Моральное развитие и западная этика
+++
Может, написать про Колберга?
Правда, я хотел о нём сказать после Лефевра, но концепция Колберга предшествует концепции Лефевра хронологически; плюс, я скачал книгу Лефевра, что дало мне много нового материала. Да и пост о Колберге набить, очевидно, проще (надейся - Г.Н.).
Итак, тема - попытки отрефлексировать Западную этику Крылова изнутри, с точки зрения её носителей.
Лоуренс Колберг писал о ступенях морального развития. Развиваясь, как личность, человек последовательно поднимается по лестнице морали. Движущей силой этого развития Колберг считал стремление к справедливости - что соответствует моему пониманию базовой ценности Третьей этической системы.
(Материалы я брал из сети, в первую очередь - отсюда и отсюда)
Всего Колберг выделял шесть ступеней, которые образуют три группы - предконвенциональные, конвенциональные и постконвенциальнальные. Важно понять, что речь не о выборе конкретного действия, но об обосновании выбора - "я сделал это, потому что...". Колберг исследовал именно то, как люди оправдывают или осуждают чьи-то действия в той или иной гипотетической ситуации.
Предконвенциональный уровень, "детский". Здесь моральная оценка действий зависит от их непосредственных последствий.
1. Страх наказания ("если я это сделаю, мне будет бо-бо", "если вы им не поможете, они вас зарежут", "родители накажут", "духи покарают"). Готовность подчиниться правилам или приказу, чтобы избежать неприятностей; власть однозначно ассоциируется с силой, и наоборот. В общем, это первая ступень, которая присутствует уже у самых маленьких детей, хотя встречается и у отдельных нравственно незрелых взрослых. Большие и сильные ("власть", "взрослые", "боги") устанавливают свои правила, опираясь на силу и страх, на кнут и пряник. "Красть плохо", потому что "это против закона", то есть "за это накажут". Чем жестче кара за то или иное поведение, тем более неправильным ("греховным") оно считается, и наоборот - допустимо всё, за что не накажут, или накажут несильно. На этой ступени у человека отсутствует представление о том, что точка зрения других может отличаться от его собственной. Такие убеждения можно назвать авторитарными. С этой ступенью также связывают слепой эгоизм.
2. Ориентация на собственные интересы ("а что я за это получу?", "а что мне это даст?"). Человек осознаёт, что помимо навязанной извне нормы, есть и его собственная точка зрения - которая, соответственно, абсолютизируется. Человек по-прежнему помнит про кару и наказание, но воспринимает их уже не как меру греховности поступка, но лишь как возможную неприятность, как опасность, которую следует избегать. Правильными действиями считаются те, что приносят непосредственную выгоду. Здесь можно встретить определённый интерес к проблемам других людей, но лишь в той степени, в которой это помогает достичь собственных целей, по принципу "ты мне, я тебе". Таким образом, есть понятие союза или договора ради общей выгоды, но не более того; лояльность и уважение к другим людям сами по себе ценностями не считаются. Носители подобной этики нередко кажутся аморальными, хотя у них есть определённое представление о правильном, достойном поведении, связанное с вышеупомянутой концепцией "честной сделки". Эту ступень можно описывать в терминах морального релятивизма или прагматичного эгоизма.
Конвенциональный уровень, в свою очередь, типичен для подростков, хотя многие взрослые люди так и не выходят за его рамки. Этичность действий оценивается по тому, насколько они соответствуют общественными нормами и требованиями.
3. Ступень, связанная со стремлением соответствовать и достигать гармонии в межличностных отношениях. Речь уже не о простых сделках - личность взаимодействует с обществом, выполняя различные социальные роли. Люди становятся восприимчивы к чужому одобрению или неодобрению, так это служит мерой их социального успеха. К этой ступени относится стремление стать "хорошим мальчиком"/"хорошей девочкой" и соответствовать требованиям, которые предъявляются обществом к данной роли. Человек начинает считать, что подобное поведение само по себе является ценностью. Оценка действий как этичных или неэтичных связывается с тем влиянием, которое они оказывают на отношения с другими людьми, что включает в себя такие понятия, как уважение, благодарность и "золотое правило этики" ("поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы поступали с тобой"). Высоко оценивается любовь, доверие, сочувствие, забота о других людям. Подчинение правилам и власти имеет смысл только в той степени, в какой это помогает поддерживать и укреплять социальные стереотипы и роли. Помимо моральности самих действий и их последствий, на этой стадии уже начинают оценивать намерения, стоявшие за тем или иным действием, а также личные качества людей, которые их совершили.
(Человек, чьим мотивом является корысть или трусость - плохой человек. Неоднозначные действия, но совершённые ради любви, могут казаться героическим. И так далее.)
