену моим два орудия были пешей батарейной подполковника Пащенки роты, под командою штабс-капитана Чарторижского [Чарторыйского]; эти не стояли и четверти часа, быв также уничтожены, как и мои, и тем же порядком приходили по два, одни за другими свежие, пока, наконец, вся рота была доведена до такого же состояния, как и моя; я послал опять просить другой роты, и мне снова прислали пешую [38-ю батарейную] подполковника де Барбиша [А.И. Дебарбиша], таким же образом вступила и эта в дело, и часа через 2 1/2 пришла в такую же невозможность действовать, как и первые две; за нею к вечеру поступила ко мне последняя уже [11-я] легкая капитана Пребстинга; в бытность на позиции этой оттеснен был, наконец, неприятель до самой уже переправы…»
(Командир 13-й конной артиллерийской роты, капитан Арнольди)
Интересно, что в этой артиллерийской дуэли в какой-то момент сошлись два однофамильца Чарторыйские - капитан Чарторыйский командовал батарей противника.
Тем временем егеря теснили корпус Удино. У ряда авторов встречаются сообщения о том, русским удалось «занять большую часть Брилёвского леса» и отогнать противника чуть ли ни к переправе. В частности говорится, что отряд полковника Красовского подошёл к мостам на дистанцию артиллерийского выстрела и начал обстреливать прилегающую местность. Всё это выглядит явным преувеличением - французы ничего подобного не заметили, и их резервы, стоявшие у Занивок, в дело не вступали. Так же ничто не мешало действовать батареям гвардейской артиллерии, нацеленным на другой берег Березины в поддержку правого фланга корпуса Виктора.
Французы (и швейцарцы, составляющую личный состав дивизии Мерля) не ограничивались пассивной обороной, периодически переходя в контратаки.
или открыть полную карту 1490х1071 в новом окне
«…Патроны, розданные, наконец, не были достаточны для подержания непрерывного огня, и поэтому мы два раза отбивали неприятеля не несколько сот шагов штыками»
(Капитан 1-го Швейцарского полка 9-й пехотной дивизии Тома Леглер)
Тем не менее, ряды корпуса Удино таяли. Сам маршал был ранен пулей в бок и вынужден оставить поле боя. Командование принял маршал Ней, который тут же ввёл в бой вторую линию войск.
«Действительно, сражение разгоралось все с большей и большей силой. Это тогда наш бравый батальонный командир Блатман, надевший в первый раз на поле сражения командирские эполеты и орден Почетного легиона, полученный в Полоцке, упал рядом со мной, сраженный насмерть пулей в грудь…Так как наши ряды непрестанно редели, то было выдвинуто подкрепление. Вот тут-то прибыл к нам Привислинский легион, прекрасный отряд, хорошо экипированный, с виду довольно сильный, хотя я и не мог достаточно оценить его силу.»
(Капитан 2-го Швейцарского полка 9-й пехотной дивизии Абрахам Россле)
Поляки 5-го армейского корпуса и Легиона Висла стремительно атаковали русских егерей, опрокинули их первые ряды и потеснили назад, чуть ли не до позиции батареи Арнольди.
или открыть полную карту 1490х1071 в новом окне
"Французы лезли с ожесточением и полные отчаяния, ибо дело шло не о месте сражения и отрезания у нас какой-либо части войска, а о участи значительного числа людей, погибающих на той стороне без всякой возможности спастись, ежели только переправа на правом берегу реки останется за нами. При таком многократном напоре французов, когда наши подавались в лесу назад, я оставлял тогда стрельбу по неприятельским орудиям на дороге, поворачивая свои в то время в обе стороны, направлял их в неприятельские кучки по опушке и губил картечью; несколько раз собирались они в большем гораздо числе к канавам дороги и платили мне за это убийственным огнем, но я обрек уже себя в этот день, и несмотря, что часто весьма был почти окружаем ими, продолжал с одинаким хладнокровием накладывать их в кучи один на другого; думаю, что решимость моя в эти минуты сохранить свое место, когда неприятельские стрелки были на одной уже линии с моими орудиями, послужила сильною причиною удержаться нашей пехоте и иметь возможность всегда опять скоро оправляться ей."
(Командир 13-й конной артиллерийской роты, капитан Арнольди)
или открыть полную карту 1490х1071 в новом окне
Чаплиц купировал успех Нея, введя в бой Козловский и Колыванский пехотные полки. Штыковая атака отбросала поляков на прежние позиции. По воспоминаниям майора 2-го польского пехотного полка 18-й дивизии Ю. Шимановского, с тыла их атаковала группа егерей, до этого лежавших на снегу и притворявшихся мёртвыми. В этом столкновении получили ранения генералы Клапаред (командующий Легиона Висла), Домбровский (командир 17-й дивизии), Зайончек (командующий 5-го армейского корпуса). Последнему тут же, в полевом лазарете в Занивках, знаменитый хирург Ларрей ампутировал искалеченную ядром ногу. Ранения различной тяжести так же получили полковые командиры Малаховский (1-й пехотный полк 17 дивизии), Серавский (6-й пехотный полк 17-й дивизии), Блюмер. Очень серьёзными были потери и рядового состава.
или открыть полную карту 1490х1071 в новом окне
Сводная запись темы Наполеоника (оглавление)