Чего на самом деле хочет ИГИЛ?
Это неплохая статья с западного источника. Возможно, она не является исчерпывающей, со времени ее написания (март 2015) произошло множество событий, серьезно изменивших взгляд на ИГИЛ в частности и расстановку сил на Ближнем Востоке в целом, однако главное здесь, по-моему, сказано.
*Обязательная по закону занудная ремарка: террористическая группировка "Исламское государство" запрещена на территории Российской Федерации (можно подумать, какие-то террористические группировки у нас разрешены!)
Автор: Грэм Вуд
Перевод: ichhantik.livejournal.com
Исламское государство - не просто сборище психопатов. Это религиозная группа с тщательно проработанными воззрениями; среди прочего - они считают, что являются ключевой фигурой в грядущем апокалипсисе. Здесь рассматривается, что это означает для их стратегии - и то, как их остановить.
Что такое Исламское государство?
Как оно появилось, каковы его цели? Простота этих вопросов может быть обманчива, едва ли лидеры стран Запада знают на них ответы. В декабре The New York Times опубликовали конфиденциальное интервью генерал-майора Майкла К. Нагаты, командующего войсками специального назначения Соединенных Штатов на Ближнем Востоке, в котором он признает, что едва только начал понимать побуждения, движущие Исламским государством. «Мы не смогли одолеть их убеждений, - заявил он, - Мы их и понять-то не смогли». В прошлом году президент Обама говорил разные вещи об Исламском государстве - как о «не-исламском» или как о «команде юниоров» Аль-Каиды; в этих заявлениях очевидно непонимание сути этой группировки и именно это могло отчасти привести к значительным стратегическим ошибкам.
В прошлом июне группировка захватила Мосул в Ираке и уже владеет территорией больше, чем Соединенное Королевство. Абу Бакр аль-Багдади был ее лидером начиная с мая 2010 года, однако до этого лета его самой свежей фотографией был размытый снимок, снятый в заключении в американском лагере Кэмп Букка во время оккупации Ирака. А потом, 5 июля прошлого года, он взошел на минбар (кафедру) Великой мечети аль-Нури в Мосуле чтобы прочесть проповедь в честь наступления Рамадана как первый халиф за многие поколения - и его расплывчатую фотографию сменили четкие и многочисленные, а сам он из гонимого командира партизан стал главнокомандующим над всеми мусульманами. После этого джихадисты со всего мира начали стекаться к нему невероятными темпами и в беспрецедентных количествах - и это продолжается.
Наше невежество относительно Исламского государства некоторым образом можно простительно: это царство тайны; немногие смогли отправиться туда и вернуться обратно. Багдади говорил перед камерами лишь однажды. Однако его послание, и бесчисленные прочие пропагандистские видео и энциклики Исламского государства находятся в сети, и те, кто поддерживает халифат, приложили немалые усилия для того, чтобы люди узнали об их проекте. Из их слов можно понять, что их государство отвергает мир в принципе; что оно жаждет геноцида; что его религиозные взгляды делают его по своей сути неспособным к некоторым переменам, даже если такие изменения требуются для его выживания; и что он рассматривает себя в качестве предвестника - и главного игрока - в неминуемом конце света.
Исламское государство, известное также как Исламское государство Ирака и аль-Шама (ИГИЛ), (прим. перев. - «аль-Шам» означает «Земля Севера»; это историческое название провинции средневекового мусульманского халифата (Праведного халифата, халифата Омейядов и позднего халифата Аббасидов) на территории современной Сирии; русский перевод аббревиатуры использует термин «Левант», территория которого приблизительно соответствует аль-Шаму) следует особой разновидности ислама, стратегия которого сосредоточена на пути к Судному Дню, что может помочь Западу понять своего врага и предсказать его поведение. Возвышение этого государства мало похоже на триумф Братьев-мусульман в Египте (лидеров этой группировки Исламское государство считает отступниками), а скорее - на реализацию антиутопической альтернативной реальности, в которой Дэвид Кореш или Джим Джонс выживают и получают абсолютную власть не над несколькими сотнями людей, а примерно над 8 миллионами.
Мы не понимали природы Исламского государства по крайней мере в двух отношениях. Во-первых, мы считали джихадизм монолитным, и пытались рассматривать с точки зрения логики Аль-Каиды организацию, которая ее полностью затмила. Те сторонники Исламского государства, с которыми я беседовал, по-прежнему говорят об Усаме бин Ладене как о «шейхе Усаме», а это почетное звание. Однако со дней расцвета Аль-Каиды между 1998 и 2003 годами, джихадизм изменился, и многие джихадисты осуждают цели и нынешнее руководство группировки.
Бин Ладен считал терроризм путем к халифату, который он не ожидал увидеть при своей жизни. Его организация была гибкой, действующей как географически рассеянная сеть автономных ячеек. Исламскому государству, напротив, требуется территория для того, чтобы оставаться легитимным, и вертикальная структура для того, чтобы ей управлять. (Его бюрократия подразделяется на гражданскую и военную ветви, а его территория на провинции).