4. Стремление к общественному порядку и дисциплине. Здесь важно следовать законам, правилам и социальным нормам, уважать иерархию и выполнять свои обязанности, потому что это необходимо для существования здорового общества, как такового. Мораль выходит за рамки желания заслужить одобрение окружающих: та ступень лучше всего работала в двухсторонних отношениях с друзьями и близкими родственниками, но теперь человека начинают волновать проблемы общества в целом. А общество должно научиться ставить себя выше интересов отдельных личностей. Обычно, здесь уже сформулирован некий базовый идеал, или идеалы, то есть раз и навсегда расписано, что хорошо, а что плохо. Человек видит себя полноправным членом такого общества, представителем и выразителем его принципов. А если кто-то один посмеет нарушить эти принципы, разве остальные тогда не решат, что и им всё можно? (И тогда наступит хаос.) Таким образом, готовность соблюдать и защищать закон и порядок является долгом и обязанностью каждого человека. Нарушать закон плохо, неэтично. Порядок существует там, где есть понятие вины и ответственности за свои действия. Короче, dura lex sed lex.
Постконвенциональный уровень также называют "принципиальным". Человек начинает понимать, что личность и общество - это две разные вещи, и что собственное мнение и собственная природа важнее того, что предписывает общество. Из-за этого постконвенциональный уровень, особенно в его высших проявлениях, иногда путают с предконвенциональным эгоизмом.
5. Эта ступень связана с концепцией общественного договора. На предыдущей, четвёртой стадии, люди стремились обеспечить бесперебойную работу социальных структур. Но эффективность и этичность - две разные вещи. Тоталитарное общество может быть отлично организованно, но вряд ли является нравственным идеалом, достаточно вспомнить нацистскую Германию. Нет, теперь люди начинают задумываться о том, что такое хорошо и что такое плохо применительно к социуму. Они пытаются сначала теоретически сформулировать для себя, какие нормы и права обязаны соблюдаться в правильно устроенном обществе, а затем уже оценивают существующие структуры согласно этим критериям.
Да, здесь изначально предполагается, что люди являются носителями разных ценностей и различных точек зрения. Основой общества, таким образом, является готовность договариваться и добровольно сотрудничать с другими людьми ради общего блага. По крайней мере, считается, что все разумные люди согласятся со следующими утверждениями. Во-первых, все хотят обладать определёнными правами, вроде права на жизнь и свободу, и знать, что эти права защищены. Во-вторых, люди предпочитают иметь возможность менять несправедливые законы и улучшать общество, в котором живут, при помощи демократических процедур.
Исходя из этого, законодательство рассматривается, как общественный договор, а не как жёсткая, фиксированная структура. Законы, которые утратили свою полезность и перестали удовлетворять население, должны меняться в соответствии с принципом "наибольшего блага для наибольшего числа людей", что достигается опорой на волю большинства и неизбежными компромиссами. Демократические режимы формально основаны на этих принципах.
(Формально, ага. Пятая стадия выражена в Декларации независимости. Есть подозрение, что с тех пор ведущие демократии давно и прочно сели на "четвёрку": человек для субботы, а не суббота для человека. - Г.Н.)
Человека, достигшего пятой ступени, можно считать законопослушным, ведь законы для него - это обязательства, которые люди согласились исполнять до тех пор, пока не смогут поменять их демократическими методами. Тем не менее, человеческая мораль и права ("право на жизнь", и т.д.) важнее любого закона. Колберг подчёркивает, что важно научиться отличать пятую ступень от четвёртой. Допустим, достигший четвёртой ступени тоже может утверждать, что человеческая жизнь важнее <чего-нибудь ещё>, но это всегда будет связано с конкретными, жесткими правилами и принципами, т.е. такой образ мысли предписывается его социальной группой, вытекает из общественного идеала, продиктован тем или иным священным текстом. Если бы правилом было обратное, "<что-нибудь ещё> важнее человеческой жизни", человек говорил бы это с той же убеждённостью и страстью. Но на пятой ступени человек всегда стремится мыслить самостоятельно, он искренне старается понять, что именно должно ценить общество, и почему. У него иные приоритеты; "люди важнее законов, потому что законов без людей не бывает".
6. Здесь мораль опирается на универсальные этические принципы, а этические суждения носят абстрактный характер. До этого речь шла о концепции справедливого общества, которое а) защищает права личности б) улаживает разногласия демократическими методами. Однако сама по себе демократия вполне может привести к результату, который интуитивно будет казаться нам несправедливым (о, да - Г.Н.). Теперь же законы признаются ровно в той степени, в которой они основаны на справедливости, а вера в справедливость включает в себя обязанность не подчиняться несправедливым законам. Вопросы права считаются менее важными, так как наличие общественного консенсуса не является необходимым условием для принципиального этического поведения. В этом плане шестая ступень радикальней пятой.
Решения здесь принимаются не гипотетически, исходя из текущих условий и задач, а категорически, в духе "категорического императива" Канта ("Поступай с другими так, чтобы максима твоего морального поступка могла бы служить нормой всеобщего законодательства"). Человек должен постоянно ставить себя на место каждого из участников конфликта, и думать, как бы тот поступил, если бы, в свою очередь, мог представить себя на месте всех остальных, и если бы он знал, что и они размышляют о том же (многоуровневая рефлексия). В идеале, человек вообще должен забыть о том, какая роль в этом спектакле принадлежит ему, и соблюдать беспристрастность в отношении всех действующих лиц, уважая их достоинство и стараясь соблюсти общие интересы. (Вести себя себя так, будто тебе может достаться любая роль; принимать решения, которые будут по-прежнему казаться тебе этичными и оптимальными, даже если ты внезапно окажешься по другую сторону баррикад.) В этом смысле, действие никогда не считается только средством, но всегда целью; человек действует тем или иным образом, потому что считает подобное поведение правильным, а не потому, что это выгодно, одобряется, диктуется законом или вытекает из предварительной договорённости.
