О наболевшем
В одном из эпизодов известного сериала «Главный подозреваемый» есть интересный персонаж: ближайший помощник главаря банды, отмороженный наркодиллер с сорванной башней и по совместительству полицейский информатор. Сливает он информацию, не иначе как приставив пистолет к голове своего куратора, оформляя её интонационно и лексически в стиле «Заткнись, сука, и слушай». Куратор привык и ничего кроме лёгкого неудобства при этом не выказывает. Как и все другие в этом сериале, персонаж далеко не комедийный.
Нет, я не буду в этом посте развивать некоторые одиозные трюизмы (вроде набившего всем оскомину постулата о признаках латентного гомосексуализма). Я вспомню некоторые другие почти трюизмы.
1. О своём видении и ощущении явления я уже говорил здесь и здесь. С тех пор стало хуже и можно что-то добавить.
Дальнейшее - не обидная шутка и не диагноз, а медицинская метафора, которую я и к себе отношу. Отечественная кампания против гомосексуализма напоминает мне больных раком мозга, которые гордятся, что у них нет рака кожи, третируют тех, у кого он есть и всячески дают понять, что именно этот рак - самый опасный, а другие виды, может, и не рак вовсе. Иногда кажется, что отсутствие одной болезни вообще объявили здоровьем во всех отношениях.
Православные не исключение. Цитирующие известное изречение апостола Павла («мужеложники... Царства Божия не наследуют») не замечают двух вещей.
а. Там вообще-то длинный список: «...Ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники - Царства Божия не наследуют». В новом переводе: «Развратники, идолопоклонники, неверные мужья и жены, гомосексуалисты, воры, стяжатели, пьяницы, клеветники, мошенники - никому из них не получить наследия в Царстве Бога!». Ни неверные мужья и жёны слышите? (Что там сказано? - «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем»). Ни злоречивые, понимаете? (Что там сказано? - «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца») Ни стяжатели. То есть все мы - не наследуем.
б. Любые подобные суждения апостолы наверняка высказывали с болью, со слезами любви глядя вслед уходящим вдаль. А мы их в большинстве случаев цитируем, будто вместе с апостолом громко захлопываем врата рая у этих самых под носом, да ещё и показываем с праведным злорадством в привратницкое окошко им средний палец.
Пора вспомнить, что для падшей человеческой природы любая слабость, любое отклонение - естественны, как естественна повышенная температура для простуженного, кровотечение - для раненного. А вот добро, тем более приверженность ему - вышеестественны.
То же относится и к старым как мир половым ориентациям. Для человека в теперешнем положении (то есть после ухода из рая) естественно держаться всего, что похоже на меня, любимого (если бы любимого!), и чуждаться отличающегося. Да, Бог сильно постарался, внеся в природу влечение к другому полу, материнский инстинкт и инстинкт самосохранения, чтобы человечество не вымерло. Но этому вот минимуму выживания мы на другой чаше весов всё время противопоставляем целую гору наших естественно-противоестественных влечений и отвращений, из которых сексуальные предпочтения - лишь малая часть. Ненависти, неприязни, равнодушия, потребительской страсти к другому - куда больше.
На самом деле мы все без исключения - латентные гомосексуалисты (как и латентные воры, убийцы и педофилы). Не радуйтесь, что у вас встаёт на любую женскую грудь, а не на любой мужской торс - это радость больного раком мозга, что у него не рак кожи. Если вы хоть раз в жизни использовали таксономию гламурное кисо / тупая п - сочувствую, вы - латентный гомосексуалист и у вас рак мозга. Если вы хоть раз в жизни указали женщине на её место - любое другое кроме как, если не «Честнейшей херувим», то как минимум последней проводившей Христа во гроб и первой встретившей Его в первое пасхальное утро, пока разбежавшиеся апостолы ныкались и отчаивались, - сочувствую, у вас рак мозга. Если у вас, при живой жене, встаёт на другие сиськи, - poor sick bastard, да смилуется над вами Бог, ведь это всё равно что - встаёт на сестру. Если вы проводили глазами две-три юбки за сегодня - вы уже поучаствовали в групповухе в сердце своём, причём будьте уверены - все женщины были опоены, связаны или без сознания, поскольку на ваши взгляды и мысли они согласия не давали. И мне страшно подумать, в каком божьем милосердии вы нуждаетесь, если встаёт у вас на малейшее проявление мужского доминирования. Вы (я) - латентный гомосексуалист, видящий человека лишь в представителе своего пола, в лучшем случае. В худшем - лишь в себе, что уже - сексуальный солипсизм, семена которого тоже спят или не спят в каждом из нас. И если вы, простите, занимаетесь самоудовлетворением - тоже сочувствую. Это прямое последствие желания стать Богом без Бога, оставаться человеком вне общения с другим. И похоже это даже не на случаи каннибализма во время голода или на жевание пластмассы, чтобы обмануть пустой живот, - но на попытки вырвать, потому что тебе хочется есть. Poor sick...