Мы ошибались и в другом отношении, из-за благонамеренной, но лживой кампании отрицания средневековой религиозной природы Исламского государства. Питер Берген, взявший первое интервью у бин Ладена в 1997, называл свою первую книгу «Корпорация «Священная война» чтобы указать на то, что бин Ладен является созданием современного секулярного мира. Бин Ладен превратил террор в корпорацию и франшизу. Он требовал особых политических решений, например вывода войск США из Саудовской Аравии. Его пехотинцы с уверенностью ориентировались в современном мире. В последний день жизни Мохаммед Атта (прим.перев. - террорист, который направил Боинг-767 в северную башню Всемирного торгового центра) закупался в «Уоллмарт» и ужинал в «Пицца-Хат».
Существует соблазн повторить это заявление - мол, джихадисты это современные секулярные люди, с современными политическими целями, которые надели средневековые религиозные костюмы - и в отношении Исламского государства. На самом же деле большая часть того, что делает группировка, выглядит совершенно бессмысленным кроме как с точки зрения искренней, тщательно обдуманной приверженности к возврату цивилизации в правовое поле седьмого века нашей эры, для того, чтобы в конце концов принести на землю Апокалипсис.
Наиболее четко по этому поводу высказываются сами лидеры и приверженцы Исламского государства. Они свысока относятся к «модернистам». В разговорах они настаивают что не будут - не могут - отступать от направляющих предначертаний, которые были заложены в ислам пророком Мухаммедом и первыми его последователями. Они часто говорят загадками и аллюзиями, которые звучат странно или старомодно для немусульман, но относятся к определенным традициям и текстам раннего ислама.
Один пример: В сентябре шейх Абу Мухаммед аль-Аднани, глава пресс-службы Исламского государства, призвал мусульман в странах Запада, таких как Франция и Канада, отыскать неверного и «сокрушить его голову камнем», отравить его, переехать его автомобилем или «сжечь его урожай». Для западного человека все эти библейские казни - побивание камнями и сжигание посевов - звучат странно рядом с более современным призывом к убийству при помощи транспортного средства. (Словно для того, чтобы показать, что он может терроризировать одними лишь образами, Аднани упомянул госсекретаря Джона Керри как «необрезанного старкашку»).
Однако речь Аднани состояла не только из ругани. Его речь обладала на теологической и правовой основой, а его призыв уничтожать посевы прямо отсылает к приказу Мухаммеда не трогать колодцы и посевы - если только армиям ислама не приходилось вставать на свою защиту, а в этом случае мусульмане в землях кафиров, то есть неверных, должны быть безжалостны и рассыпать вокруг яд.
Реальность такова, что Исламское государство действительно является исламским. Очень исламским. Да, оно привлекает многих психопатов и искателей приключений, которые находятся в недовольных слоях населения Ближнего Востока и Европы. Но религия, которую чтят его наиболее пылкие приверженцы, берет свое начало в осмысленных и даже глубоких интерпретациях ислама.
Практически каждое важное решение и закон, провозглашенный Исламским государством, касается того, к чему оно призывает в своей прессе и видео, на его плакатах, номерных знаках, писчебумажных принадлежностях и монета, «путь Пророка», что означает путь следования пророчествам и примеру Мухаммеда с абсолютной точностью. Мусульмане могут отвергать Исламское государство; почти все они его отвергают. Но игнорирование того факта, что это эсхатологическая религиозная группировка, теологию которой следует понимать, чтобы бороться с ней, уже привело Соединенные Штаты к тому, что ее недооценили и поддерживали глупые планы по ее уничтожению. Если мы хотим бороться с ним так, чтобы избежать его дальнейшего усиления, а вместо этого дать ему самоуничтожиться в огне своего фанатизма, мы должны узнать интеллектуальную генеалогию Исламского государства.
I. Набожность
В ноябре Исламское государство выпустило информационное пропагандистское видео, где его истоки прослеживались до бин Ладена. Абу Мусаб аз-Заркави, суровый глава Аль-Каиды в Ираке примерно с 2003 года до своей смерти в 2006, признается в качестве более непосредственного прародителя, которому наследовали два других лидера партизан до Багдади, халифа. Что интересно, остался не упомянут прямой наследник бин Ладена, Айман аз-Завахири, похожий на сову хирург-окулист из Египта, который возглавляет Аль-Каиду в настоящее время. Завахири не присягнул Багдади, и его всё больше ненавидят товарищи по джихаду. В его изоляции ему сослужил плохую службу недостаток харизмы; на выпускаемых им видео он выглядит узкоглазым и нервным. Но раскол между Аль-Каидой и Исламским государством нарастал долго, и это объясняет, по крайней мере отчасти, невиданную его кровожадность.
Товарищем Завахири по изоляции стал иорданский мулла Абу Мухаммед аль-Макдиси, который по праву может считаться интеллектуальным архитектором Аль-Каиды и «самым важным джихадистом, который совершенно неизвестен среднему читателю американских газет». По большинству вопросов учения позиции Макдиси и Исламского государства совпадают. Они близки джихадисткому крылу салафизма, который является ответвлением суннизма, названному по арабскому аль-салаф аль-салих, «благочествивые праотцы». Этими праотцами являются сам Пророк и его самые ранние приближенные, которых салафиты почитают и по примеру которых они выстраивают любые модели поведения, включая военное дело, моду, семейную жизнь и даже стоматологию.