(Короче, так ведёт себя русская интеллигенция в книгах, написанных её представителями - Г.Н.)
Помимо этого, Колберг пробовал рассуждать о гипотетической седьмой ступени, связанной с Трансцендентной или Космической Моралью. Я такие вещи называю "расчёт на Иисуса Христа". "Жизнь человека - элемент Космоса. Главной проблемой является не следование предписаниям, а отыскание смысла жизни". Но эта тема не получила развития, так как в ходе опросов Колберг не смог найти никого, кто последовательно исповедовал хотя бы шестую ступень, не говоря уже о седьмой.
Так, теперь с критикой и исправлениями.
Кого-то шокировало, что у Колберга высшие ступени морального развития заключаются в том, что человек начинает ставить своё "Я" выше интересов общества. Что же, это Третья этическая система по Крылову, "Я" здесь на первом месте. Люди, которым это показалось неправильным, просто остановились на четвёртой ступени :).
Спорили, о том, насколько эта система применима к различным культурам (выходило, что, вроде, применима). Кого-то обидело, что люди, живущие небольшими общинами (например, крестьяне) не могли подняться выше третьей ступени, в связи с отсутствием у них концепции универсального и абстрактного закона. Сельский житель должен сначала попасть в город, чтобы понять, что на одних личных отношениях далеко не уедешь, и всё в таком духе. Высказывалась мысль, что, возможно, эволюция морали в таких коллективах всё-таки происходит, но на основе какого-нибудь другого принципа.
Потом. Долго пробовали на прочность основные постулаты Колберга. В рамках его концепции, развитие всегда идёт последовательно, пропускать ступени нельзя; при этом, люди способны понять аргументацию следующей ступени (она даже нередко их восхищает), но не через одну. Этим и определяются проблемы с пятой-шестой-седьмой ступенью. Если мы можем внятно описать только шестую, значит, у людей реально встречается пятая. Поэтому Колберг и перестал диагностировать шестую и описывать седьмую - критерии неочевидны.
Кстати, в нашей сети висит ранняя версия модели Колберга, где есть не только седьмая, но и нулевая ступень - "моральная оценка находится в самом индивиде (хорошо то, что дает мне что-то)", то есть заявлено полное отсутствие морали, как таковой. С одной стороны, это чисто биологическая (био-выживательная, если хотите :)) позиция, которая вообще не имеет никакого отношения к этике! Бессмысленно рассуждать об этике младенцев и животных. А если подобная установка выражена сознательно, то это уже будет вторая стадия, "прагматичный эгоизм". Ничего удивительно в том, что Колберг выкинул нулевую ступень.
Ещё у Колберга невозможно утратить понимание ступени, до которой человек уже однажды поднялся, моральный регресс отрицается. Но потом стали возникать проблемы. Допустим, опрашиваешь студента-идеалиста, и видишь - пятая! А потом проводишь его через те же тесты несколько лет спустя, и бац - поскучнел наш студент, омещанился, теперь чисто четвёртая, пятой и не пахнет. Колберг в итоге стал допускать возможность промежуточной ступени, четыре-с-половиной (или 4+), которая обычно встречается у молодых людей студенческого возраста, включает в себя признаки четвёртой и пятой, поэтому может быть принята за последнюю. (Вина часто переносится с преступника на социум, законы, которые мешают данному конкретному человеку, уже считаются аморальными и т.д.)
Идём дальше.
Ученик Колберга, Эллиот Туриэль заявил, что тот постоянно путал две разные вещи, мораль и социальные условности. Туриэль создал концепцию областей или доменов, которые развиваются независимо друг от друга.
Например, у нас есть маленькая девочка, которая ходит в детский сад. Мы начинаем её спрашивать: "Шуметь во время тихого часа хорошо?" - "Нет, это запрещено" - "А если бы не запрещали, вы бы шумели?" - "Да!". Это восприятие социальной условности.
Теперь, другой вопрос: "Мальчишки дрались - это хорошо?" - "Нет, это запрещают" - "А если бы не запрещали, драться было бы хорошо?" - "Нет" - "Почему?" - "Потому что если кого-то сильно ударить, он будет плакать". Это уже мораль.
Таким образом, и подросток может демонстрировать высокий уровень морального развития в сочетании с непониманием социальных условностей. И наоборот, можно быть развитым социально, но не этически. Помните, у Соловьёва?
