Кювье - Ma gavte la nata
Есть такой сорт блестящих, широко образованных людей, поверивших с годами в собственную непогрешимость. Много раз в своей жизни они рассказывали о своих идеях восхищённым слушателям. Они привыкли получать удовольствие в таких беседах не от аргументированного спора с достойными собеседниками, а от звука своего голоса в монологе и от восторга менее образованных слушателей. Они всё ещё говорят интересно, но они не любят критики и постепенно начинают слишком доверять своей интуиции, видеть факты через призму своих представлений. В результате они часто говорят интересную чушь.
Жорж Кювье (1769-1832) был самым влиятельным зоологом первой половины XIX века, главным палеонтологом всех времён. Его карьера - пример успешной работы французской меритократии. Он был консерватором, презиравшим революцию, но он очень молодым начал академическую карьеру в революционном Париже 1790-ых. Он быстро стал знаменитостью, человеком, на которого коллеги и дилетанты смотрели с восторгом, самым знаменитым учёным свего времени в мире, гордостью французской культуры.
И правильно - Кювье был гениальным учёным, человеком, перевернувшим представления людей об окружающем мире. Он доказал, что некоторые выкопанные кости принадлежат вымершим видам - вразрез с тогдашними теологическими представлениями. Что когда-то мир был заселён большими ящерами, а не млекопитающими. Что несколько раз в мире происходило массовое вымирание видов и замена их на совсем другие виды. И многое другое, не говоря о новых методах сравнительной анатомии и других способах работы в палеонтологии. Он описал многих конкретных вымерших животных, дав возможность представить себе совершенно другой мир, и не один, а несколько последовательных исчезнувших миров.
Он не верил в возможность постепенной эволюции и ядовито высмеивал её защитников. Научные причины этого убеждения гармонировали с религиозными. Издевательства Кювье над стариком Ламарком включали злобный некролог, тем более жестокий, что Ламарк умер в нищете и его родственники просили помощи Академии, а Кювье был тогда на вершине славы.
Кювье думал, что всё в организме божественно взаимосвязано тончайшим и сложнейшим способом. Поэтому организм не может меняться постепенно - любая мутация выведет его из равновесия и он не сможет функционировать. Поэтому каждая деталь может так много рассказать о целом организме - она просто не подойдёт никакому другому организму, кроме единственно возможного. О Кювье говорили, что по одной косточке он может “в совершенстве” восстановить строение всего тела неизвестного животного.
Кювье верил в теорию катастроф - Господь Бог время от времени стирал с лица земли большую часть видов и заменял их другими. Атмосфера издевательства над идеями эволюции продержалась ещё поколение или больше после его смерти. Именно поэтому Дарвин, который сформулировал своё объяснение эволюции в 1838-39 годах, опубликовал его только в 1859. Он потратил это время на то, чтобы отточить свои аргументы и построить их наиболее убедительным образом. В результате его идеи произвели такое впечатление, что они продержались в сознании людей достаточно долго, несмотря на то, что до генетики было ещё далеко. Так что даже нападки Кювье на эволюцию были к лучшему.
В 62 года Кювье холера забрала.
В детстве я короткое время хотел стать палеонтологом и Кювье был моим героем. Но это описание, “по одной косточке”, уже тогда казалось мне странным. В Вильнюсе был тогда один электрохимик, блестяще образованный человек. Когда на его работе коллеги празднично перечисляли его достижения за прошедший год, между прочим было сказано, что он “в совершенстве” выучил японский язык по книжкам. Один его коллега ироничным шёпотом высказал удивление - “интересно, кто это тут оценил его уровень, как совершенный”. Тогда в Литве всего четыре человека знали японский. Говорят.
Когда Кювье в первый раз увидел зубы игуанодона, он сказал, что это носорог. Но очень скоро он признал, что ошибся, и что это травоядный ящер. Он и его последователи восстановили внешний вид игуанодона, который стал знаменитым и был изображён в скульптурах на выставке в Кристал Палас в Лондоне в 1854 году. Кристал Палас сгорел в 1936-ом, но скульптуры всё ещё существуют. Они изображены тут внизу на первых двух картинках. Через полвека игуанодона всё-таки поставили на две ноги (третья картинка). В конце для сравнения - современное представление о внешнем виде игуанодона. “В совершенстве”, да-да.