Макдиси обучал Заркави, который отправился в Ирак, памятуя о советах наставника. Со временем, однако, Закрави превзошел своего учителя в фанатизме и заслужил его осуждение. Точкой преткновения стала склонность Заркави к кровавым представлениям - и, в соответствии с исповедуемой доктриной, его ненависть к другим мусульманам, вплоть до их отлучения и уничтожения. В исламе практика такфира, или отлучения, весьма опасна с теологической точки зрения. «Если человек скажет брату своему: «ты неверный», - сказал Пророк, - то один из них таков и есть». Если обвинитель заблуждается, он сам совершил нечестие, совершив неправедное обвинение. А наказание за нечестие - смерть. Однако Заркави беспечно расширил список поступков, за которые он объявлял других мусульман неверными.
Макдиси рекомендовал своему бывшему ученику соблюдать осторожность и «не объявлять всем скопом такфир» и «не объявлять людей отступниками из-за их грехов». Различие между отступником и грешником может показаться невелико, однако это и стало точкой преткновения между Аль-Каидой и Исламским государством.
Отрицание святости Корана или пророчества Мухаммеда является откровенным отступничеством. Однако Заркави и созданное им государство объявило, что многие другие действия могут исключить мусульманина из ислама. Среди них, в отдельных случаях, продажа алкоголя или наркотиков, ношение западной одежды или бритье бород, голосование на выборах - даже за мусульманского кандидата - или недостаточная принципиальность в признании других отступниками. Например, быть шиитом, как большинство иракских арабов, также соответствует этому критерию, поскольку Исламское государство считает шиизм новшеством, а вносить новшества в Коран означает отрицать его изначальное совершенство. (Исламское государство считает, что многие обыденные шиитские действия, например, поклонение гробницам имамов и публичное самобичевание, не имеет основы в Коране или примере Пророка). Это означает, что около 200 миллионов шиитов должны умереть. Также, как и главы всех мусульманских государств, которые превознесли созданные человеком законы выше шариата, организовав правительство или применяя законы, которые не были даны Богом.
Следуя доктрине такфира, Исламское государство должно очистить мир, убив бесчисленное количество людей. Недостаток объективных данных с захваченных им территорий не позволяет оценить реальные масштабы смертоубийства, однако сообщения в социальных сетях из этого региона говорят о том, что индивидуальные казни происходят более или менее постоянно, а массовые казни - каждые несколько недель. Мусульманские «отступники» являются их самыми частыми жертвами. Из числа тех, кто подлежит немедленному уничтожению, похоже, исключены те христиане, которые не сопротивляются новой власти. Багдади позволяет им жить, пока они платят специальный налог, называемый джизья, и признают свое подчиненное положение. В этом отношении требования Корана не оспариваются.
Прошли века с тех пор, как религиозные войны утихли в Европе, а люди перестали погибать в огромных количествах из-за сложных теологических диспутов. Это, возможно, и служит причиной того, насколько недоверчиво и сомнительно относятся люди Запада к новостям о теологии и жизни Исламского государства. Многие отказываются верить в то, что члены этой группировки столь благочестивы, сколь заявляют, или настолько погружены в прошлое, или настолько убеждены в Апокалипсисе, как предполагают их действия и заявления.
Их скептицизм понятен. В прошлом те люди Запада, которые обвиняли мусульман в слепом следовании древним писаниям, вызывали заслуженное сочувствие исследователей - например, позднего Эдварда Саида - которые указывали, что называть мусульман «архаичными» - это обычно лишь еще один способ говорить о них уничижительно. Вместо этого взгляните, требовали эти ученые, на условия, в которых зародились такие идеологии - плохое управление, нестойкие общественные нравы, разрушение достойных условий жизни в землях, которые ценили только из-за нефти.
Не признав эти факторы, невозможно объяснить, как стало возможным столь быстрое возвышение Исламского государства. Однако если сосредоточиться только на них, исключив идеологию, можно совершить другую ошибку западного человека: поверить, что если религиозная идеология немного значит в Вашингтоне или Берлине, то она столь же неважна в Ракке или Мосуле. Когда скрытый под маской палач провозглашает Аллаху акбар обезглавливая отступников - иногда он делает это по религиозным мотивам.
Многие доминирующие мусульманские организации не остановились перед тем, чтобы объявить, что Исламское государство, на самом деле, анти-исламское. Разумеется, очень обнадеживает то, что большинство мусульман совершенно не заинтересованы в том, чтобы заменить голливудские фильмы публичным казнями в качестве вечернего развлечения. Однако мусульмане, которые называют Исламское государство анти-исламским обычно, как сказал мне исследователь из Принстона Бернар Хайкель, ведущий эксперт по теологии группировки, «смущены, политически корректны, и придерживаются поверхностного представления о своей собственной религии», отрицая «то, что их религия требовала исторически и законодательно». Отрицание религиозной природы Исламского государства, говорит он, коренится в «межрелигиозной нелепости, смешении с христианством».