"Давно уж я замечал одну странность: люди, сделавшие себе особого конька из высшей какой-то морали, никак не могут овладеть самою простою и необходимою, а по-моему, даже единственно необходимою добродетелью - вежливости ...Вы согласитесь, я думаю, что можно отлично существовать в таком обществе, где нет ни одного целомудренного, ни одного бескорыстного, ни одного самоотверженного человека... Ну а попробуйте-ка прожить в таком обществе, где не было бы ни одного вежливого человека".
Самым известным критиком Колберга стала Кэрол Гиллиган, ещё одна его ученица. Её, как феминистку, возмутило то, что женщины по тестам Колберга постоянно оказывались менее развитыми, чем мужчины, и в целом не выходили за рамки третьей ступени (личные отношения, стремление соответствовать социальной роли). Гиллиган решила доказать, что "это не баг, это фича". Она заявила, что Колберг был предвзят, а его этика справедливости основана на чисто мужских принципах. Мужская концепция этики связана с идеей отчуждения, с оценкой взаимодействия автономных объектов, обладающих равными правами. Цель - выстроить систему справедливых отношений на базе отвлечённых правил и абстрактных принципов.
Но женщины, по мысли Гиллиган, опираются на другую этику, этику заботы. В ней нет отчуждения, но есть понятие ответственности и требование заботиться о других. Там где мужчины стараются защитить себя и свои права, женщины стремятся помочь ближнему. При этом, они опасаются кого-то задеть или кому-то навредить, поэтому всегда рассматривают ситуацию в контексте, а не с точки зрения абстрактной этики. Женщинам не нужно выстраивать чёткую иерархию принципов, чтобы иметь возможность действовать этично. В рамках этой концепции, ответ "не знаю, зависит от ситуации", является признаком моральной зрелости, а не наоборот. Это не моральный релятивизм, а понимание того, что в жизни всё обычно устроено очень сложно, каждая ситуация уникальна, а личный опыт незаменим.
(Естественно, Гиллиган сводила всё к фрейдизму. Мальчик начинает своё развитие с мысли: "Мать - самое близкое мне существо, но я не такой, как она. Я - иной. Я - личность сама по себе". Девочка, наоборот, думает: "Я подобна своей Матери. Я такая же, как она. Она живёт во мне".)
Вспомним девочку из предыдущего примера. По Колбергу, она морально неразвита, как и положено ребёнку - первая ступень, "нельзя, потому что запретили, а если бы разрешили, мы бы шумели". Но по Гиллиган, девочка, напротив, весьма продвинута в своём развитии, ведь она уже думает о том, что нельзя причинять боль другим, потому что им будет плохо.
Аналог ступеней Колберга у Гиллиган выглядит следующим образом.
1. Предконвенциональный уровень.
Цель - выживание. Всё остальное подчинено этой задаче.
- Дальше идёт переход от эгоизма к ответственности.
2. Конвенциональный уровень.
Вера в социальные предписания, убеждение, что самопожертвование есть благо. Женщина учится заботиться о других и приходит к выводу, что эгоизм - это плохо. Ей кажется, что действовать в своих интересах неправильно, вместо этого нужно заниматься проблемами других людей. Любовь к себе начинает восприниматься, как эгоизм и безответственность, так как изначальное понимание заботы и ответственности у женщин крайне самокритично, подобно тому, как мужское представление о справедливости начинается со стремления защитить себя и свою уникальность. (Гиллиган опрашивала женщин, решивших сделать аборт. Выходило, что многие женщины хотели оставить ребёнка, но считали такое решение безответственным и эгоистичным, поэтому предпочли выбрать поведение, которое воспринимали, как жертвенное. То есть отказ заводить детей был продиктован не эгоизмом, а чувством ответственности.) На этой стадии женщины часто отказываются от борьбы за силу и власть, так как видят, что игра в "царя горы" приводит к отчуждению.
- Дальше идёт переход от стремления быть хорошей - к пониманию того, что женщина является личностью сама по себе, единственной и уникальной, и что в этом и есть истина.
3. Постконвенциональный, или принципиальный уровень.
Главный принцип - ненасилие. Нельзя вредить ни себе, ни другим. Женщина понимает, что игнорировать собственные потребности столь же порочно, как и забывать про интересы других людей. Она осознаёт, что сама является таким же участником социальных взаимодействий, как и другие, и что неравноправные отношения прежде всего вредят связи между людьми. Неравноправие содержит в себе элементы насилия, а ущерб, нанесённый кому бы то ни было, негативно отражается на всех людях. Женщина подавляет саморазрушительные тенденции самокритичной морали (которую ей навязывает общество), доказывая себе, что она тоже человек и тоже нуждается в заботе и внимании. Да, не существует универсальных ответов, и любое решение может казаться небезупречным и способным причинить кому-то боль - но женщина не обязана причинять эту боль самой себе, это никак не влияет на меру этичности её действий.
...Кстати, Гиллиган, в итоге, подверглась критике как справа, так и слева - научному сообществу не понравился упор на эмоции и отсутствие фактического материала, а феминисткам - мысль о том, что женщины по своей природе склонны быть чувствительными, внимательными и слегка иррациональными. Впрочем, американские разборки на почве политкорректности - это как раз не очень интересно.