Почему запрещать только пропаганду гомосексуализма, но не пропаганду ненависти, соревновательности, культа наживы или блуда? Потому что придётся закрыть 9/10 СМИ, рекламных агентств, киностудий, издательств?
Нас воротит от зоофилии, но через каждый метр натыкаешься на билборд с девушкой, обнимающей бёдрами железного коня, простирающейся по крылу иномарки или делающей минет роллу «Калифорния» (я не утрирую, я видел подобное с соответствующими провокационными подписями). В каждом третьем фильме или сериале повторяется сюжет: они уже переспали десяток-другой раз, и вдруг одного или обоих осеняет: вот-вот начнётся любовь! Всё объято призывом: сделай их всех, покажи себя, обгони, надери задницу! Это - здоровая атмосфера для подрастающего поколения.
Можно надирать любую задницу до тех пор, пока ты не испытываешь к ней любви.
***
По этой теме мне осталось лишь попросить прощения у гомосексуалистов. Простите, если обидел. Это от чёрствости, а не от злонамеренности, хотя это и плохое оправдание. У меня ведь тоже рак мозга.
Я не имел в виду, что все гомосексуалисты - муже- или женоненавистники (хотя, помню, меня резанула в первом эпизоде уже классического ситкома «Modern Family» шутка из уст гея: So, we had initially asked one of our lesbian friends to be a surrogate, but... Then we figured, they're already mean enough. Can you imagine one of 'em pregnant? Pregnant, no. No, thank you. Ick.) Пусть я и вижу основания гомосексуализма в страхе перед другим, мне всегда трусость казалась более простительной, чем насилие, ненависть, равнодушие или потребительская страсть. И я до сих пор уверен, что уязвлённая чем-то любовь - лучше, чем ухоженная неприязнь. Если вы без отвращения не можете смотреть на мужское лицо в косметике или на целующиеся однополые пары - ваше извращение намного сильнее, чем их: вы перестали видеть в них всё остальное, их человечность, образ божий, если хотите. Наши невинные лексические маркеры, разбросанные по нашим текстам и комментарием - все эти «гомики» и «педики», все эти неуловимые интонации, с которыми мы произносим даже вежливые напоказ слова - всё это более яркая и отвратительная косметика и по идее должно вызывать у нас более сильные приступы тошноты, чем держащиеся за ручку мужчины.
Я верю, что за любыми физиологическими или психологическими аберрациями может стоять настоящая нежность, настоящая любовь и настоящее самопожертвование.
Но мы ведь сегодня дошли до того, что натурал боится не то что проявить, но почувствовать простую любовь к человеку своего пола. Будто заповедь «возлюби ближнего» приобрела первую поправку: ближнего другого пола. Страх сексуальной составляющей превратился в страх самой любви (с любовью к детям происходит что-то похожее).
Как ещё не начали сжигать иконы, на которых обнимаются апостолы Пётр и Павел? Может, ещё будут. А потом станут сажать по новому закону бабушек из церковных лавок, продающих книгу, в которой написано:
...Когда кончил Давид разговор с Саулом, душа Ионафана прилепилась к душе его, и полюбил его Ионафан, как свою душу. И взял его Саул в тот день и не позволил ему возвратиться в дом отца его. Ионафан же заключил с Давидом союз, ибо полюбил его, как свою душу. И снял Ионафан верхнюю одежду свою, которая была на нем, и отдал ее Давиду, также и прочие одежды свои, и меч свой, и лук свой, и пояс свой...
и ещё:
..Сражен Ионафан на высотах твоих. Скорблю о тебе, брат мой Ионафан; ты был очень дорог для меня; любовь твоя была для меня превыше любви женской....
2. «Когда Бог сотворил человека, по подобию Божию создал его, мужчину и женщину сотворил их, и благословил их, и нарек им имя: человек, в день сотворения их.» (Быт. 5: 1-2). Нарёк им имя «человек». Не люди, а человек. То есть одно без другого - ещё не человек?
Считается часто, что мужчина по природе повелевает и даёт, а женщина - слушается и принимает, и сама дать может, лишь приняв.
Однако на самом деле всё человеческое (а по большому счёту - всё тварное) бытие - это бытие приятия и послушания. И даже если абстрагироваться от православной онтологии (бытие как общение, бытие, удерживаемое над небытием лишь любовью Бога в каждый миг) или антропологии с аскетикой (идеалы послушания и смирения) - всё равно мы изначально и больше приемлем и слушаем. Воспитание, образование, восприятие искусства, знаний, мира вообще - это наша основа. Мы можем сотворить и дать, лишь приняв; сказать - лишь выслушав. Пользуясь электротехническим жаргоном, все мы - и мужчины, и женщины - мамки, а не папки.