Все серьезные ученые, которых я спрашивал об идеологии Исламского государства, отсылали меня к Хайкелю. Хайкель, у которого ливанские корни, вырос в Ливане и Соединенных Штатах, и когда он говорит сквозь свою мефистофельскую бородку, можно услышать неопределенный акцент.
По словам Хайкеля, последователи Исламского государства переполнены религиозным рвением. Цитаты из Корана вездесущи. «Даже простые пехотинцы постоянно повторяют что-нибудь такое», сказал Хайкель. «Они позируют перед своими камерами и повторяют базовые формулы своих убеждений и они делают это все время». Он не согласен с заявлениями, что Исламское государство использует искаженные мусульманские тексты - он считает такие утверждения предрассудками, сохраняющимися только благодаря добровольному невежеству. «Люди хотят оправдать ислам», заявил он. «Они повторяют «Ислам - мирная религия!» как мантру. Как будто «ислам» существует! Ислам это то, что делают мусульмане и то, как они понимают свои писания». Это писания всех мусульман-суннитов, не только Исламского государства. «И у этих ребят ровно столько же прав, сколько у всех остальных».
Все мусульмане признают, что ранние завоевания Мухаммеда не проходили с чистыми руками, и что написанные в Коране и высказываниях Пророка правила войны должны были соответствовать тому жестокому и бурному времени. По мнению Хайкеля, воины Исламского государства искренне пытаются вернуться во времена раннего ислама и убежденно воспроизводят правила ведения военных действий. Это включает в себя набор практик, которые современные мусульмане предпочитают не признавать в качестве заложенных в их священные писания. «Рабство, распятие и обезглавливание не являются чем-то, что безумные джихадисты избирательно извлекают из глубин средневековой традиции», говорит Хайкель. Боевики Исламского государства «пребывают в самом сердце средневековой традиции и несут ее в наши дни в полном объеме».
В Коране распятие указывается в качестве наказания, которому подлежат враги ислама. Обложение христиан налогом ясно описано в суре «Покаяние», девятой главе Корана, которая требует от мусульман воевать с христианами и евреями «покуда не заплатят они джизью с добровольным подчинением и не ощутят себя поверженными». Пророк, которого все мусульмане считают примером, ввел эти правила, и он владел рабами.
Лидеры Исламского государства приняли пример Мухаммеда в качестве строго обязательного, и восстановили традиции, не употреблявшиеся сотни лет. «Что в них поразительно - не просто буквализм, а серьезность, с которой они изучают эти писания», говорит Хайкель. «У них есть истовая, маниакальная серьезность, которой нет у обычных мусульман».
До возвышения Исламского государства ни одна группа за прошедшие несколько веков не пыталась с такой же радикальной серьезностью придерживаться созданной Пророком модели, как ваххабиты, действовавшие на Аравийском полуострове в XVIII веке. Они завоевали большую часть того, что сейчас стало Саудовской Аравией и их строгие практики сохраняются в тамошней разбавленной версии шариата. Хайкель, между тем, видит важное различие между этими группировками: «Ваххабиты не наслаждались насилием». Они были окружены мусульманами и завоевывали земли, которые уже были исламскими; это удерживало их руку от меча». «ИГИЛ же, наоборот, по настоящему переживает вновь раннюю эпоху ислама». Ранние мусульмане были окружены не-мусульманами, а Исламское государство, из-за практики такфира считает, что находится в том же положении.
Если Аль-Каида и хотела восстановить рабство, она никогда не объявляла об этом прямо. Зачем им? Молчание по вопросу рабства отражало стратегическое мышление, надежду на общественную поддержку: когда Исламское государство начало обращать людей в рабство, некоторые из его приверженцев ушли. Несмотря на это, халифат по прежнему не стесняется рабства и распятий. «Мы завоюем ваш Рим, разобьем ваши кресты и поработим ваших женщин», заявил Аднани, глашатай, в одной из своих регулярных «валентинок» Западу. «А если мы того не добьемся - добьются наши дети и внуки, и они отправят ваших сыновей как рабов на рабский базар».
В октябре «Дабик», журнал Исламского государство, опубликовал «Возрождение рабства перед Судным днем», статью, в которой поднимался вопрос о том, являются ли йезиды (члены древней курдской секты, заимствовавшей элементы ислама и подвергшейся нападению сил Исламского государства в северном Ираке) являются мусульманами-отступниками, и потому приговорены к смерти, или лишь язычниками, и, таким образом, могут быть свободно обращены в рабство. Группа исследователей Исламского государства по приказу своего правительства провела обсуждения для решения этого вопроса. Если они язычники, пишет анонимный автор статьи, женщины и дети йезидов должны быть, в соответствии с шариатом, разделены между воинами Исламского государства, которые участвовали в операциях в Синджаре (северный Ирак)… Порабощение семей кафиров и их женщин в качестве наложниц является прямо установленным аспектом шариатского закона, и если кто-то отрицает это или переиначивает строки Корана и слова Пророка... тот является отступником от ислама.