(продолжение следует...)
Может, написать про Колберга?
Правда, я хотел о нём сказать после Лефевра, но концепция Колберга предшествует концепции Лефевра хронологически; плюс, я скачал книгу Лефевра, что дало мне много нового материала. Да и пост о Колберге набить, очевидно, проще (надейся - Г.Н.).
Итак, тема - попытки отрефлексировать Западную этику Крылова изнутри, с точки зрения её носителей.
Лоуренс Колберг писал о ступенях морального развития. Развиваясь, как личность, человек последовательно поднимается по лестнице морали. Движущей силой этого развития Колберг считал стремление к справедливости - что соответствует моему пониманию базовой ценности Третьей этической системы.
(Материалы я брал из сети, в первую очередь - отсюда и отсюда)
Всего Колберг выделял шесть ступеней, которые образуют три группы - предконвенциональные, конвенциональные и постконвенциальнальные. Важно понять, что речь не о выборе конкретного действия, но об обосновании выбора - "я сделал это, потому что...". Колберг исследовал именно то, как люди оправдывают или осуждают чьи-то действия в той или иной гипотетической ситуации.
Предконвенциональный уровень, "детский". Здесь моральная оценка действий зависит от их непосредственных последствий.
1. Страх наказания ("если я это сделаю, мне будет бо-бо", "если вы им не поможете, они вас зарежут", "родители накажут", "духи покарают"). Готовность подчиниться правилам или приказу, чтобы избежать неприятностей; власть однозначно ассоциируется с силой, и наоборот. В общем, это первая ступень, которая присутствует уже у самых маленьких детей, хотя встречается и у отдельных нравственно незрелых взрослых. Большие и сильные ("власть", "взрослые", "боги") устанавливают свои правила, опираясь на силу и страх, на кнут и пряник. "Красть плохо", потому что "это против закона", то есть "за это накажут". Чем жестче кара за то или иное поведение, тем более неправильным ("греховным") оно считается, и наоборот - допустимо всё, за что не накажут, или накажут несильно. На этой ступени у человека отсутствует представление о том, что точка зрения других может отличаться от его собственной. Такие убеждения можно назвать авторитарными. С этой ступенью также связывают слепой эгоизм.
2. Ориентация на собственные интересы ("а что я за это получу?", "а что мне это даст?"). Человек осознаёт, что помимо навязанной извне нормы, есть и его собственная точка зрения - которая, соответственно, абсолютизируется. Человек по-прежнему помнит про кару и наказание, но воспринимает их уже не как меру греховности поступка, но лишь как возможную неприятность, как опасность, которую следует избегать. Правильными действиями считаются те, что приносят непосредственную выгоду. Здесь можно встретить определённый интерес к проблемам других людей, но лишь в той степени, в которой это помогает достичь собственных целей, по принципу "ты мне, я тебе". Таким образом, есть понятие союза или договора ради общей выгоды, но не более того; лояльность и уважение к другим людям сами по себе ценностями не считаются. Носители подобной этики нередко кажутся аморальными, хотя у них есть определённое представление о правильном, достойном поведении, связанное с вышеупомянутой концепцией "честной сделки". Эту ступень можно описывать в терминах морального релятивизма или прагматичного эгоизма.
Конвенциональный уровень, в свою очередь, типичен для подростков, хотя многие взрослые люди так и не выходят за его рамки. Этичность действий оценивается по тому, насколько они соответствуют общественными нормами и требованиями.
3. Ступень, связанная со стремлением соответствовать и достигать гармонии в межличностных отношениях. Речь уже не о простых сделках - личность взаимодействует с обществом, выполняя различные социальные роли. Люди становятся восприимчивы к чужому одобрению или неодобрению, так это служит мерой их социального успеха. К этой ступени относится стремление стать "хорошим мальчиком"/"хорошей девочкой" и соответствовать требованиям, которые предъявляются обществом к данной роли. Человек начинает считать, что подобное поведение само по себе является ценностью. Оценка действий как этичных или неэтичных связывается с тем влиянием, которое они оказывают на отношения с другими людьми, что включает в себя такие понятия, как уважение, благодарность и "золотое правило этики" ("поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы поступали с тобой"). Высоко оценивается любовь, доверие, сочувствие, забота о других людям. Подчинение правилам и власти имеет смысл только в той степени, в какой это помогает поддерживать и укреплять социальные стереотипы и роли. Помимо моральности самих действий и их последствий, на этой стадии уже начинают оценивать намерения, стоявшие за тем или иным действием, а также личные качества людей, которые их совершили.
(Человек, чьим мотивом является корысть или трусость - плохой человек. Неоднозначные действия, но совершённые ради любви, могут казаться героическим. И так далее.)