Ещё об эволюции воображаемых зверей:
Лошадки весёлые и печальные (вопрос об удивительном совпадении, что наши искажённые изображения современных животных повторяют вид настоящих, но вымерших)
Плюшевая эволюция (ответ - никакое это не совпадение, а совсем даже наоборот)
Жорж Кювье (1769-1832) был самым влиятельным зоологом первой половины XIX века, главным палеонтологом всех времён. Его карьера - пример успешной работы французской меритократии. Он был консерватором, презиравшим революцию, но он очень молодым начал академическую карьеру в революционном Париже 1790-ых. Он быстро стал знаменитостью, человеком, на которого коллеги и дилетанты смотрели с восторгом, самым знаменитым учёным свего времени в мире, гордостью французской культуры.
И правильно - Кювье был гениальным учёным, человеком, перевернувшим представления людей об окружающем мире. Он доказал, что некоторые выкопанные кости принадлежат вымершим видам - вразрез с тогдашними теологическими представлениями. Что когда-то мир был заселён большими ящерами, а не млекопитающими. Что несколько раз в мире происходило массовое вымирание видов и замена их на совсем другие виды. И многое другое, не говоря о новых методах сравнительной анатомии и других способах работы в палеонтологии. Он описал многих конкретных вымерших животных, дав возможность представить себе совершенно другой мир, и не один, а несколько последовательных исчезнувших миров.
Он не верил в возможность постепенной эволюции и ядовито высмеивал её защитников. Научные причины этого убеждения гармонировали с религиозными. Издевательства Кювье над стариком Ламарком включали злобный некролог, тем более жестокий, что Ламарк умер в нищете и его родственники просили помощи Академии, а Кювье был тогда на вершине славы.
Кювье думал, что всё в организме божественно взаимосвязано тончайшим и сложнейшим способом. Поэтому организм не может меняться постепенно - любая мутация выведет его из равновесия и он не сможет функционировать. Поэтому каждая деталь может так много рассказать о целом организме - она просто не подойдёт никакому другому организму, кроме единственно возможного. О Кювье говорили, что по одной косточке он может “в совершенстве” восстановить строение всего тела неизвестного животного.
Кювье верил в теорию катастроф - Господь Бог время от времени стирал с лица земли большую часть видов и заменял их другими. Атмосфера издевательства над идеями эволюции продержалась ещё поколение или больше после его смерти. Именно поэтому Дарвин, который сформулировал своё объяснение эволюции в 1838-39 годах, опубликовал его только в 1859. Он потратил это время на то, чтобы отточить свои аргументы и построить их наиболее убедительным образом. В результате его идеи произвели такое впечатление, что они продержались в сознании людей достаточно долго, несмотря на то, что до генетики было ещё далеко. Так что даже нападки Кювье на эволюцию были к лучшему.
В 62 года Кювье холера забрала.
В детстве я короткое время хотел стать палеонтологом и Кювье был моим героем. Но это описание, “по одной косточке”, уже тогда казалось мне странным. В Вильнюсе был тогда один электрохимик, блестяще образованный человек. Когда на его работе коллеги празднично перечисляли его достижения за прошедший год, между прочим было сказано, что он “в совершенстве” выучил японский язык по книжкам. Один его коллега ироничным шёпотом высказал удивление - “интересно, кто это тут оценил его уровень, как совершенный”. Тогда в Литве всего четыре человека знали японский. Говорят.
Когда Кювье в первый раз увидел зубы игуанодона, он сказал, что это носорог. Но очень скоро он признал, что ошибся, и что это травоядный ящер. Он и его последователи восстановили внешний вид игуанодона, который стал знаменитым и был изображён в скульптурах на выставке в Кристал Палас в Лондоне в 1854 году. Кристал Палас сгорел в 1936-ом, но скульптуры всё ещё существуют. Они изображены тут внизу на первых двух картинках. Через полвека игуанодона всё-таки поставили на две ноги (третья картинка). В конце для сравнения - современное представление о внешнем виде игуанодона. “В совершенстве”, да-да.
Ещё об эволюции воображаемых зверей:
Лошадки весёлые и печальные (вопрос об удивительном совпадении, что наши искажённые изображения современных животных повторяют вид настоящих, но вымерших)
Плюшевая эволюция (ответ - никакое это не совпадение, а совсем даже наоборот)