Следующая часть >>>
*Обязательная по закону занудная ремарка: террористическая группировка "Исламское государство" запрещена на территории Российской Федерации (можно подумать, какие-то террористические группировки у нас разрешены!)
Автор: Грэм Вуд
Перевод: ichhantik.livejournal.com
Исламское государство - не просто сборище психопатов. Это религиозная группа с тщательно проработанными воззрениями; среди прочего - они считают, что являются ключевой фигурой в грядущем апокалипсисе. Здесь рассматривается, что это означает для их стратегии - и то, как их остановить.
Что такое Исламское государство?
Как оно появилось, каковы его цели? Простота этих вопросов может быть обманчива, едва ли лидеры стран Запада знают на них ответы. В декабре The New York Times опубликовали конфиденциальное интервью генерал-майора Майкла К. Нагаты, командующего войсками специального назначения Соединенных Штатов на Ближнем Востоке, в котором он признает, что едва только начал понимать побуждения, движущие Исламским государством. «Мы не смогли одолеть их убеждений, - заявил он, - Мы их и понять-то не смогли». В прошлом году президент Обама говорил разные вещи об Исламском государстве - как о «не-исламском» или как о «команде юниоров» Аль-Каиды; в этих заявлениях очевидно непонимание сути этой группировки и именно это могло отчасти привести к значительным стратегическим ошибкам.
В прошлом июне группировка захватила Мосул в Ираке и уже владеет территорией больше, чем Соединенное Королевство. Абу Бакр аль-Багдади был ее лидером начиная с мая 2010 года, однако до этого лета его самой свежей фотографией был размытый снимок, снятый в заключении в американском лагере Кэмп Букка во время оккупации Ирака. А потом, 5 июля прошлого года, он взошел на минбар (кафедру) Великой мечети аль-Нури в Мосуле чтобы прочесть проповедь в честь наступления Рамадана как первый халиф за многие поколения - и его расплывчатую фотографию сменили четкие и многочисленные, а сам он из гонимого командира партизан стал главнокомандующим над всеми мусульманами. После этого джихадисты со всего мира начали стекаться к нему невероятными темпами и в беспрецедентных количествах - и это продолжается.
Наше невежество относительно Исламского государства некоторым образом можно простительно: это царство тайны; немногие смогли отправиться туда и вернуться обратно. Багдади говорил перед камерами лишь однажды. Однако его послание, и бесчисленные прочие пропагандистские видео и энциклики Исламского государства находятся в сети, и те, кто поддерживает халифат, приложили немалые усилия для того, чтобы люди узнали об их проекте. Из их слов можно понять, что их государство отвергает мир в принципе; что оно жаждет геноцида; что его религиозные взгляды делают его по своей сути неспособным к некоторым переменам, даже если такие изменения требуются для его выживания; и что он рассматривает себя в качестве предвестника - и главного игрока - в неминуемом конце света.
Исламское государство, известное также как Исламское государство Ирака и аль-Шама (ИГИЛ), (прим. перев. - «аль-Шам» означает «Земля Севера»; это историческое название провинции средневекового мусульманского халифата (Праведного халифата, халифата Омейядов и позднего халифата Аббасидов) на территории современной Сирии; русский перевод аббревиатуры использует термин «Левант», территория которого приблизительно соответствует аль-Шаму) следует особой разновидности ислама, стратегия которого сосредоточена на пути к Судному Дню, что может помочь Западу понять своего врага и предсказать его поведение. Возвышение этого государства мало похоже на триумф Братьев-мусульман в Египте (лидеров этой группировки Исламское государство считает отступниками), а скорее - на реализацию антиутопической альтернативной реальности, в которой Дэвид Кореш или Джим Джонс выживают и получают абсолютную власть не над несколькими сотнями людей, а примерно над 8 миллионами.
Мы не понимали природы Исламского государства по крайней мере в двух отношениях. Во-первых, мы считали джихадизм монолитным, и пытались рассматривать с точки зрения логики Аль-Каиды организацию, которая ее полностью затмила. Те сторонники Исламского государства, с которыми я беседовал, по-прежнему говорят об Усаме бин Ладене как о «шейхе Усаме», а это почетное звание. Однако со дней расцвета Аль-Каиды между 1998 и 2003 годами, джихадизм изменился, и многие джихадисты осуждают цели и нынешнее руководство группировки.
Бин Ладен считал терроризм путем к халифату, который он не ожидал увидеть при своей жизни. Его организация была гибкой, действующей как географически рассеянная сеть автономных ячеек. Исламскому государству, напротив, требуется территория для того, чтобы оставаться легитимным, и вертикальная структура для того, чтобы ей управлять. (Его бюрократия подразделяется на гражданскую и военную ветви, а его территория на провинции).