4. Стремление к общественному порядку и дисциплине. Здесь важно следовать законам, правилам и социальным нормам, уважать иерархию и выполнять свои обязанности, потому что это необходимо для существования здорового общества, как такового. Мораль выходит за рамки желания заслужить одобрение окружающих: та ступень лучше всего работала в двухсторонних отношениях с друзьями и близкими родственниками, но теперь человека начинают волновать проблемы общества в целом. А общество должно научиться ставить себя выше интересов отдельных личностей. Обычно, здесь уже сформулирован некий базовый идеал, или идеалы, то есть раз и навсегда расписано, что хорошо, а что плохо. Человек видит себя полноправным членом такого общества, представителем и выразителем его принципов. А если кто-то один посмеет нарушить эти принципы, разве остальные тогда не решат, что и им всё можно? (И тогда наступит хаос.) Таким образом, готовность соблюдать и защищать закон и порядок является долгом и обязанностью каждого человека. Нарушать закон плохо, неэтично. Порядок существует там, где есть понятие вины и ответственности за свои действия. Короче, dura lex sed lex.
Постконвенциональный уровень также называют "принципиальным". Человек начинает понимать, что личность и общество - это две разные вещи, и что собственное мнение и собственная природа важнее того, что предписывает общество. Из-за этого постконвенциональный уровень, особенно в его высших проявлениях, иногда путают с предконвенциональным эгоизмом.
5. Эта ступень связана с концепцией общественного договора. На предыдущей, четвёртой стадии, люди стремились обеспечить бесперебойную работу социальных структур. Но эффективность и этичность - две разные вещи. Тоталитарное общество может быть отлично организованно, но вряд ли является нравственным идеалом, достаточно вспомнить нацистскую Германию. Нет, теперь люди начинают задумываться о том, что такое хорошо и что такое плохо применительно к социуму. Они пытаются сначала теоретически сформулировать для себя, какие нормы и права обязаны соблюдаться в правильно устроенном обществе, а затем уже оценивают существующие структуры согласно этим критериям.
Да, здесь изначально предполагается, что люди являются носителями разных ценностей и различных точек зрения. Основой общества, таким образом, является готовность договариваться и добровольно сотрудничать с другими людьми ради общего блага. По крайней мере, считается, что все разумные люди согласятся со следующими утверждениями. Во-первых, все хотят обладать определёнными правами, вроде права на жизнь и свободу, и знать, что эти права защищены. Во-вторых, люди предпочитают иметь возможность менять несправедливые законы и улучшать общество, в котором живут, при помощи демократических процедур.
Исходя из этого, законодательство рассматривается, как общественный договор, а не как жёсткая, фиксированная структура. Законы, которые утратили свою полезность и перестали удовлетворять население, должны меняться в соответствии с принципом "наибольшего блага для наибольшего числа людей", что достигается опорой на волю большинства и неизбежными компромиссами. Демократические режимы формально основаны на этих принципах.
(Формально, ага. Пятая стадия выражена в Декларации независимости. Есть подозрение, что с тех пор ведущие демократии давно и прочно сели на "четвёрку": человек для субботы, а не суббота для человека. - Г.Н.)
Человека, достигшего пятой ступени, можно считать законопослушным, ведь законы для него - это обязательства, которые люди согласились исполнять до тех пор, пока не смогут поменять их демократическими методами. Тем не менее, человеческая мораль и права ("право на жизнь", и т.д.) важнее любого закона. Колберг подчёркивает, что важно научиться отличать пятую ступень от четвёртой. Допустим, достигший четвёртой ступени тоже может утверждать, что человеческая жизнь важнее <чего-нибудь ещё>, но это всегда будет связано с конкретными, жесткими правилами и принципами, т.е. такой образ мысли предписывается его социальной группой, вытекает из общественного идеала, продиктован тем или иным священным текстом. Если бы правилом было обратное, "<что-нибудь ещё> важнее человеческой жизни", человек говорил бы это с той же убеждённостью и страстью. Но на пятой ступени человек всегда стремится мыслить самостоятельно, он искренне старается понять, что именно должно ценить общество, и почему. У него иные приоритеты; "люди важнее законов, потому что законов без людей не бывает".
6. Здесь мораль опирается на универсальные этические принципы, а этические суждения носят абстрактный характер. До этого речь шла о концепции справедливого общества, которое а) защищает права личности б) улаживает разногласия демократическими методами. Однако сама по себе демократия вполне может привести к результату, который интуитивно будет казаться нам несправедливым (о, да - Г.Н.). Теперь же законы признаются ровно в той степени, в которой они основаны на справедливости, а вера в справедливость включает в себя обязанность не подчиняться несправедливым законам. Вопросы права считаются менее важными, так как наличие общественного консенсуса не является необходимым условием для принципиального этического поведения. В этом плане шестая ступень радикальней пятой.
Решения здесь принимаются не гипотетически, исходя из текущих условий и задач, а категорически, в духе "категорического императива" Канта ("Поступай с другими так, чтобы максима твоего морального поступка могла бы служить нормой всеобщего законодательства"). Человек должен постоянно ставить себя на место каждого из участников конфликта, и думать, как бы тот поступил, если бы, в свою очередь, мог представить себя на месте всех остальных, и если бы он знал, что и они размышляют о том же (многоуровневая рефлексия). В идеале, человек вообще должен забыть о том, какая роль в этом спектакле принадлежит ему, и соблюдать беспристрастность в отношении всех действующих лиц, уважая их достоинство и стараясь соблюсти общие интересы. (Вести себя себя так, будто тебе может достаться любая роль; принимать решения, которые будут по-прежнему казаться тебе этичными и оптимальными, даже если ты внезапно окажешься по другую сторону баррикад.) В этом смысле, действие никогда не считается только средством, но всегда целью; человек действует тем или иным образом, потому что считает подобное поведение правильным, а не потому, что это выгодно, одобряется, диктуется законом или вытекает из предварительной договорённости.
