Закарпатская обл. Мукачево. Внутри замка Паланок
Хорош, конечно, вид из окон, когда живешь в замке, на вершине одиночной вулканической горы.
Статус, опять же, сразу видно - не тварь дрожащая.
Но есть и свои минусы - очень уж на виду.
И вечно кто-то шляется, кому твой замок покоя не дает.
Приходит такой и говорит - пять минут на сборы, выметайся, собачий сын!
А не то война, и по новой - пушки, лазареты, осады.
Так что хорошо в замке, но только туристом.
А Паланок очень уж приметен, поэтому и в осадах, и в сражениях бесконечных побывал.
И тюрьмой был, где сидел, внезапно, даже Михаил Бакунин, русский революционер и теоретик анархизма.
Ныне же - любо дорого глядеть: музей, выставки.
И даже таверна с венгерской кухней.
И венгерской же палинкой - это такой сливовый самогон.
Все его хвалят, а я не пробовал - по мне весь самогон на один вкус - мерзкий.
Словом - совсем иной у замка посыл, нежели тот, что властвовал над этим местом долгие лета.
Поэтому приятно ощутить касание к истории.
Прошвырнуться лабиринтами, как в компьютерной игре.
Но ночевать пойти домой, на равнину.
Статус, опять же, сразу видно - не тварь дрожащая.
Но есть и свои минусы - очень уж на виду.
И вечно кто-то шляется, кому твой замок покоя не дает.
Приходит такой и говорит - пять минут на сборы, выметайся, собачий сын!
А не то война, и по новой - пушки, лазареты, осады.
Так что хорошо в замке, но только туристом.
А Паланок очень уж приметен, поэтому и в осадах, и в сражениях бесконечных побывал.
И тюрьмой был, где сидел, внезапно, даже Михаил Бакунин, русский революционер и теоретик анархизма.
Ныне же - любо дорого глядеть: музей, выставки.
И даже таверна с венгерской кухней.
И венгерской же палинкой - это такой сливовый самогон.
Все его хвалят, а я не пробовал - по мне весь самогон на один вкус - мерзкий.
Словом - совсем иной у замка посыл, нежели тот, что властвовал над этим местом долгие лета.
Поэтому приятно ощутить касание к истории.
Прошвырнуться лабиринтами, как в компьютерной игре.
Но ночевать пойти домой, на равнину.