Мы ошибались и в другом отношении, из-за благонамеренной, но лживой кампании отрицания средневековой религиозной природы Исламского государства. Питер Берген, взявший первое интервью у бин Ладена в 1997, называл свою первую книгу «Корпорация «Священная война» чтобы указать на то, что бин Ладен является созданием современного секулярного мира. Бин Ладен превратил террор в корпорацию и франшизу. Он требовал особых политических решений, например вывода войск США из Саудовской Аравии. Его пехотинцы с уверенностью ориентировались в современном мире. В последний день жизни Мохаммед Атта (прим.перев. - террорист, который направил Боинг-767 в северную башню Всемирного торгового центра) закупался в «Уоллмарт» и ужинал в «Пицца-Хат».
Существует соблазн повторить это заявление - мол, джихадисты это современные секулярные люди, с современными политическими целями, которые надели средневековые религиозные костюмы - и в отношении Исламского государства. На самом же деле большая часть того, что делает группировка, выглядит совершенно бессмысленным кроме как с точки зрения искренней, тщательно обдуманной приверженности к возврату цивилизации в правовое поле седьмого века нашей эры, для того, чтобы в конце концов принести на землю Апокалипсис.
Наиболее четко по этому поводу высказываются сами лидеры и приверженцы Исламского государства. Они свысока относятся к «модернистам». В разговорах они настаивают что не будут - не могут - отступать от направляющих предначертаний, которые были заложены в ислам пророком Мухаммедом и первыми его последователями. Они часто говорят загадками и аллюзиями, которые звучат странно или старомодно для немусульман, но относятся к определенным традициям и текстам раннего ислама.
Один пример: В сентябре шейх Абу Мухаммед аль-Аднани, глава пресс-службы Исламского государства, призвал мусульман в странах Запада, таких как Франция и Канада, отыскать неверного и «сокрушить его голову камнем», отравить его, переехать его автомобилем или «сжечь его урожай». Для западного человека все эти библейские казни - побивание камнями и сжигание посевов - звучат странно рядом с более современным призывом к убийству при помощи транспортного средства. (Словно для того, чтобы показать, что он может терроризировать одними лишь образами, Аднани упомянул госсекретаря Джона Керри как «необрезанного старкашку»).
Однако речь Аднани состояла не только из ругани. Его речь обладала на теологической и правовой основой, а его призыв уничтожать посевы прямо отсылает к приказу Мухаммеда не трогать колодцы и посевы - если только армиям ислама не приходилось вставать на свою защиту, а в этом случае мусульмане в землях кафиров, то есть неверных, должны быть безжалостны и рассыпать вокруг яд.
Реальность такова, что Исламское государство действительно является исламским. Очень исламским. Да, оно привлекает многих психопатов и искателей приключений, которые находятся в недовольных слоях населения Ближнего Востока и Европы. Но религия, которую чтят его наиболее пылкие приверженцы, берет свое начало в осмысленных и даже глубоких интерпретациях ислама.
Практически каждое важное решение и закон, провозглашенный Исламским государством, касается того, к чему оно призывает в своей прессе и видео, на его плакатах, номерных знаках, писчебумажных принадлежностях и монета, «путь Пророка», что означает путь следования пророчествам и примеру Мухаммеда с абсолютной точностью. Мусульмане могут отвергать Исламское государство; почти все они его отвергают. Но игнорирование того факта, что это эсхатологическая религиозная группировка, теологию которой следует понимать, чтобы бороться с ней, уже привело Соединенные Штаты к тому, что ее недооценили и поддерживали глупые планы по ее уничтожению. Если мы хотим бороться с ним так, чтобы избежать его дальнейшего усиления, а вместо этого дать ему самоуничтожиться в огне своего фанатизма, мы должны узнать интеллектуальную генеалогию Исламского государства.
I. Набожность
В ноябре Исламское государство выпустило информационное пропагандистское видео, где его истоки прослеживались до бин Ладена. Абу Мусаб аз-Заркави, суровый глава Аль-Каиды в Ираке примерно с 2003 года до своей смерти в 2006, признается в качестве более непосредственного прародителя, которому наследовали два других лидера партизан до Багдади, халифа. Что интересно, остался не упомянут прямой наследник бин Ладена, Айман аз-Завахири, похожий на сову хирург-окулист из Египта, который возглавляет Аль-Каиду в настоящее время. Завахири не присягнул Багдади, и его всё больше ненавидят товарищи по джихаду. В его изоляции ему сослужил плохую службу недостаток харизмы; на выпускаемых им видео он выглядит узкоглазым и нервным. Но раскол между Аль-Каидой и Исламским государством нарастал долго, и это объясняет, по крайней мере отчасти, невиданную его кровожадность.
Товарищем Завахири по изоляции стал иорданский мулла Абу Мухаммед аль-Макдиси, который по праву может считаться интеллектуальным архитектором Аль-Каиды и «самым важным джихадистом, который совершенно неизвестен среднему читателю американских газет». По большинству вопросов учения позиции Макдиси и Исламского государства совпадают. Они близки джихадисткому крылу салафизма, который является ответвлением суннизма, названному по арабскому аль-салаф аль-салих, «благочествивые праотцы». Этими праотцами являются сам Пророк и его самые ранние приближенные, которых салафиты почитают и по примеру которых они выстраивают любые модели поведения, включая военное дело, моду, семейную жизнь и даже стоматологию.