(Короче, так ведёт себя русская интеллигенция в книгах, написанных её представителями - Г.Н.)
Помимо этого, Колберг пробовал рассуждать о гипотетической седьмой ступени, связанной с Трансцендентной или Космической Моралью. Я такие вещи называю "расчёт на Иисуса Христа". "Жизнь человека - элемент Космоса. Главной проблемой является не следование предписаниям, а отыскание смысла жизни". Но эта тема не получила развития, так как в ходе опросов Колберг не смог найти никого, кто последовательно исповедовал хотя бы шестую ступень, не говоря уже о седьмой.
Так, теперь с критикой и исправлениями.
Кого-то шокировало, что у Колберга высшие ступени морального развития заключаются в том, что человек начинает ставить своё "Я" выше интересов общества. Что же, это Третья этическая система по Крылову, "Я" здесь на первом месте. Люди, которым это показалось неправильным, просто остановились на четвёртой ступени :).
Спорили, о том, насколько эта система применима к различным культурам (выходило, что, вроде, применима). Кого-то обидело, что люди, живущие небольшими общинами (например, крестьяне) не могли подняться выше третьей ступени, в связи с отсутствием у них концепции универсального и абстрактного закона. Сельский житель должен сначала попасть в город, чтобы понять, что на одних личных отношениях далеко не уедешь, и всё в таком духе. Высказывалась мысль, что, возможно, эволюция морали в таких коллективах всё-таки происходит, но на основе какого-нибудь другого принципа.
Потом. Долго пробовали на прочность основные постулаты Колберга. В рамках его концепции, развитие всегда идёт последовательно, пропускать ступени нельзя; при этом, люди способны понять аргументацию следующей ступени (она даже нередко их восхищает), но не через одну. Этим и определяются проблемы с пятой-шестой-седьмой ступенью. Если мы можем внятно описать только шестую, значит, у людей реально встречается пятая. Поэтому Колберг и перестал диагностировать шестую и описывать седьмую - критерии неочевидны.
Кстати, в нашей сети висит ранняя версия модели Колберга, где есть не только седьмая, но и нулевая ступень - "моральная оценка находится в самом индивиде (хорошо то, что дает мне что-то)", то есть заявлено полное отсутствие морали, как таковой. С одной стороны, это чисто биологическая (био-выживательная, если хотите :)) позиция, которая вообще не имеет никакого отношения к этике! Бессмысленно рассуждать об этике младенцев и животных. А если подобная установка выражена сознательно, то это уже будет вторая стадия, "прагматичный эгоизм". Ничего удивительно в том, что Колберг выкинул нулевую ступень.
Ещё у Колберга невозможно утратить понимание ступени, до которой человек уже однажды поднялся, моральный регресс отрицается. Но потом стали возникать проблемы. Допустим, опрашиваешь студента-идеалиста, и видишь - пятая! А потом проводишь его через те же тесты несколько лет спустя, и бац - поскучнел наш студент, омещанился, теперь чисто четвёртая, пятой и не пахнет. Колберг в итоге стал допускать возможность промежуточной ступени, четыре-с-половиной (или 4+), которая обычно встречается у молодых людей студенческого возраста, включает в себя признаки четвёртой и пятой, поэтому может быть принята за последнюю. (Вина часто переносится с преступника на социум, законы, которые мешают данному конкретному человеку, уже считаются аморальными и т.д.)
Идём дальше.
Ученик Колберга, Эллиот Туриэль заявил, что тот постоянно путал две разные вещи, мораль и социальные условности. Туриэль создал концепцию областей или доменов, которые развиваются независимо друг от друга.
Например, у нас есть маленькая девочка, которая ходит в детский сад. Мы начинаем её спрашивать: "Шуметь во время тихого часа хорошо?" - "Нет, это запрещено" - "А если бы не запрещали, вы бы шумели?" - "Да!". Это восприятие социальной условности.
Теперь, другой вопрос: "Мальчишки дрались - это хорошо?" - "Нет, это запрещают" - "А если бы не запрещали, драться было бы хорошо?" - "Нет" - "Почему?" - "Потому что если кого-то сильно ударить, он будет плакать". Это уже мораль.
Таким образом, и подросток может демонстрировать высокий уровень морального развития в сочетании с непониманием социальных условностей. И наоборот, можно быть развитым социально, но не этически. Помните, у Соловьёва?