Известное проклятие из первых глав книги Бытия - «к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою» - дано уже после грехопадения, во время изгнания из рая.
Возможно, в раю ни в какой иерархии нужды не было: двое были единым и естественно шли за Богом, в одном направлении.
Но когда двое разделились - просто логически, статистически нужно было что-то делать с профилактикой будущих проблем в стиле лебедя, рака и щуки.
Но мужчине дано господствовать не потому, что он обладал какими-то необходимыми чертами. Думается, скорее эти черты были ему приданы (или выработались сами собой), потому что ему пришлось господствовать.
Вся христианская аскетика и мораль кричит: господствовать вредно и опасно, лучше слушать и слушаться, это более сообразно любви. Все более-менее вменяемые монахи и священнослужители бежали от господствующих ролей и мест, как от радиоактивной свалки.
Бог дал мужчине право первого голоса не потому, что мужчина лучше - мужчине просто не повезло. Его усадили за руль и привязали к водительскому креслу, чтобы он не смог спихнуть эту жуткую роль на женщину, чтобы всё дальнейшее существование их не превратилось в вечный спор, кому вести, кому достанется эта обуза.
Часто замечается, что многие мазохисты - мужчины, облечённые большой властью. Они болезненно перегибают, чтобы исправить то, чего даже порой не осознают.
Гордиться господствующим положением - это всё равно что гордиться рогом, выросшим у тебя на лбу.
Да, можно сказать, что некоторые феминистки борются за два руля в машине, если не за своё место за единственным рулём. Как и можно сказать, что некоторые православные прикрывают большущим томом домостроя свою майку-алкоголичку, которую проницательные англоговорящие назвали wife beater.
Конечно, иногда кому-то приходится решать, куда и как ехать, кого обгонять, когда можно остановиться. Но это не повод использовать власть как насилие. Мужчина может её использовать, только если она делегирована ему женщиной, если она - дар любви, жертва любви, которые постоянно обновляются. И он не может использовать её вне своих страха и любви. Это - хирургическая мера, нельзя прибегать к ней в каждом случае, когда лень сходить за анальгином в аптеку. Если кто смотрит сериалы про врачей, полицейских, пожарных - или знаком с такими людьми - тому известен странный феномен: все эти люди пристрастны к своему занятию, и порой они радуются поводу применить или усовершенствовать свои умения, или даже желают этого повода, когда его долго нет. Врач мечтает, чтобы привезли смертельно раненного больного, над которым можно произвести сложную операцию. Детектив мечтает о сложном убийстве, в которое можно уйти с головой. Пожарный - чтобы где-то бабахнуло. Стыдятся этого, признаются в этом друг другу как в извращении, и ничего не могут поделать. Особенно молодые и начинающие. Страсть и радость от мужского доминирования - сродни этому удовольствию, в котором начисто пропадает Другой Человек, Другие Люди.
Можно сказать, что настоящий феминизм и родился во многом благодаря мужскому злоупотреблению Божьим проклятием. В самом худшем случае - это борьба за право остановить машину по нужде, когда её испытывает пассажир, а не когда водитель устал или когда бензин кончился.
Любые напоминания о месте женщины может делать себе только женщина или тот, кому она дала и продолжает давать на это право. Точно так же - смиряться человек может лишь сам. Как и накладывать любые совершенствующие ограничения на себя.
Нельзя морить другого голодом и называть это постом. Нельзя чмырить другого и называть это смирением. Нельзя привязать кого-то, избить, изувечить, а потом поздравить с мученическим венцом. Нельзя выбивать послушание плёткой или запугиванием адскими муками. Послушание - одно из высших и добровольных проявлений любви. Женщину красит лишь то место, которое она сама захочет или почувствует долг занять - будь-то церковь, кухня, детская или место главнокомандующей освободительной армией.
Властвовать опасно. Властвовать тягостно. Властвовать стыдно. И это не лицемерная поза уставшего Наполеона. Это цена возможной погибели. Это цена возможности утратить любовь. Это цена возможности сгореть со стыда и вины, когда Бог даст нам услышать и увидеть все воздыхания и слёзы, все вопиющие страдания или тихо, покорно загубленные судьбы, которым мы были виной.
Хочется закончить обе эти тягостные темы простым высказыванием Валерии Пришвиной, жены известного писателя.
«Бог любит не всех одинаково, но каждого больше».
Будем помнить об этом всегда.