Макдиси обучал Заркави, который отправился в Ирак, памятуя о советах наставника. Со временем, однако, Закрави превзошел своего учителя в фанатизме и заслужил его осуждение. Точкой преткновения стала склонность Заркави к кровавым представлениям - и, в соответствии с исповедуемой доктриной, его ненависть к другим мусульманам, вплоть до их отлучения и уничтожения. В исламе практика такфира, или отлучения, весьма опасна с теологической точки зрения. «Если человек скажет брату своему: «ты неверный», - сказал Пророк, - то один из них таков и есть». Если обвинитель заблуждается, он сам совершил нечестие, совершив неправедное обвинение. А наказание за нечестие - смерть. Однако Заркави беспечно расширил список поступков, за которые он объявлял других мусульман неверными.
Макдиси рекомендовал своему бывшему ученику соблюдать осторожность и «не объявлять всем скопом такфир» и «не объявлять людей отступниками из-за их грехов». Различие между отступником и грешником может показаться невелико, однако это и стало точкой преткновения между Аль-Каидой и Исламским государством.
Отрицание святости Корана или пророчества Мухаммеда является откровенным отступничеством. Однако Заркави и созданное им государство объявило, что многие другие действия могут исключить мусульманина из ислама. Среди них, в отдельных случаях, продажа алкоголя или наркотиков, ношение западной одежды или бритье бород, голосование на выборах - даже за мусульманского кандидата - или недостаточная принципиальность в признании других отступниками. Например, быть шиитом, как большинство иракских арабов, также соответствует этому критерию, поскольку Исламское государство считает шиизм новшеством, а вносить новшества в Коран означает отрицать его изначальное совершенство. (Исламское государство считает, что многие обыденные шиитские действия, например, поклонение гробницам имамов и публичное самобичевание, не имеет основы в Коране или примере Пророка). Это означает, что около 200 миллионов шиитов должны умереть. Также, как и главы всех мусульманских государств, которые превознесли созданные человеком законы выше шариата, организовав правительство или применяя законы, которые не были даны Богом.
Следуя доктрине такфира, Исламское государство должно очистить мир, убив бесчисленное количество людей. Недостаток объективных данных с захваченных им территорий не позволяет оценить реальные масштабы смертоубийства, однако сообщения в социальных сетях из этого региона говорят о том, что индивидуальные казни происходят более или менее постоянно, а массовые казни - каждые несколько недель. Мусульманские «отступники» являются их самыми частыми жертвами. Из числа тех, кто подлежит немедленному уничтожению, похоже, исключены те христиане, которые не сопротивляются новой власти. Багдади позволяет им жить, пока они платят специальный налог, называемый джизья, и признают свое подчиненное положение. В этом отношении требования Корана не оспариваются.
Прошли века с тех пор, как религиозные войны утихли в Европе, а люди перестали погибать в огромных количествах из-за сложных теологических диспутов. Это, возможно, и служит причиной того, насколько недоверчиво и сомнительно относятся люди Запада к новостям о теологии и жизни Исламского государства. Многие отказываются верить в то, что члены этой группировки столь благочестивы, сколь заявляют, или настолько погружены в прошлое, или настолько убеждены в Апокалипсисе, как предполагают их действия и заявления.
Их скептицизм понятен. В прошлом те люди Запада, которые обвиняли мусульман в слепом следовании древним писаниям, вызывали заслуженное сочувствие исследователей - например, позднего Эдварда Саида - которые указывали, что называть мусульман «архаичными» - это обычно лишь еще один способ говорить о них уничижительно. Вместо этого взгляните, требовали эти ученые, на условия, в которых зародились такие идеологии - плохое управление, нестойкие общественные нравы, разрушение достойных условий жизни в землях, которые ценили только из-за нефти.
Не признав эти факторы, невозможно объяснить, как стало возможным столь быстрое возвышение Исламского государства. Однако если сосредоточиться только на них, исключив идеологию, можно совершить другую ошибку западного человека: поверить, что если религиозная идеология немного значит в Вашингтоне или Берлине, то она столь же неважна в Ракке или Мосуле. Когда скрытый под маской палач провозглашает Аллаху акбар обезглавливая отступников - иногда он делает это по религиозным мотивам.
Многие доминирующие мусульманские организации не остановились перед тем, чтобы объявить, что Исламское государство, на самом деле, анти-исламское. Разумеется, очень обнадеживает то, что большинство мусульман совершенно не заинтересованы в том, чтобы заменить голливудские фильмы публичным казнями в качестве вечернего развлечения. Однако мусульмане, которые называют Исламское государство анти-исламским обычно, как сказал мне исследователь из Принстона Бернар Хайкель, ведущий эксперт по теологии группировки, «смущены, политически корректны, и придерживаются поверхностного представления о своей собственной религии», отрицая «то, что их религия требовала исторически и законодательно». Отрицание религиозной природы Исламского государства, говорит он, коренится в «межрелигиозной нелепости, смешении с христианством».