"Давно уж я замечал одну странность: люди, сделавшие себе особого конька из высшей какой-то морали, никак не могут овладеть самою простою и необходимою, а по-моему, даже единственно необходимою добродетелью - вежливости ...Вы согласитесь, я думаю, что можно отлично существовать в таком обществе, где нет ни одного целомудренного, ни одного бескорыстного, ни одного самоотверженного человека... Ну а попробуйте-ка прожить в таком обществе, где не было бы ни одного вежливого человека".
Самым известным критиком Колберга стала Кэрол Гиллиган, ещё одна его ученица. Её, как феминистку, возмутило то, что женщины по тестам Колберга постоянно оказывались менее развитыми, чем мужчины, и в целом не выходили за рамки третьей ступени (личные отношения, стремление соответствовать социальной роли). Гиллиган решила доказать, что "это не баг, это фича". Она заявила, что Колберг был предвзят, а его этика справедливости основана на чисто мужских принципах. Мужская концепция этики связана с идеей отчуждения, с оценкой взаимодействия автономных объектов, обладающих равными правами. Цель - выстроить систему справедливых отношений на базе отвлечённых правил и абстрактных принципов.
Но женщины, по мысли Гиллиган, опираются на другую этику, этику заботы. В ней нет отчуждения, но есть понятие ответственности и требование заботиться о других. Там где мужчины стараются защитить себя и свои права, женщины стремятся помочь ближнему. При этом, они опасаются кого-то задеть или кому-то навредить, поэтому всегда рассматривают ситуацию в контексте, а не с точки зрения абстрактной этики. Женщинам не нужно выстраивать чёткую иерархию принципов, чтобы иметь возможность действовать этично. В рамках этой концепции, ответ "не знаю, зависит от ситуации", является признаком моральной зрелости, а не наоборот. Это не моральный релятивизм, а понимание того, что в жизни всё обычно устроено очень сложно, каждая ситуация уникальна, а личный опыт незаменим.
(Естественно, Гиллиган сводила всё к фрейдизму. Мальчик начинает своё развитие с мысли: "Мать - самое близкое мне существо, но я не такой, как она. Я - иной. Я - личность сама по себе". Девочка, наоборот, думает: "Я подобна своей Матери. Я такая же, как она. Она живёт во мне".)
Вспомним девочку из предыдущего примера. По Колбергу, она морально неразвита, как и положено ребёнку - первая ступень, "нельзя, потому что запретили, а если бы разрешили, мы бы шумели". Но по Гиллиган, девочка, напротив, весьма продвинута в своём развитии, ведь она уже думает о том, что нельзя причинять боль другим, потому что им будет плохо.
Аналог ступеней Колберга у Гиллиган выглядит следующим образом.
1. Предконвенциональный уровень.
Цель - выживание. Всё остальное подчинено этой задаче.
- Дальше идёт переход от эгоизма к ответственности.
2. Конвенциональный уровень.
Вера в социальные предписания, убеждение, что самопожертвование есть благо. Женщина учится заботиться о других и приходит к выводу, что эгоизм - это плохо. Ей кажется, что действовать в своих интересах неправильно, вместо этого нужно заниматься проблемами других людей. Любовь к себе начинает восприниматься, как эгоизм и безответственность, так как изначальное понимание заботы и ответственности у женщин крайне самокритично, подобно тому, как мужское представление о справедливости начинается со стремления защитить себя и свою уникальность. (Гиллиган опрашивала женщин, решивших сделать аборт. Выходило, что многие женщины хотели оставить ребёнка, но считали такое решение безответственным и эгоистичным, поэтому предпочли выбрать поведение, которое воспринимали, как жертвенное. То есть отказ заводить детей был продиктован не эгоизмом, а чувством ответственности.) На этой стадии женщины часто отказываются от борьбы за силу и власть, так как видят, что игра в "царя горы" приводит к отчуждению.
- Дальше идёт переход от стремления быть хорошей - к пониманию того, что женщина является личностью сама по себе, единственной и уникальной, и что в этом и есть истина.
3. Постконвенциональный, или принципиальный уровень.
Главный принцип - ненасилие. Нельзя вредить ни себе, ни другим. Женщина понимает, что игнорировать собственные потребности столь же порочно, как и забывать про интересы других людей. Она осознаёт, что сама является таким же участником социальных взаимодействий, как и другие, и что неравноправные отношения прежде всего вредят связи между людьми. Неравноправие содержит в себе элементы насилия, а ущерб, нанесённый кому бы то ни было, негативно отражается на всех людях. Женщина подавляет саморазрушительные тенденции самокритичной морали (которую ей навязывает общество), доказывая себе, что она тоже человек и тоже нуждается в заботе и внимании. Да, не существует универсальных ответов, и любое решение может казаться небезупречным и способным причинить кому-то боль - но женщина не обязана причинять эту боль самой себе, это никак не влияет на меру этичности её действий.
...Кстати, Гиллиган, в итоге, подверглась критике как справа, так и слева - научному сообществу не понравился упор на эмоции и отсутствие фактического материала, а феминисткам - мысль о том, что женщины по своей природе склонны быть чувствительными, внимательными и слегка иррациональными. Впрочем, американские разборки на почве политкорректности - это как раз не очень интересно.
(продолжение следует...)