Все серьезные ученые, которых я спрашивал об идеологии Исламского государства, отсылали меня к Хайкелю. Хайкель, у которого ливанские корни, вырос в Ливане и Соединенных Штатах, и когда он говорит сквозь свою мефистофельскую бородку, можно услышать неопределенный акцент.
По словам Хайкеля, последователи Исламского государства переполнены религиозным рвением. Цитаты из Корана вездесущи. «Даже простые пехотинцы постоянно повторяют что-нибудь такое», сказал Хайкель. «Они позируют перед своими камерами и повторяют базовые формулы своих убеждений и они делают это все время». Он не согласен с заявлениями, что Исламское государство использует искаженные мусульманские тексты - он считает такие утверждения предрассудками, сохраняющимися только благодаря добровольному невежеству. «Люди хотят оправдать ислам», заявил он. «Они повторяют «Ислам - мирная религия!» как мантру. Как будто «ислам» существует! Ислам это то, что делают мусульмане и то, как они понимают свои писания». Это писания всех мусульман-суннитов, не только Исламского государства. «И у этих ребят ровно столько же прав, сколько у всех остальных».
Все мусульмане признают, что ранние завоевания Мухаммеда не проходили с чистыми руками, и что написанные в Коране и высказываниях Пророка правила войны должны были соответствовать тому жестокому и бурному времени. По мнению Хайкеля, воины Исламского государства искренне пытаются вернуться во времена раннего ислама и убежденно воспроизводят правила ведения военных действий. Это включает в себя набор практик, которые современные мусульмане предпочитают не признавать в качестве заложенных в их священные писания. «Рабство, распятие и обезглавливание не являются чем-то, что безумные джихадисты избирательно извлекают из глубин средневековой традиции», говорит Хайкель. Боевики Исламского государства «пребывают в самом сердце средневековой традиции и несут ее в наши дни в полном объеме».
В Коране распятие указывается в качестве наказания, которому подлежат враги ислама. Обложение христиан налогом ясно описано в суре «Покаяние», девятой главе Корана, которая требует от мусульман воевать с христианами и евреями «покуда не заплатят они джизью с добровольным подчинением и не ощутят себя поверженными». Пророк, которого все мусульмане считают примером, ввел эти правила, и он владел рабами.
Лидеры Исламского государства приняли пример Мухаммеда в качестве строго обязательного, и восстановили традиции, не употреблявшиеся сотни лет. «Что в них поразительно - не просто буквализм, а серьезность, с которой они изучают эти писания», говорит Хайкель. «У них есть истовая, маниакальная серьезность, которой нет у обычных мусульман».
До возвышения Исламского государства ни одна группа за прошедшие несколько веков не пыталась с такой же радикальной серьезностью придерживаться созданной Пророком модели, как ваххабиты, действовавшие на Аравийском полуострове в XVIII веке. Они завоевали большую часть того, что сейчас стало Саудовской Аравией и их строгие практики сохраняются в тамошней разбавленной версии шариата. Хайкель, между тем, видит важное различие между этими группировками: «Ваххабиты не наслаждались насилием». Они были окружены мусульманами и завоевывали земли, которые уже были исламскими; это удерживало их руку от меча». «ИГИЛ же, наоборот, по настоящему переживает вновь раннюю эпоху ислама». Ранние мусульмане были окружены не-мусульманами, а Исламское государство, из-за практики такфира считает, что находится в том же положении.
Если Аль-Каида и хотела восстановить рабство, она никогда не объявляла об этом прямо. Зачем им? Молчание по вопросу рабства отражало стратегическое мышление, надежду на общественную поддержку: когда Исламское государство начало обращать людей в рабство, некоторые из его приверженцев ушли. Несмотря на это, халифат по прежнему не стесняется рабства и распятий. «Мы завоюем ваш Рим, разобьем ваши кресты и поработим ваших женщин», заявил Аднани, глашатай, в одной из своих регулярных «валентинок» Западу. «А если мы того не добьемся - добьются наши дети и внуки, и они отправят ваших сыновей как рабов на рабский базар».
В октябре «Дабик», журнал Исламского государство, опубликовал «Возрождение рабства перед Судным днем», статью, в которой поднимался вопрос о том, являются ли йезиды (члены древней курдской секты, заимствовавшей элементы ислама и подвергшейся нападению сил Исламского государства в северном Ираке) являются мусульманами-отступниками, и потому приговорены к смерти, или лишь язычниками, и, таким образом, могут быть свободно обращены в рабство. Группа исследователей Исламского государства по приказу своего правительства провела обсуждения для решения этого вопроса. Если они язычники, пишет анонимный автор статьи, женщины и дети йезидов должны быть, в соответствии с шариатом, разделены между воинами Исламского государства, которые участвовали в операциях в Синджаре (северный Ирак)… Порабощение семей кафиров и их женщин в качестве наложниц является прямо установленным аспектом шариатского закона, и если кто-то отрицает это или переиначивает строки Корана и слова Пророка... тот является отступником от ислама.
Следующая часть >>>